Тэд Уильямс - Хвосттрубой, Или Приключения Молодого Кота

• Название: Хвосттрубой, Или Приключения Молодого Кота
• Автор: Тэд Уильямс
• Издательство: Азбука
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997
• ISBN: 5-7684-0286-1

Все знают, что кошачий мир – мир особенный. Открыв эту книгу, вы окажетесь в стране кошачьих легенд и преданий, вы узнаете о древних кошачьих богах и героях, о сотворении мира Всеобщей Матерью Кошкой и о том, как за наглость и высокомерие принц Девять-Птиц-Одним-Ударом был превращен в человека. Но все это лишь фон, на котором проходит захватывающая история кота по прозвищу Хвосттрубой. Этот необыкновенный кот отправился в полное опасных приключений путешествие, чтобы найти свою пропавшую подругу.

---

Тэд Уильямс Хвосттрубой, или Приключения молодого кота

Все знают, что кошачий мир – мир особенный. Открыв эту книгу, вы окажетесь в стране кошачьих легенд и преданий, вы узнаете о древних кошачьих богах и героях, о сотворении мира Всеобщей Матерью Кошкой и о том, как за наглость и высокомерие принц Девять-Птиц-Одним-Ударом был превращен в человека. Но все это лишь фон, на котором проходит захватывающая история кота по прозвищу Хвосттрубой.

Этот необыкновенный кот отправился в полное опасных приключений путешествие, чтобы найти свою пропавшую подругу.

Посвящаю моим бабушкам Элизабет Д. Андерсон и Элизабет Уллинс Иванс, чья поддержка так много для меня значит, и памяти Теплуша, который был добрым другом, помимо того, что был лучшим котом.

Особые благодарности – Джону Карсвелу, Нэнси Деминг-Уильямс и Артуру Росу Ивансу за их содействие в подготовке этой книги.

Приятной пляски им всем.

Ибо я о коте своем нынче хочу поразмыслить.

Ибо с первым лучом Божьей славы, зари, он по-своему молится Богу.

Ибо это вершит он, семь раз свое тело свивая с изяществом быстрым…

Ибо, долг свой исполнив и благословенье приняв, приступает он к самопознанью.

Ибо самопознанье свое он творит в десяти степенях.

Ибо он проверяет, во-первых, чисты ли передние лапы,

Ибо он, во-вторых, отрясает их легким движеньем,

Ибо, в-третьих, вперед он их тянет, всем телом прогнувшись,

Ибо точит, в-четвертых, о дерево гибкие когти,

Ибо, в-пятых, он моется – тщательно, долго, дотошно,

Ибо тут же, в-шестых, он катается после мытья,

Ибо сразу, в-седьмых, он садится выкусывать блох, и ничто не собьет его с темпа,

Ибо трется, в-восьмых, о какой-нибудь столбик попутный,

Ибо ищет, в-девятых, всевышних велений – что делать потом,

Ибо после, в-десятых, уверенно требует пищи.

Ибо только когда это все завершит он, дела основные начнутся.

Ибо службу Господню несет он в ночи, охраняя свой дом от врага.

Ибо мраку противится он электрической шкуркой и взором горящим.

Ибо дьяволу (смерти) противится он, быстролапо снуя возле жизни.

Ибо утром, в молитвах своих, любит солнце и солнцем любим.

Ибо он из тигриного племени, что несомненно.

Ибо Кот-Херувим – воплощение Ангела-Тигра…

Ибо сладостней нет ничего, чем покой его, если он дремлет,.

Ибо нет ничего искрометней – когда он в движенье приходит.

Ибо Бог одарил его гибким богатством движений…

Ибо существованье его преисполнено музыки тайной.

Кристофер Смарт

ВВЕДЕНИЕ

В Час пред Началом Времен изошла из тьмы на холодную землю Праматерь Муркла. Была она черна и шерстиста, как целый мир, вздумай он собрать воедино всю шерсть свою. Муркла изгнала вечную ночь и породила Двоих.

Горячи и слепящи, подобно Солнцу в Час Коротких Теней, были очи Харара Златоглаза; весь он был светел, как день, и мужествен, и прыгуч.

Фела Плясунья Небесная, подруга его, была прекрасна, как свобода, как облака, как песнь воротившихся странников.

Златоглаз и Плясунья Небесная родили множество детей и взрастили их в лесу, что покрывал мир в только что начинавшейся Древности. Крепкозубы, остроглазы, легконоги, честны до кончиков хвостов были их младшие – Быстролаз, Волчий Друг, Поющая На Древе и Сверкающий Коготь.

Но удивительнейшими и прекраснейшими из всех бесчисленных детей Харара и Фелы были первые трое.

Старшим из Первородных был Виро Вьюга; он был цвета Солнца на снегу, цвета Полета…

Средним был Грызли Живоглот, серый, как тень, и совершенно непредсказуемый.

Третьим родился Тенглор Огнелап. Был он черен, как Праматерь Муркла, но багряны, точно пламя, были лапы его. Он ходил сам по себе и самому себе мурлыкал, распевая.

И соперничество царило среди Первородных братьев. Вьюга был таким ловким и сильным, каким может только мечтать кот, – никто не мог победить его в прыжках и беге. Огнелап был мудр, как само время; он разрешал любые головоломки и загадки и слагал песни, которые Кошачье Племя передавало из поколения в поколение. И не мог Живоглот превзойти братних подвигов. Он вырос завистником и затеял заговор, чтобы добиться падения Вьюги и посрамления Кошачьего Племени.

И случилось так, что Живоглот поднял против Кошачьего Племени огромное чудовище. Птомалкум было имя его, и был он последним из отродий пса-демона Венриса, которого Муркла сокрушила во Дни Огня. Птомалкум, воодушевляемый и подстрекаемый Живоглотом, погубил многих из Кошачьего Племени, прежде чем был сражен доблестным Вьюгой. Но Виро Вьюга получил такие раны, что вскоре изнемог и умер. Увидев крушение своих замыслов, Живоглот испугался, и заполз глубоко в нору, и исчез под всеукрывающей землей.

При Дворе Харара стоял великий плач по возлюбленнейшему Вьюге. Огнелап, брат его, в душевной скорби примчался ко Двору, отрекся от своих прав на королевскую мантию и пустился странствовать по свету. Фела Плясунья Небесная, мать Вьюги, впала в молчание до конца долгих дней своих.

Но Харар Златоглаз преисполнился безумной ярости, зарыдал и принес великие клятвы. Завывая, бросился он в непроходимые дебри, круша все перед собой в поисках предателя Живоглота. Наконец, не в силах снести столь непомерной муки, вознесся он на небо, к лону Праматери. Там с той поры и живет он, гоняя по небесам сверкающую мышь Солнца. Часто поглядывает он вниз на Землю, надеясь увидеть Виро, снова бегущего под деревами Мирового Леса.

Сменились бесчисленные времена года и старше сделался мир, прежде чем Огнелап вновь встретил вероломного своего брата Живоглота.

Во дни принца Чистоуса, в царствование королевы Заревой Полоски, лорд Тенглор пришел на помощь Рух-ухам, совиному племени. Таинственная тварь постоянно разоряла их гнезда и наконец убила всех охотников Рух-ух, выступивших против нее.

Огнелап соорудил ловушку: он искогтил могучее дерево так, что оно висело лишь на узкой полоске коры, а потом улегся в ожидании разбойника.

А когда разбойная тварь явилась среди ночи и Огнелап свалил на нее дерево, то, к изумлению своему, узнал в ней Грызли Живоглота.

Живоглот умолял Огнелапа освободить его, обещая, что поделится древними знаниями, которые добыл под землей. Лорд Тенглор лишь посмеялся.

Когда взошло Солнце, Живоглот завопил. Он так визжал и корчился, что Огнелап, хотя и опасался обмана, освободил страждущего брата из-под придавившего его древа.

Живоглот столь долго пробыл под землей, что Солнце ослепило его. Он тер и царапал слезящиеся глаза, завывая жалостно-прежалостно, и Огнелап огляделся, ища, чем бы защитить его от жара Дневной Звезды. Но не успел он оглянуться, как ослепленный Живоглот зарылся в землю – быстрее, чем крот или барсук. К тому мгновению, когда подскочил к нему испуганный Огнелап, Живоглот успел сокрыться во чреве земли.

Говорят, он и сейчас живет там, незримый для Кошачества, и уже под землей вынашивает гнусные свои замыслы, страстно желая перевернуть Верхний Мир…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Нет, не сонливы, не робки

Мы с ней, друзья!

Глядим, вовсю раскрыв зрачки,

Луна и я!

У. С. Гилберт

Настал Час Подкрадывающейся Тьмы, и конек крыши, где лежал Хвосттрубой, окутала тень.

Он весь был погружен в грезы о прыжках и полетах, когда почувствовал странное покалывание в усах. Фритти Хвосттрубой, сын Охотничьего Племени, разом проснулся и понюхал воздух. Уши встали торчком, усы, распрямись, встопорщились: он словно вопрошал вечерний ветерок. Ничего необычного. Что же тогда пробудило его? Размышляя, он выпустил когти и прогнулся всем своим упругим хребтом – до самого кончика рыжего хвоста.

Как только он как следует вылизался, ощущение опасности исчезло. Может быть, то была всего лишь ночная птица над головой… или собака – там, внизу, в поле… может быть…

«Может быть, я снова впадаю в котячество, – сказал себе Фритти, – когда в страхе удирают от падающих листьев?» Ветер взъерошил ему только что ухоженную шкуру. Он с досадой спрыгнул с крыши в высокую траву. Сначала надо утолить голод. Потом он отправится к Стене Сборищ.

Подкрадывание Тьмы завершалось, а Хвосттрубоево брюхо все еще было пусто. Не везло ему что-то, не вытанцовывалось…

Он оставался недвижим в терпеливом дозоре у входа в сусличью нору. Но вот миновала целая вечность почти бездыханного молчания, а обитатель подземелья так и не появился, и Хвосттрубой, разочаровавшись, снял наблюдение. Раздраженно пошарив лапой в норе, он ушел на поиски другой добычи.

Нет, не было ему удачи. От его внезапного наскока увильнул даже мотылек, взвившись в темноту.