Владимир Аренев - Магус

• Название: Магус
• Автор: Владимир Аренев
• Издательство: Форум
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-91134-010-0

Италия эпохи Возрождения, очень похожая на нашу… да не совсем! Здесь в фамильных поместьях обитают призраки, здесь маленький волшебный народец сосуществует с людьми, здесь Церковь дозволила чародейство — и она же создала орден законников-магусов. Всегда найдутся те, кто захочет обратить чудо во вред другим. Магусы как раз и призваны раскрывать преступления, совершенные с помощью магии. «Закон превыше всего!» — вот их девиз.

Но так ли все просто? Черно-белый мир вдруг оказывается многоцветным! — и магус Обэрто уже не знает, кто прав, кто виноват. Заурядная кража фамильных перстней в поместье древнего рода Циникулли оборачивается длинным, запутанным, сложным делом. Погони, выстрелы из-за угла, тайны призраков, веселые проделки волшебного народца, пираты и ювелиры — все перемешалось в этой истории. Фейерверк чудес, калейдоскоп захватывающих приключений! — но когда произойдет чудо настоящее — заметит ли его мессер Обэрто?.. заметишь ли его ты, читатель?..

В книгу также вошла повесть «Заклятый клад» — фэнтези, основанная на украинской демонологии.

---

Рубэр, хозяин «Сапога», знал одну, так что вскоре близнецы донимали уже ее. Впрочем, кормилица и малыши быстро нашли общий язык и в целом были довольны друг другом.

Остаток дня Обэрто провел в глубоком сне, отдыхая после давешних событий. Жаль, времени на это было мало: только-только смежил веки, а уже — вечер, и Фантин трясет за плечо: «Вы просили разбудить, мессер, когда придут воскрешатели. Ну, так они уже явились. Ждут внизу, в зале».

— Идем, — и они спускаются к ресурджентам, заглянув сперва к кормилице («Все в порядке? Спят? Ну, пусть спят»).

Оба алоплащника, как по команде, встают, едва завидев Обэрто и его спутника.

— Наша договоренность остается в силе, мессер?

— Разумеется.

— Тогда по пути вы хотя бы вкратце просветите нас по поводу случившегося на самом деле?

— Собственно, вкратце я уже рассказал — сегодня днем, у синьора Леандро.

— Там ни словом не был упомянут след, — напоминает фра Клементе.

— Так ведь и говорить не о чем. Следа больше нет. Состава преступления — тоже, поскольку результаты напрочь отсутствуют. О самом событии знают всего-то несколько человек, но болтать не будет ни один, да и кто им поверит? Словом, можете не беспокоиться: то, что случилось, как будто и не происходило вовсе.

— Очень хорошо, — кивает старший алоплащник. — Осталось выяснить, кто же совершил это.

— А вы так и не поняли? — почти с сожалением смотрит на него Обэрто.

Фра Клементе наконец начинает догадываться; он пристально смотрит на магуса, будто хочет убедиться, что тот не лжет.

— Тогда тем более… — шепчет потрясенный ресурджент. — Тогда… что ж, что же… Может, оно и к лучшему. Да, — говорит он уже решительней, — несомненно, к лучшему. И вы правильно сделали, мессер, что именно так поступили в этой… непростой ситуации. Иначе… я даже затрудняюсь предугадать все возможные последствия. Но волнения в народе, смуты… — Он качает головой, представив все это и многое другое. — Да, вы поступили единственно возможным образом!

Обэрто невесело усмехается. «Как будто я мог поступить иначе! Как будто от меня вообще что-то зависело в этой истории».

Тяжело опираясь на трость, он идет по пустеющей мостовой, вечер плавно перетекает в ночь, улица — в дорожку кладбища, где вместо домов — склепы, склепы, с ангелами, скелетами, «…покойся с миром» и крысами, выбирающимися из нор и чутко нюхающими воздух: как оно там, чем сегодня душа успокоится? (и — чья?); под ногами шелестит мелкий гравий, ветер играет листвой и норовит бесстыдно задрать плащи ресурджентов, но, убоявшись шитых золотом фениксов, отступает.

Черный, печальный гриммо на башне глядит сверху на четверых пришлецов, но не торопится бить в колокол.

(«Он знал уже тогда. Поэтому и звонил, — признался синьор Аральдо вчера вечером после того, как изложил магусу свою просьбу. — Мы, видите ли, неплохо ладили. Пожалуй, он один из немногих, кто будет печалиться по мне, когда я уйду.»)

Обэрто, за ним ресурдженты и Фантин входят в фамильный склеп Аригуччи. Призрак синьора Аральдо не заставляет себя ждать. Сегодня он одет торжественно и строго, на лице его блуждает рассеянная улыбка, медаль с всадником, пронзающим дракона, блестит особенно ярко.

— Здравствуйте, фра Клементе… Конечно, помню! Вы ведь меня к жизни вернули… хоть и не совсем полноценной, а все-таки. И сегодня, кажется, вам снова предстоит сыграть роль моего благодетеля.

— Где бренные останки? — невозмутимо спрашивает ресурджент. Устав ордена не велит ему беседовать на посторонние темы с призраками, которые подлежат окончательному упокоению.

— Ах да, простите, что отнимаю ваше драгоценное время! Останки где и положено, в гробу — полагаю, вы читать умеете? «Синьор Аральдо Аригуччи, fundator фамилии Аригуччи» и прочее в том же духе. Приступайте, не стесняйтесь.

— Хотите ли исповедаться? — заученным тоном произносит фра Оттавио, пока его старший товарищ сдвигает крышку и готовится к проведению нужных священнодействий.

— По-вашему, молодой человек, я в бестелесном состоянии мог так уж много нагрешить? Я и в прошлый-то раз Богу душу отдал раньше, чем исповедался, — и ничего, воскресили меня без особых потерь. Словом, не тяните, приступайте. Устал я, — признается он, повернувшись к Обэрто. — Устал. «Воевать» с синьором Бенедетто на расстоянии, так ни разу и не увидев его в нынешнем обличье; жить в этой клетке без прутьев, занудствовать в разговорах со случайными прохожими… Спасибо, мессер, что согласились помочь. А насчет того нашего разговора… что-то решили?

Магус отрывисто кивает:

— Решил. Когда есть крылья, глупо в гнезде отсиживаться. Тем более если уже однажды летал.

— Удачи вам…

Их прерывает старший ресурджент.

— У нас все готово, мессер. Попрошу вас с мальчиком выйти. Операцию надлежит проводить при минимальном количестве посторонних людей. А нынешние представители фамилии, как я понял, желания присутствовать не выразили…

— Они давно уже переехали во Фьорэнцу, — пожимает плечами синьор Аральдо. — Ну, ступай, малыш, — подмигивает он Фантину. — И кстати, подумай: может, тебе стоит сменить род занятий…

Обэрто и «виллан» выходят наружу, тяжелые створки захлопываются за ними, отсекая все звуки: голоса ресурджентов, шорох их одеяния, скрежет крышки гробницы. Остается только неистребимый, легко узнаваемый аромат, к которому на какое-то мгновение примешивается запах гари. Потом аромат рассеивается в ночном воздухе, и тогда Обэрто говорит Фантину:

— Пора возвращаться.

Они идут обратно — мимо все тех же ангелов, скелетов, заплывших жиром купидончиков.

Гриммо на колокольне, не отрываясь, глядит им вслед. И вдруг, ухватившись за лохматую веревку, начинает раскачивать ее так, что в медной чаше колокола нарождается и крепнет яростное грохотанье.

Двое на кладбищенской дорожке даже не оглядываются.

3

Деньги от синьора Леандро принесли ровно в полдень, когда колокол на ратуше еще только начал отсчитывать положенное число ударов — никому и ничего не предвещая, а просто сообщая, который час.

Вознаграждение принес тот самый распорядитель, который присутствовал при вчерашнем «разоблачении». Это слегка удивляет Обэрто (таких обычно с курьерскими поручениями не посылают), но разгадка, как всегда, проста: вместе с деньгами кое-что передано на словах.

Прежде чем озвучить послание, распорядитель зачем-то пристально осматривает всю комнату, резко отворяет дверь, выглядывает в коридор, закрывает ее; теперь его внимание привлекло окно: распахнув ставни, он высовывается наружу и изучает улицу, дома напротив, прохожих…

— Может, объясните наконец, что происходит?

— Ах да, мессер, прошу меня простить. Но синьор Леандро строжайше велел проверить, чтобы никто не подслушивал, чтобы даже шанса такого не было…

— Говорите же!

Распорядитель указательным пальцем оттягивает ворот: жарко! Вспотел, бедный, пока плелся сюда аж от самой виллы, да еще такие тяжести нес: деньги, поручение (и неясно, что тяжелей)!

— Синьор Леандро велел передать, что ваша миссия закончена. Он бы просил вас как можно скорее покинуть город. И еще… мессер, он спрашивал, как вы намерены поступить с… с ними.

Посланник синьора Леандро бросает испуганный взгляд на двух малышей, которые умиротворенно сопят, каждый в своей колыбели.

— Еще не решил. А в чем дело?

— Он хотел бы… э-э-э… ну, мне было сказано передать, что… — распорядитель нервничает, хотя наверняка и раньше выполнял скользкие поручения хозяина. Мучает беднягу не мысль о неприглядности того, что ему надлежит вымолвить, а персона магуса. Этот может и с лестницы спустить. Или возьмет и в гидру превратит, какую потом ни один Геркулес не захочет уничтожать — побрезгует. Эх, рисковая жизнь у доверенных лиц! — Словом, синьор Леандро по некотором размышлении решил, что лучшим выходом было бы оставить младенцев у себя. Так сказать, под присмотром. Чьи они там дети, кто их мать, кто отец — это все, знаете, материи туманные, сомнительные, можно сказать. А младенчики — вот они, нужно же кому-то о них позаботиться.

— Синьор Леандро полагает, что я не в состоянии это сделать?

— Н-ну, не поймите меня, то есть его, превратно… Все-таки вы состоите в ордене законников и, насколько я знаю…

— Позволю себе напомнить, что именно из сирот мы набираем большую часть новициев. И обращаться с детьми умеем: заботиться и о душе, и о теле. Что-нибудь еще синьор Леандро велел передать?

Распорядитель открыл было рот, чтобы спорить, возражать, убеждать и добиться наконец своего, но он натыкается на холодный взгляд магуса и решает: да катись оно все к чертям в пекло! Пусть сам синьор Леандро, если ему так надо, идет и разговаривает с законником.