Пётр Гальперин - Введение в психологию

• Название: Введение в психологию
• Автор: Пётр Гальперин
• Издательство: Книжный дом «Университет»
• Жанр: Психология
• Год: 1999
• ISBN: 5-8013-0016-3

В книге одного из классиков отечественной психологии П.Я. Галь-перина обсуждаются вопросы, значимые не только для психологов и философов, но рано или поздно возникающие перед каждым думаю¬щим интеллектуальным человеком. Книга названа «Введение в психологию» не только потому, что такое же название имеет составляющая основу данного издания одна из важнейших ра-бот Петра Яковлевича Гальперина, ставшая библиографической редкостью сра-зу же после своего выхода в свет более 20 лет назад и ни разу с тех пор не пере-издававшаяся, но ни¬чуть не потерявшая своей свежести и остроты.

Студенты, изучающие психологию, получат великолепное пособие по вводной части курса, заставляющее думать, спорить, и не дающее уснуть мысли.

---

С этой точки зрения особый интерес представляет так называемый «микрофонный эффект» со слухового нерва, который был установлен известным американским физиологом Э. Уивером [51] (Е. Wever). В слуховой нерв кошки вводятся электроды, с помощью которых снимаются потенциалы действия нерва и передаются на усилители, находящиеся в другой комнате. С усилителей электрические импульсы передаются на микрофонную аппаратуру, помещающуюся в следующей комнате. Если в ухо кошки (находящейся в первой комнате) произнести фразу, то в микрофон (находящийся в третьей комнате) эту фразуслышно так ясно, что можно узнать голос того, кто ее произнес, т. е. четко различить оттенки тембра.

Слуховой нерп тонко воспроизводит {в закодированном виде) особенности звукового раздражения, т. е. создает и передает его физиологическое отражение высокой точности; конечно, для кошки смысловая сторона человеческой речи несущественна, но высокая различительная чувствительность к слуховым раздражениям ей биологически необходима.

Слуховой нерв передает физиологическое отражение раздражителя в головной мозг, и здесь оно сличается с «нервной моделью стимула».

Таким образом, опыт Уивера служит, во-первых, прямым доказательством наличия физиологического отражения внешнего раздражения в биотоках чувствительного нерва и, во-вторых, непрямым, но очень веским доказательством наличия физиологических отражений, нервных моделей в высших нервных центрах; без таких нервных моделей стали бы ненужной роскошью и физиологические отражения в чувствительном нерве, где они не используются, и было бы совсем непонятно, чем оправдано возникновение и развитие этой высокой чувствительности воспринимающего аппарата.

Согласование — рассогласование афферентных импульсов с центральными нервными моделями — это и есть тот механизм, который регулирует смену условно-рефлекторного и ориентировочно-исследовательского поведения. А ориентировочно-исследовательская деятельность — это не усложнение автоматических реакций, что не меняло бы их общий характер, и это не переход к «слепым пробам», биологическое назначение которых — непосредственное достижение полезного результата. Первая и самая общая задача ориентировочно-исследовательской деятельности состоит в том, чтобы выяснить причину, вызывающую рассогласование, наметить действие согласно новым обстоятельствам и лишь затем обеспечить его выполнение. Здесь действие определяется не сочетанием «стимулов» и двигательных возможностей организма, а новым отношением между вещами, которое выделяется в качестве пути к «цели». Будучи новым, оно еще не имеет ни условного (ни тем более безусловного) значения. В качестве только что выделенного «пути к цели» это новое отношение имеет только ориентировочное значение. Новое отношение между вещами еще должно быть обнаружено и выступить перед субъектом, что и составляет нелосредственный результат ориентировочно-исследовательской деятельности. А «выступить перед субъектом» в своем предметном содержании, в соотношении вещей друг с другом — не как действующий фактор, а как условие действия — это и значит «явиться» в психическом отражении.

Ориентировочно-исследовательская деятельность в своем операционном составе обязательно содержит психические отражения. Образы объективного мира составляют непременное условие перехода от автоматических и автоматизированных реакций к неавтоматическому реагированию. Ориентировочно-исследовательская деятельность включается автоматически, «рассогласованием», но сама она уже есть деятельность неавтоматическая (хотя, как мы увидим далее, содержит значительную долю автоматических реакций, которые в ней подчинены активной ориентировке).

Наличие специального механизма, регулирующего смену условно-рефлекторного и ориентировочного поведения, служит веским доказательством того, что мозг осуществляет психику не как эпифеномен, безразличный к его внутренней, собственно физиологической деятельности, а именно тогда, когда одной только автоматической регуляции отношений со средой становится недостаточно. Тогда организм вынужден задержать автоматическое реагирование и перейти к обследованию ситуации. Подчиняясь этому требованию, мозг блокирует автоматические реакции и переводит возбуждение на механизмы ориентировочно-исследовательской деятельности. Вместе с ее развертыванием совершается переход от уровня чисто физиологического отражения ситуации к следующему, более высокому — психическому уровню ее отражения. Здесь (как при восприятии картины) материальная фактура отражения отодвигается на положение основы, а на передний план выступает отраженное предметное содержание в виде поля возможных действий субъекта. Конечно, психическое отражение ситуации само не действует, но оно и не эпифеномен, оно составляет необходимое условие качественно новых, неавтоматических действий.

Глава 3. Ориентировочная деятельность как предмет психологии

§ 1. Основные формы психического отражения

Для мозга, который реализует психическое отражение объективного мира, отражаемый мир делится на две неравные и по-разному важные части: внутреннюю среду организма и внешнюю среду его жизни. Эти существенно разные части объективного мира получают и существенно разное психическое отражение.

Внутренняя среда индивида отражается в его потребностях, ощущениях удовольствия — неудовольствия, в так называемом «общем чувстве». Внешняя среда отражается в чувственных образах и понятиях.

Органические потребности [52] возникают из цикла физиологических процессов и служат выражением недостаткаили отсутствия условий дальнейшего существования или избытка отходов жизнедеятельности, от которых необходимо избавиться. В качестве психического отражения этих объективных нужд потребности имеют две стороны: более или менее острое чувство неудовольствия, страдания и тесно связанное с ним побуждение освободиться от него с помощью чего-то, что находится в окружающем мире (и что становится предметом этой потребности). Отсюда — побуждение к деятельности (направленной на добывание недостающих средств или условий существования), к предмету потребности. В качестве таких побуждений к деятельности, исходящих из жизненных процессов индивида, потребности составляют одну из основных движущих сил поведения.

В отличие от потребностей, ощущения боли или удовольствия составляют психические отражения состояний, которые вызываются отдельными, нерегулярными, экстемпоральными воздействиями. Эти воздействия носят то положительный, то отрицательный характер и тоже требуют немедленных действий для устранения (или сохранения) того, что причиняет эти ощущения. Таким образом, в ощущениях удовольствия — неудовольствия различаются те же две стороны (что и в потребностях): характеристика вызванного ими состояния и побуждение к действиям (или к активному воздержанию от них); от потребностей эти ощущения отличаются тем, что обслуживают состояния, вызываемые нерегулярными воздействиями.

Роль общего самочувствия: бодрости — вялости, возбуждения — подавленности, веселости — угнетения — ясна уже из этих характеристик. Самочувствие определяет общий уровень активности и общую «тональность» поведения, а нередко и субъективную оценку предметов, с которыми в это время индивид вступает в «общение».

Общим для этих видов психического отражения внутреннего состояния индивида является то, что они, во-первых, отражают не те раздражители, которые их вызывают, а их оценку по непосредственному переживанию вызванного ими состояния и, во-вторых, они теснейшим образом связаны с побуждениями к действиям (в направлении к определенным предметам внешней среды или от них) или к активному воздержанию от всяких действий.

Существенно иначе происходит психическое отражение внешней среды. Во-первых, из всего состава этой среды в ее психическом отражении представлены лишь те объекты, их свойства и отношения, с которыми индивиду приходится считаться при физических действиях с ними. Это уже не сплошная, слитная среда, а членораздельный «окружающий мир» (Я. Юкскюль). Во-вторых, эти части среды представлены в образах, содержание которых воспроизводит свойства и отношения самих вещей (а не вызываемых ими состояний индивида). Правда, в содержании образов представлены и такие свойства, как цвета, звуки, запахи и другие так называемые «чувственные качества», которые непосредственными объектами физических действий не являются; но они служат важными различительными признаками, а также сигналами других жизненно важных свойств вещей или сигналами ожидаемых предметов и событий.

Когда говорят об образах, то обычно имеют в виду образы отдельных предметов, с которыми они сопоставляются в процессе познания как с оригиналами. Но интересы такого сопоставления не должны заслонять от нас того жизненно важного положения, что в психическом отражении ситуации перед индивидом открываются не отдельные вещи, а поле вещей — совокупность «элементов» в определенных взаимоотношениях, и что в этом поле представлен и сам индивид, каким он себя воспринимает среди прочих вещей. Без учета своего положения в поле вещей индивид не мог бы определять направление их действий, не мог бы установить, происходит ли движение другого тела на него, от него или мимо, с какой стороны, как далеко, каково расстояние между ним и другими объектами — словом, не мог бы использовать психическое отражение по его прямому и основному назначению, для ориентировки в ситуации.