Юрий Тарский - Искатель. 1968. Выпуск №3

• Название: Искатель. 1968. Выпуск №3
• Автор: Юрий Тарский
• Издательство: Издательство «Молодая гвардия»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1968

На 1-й стр.  обложки— рисунок Г. ФИЛИППОВСКОГО к по­вести   В.   Чичкова «Тайна Священного колодца».На 2 -й стр.обложки— рисунок П.ПАВЛИНОВА к очерку Юрия Тарского «Зеленые фуражки». На 3-й стр. обложки— фото В. МИШИНА «Глаза границы».

---

Его заметил Фрикке.

— Твой клиент ждет. Возьмем с собой.

Анна Мария молчала.

— Ты представишь меня своим сообщником, человеком, который заменит тебя, — сказал Фрикке. — Или… Ясно?

— Что может быть яснее? Если он тебе нужен — бери. Но имей в виду, я знаю его столько же, сколько и ты.

Фрикке остановил машину и открыл дверцу.

Что было делать Гаджи? Бежать? Значит, с головой выдать Анну Марию. Прикинуться оказавшимся здесь случайно? Бессмысленно.

— Рад видеть старую знакомую, — сказал он, натянув улыбку, и плюхнулся на заднее сиденье. — Покатаете?

Он понимал, что делает что-то не так, но отхода уже не было: он играл ва-банк.

Фрикке нажал на стартер.

Какое-то время ехали молча. Выбрались из города на шоссе. Мимо неслись глухие глиняные дувалы, скрывающие домики.

Молчание стало тягостным.

Анна Мария рванулась к Фрикке, обхватила его шею, пригнула голову.

— Стреляйте!

Фрикке растерялся: нападение было неожиданным. Потому что внимание сосредоточилось на изгибе дороги, да и руки его были заняты рулем. Через секунду он нажал тормоз и ударил Анну Марию, отбросив ее к дверце. «Как можно было допустить, чтобы этот сел сзади», — подумал Фрикке.

Гаджи понял команду.

Грохнул выстрел.

Фрикке обмяк. Машина вильнула в сторону, но, перекинувшись вперед, Гаджи успел перехватить руль.

Анна Мария была без сознания. Струйка крови сочилась около виска.

Тело Фрикке мешало Гаджи вести машину. Анна Мария приоткрыла глаза.

— Перебросьте тело назад.

Одной рукой, придерживая руль, Гаджи с трудом перевалил труп через спинку сиденья.

— Как вы?

— Пройдет, — она посмотрела на себя в зеркало, принялась стирать с лица кровь.

— Это страшно.

— Одним мерзавцем меньше… На мосту надо сбросить. Не останавливаясь.

«Опель» шел по самому краю горбатого моста. На мгновенье приоткрылась дверка. Тело Фрикке полетело в воду.

— Другого выхода у нас не было. Он конвоировал меня в Берлин.

— То есть? Провал?

— Он заподозрил…

— Из-за меня?

— Может быть…

— Куда же мы едем? Вам нельзя возвращаться в Германию. Отсюда можно уйти через границу.

— Я не имею права без команды сложить оружие. Я — солдат, понимаешь.

— Но гестапо.

— У них нет доказательств. Единственный обвинитель там, — она посмотрела вниз, где река несла свои желтые воды. — Я сообщила в центр. В Берлине меня, наверное, встретят… А теперь о том, что вы — мальчишка. Помните, законы конспирации писаны и для вас. Я же сказала: не являться.

Гаджи пытался что-то объяснить. Анна Мария оборвала его.

— Что удалось узнать?

— Они встретились.

— Зачем?

— Томсон покупает списки агентуры… Возьмите пленку. Здесь весь разговор, — Гаджи протянул пачку из-под сигарет.

— Где копия?

— У меня.

— Слушайте внимательно. Будете действовать совершенно самостоятельно… Не ищите связей. К вам придут. Когда будет возможно… Ну, а теперь прощайте.

— До свидания, — сказал Гаджи.

— Будем надеяться.

— Вы аккуратней.

— Есть, слушаюсь, — улыбнулась Анна Мария.

Машина остановилась.

— Пора, — сказала Анна Мария. Гаджи крепко пожал ей руку.

Она села за руль.

«Опель» резко взял с места.

63

Погода была мрачной. Шел дождь, и лужи покрыли аэродром. Асфальтовые дорожки блестели словно черные зеркала.

Самолет подрулил к зданию вокзала.

Солдаты подкатили трап. Открылась дверь, на лестницу шагнул человек средних лет в черном пальто и шляпе-котелке.

— Рад видеть вас дома, господин посол, — взял под козырек лейтенант, которого мы когда-то видели в кабинете фон Боргмана, тот самый лейтенант, что жаловался на Вильке, задерживающего в лагере пленных летчиков.

— Благодарю, — посол приподнял шляпу.

Лейтенант подал знак. Подъехала машина. Он помог послу сесть в нее.

— Счастливого отдыха, — сказал лейтенант.

— Спасибо.

Машина пошла по лужам. Вслед за ней двинулась вторая, набитая охраной.

64

На трап пустили остальных пассажиров. Среди них была Анна Мария.

Лейтенант прошел в здание вокзала. Поднялся на второй этаж в кафетерий.

Официант принес кофе. Лейтенант пил маленькими глотками. Иногда он ставил чашку и рассматривал входящих.

Анна Мария остановилась в нерешительности, высматривая свободное место. Потом пошла к столику, за которым сидел лейтенант.

Он вынул из кармана газету, чтобы удобнее было достать платок и вытереть пот со лба.

Анна Мария достала из сумочки пачку сигарет. Лейтенант пододвинул на столе свою роскошную фуражку с высоченной тульей — она легла поверх пачки.

— При отъезде я вынуждена была убрать Фрикке, — сказала Анна Мария.

— Знаю. Пока я один. Через полчаса будут знать все.

Он показал глазами на газету.

— Здесь паспорт и билет до Праги. Самолет через час. В Праге свяжетесь с восьмым. Пароль тот же.

— Хорошо.

Анна Мария осеклась.

В огромном — во всю стену — зеркале отражался толстый майор в форме гестапо.

— Немедленно идите в парикмахерскую. Второе кресло у окна свободно. Покрасьте волосы. Как раз успеете. Счастливой дороги.

— Спасибо, товарищ двенадцатый.

Анна Мария поднялась, оставив недопитым кофе, Взяла свернутую газету. Она шла не торопясь, но, кто знает, скольких трудов стоило сдержаться, чтобы не прибавить шага,

Майор в форме гестапо подошел к лейтенанту.

— Слушай, пропал Фрикке, И Бюргер. Она должна быть здесь.

— Откуда сведения? Их подсунула русская разведка? И ты съел эту пилюлю.

— Телефонограмма от Кальтенбруннера: задержать Бюргер.

— Ого!

— Шеф распорядился оцепить аэровокзал. Сейчас начнем проверку документов.

— Неужели тебе неизвестно, что самолет прибыл сорок минут назад… Она что, дура? И ждет нас? — спросил лейтенант.

— Если Фрикке ее дело, она не будет сидеть в Берлине.

— Тоже открытие Америки. Ясно, она попробует пробиваться на Запад… Надо взять под контроль всех отъезжающих. Всех. Кем бы они ни оказались… Даже мужчинами.

— Ты начинай проверку. Я поеду в штаб.

Лейтенант поднялся, надел фуражку. Пачку сигарет, лежащую под ней, сунул в карман и быстро зашагал к выходу.

65

У центрального подъезда аэровокзала из грузовиков выпрыгивали солдаты в черной форме с повязками на рукавах. Они блокировали все входы. В главном зале молоденький офицер объявил:

— С места не сходить. Начинаем проверку документов.

Приготовить паспорта.

Было ясно, что власть доставляла ему наслаждение.

Эсэсовцы группами — младший офицер и два автоматчика — шли по залу.

Проверяли документы у девушек-контролеров, у какой-то важной дамы.

— Какие хамы! — возмущалась она.

Подбежал полный старик.

— Отто, скажи им.

— Это моя жена.

Эсэсовец узнал его, взял под козырек.

— Простите, фрау. Такие времена. Они пошли дальше.

— Зайдем? — хмыкнул один из эсэсовцев.

— Там никого нет? — офицер окликнул девушку.

— Кажется, нет, — сказала она.

— Посмотри, — распорядился старший.

Солдат толкнул дверь, на которой была нарисована женская фигурка

В парикмахерской женщины мыли головы, сушили волосы под фенами.

Анна Мария сидела в кресле, завернутая в простыню. Парикмахер возился с ее коротко подстриженными, иссиня-черными волосами.

— Документы! — офицер стоял сзади.

— Если вас не затруднит, откройте сумочку. Там паспорт, — она сказала это, не убирая волос с лица.

Офицер полез в сумочку, вынул паспорт. Долго листал его. Между страничками лежал билет. Он взял билет, посмотрел со всех сторон.

— Вы думаете улететь?

— Конечно. Кстати, мой друг, сколько у меня времени?

— Совсем мало. Торопитесь.

— Вы очень любезны. Только не забудьте положить все в том же порядке.

— Конечно, фрау.

Он все еще держал паспорт.

— Сумасшедшие эти женщины — к парикмахеру за пять минут до вылета. Хорошо еще, что нас прислали сюда, а не в баню. Да, фрау, позвольте все же взглянуть на ваше лицо.

— Вы правы, хорошо, что мы не в бане. — Анна Мария высвободила руку из-под простыни, резко повернулась к эсэсовцу, отведя от лица волосы. На него смотрела яркая брюнетка, такая же яркая, как и на фотографии в паспорте.

— Долг служения фатерланду, — сказал он, щелкая замком на ее сумочке.

— Я так и поняла.

Эсэсовец двинулся к двери. Парикмахер ловко накрутил на бигуди последнюю прядь — ту, что закрывала лицо.

66

Что-то знакомое было в обстановке этого кабинета. Монет, рояль, а может, вид из окон, где маячили фигуры часовых в касках, с карабинами через плечо.