Сюзанна Форстер - Лицо ангела

• Название: Лицо ангела
• Автор: Сюзанна Форстер
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Она похожа на небесное создание. Но она приведет его прямо в ад. Ее называют Лицо Ангела. Она столь же красива, сколь жестоки ее убийства. Ее жертвы — врачи. Ее список длинен. И Джордан Карпентер следующий в ее списке. ЦРУ обратилось к нему за помощью, чтобы он помог поймать ее. Заманить в ловушку. Победить ее в ее собственной игре. Опасный план, но у него нет никакого выбора. Джордан, привыкший спасать жизни других, теперь должен спасти свою собственную жизнь.

Как такая прекрасная женщина может обладать таким дьявольским умом? На фотографиях она кажется невинной и чувственной. Но его предупредили о ее коварстве. Порочности. Одержимости.

Он часто видит перед собой ее лицо. Мысли о ней поглотили его. И однажды, он понимает, что никогда не освободится от нее.

Она ангел. Она сама невинность. Она убийца?

---

— Я закончу, Бенсон. Ллойд слегка отодвинул женщину, и занял ее место. — Вам следует отдохнуть и вымыться. Вы не нужны здесь.

Исключенная из операции, Тэри нашла взглядом шефа хирургии, и окружавших его хирургов. Все мужчины, конечно. Она видела, что их глаза выражают только одно чувство, которое она презирала: жалость. Это и было самодовольным девизом их старого мужского клуба: вера в то, что женщина не способна стать хорошим хирургом.

Одна из жизненных целей Тэри состояла в том, чтобы вытащить свой пол из отделений педиатрии и гинекологии. Она хотела доказать что женщины обладают равными способностями в любой области медицины. Это делало ее провал еще более сокрушительным.

— Примите душ, Бенсон, — повторил Ллойд.

Каждый взгляд в операционной был направлен на нее, и Тэри чувствовала себя унизительно. К счастью, ярость помогла ей справиться с собой.

Ярость и желание отомстить, словно возродили ее.

Счастливо, доктор Ллойд, сказала она про себя, захлопывая за собой дверь. Я слишком хорошо знаю тебя, засранец. Никто не смеет унижать Тэри Бенсон и потом злорадствовать со своими дружками об этом.

***

Он был полностью околдован ею. Полностью.

Он не знал как отличить сон от реальности, а реальность от фантазий. Он не знал кто он. Однажды он сомневался, могла ли эта женщина причинить кому-нибудь боль. Теперь он знал: она могла сделать что угодно. Ягуар — милашка по сравнению с ней.

Джордан поймал себя на этой мысли, когда наблюдал за Анджелой, купающейся в ручье неподалеку от хижины.

Она закуталась в скатерть, как в саронг, потому что полотенца, что были в хижине, оказались недостаточно большими, а Анджелу вдруг озаботили приличия, даже после того, что они делали ночью.

Воспоминания о произошедшем настойчивой дробью стучали в его голове. Джордан не знал, как еще можно описать это. Они трахались. Он подумал с иронией, что это можно было бы назвать зовом природы, но ничто не могло сравниться с тем, что они пережили ночью. Это было непреодолимой жаждой, и Боже, это было совершенно невероятно. Дождливая сельва сделала их совершенно дикими и чувственными. Их брачные игры продолжались всю ночь, и были ненасытными, примитивными, как у животных.

А еще это было невероятно красиво, и казалось столь же естественным, как море или солнце. Этим утром Джордан проснулся в таком умиротворении, которого никогда не чувствовал прежде, и даже не мог представить подобного. Он никогда не думал о себе, как о чувствительном человеке, но сейчас ему пришло в голову, что это, должно быть, именно так.

Это напугало ее. Он чувствовал это. Возможно, это напугало и его.

И если Анджела думает, что скатерть поможет скрыть чувственность, ее чувственность, она глубоко ошибается. Вместо этого, скатерть привлекала внимание к ее длинным ногам и полной груди.

Анджела выбрала место в ручье, где вода доходила до щиколоток, и опустилась на колени с тканью, обвязанной вокруг бедер. Девушка старалась не намочить скатерть и в то же время помыться. Сложная задача, но она была полна решимости ее выполнить. Анджела плеснула водой в лицо, и даже это движение ее рук было невероятно изящным. Было невозможно не улыбнуться. Джордан должен был уйти в хижину и позволить ей хоть ненадолго остаться одной, но он не мог пропустить это. Просто не мог. Он также не мог понять, что же она хочет скрыть, ведь прошлой ночью не осталось ни единой частички ее существа, которой он не видел и не касался, пробуя на вкус и погружаясь глубоко в нее. Но Джордан понимал, что это совсем другое. Это было позже, и стеснительность пришла позже. Он многое узнал о Анджеле Лоу, и одной из таких вещей была застенчивость. В ней было очень много всего. О Боже, она была удивительной.

Девушка обернулась через плечо, очевидно, почувствовав его взгляд. Джордан подумал, что она, вероятно, хотела скинуть покрывало в ручей, но, увидев, что он пристально наблюдает за ней — передумала. Возможно, Анджела стеснялась своей наготы, но абсолютно напрасно, потому что ее тело было совершенно. Все необходимые выпуклости и впадины были именно там где нужно, слава Господу. Она была женщиной из плоти и крови, но сама, вероятно, считала себя либо слишком полной, либо слишком худой, или что-то еще не устраивало ее, оставалось только догадываться — что. Может быть, ей не нравилось, что ее бедра не были такими накачанными, как у бодибилдеров? Джордан хотел, чтобы Анджела узнала, как ему нравится ее тело. Она не могла похвастаться фигурой олимпийской спортсменки, но зато была настоящей, ранимой, нежной и более страстной, чем любая модель, которую он когда-либо видел в журнале. Мужчины ищут в женщине отнюдь не безупречность. Они хотят видеть рядом с собой живую и отзывчивую женщину, жизнелюбие которой выражается во всем, что она делает. Анджела тем временем рискнула приоткрыть ткань и, продолжая удерживать покрывало, попыталась обмыться. Она повернулась к Джордану спиной, и он не мог видеть ничего кроме ее длинных блестящих темных волос, из-за чего ему пришлось отчаянно бороться с собой, чтобы не присоединиться к ней. Она знала об этом, поэтому, в конце концов, вздохнула и замерла.

Возле ручья располагался небольшой утес. Когда Анджела направилась к утесу, Джордан мог видеть девушку лишь сбоку, когда она, наконец, скинула покрывало.

Бросив его на скалы, она вновь посмотрела на Джордана. Это был самый невинный, и одновременно многообещающий взгляд, который он когда-либо видел. Внутри у него все перевернулось от этой невинности.

Анджела выглядела немного смущенной, покорившейся обстоятельствам, и полностью капитулирующей под его восхищенным взглядом. Джордан надеялся, что она может прочесть все, что он чувствует в его глазах. Она была самым прекрасным созданием, какое он когда-либо видел. Девушка вновь опустилась на колени и продолжила купание, плеская на себя водой, пока полностью не промокла. Прежде чем остановиться, Анджела намочила волосы и откинулась назад, позволяя ручью омывать ее. Но когда она потянулась к полотенцу, все еще склоненная над водой, что-то привлекло ее взгляд, возможно, ее собственное отражение. Полотенце осталось где было, а девушка застыла, всматриваясь в мелководье. Вода слегка покрылась рябью, когда она растянулась на поверхности, погружаясь в воду. На мгновение Анджела исчезла из виду, но Джордан видел бледные очертания ее тела, всплывшие на поверхность. Ее волосы струились по поверхности, словно речные водоросли.

Джордан хотел присоединиться к ней. Он ничего никогда не хотел так сильно, но чувствовал, что это было бы вторжением.

Наверное, ей необходимо помыться и привести себя в порядок после бурной ночи. Он не знал. Джордан не разбирался в подобных женских тонкостях, но кое-что понял именно в этот момент, когда наблюдал за ней. Когда Анджела поднялась, с нее стекала вода, и Джордан вспомнил, как она возвратилась в хижину вчера вечером, голая и мокрая, вызывающе смелая, соблазняющая его, в то время как он был связан. Она была похожа на дикое создание. И это так отличалось от образа теперешней застенчивой русалки, но оба эти образа привлекали его. Тело Джордана вновь затвердело, несмотря на крайне бурную ночь. Его вновь охватило желание, тогда как разум Джордана стремился только обнять и держать ее рядом с собой.

***

Это явно облегчило бы его страдания, поскольку Джордан чувствовал такую боль, что медицине сроду не под силу с ней справиться. Он был околдован ею, абсолютно, безнадежно. Анджела полностью завладела его разумом. Может быть, так она действует на всех мужчин?

Джордан уже не раз спрашивал себя, как он собирается спасти Анджелу, и это утро не было исключением. Он волновался не из-за ягуаров. Все было гораздо сложнее. Он волновался по поводу сегодняшнего вечера, завтрашнего и будущих вечеров. Они не могут оставаться здесь. Они должны возвращаться.

Джордан понятия не имел, как собирается оправдывать Анджелу, и даже если бы захотел быть абсолютно честным с самим собой, наверное, не смог бы объяснить, почему хочет этого. Может, потому что она смогла всего одним взглядом проникнуть ему в душу? Или потому что разбудила в нем комплекс героя, что, очевидно, делала со всеми мужчинами?

Тот несчастный простофиля, Адам, никогда и подумать не мог, что она способна причинить ему боль. Он съел бы стрихнин прямо с кончиков ее пальцев.

Размышляя, Джордан вернулся к моменту, когда Анджела прошептала, что ей нужна всего лишь его душа, чтобы быть уверенной что он не предаст ее. Чем еще можно это назвать, как не торговлей с дьяволом? И он проиграл этот торг. Возможно, он мог бы списать это на свое полубессознательное состояние в тот момент, но так ли это? Если он собирается поверить ее словам о ЦРУ, тогда придется поверить и в то, что кто-то создал ее двойника, а сейчас хочет убить Анджелу, или их обоих, или, возможно, им нужен он — Джордан.