Руслан Иринархов - Агония 1941. Кровавые дороги отступления

• Название: Агония 1941. Кровавые дороги отступления
• Автор: Руслан Иринархов
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-48212-2

Новая книга ведущего военного историка. Продолжение подробной, по дням и часам, хроники катастрофы 1941 года и агонии Западного фронта. Разгадка главной тайны сталинской эпохи, о которой спорят вот уже более полувека: почему, несмотря на все предупреждения о скором нападении Вермахта, наши войска так и не были приведены в боевую готовность? Анализируя причины сокрушительного разгрома Красной Армии, автор приходит к сенсационным, шокирующим выводам!

---

Начальнику 3-го отдела Западного фронта срочно расследовать обстоятельства, при которых был отдан в руки врага мост автострады через р. Березина у Борисова, и доложить командующему войсками Западного фронта.

2. В результате недостаточного внимания вопросам связи со стороны командиров штабов и особенно начальников связи всех степеней зачастую нарушается связь с войсками, что затрудняет управление. Нижестоящие штабы, как правило, ждут связи сверху, не проявляя заботы о том, чтобы нарушенную связь установить снизу. Нижестоящие штабы, за редким исключением, используют службу делегатов связи с целью ориентировки об обстановке и получения своевременных указаний по дальнейшим действиям от старшего начальника.

Требую от всех командиров, штабов и начальников связи иметь постоянную и надежную связь, используя для этой цели все технические и подвижные средства (провод, радио, машина, танк, конные и пешие посыльные и делегаты связи). При перерывах связи в обязательном порядке искать связь как сверху вниз, так и снизу вверх. Предупреждаю, что при отсутствии связи будет отвечать командир, начальник штаба и начальник связи.

Об отданных распоряжениях срочно донести.

Начальник штаба Западного фронта генерал-лейтенант Маландин.

Для сдерживания наступательного порыва немцев командующий Западным фронтом принял решение о нанесении удара сводными отрядами 21-й армии по правому флангу 2-й танковой группы. Генералу Герасименко было приказано сформировать 3–4 сильных отряда, которые своими действиями на бобруйском направлении в ночь на 5 июля должны были уничтожать мосты на коммуникациях противника, боевую технику противника. В случае успеха и благоприятной обстановки отрядам предписывалось захватить и удержать Бобруйск[129].

Но передача этого приказа в привлекаемую для удара 117-ю стрелковую дивизию велась по телефону открытым текстом, что не исключило возможности радиоперехвата его противником. Возможно, это обстоятельство и предопределило неуспех планируемой операции дивизии.

Вечером 4 июля Военный совет Западного фронта, по непосредственному указанию Ставки Главного Командования, приказал командующему 20-й армией нанести контрудар силами 5-го (был передан из состава 16-й армии) и 7-го механизированных корпусов на Сенно и Лепель во фланг и тыл главной группировке противника, действующей в полоцком направлении. Для поддержки наступления механизированных войск привлекались стрелковые соединения 20-й и 13-й армий и авиация фронта.

Принимая решение на нанесение этого удара, Ставка и командование фронта, видно, решили использовать благоприятную ситуацию, сложившуюся на этот момент (отрыв армейских корпусов группы армий «Центр» от танкистов на 200–250 км), и перехватить инициативу ведения боевых действий в свои руки.

Получив распоряжение фронта, генерал Курочкин ночью 5 июля принял следующее решение на проведение операции[130]:

— 5-й механизированный корпус в ночь с 4 на 5 июля сосредоточить в районе Высокое, Селице, ст. Осиновка; по получении особого приказа нанести удар в направлении Сенно, Лепель и к исходу дня овладеть ими. Основное усилие было приказано сосредоточить на левом фланге;

— 7-й механизированный корпус в ночь с 4 на 5 июля сосредоточить в районе Вороны, ст. Крынки, Хомены; по получении особого приказа нанести удар на Бешенковичи, Лепель и к исходу дня выйти в район Камень, Ушачи, Лепель;

— 69-й стрелковый корпус (153, 223 и 229-я сд), удерживая рубеж Витебск, ст. Стайки, готовится к выдвижению отдельными полками и батальонами с артиллерией за 7-м мехкорпусом;

— 61-й стрелковый корпус (73, 137 и 18-я сд), удерживая рубеж Стайки, Шклов, готовится к выдвижению отдельными полками с артиллерией за 5-м мехкорпусом;

— 1-я мотострелковая дивизия с приданным 115-м танковым полком удерживает рубеж по реке Бобр и по особому приказу наносит контрудар в направлении Борисова.

Задача на наступление в направлении Лепель, Докшица была поставлена и 2-му и 44-му стрелковым корпусам.

Готовность к наступлению механизированных корпусов и отдельных частей и отрядов стрелковых корпусов устанавливалась к 6.00 5 июля 1941 г. Глубина ударов для мехкорпусов была определена следующей: для 5-го — до 140 км, 7-го — до 130 км[131]. Глубина последующей задачи достигала 200 км.

Механизированные корпуса, предназначенные для нанесения удара, были неплохо укомплектованы личным составом и боевой техникой, но недостаточно обучены и подготовлены к боевым действиям.

В состав 5-го механизированного корпуса (командир — генерал-майор И. П. Алексеенко, заместитель по политической части — бригадный комиссар А. Ф. Киселев, начальник штаба — полковник В. В. Бутков) входили 13 и 17-я танковые, 109-я моторизованная дивизии, 8-й мотоциклетный полк, 255-й отдельный батальон связи и другие части. К началу контрудара некоторые его части не успели прибыть в Белоруссию (разведывательный и батальон связи 13-й тд, 381-й мотострелковый полк, по одному батальону 602-го мотострелкового и 16-го танкового полков, 404-й ап, 253-й иптадн, 173-й орб 109-й моторизованной дивизии), ослабив боевую мощь соединения.

И все же корпус к 6 июля обладал достаточно большими силами. В его составе насчитывалось 924 танка (в основном БТ-7 и Т-26), 213 бронемашин, 76 орудий калибра 76–152 мм, 11 зенитных орудий и 12 зенитных пулеметов, 16 минометов, 2892 автомашины, 177 тракторов, 366 мотоциклов[132].

В оперативное подчинение генерала Алексеенко были переданы и два корпусных артиллерийских полка, находившихся в районе Орши.

Достаточно большими силами обладал и 7-й механизированный корпус (командир — генерал-майор В. И. Виноградов, заместитель по политической части — бригадный Комиссар И. И. Михальчук, начальник штаба — полковник М. С. Малинин), даже несмотря на то, что его 1-я мотострелковая дивизия уже с 1 июля втянулась в бои на борисовском направлении, действуя в отрыве от главных сил соединения.

В составе корпуса к 6 июля находились 14-я и 18-я танковые дивизии, 9-й мотоциклетный полк и другие части, насчитывавшие 715 танков, в том числе 34 KB и 29 Т-34, 118 бронемашин, 56 орудий калибра 76–152 мм, 24 зенитных орудия и 36 зенитных пулеметов, 85 минометов, 2617 автомашин, 100 тракторов, 730 мотоциклистов[133]. В составе соединения находилась и 107-я корпусная авиационная эскадрилья, имевшая 15 самолетов-корректировщиков.

Таким образом, одновременно в планируемом ударе двух мехкорпусов могло принять участие около 1400 исправных танков[134], что было наполовину больше состава 3-й танковой группы, уже понесшей в боях немалые потери.

Значительными силами к этому времени обладали еще 1-я мотострелковая дивизия и включенный в ее состав 115-й танковый полк (из 57-й тд). Так что перспектива разгрома группы генерала Гота была вполне реальна, но огромные недостатки в планировании и проведении этой операции, неучтенный опыт ударов механизированных войск под Гродно, Шауляем и Бродами не позволили достичь поставленных перед войсками Западного фронта целей. Да и войска Красной Армии еще не были готовы к проведению таких широкомасштабных операций.

Как вспоминал Маршал Советского Союза Андрей Иванович Еременко, «идея решения на контрудар, подсказанная Ставкой, не соответствовала тем мероприятиям, которые предполагало осуществить командование фронта. В этой обстановке целесообразно было бы сосредоточить 5-й и 7-й корпуса в треугольнике Смоленск — Витебск — Орша, чтобы подготовить их для контрудара в случае прорыва противником нашей обороны, созданной на линии Витебск — Орша. Если учесть при этом еще и то, что предстояло ввести в бой недостаточно подготовленные к наступлению механизированные корпуса, выбрасывая их вперед на несколько десятков километров за линию созданной нами обороны, в лесисто-болотистый район, без поддержки авиации и пехоты, втянутой в изнурительный бой, то станет ясна вся рискованность этого плана. Управление корпусами в бою подготовлено не было. Предоставленные сами себе, они могли быть легко расчленены и разбиты сильным врагом. Далеко не благополучно обстояло дело с подвозом боеприпасов и продовольствия. В общем, корпусам предстояло решить очень трудную задачу…

Я считаю, что необходимость этого контрудара едва ли вытекала из сложившейся обстановки. В то время только создавался непрерывный фронт обороны. На некоторых направлениях части все еще были вынуждены отходить. Поэтому в первую очередь требовалось создать стабильный фронт обороны, построить оборонительные сооружения, упорядочить во всех звеньях управление войсками, научить их сложному искусству активного и стойкого сопротивления.

В таких условиях предпринимать контрудар двумя свежими, но несколоченными и необстрелянными корпусами было рискованно. Эти корпуса представляли огромную ценность в треугольнике Витебск — Смоленск — Орша, который мы пока удерживали. Отсюда корпуса в зависимости от обстановки могли бы нанести сильные контрудары в направлениях Витебска и Орши, куда двигались танковые и моторизованные группы противника.