Глеб Дойников - Варяг победитель

• Название: Варяг победитель
• Автор: Глеб Дойников
• Издательство: эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-31910-7

 27 января 1904 года. Крейсер 1-го ранга "Варяг" и канонерская лодка "Кореец", застигнутые японской эскадрой на рейде Чемульпо, отвергают требование о сдаче и сами атакуют превосходящие силы противника. Первыми же залпами с "Корейца" тяжело поврежден броненосный крейсер "Асаму", несколько прямых попаданий получает крейсер "Чиода". "Варяг" прорывается в открытое море и уходит в крейсерское плавание, нарушая линии снабжения японцев...

Разумеется, в реальности все было иначе. "Нами подорван "Кореец", нами потоплен "Варяг"..." Прорыв не удался, первый бой Русско-японской войны закончился поражением наших моряков - как и все последующие. Недаром еще современники твердили, что вся эта позорная для России война шла так, словно кто-то специально подыгрывал японцам, - слишком уж им везло, слишком часто удача была на их стороне вопреки всем законам вероятности.

В этом романе впервые предпринята попытка отменить это противоестественное везение, переписать прошлое, переиграть Русско-японскую войну - теперь уже в нашу пользу.

Как изменилась бы история ХХ века, выйди "Варяг" из боя победителем? Смогли бы японцы снабжать свою сухопутную группировку, действуй на их коммуникациях русские крейсера? Чем закончилась бы тогда осада Порт-Артура? И кто победил бы в решающей войне, предопределившей будущее России?

---

Без особых происшествий мы достигли Сангарского пролива, у входа в который и произошла встреча с пятью броненосными крейсерами Камимуры и шестью бронепалубниками Того младшего. Японцы как будто ждали нас, во всяком случае появились они из утренних сумерек между нами и Владивостоком на дистанции около 90 кабельтовых. Сначала японцы вели себя как-то нерешительно, медленно сближаясь на почти параллельных курсах. Я правда на такой дистанции из башни не мог видеть врага — слишком низко, поэтому еще до боя мы перенесли наш второй оптический дальномер на марс, провели туда телефон, снятый из отсека минного аппарата (т. к. перед боем Руднев приказал не иметь мин при надводных аппаратах на броненосных крейсерах из опасения детонации) и наш старший артиллерист занял там место, управляя стрельбой.

Погода была отличная для опробывания стрельбы на предельную дистанцию — пости полный штиль и волна не более балла. Правда к вечеру волнение увеличилось до двух балов. Когда дистанция достигла 80 кабельтовых мы произвели первый выстрел. Стреляли сразу бронебойными, так как на таких дистанциях большие углы падения снаряда и в случае попадания были неплохие шансы пробить броневую палубу.

Через полминуты первый снаряд упал между первым и вторым японскими броненосными крейсерами, введя поправку по целику сделали второй выстрел. На пятом выстреле с дальномера наконец сообщили, что расстояние уменьшается (и мы поняли, почему до этого были перелеты), стали учитывать сближение.

На 11 выстреле (недолет) нам показалось, что мы взяли японский флагман в вилку (если этот термин можно применить для стрельбы в 1 выстрел в минуту), т. к. предыдущий выстрел был перелетом. Но мы ошиблись, 12й снаряд тоже лег недолетом. Видимо виновато было большое рассеивание снарядов на таких дистанциях (60 кабельтовых по прицелу). Эх, если бы мы стреляли не одним орудием главного калибра, а четыремя, как на Ушакове, мы бы давно уже нащупали дистанцию, а если бы иметь 8 — 10 — 12 дюймовок на одном корабле, то мы бы нафаршировали японского флагмана снарядами еще до того как об открыл бы огонь. Ходят слухи, что американцы собираются строить броненосец с восемью двенадцатидюймовками ("Мичиган", прим. Ред.), если это правда, то с появлением такого корабля все наши броненосцы, даже новейший только заложенный "Андрей Первозванный" сразу морально устаревают. А сколько в них вложено сил и средств. Но впрочем это все прожекты, а мы обходились тем что есть, то есть одной отличной десятидюймовкой.

Падение 15 — ого снаряда (54,25 каб на прицеле) мы опять приняли за «вилку», и опять ошиблись.(на самом деле бронебойный снаряд пробил грот-мачту ниже марса, но взрыватель не взвелся и так как мачта осталась стоять, на Корейце этот выстрел посчитали перелетом. Японцы же весь бой опасались падения мачты. Прим. Ред.)

А вот 17 — ым снарядом (49,75 каб на прицеле) похоже попали, правда внешне это никак не отразилось на Идзумо, не было ни пожара ни взрыва, надеюсь, что бронебойный снаряд взорвался внутри корпуса (10" бронебойный снаряд «Корейца» пробил 6" броню среднего каземата шестидюймового орудия, выбил орудие из цапф. И двигаясь дальше поперек корабля практически горизонтально, пробил последовательно продольные переборки и закопавшись в уголь запасной ямы ПРАВОГО БОРТА уткнулся в стык пояса по ватерлинии и второго пояса взорвался. От внутреннего взрыва сдвинулись бортовые бронеплиты, угольная яма затопилась водой. Когда, делая crossing the T, «Варяг» оказался почти по носу у «Идзумо», Руднев машинально удивился — "почему мы обстреливаем ЛЕВЫЙ борт «Идзумо», а крен у него на ПРАВЫЙ". Прим. Ред.)

Примерно в это же время японцы открыли огонь. Три головных засыпали снарядами «Варяг», а вот два концевых сосредоточили огонь по «Рюрику». Сделали еще четыре выстрела по «Идзумо» без видимого результата. За это время Варяг пристрелялся по «Идзумо» и поднял сигнал 46 кабельтовых. «Варяг», "Богатырь", «Россия», "Громобой" и «Сунгари» засыпали «Идзумо» снарядами беглым огнем, он просто скрылся за стеной всплесков. Такого я в учебно-артиллерийском отряде не видел. В то же время концевые японцы начали попадать в «Рюрик», который и сам тоже быстро пристрелявшись по концевому крейсеру ("Якумо") и открыл беглый огонь. Мы решили помочь «Рюрику» и тоже принялись стрелять по «Якумо», но к сожалению выучка сплаванного экипажа «Рюрика» была значительно лучше, чем наша. Пока мы еще только пристреливались нашими 6", старик уже начал засыпать Якумо снарядами. Мы не различали наших пристрелочных попаданий из-за стрельбы «Рюрика», а на «Рюрике» никто не догадался показать дистанцию. Наш башенный дальномер Барра и Струда к этому времени уже откровенно врал (видимо из-за сотрясений или вибрации), а для измерения микрометром Люжоля-Мякишева дистанция еще была слишком большой. Пришлось пристреливаться нашей 10 дюймовкой (фугасными, чтоб при попадании в воду был отличный от других большой столб). Впрочем пристрелялись быстро, уже на четвертом выстреле накрыли цель, а пятым попали в борт!

Дал команду перейти на бронебойные, но уже заряжался фугас, поэтому следующий выстрел был опять фугасом — и опять попали в борт. Судя по отсутствию видимых повреждений оба фугаса не смогли пробить броню (так и было, прим. Ред). Следующий выстрел бронебойным снарядом к сожалению дал перелет (ББ снаряд пролетая над палубой не взорвавшись сбил дефлекторы второго котельного отделения, чем создал японским кочегарам изрядные проблемы. Прим. Ред)

Неожиданно сломалась лебедка подачи снарядов и хотя молодцы комендоры быстро и без суеты завели тали и начали поднимать 550 фунтовый снаряд вручную, скорострельность у нашей башни значительно уменьшилась (за 10 дальнейших минут мы сделали только 2 безрезультатных выстрела). Беда не приходит одна. Наш старший артиллерист дал команду стрелять залпами, чтоб хоть как-то отличать наши падения от Рюриковских. И он заметил периодические парные всплески далеко за кормой «Якумо». Здраво рассудив, что у Рюрика нет спаренных 8" и тем более, что он не стреляет залпами, единственным кандидатом на промахи была наша кормовая 8" башня. Проверив секундомером время между залпом и падением старарт убедился, что так оно и есть. Запросил по телефону башню о значении целика и командир башни лейтенант Н ответил верное значение. Пришлось старарту дробить (прекращать. Прим. Ред.) стрельбу башни, спускаться с марса и самому разбираться. Оказалось, что горизонтальный наводчик от волнения перепутал знаки целика и брал упреждение верное по значению, но не влево, а вправо. Лейтенант Н. только лишь спросил его о значении целика и получив верный ответ сам не удосужился проверить действительную установку. Минут через десять 8" башня возобновила огонь.

Пользуясь паузой между выстрелами я вылез на крышу башни посмотреть что происходит вокруг (наш командир капитан 1 ранга Беляев кстати тоже стоял с биноклем на крыле мостика). Картина была… Папа, может это и слишком высокопарно, но воистинну зрелище завораживало. Ни в одном театре я такого никогда не видел, и наверняка до конца жизни уже не увижу.

"Варяг" и «Богатырь», набрав полный ход, медленно, но верно охватывали голову японской колонны и по-видимому вышли из секторов обстрела большинства японских кораблей, так как три головных японца перенесли огонь по «России» (под флагом контр-адмирала Небогатова). «Россия» уже горела, но вполне активно стреляла в ответ. По «Идзумо» вели огонь «Варяг», "Богатырь", «Россия» и «Громобой». Японский флагман, хотя и активно стрелял, но представлял собой довольно жалкое зрелище — горел, с разбитыми трубами и надстройками. «Сунгари» теперь стрелял по третьему в линии японцу ("Ивате"), как я узнал позже, ему как и нам мешали всплески от сосредоточенного огня соседей. «Рюрик» продолжал оставаться под сосредоточенным огнем двух концевых японцев и горел, его огонь заметно ослаб и падение наших залпов стало уже вполне различимо. Мы постоянно показывали дистанцию до противника и, как я потом узнал, «Рюрик» пользовался нашими данными, так как его (бывший кстати наш) Барр amp; Струд был приведен в полную негодность близким разрывом.

"Якумо" же, хоть и дымился местами, хорошо держался в строю, его артиллерийский огонь был весьма интенсивным, хотя когда я сравнил его с огнем необстреливаемого Токива, сразу стало понятно, что 6" Якумо стреляют медленнее. Да и оставлось их в строю поменьше, огонь «Рюрика» явно начинал влиять на японца. Я обратил внимание, что японцы примерно через 5 минут стрельбы на пару минут прекращают огонь. Мы стреляли шестидюймовками залпами и после каждых 20 выстрелов банили орудия (во избежание разрыва ствола), так что средняя скорострельность наших 6" была не больше 2 выстрелов в минуту. При таком режиме огня экономились драгоценные английские снаряды, так как второго боекомплекта во Владивостоке до сих пор не было. Японцы по — видимому тоже делали перерыв, чтоб пробанить орудия. (на самом деле из-за низких физических кондиций японской орудийной прислуги и малой механизации заряжания им просто требовался отдых после 20–30 выстрелов, поэтому перерывы в стрельбе были связаны с подменой прислуги с другого борта. Таким образом, японские корабли не могли долго вести огонь на оба борта, но русские тогда об этом не знали. Прим. Ред.)