С. Занин - Звездный патруль (сборник)

• Название: Звездный патруль (сборник)
• Автор: С. Занин
• Издательство: Адабият
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 1989
• ISBN: 5-660-00121-1

В сборник вошли фантастические рассказы молодых прозаиков Киргизии.

Авторы размышляют о загадках и перспективах научно-технического прогресса, парадоксах социального развития человечества, контактах с внеземными цивилизациями. В центре — тема борьбы за мир на планете и бережного отношения к природе, ко всему живому на земле. Герои фантастических произведений — люди мужественные, сильные, умеющие нести ответственность за свои поступки во имя блага человечества.

Книга адресуется юношеству.

СОДЕРЖАНИЕ:

С. Занин. Великое космическое братство

Владимир Кульчицкий. Звездный патруль

Борис Майнаев. Сын дельфина

Анатолий Малышев. Трансмигрант

Наталья Мусина. Последняя проверка

Николай Недолужко. Маски

Игорь Подгайный. Сувенир

Александр Ронкин. Встреча

Александр Тебеньков. Шестьдесят первая Лебедя

Составитель А.Ф.Малышев

Художник М.Бекджанов

---

— Макс, но мы не можем бросить своих товарищей!

— Глория и Флора наверху. Ваши товарищи ожидают вас в лифте. Я сделал все, что мог.

— Макс!

— Прощайте, командир, — Макс отвернулся. — Не мешайте, мне надо подобрать баллоны и маску.

…Джон Глэй первым заметил мелькнувшую возле самолета тень. Отодвинув герметизирующие задвижки, приоткрыл форточку; кто-то еле слышно постукивал под фюзеляжем, где находился люк технического отсека.

— Вуд! — окликнул Джон Глэй. — Возьми автомат и отправляйся к самолету.

— Что-нибудь случилось? — Вуд лениво поднялся, повесил на рычаг трубку телефона, нехотя взял автомат.

— Их больше, чем я предполагал, — Джон Глэй вытер со лба пот. — Сейчас они проникнут в технический отсек, затем в кабину. Вуд, надо успеть прежде, чем они запустят моторы.

— Кто сможет запустить моторы, если пилоты нежатся со своими возлюбленными? — равнодушно возразил Вуд.

— Включи прожектор, идиот! — закричал Джон Глэй. Они уже в кабине!

Вуд включил прожектор. Ослепительно сверкающий луч упал на взлетное поле, поднялся выше. Джон Глэй увидел, как дрогнули, а затем стремительно завращались воздушные винты самолета. Донесся усиливающийся рокот моторов. Вуд выбежал из будки.

— Стреляй по кабине, Вуд! По кабине! Не давай им развернуться! — кричал не успевающий за ним Джон Глэй. Пробежав несколько шагов, он почувствовал, что задыхается. Остановился, пытаясь достать пистолет. Пальцы не слушались. — Стреляй, Ву-уд! — прохрипел Джон Глэй.

Внезапно боковая дверь самолета открылась, из нее выскользнула тонкая женская фигурка.

— Глория! — узнал Джон Глэй.

Да, это была она, и она преградила путь бегущему Вуду.

Самолет сдвинулся с места. Вуд растерялся. Его поразило, что женщина не убегала, а шла навстречу. Ветер от винтов развернувшегося самолета развевал ее волосы. Вуд поднял автомат, выждал, когда женщина подойдет ближе, и нажал на спусковой крючок.

Джон Глэй не расслышал выстрелов. Нечто более страшное отвлекло его внимание. Погас прожектор, как видно, отказала система энергоснабжения, но в центре Райского оазиса, там, где находился завод, возникло, ширилось, поднималось вверх какое-то новое свечение; вначале бледно-желтое, оно постепенно окрашивалось в более яркие тона — и вот, в черном, взметнулись алые круто изогнутые языки пламени.

Самолет пронесся над горящими складами завода, развернулся, прощально покачал крыльями.

Джон Глэй не знал, с кем прощается Вандерберг, но осознал своим гипертрофированным умом, что все кончено; идея тотального разрушения уничтожила его самого. Он проводил безумным взглядом плывущие в небе звездочки аэронавигационных огней, поднял пистолет на уровне своего виска и выстрелил.

— Командир, начинается рассвет, — сказал второй пилот.

— Да, француз, начинается рассвет, — неровным голосом откликнулся Вандерберг. — Мы правильно держим курс, англичанин?

— Разве вы забыли наши имена, командир? — штурман обиженно пожал плечами. — Я тоже рисковал своей жизнью!

— Каждый из нас рисковал жизнью для своего собственного народа, все вместе — ради всех живущих на земле, — отрезал Вандерберг.

— Понятно, командир, — штурман оглянулся. — Русский и девчонка смотрят в иллюминатор… Она, что, никогда не летала, на самолете? Держится за русского, как за спасательный круг. — Лицо Вандерберга исказила странная гримаса.

Поднимающееся из-за горизонта солнце окрасило облака в нежно-розовый цвет. Под крылом самолета проплыло бирюзовое озеро, темно-зеленый лес. Самолет, изменив курс, пошел на снижение.

— Люди, наденьте маски! — внезапно раздался громкий голос Вандерберга. — Дым… Я ничего не вижу из-за дыма… Будь прокляты эти дымы!

— Командир, что вы делаете? — второй пилот потянул штурвал на себя. — Вы вводите самолет в пикирование!

— Будь прокляты эти дымы! Оденьте маски!

— Юргин, помогите мне! — закричал штурман, пытаясь оторвать руки Вандерберга от штурвала. — Быстрее!

Юргин бросился к кабине.

Самолет пронесся в нескольких метрах над трубами медеплавильного завода, над крышами городских домов, со скольжением потерял высоту, выровнялся у самой земли и мягко коснулся бетонной полосы.

Второй пилот, подчиняясь сигналам стоящего на земле человека, остановил самолет рядом с черными автомашинами, возле которых уже толпились представители прессы. Штурман выпустил трап.

Игорь Подгайный СУВЕНИР

Сувенир — художественное изделие, какой-либо предмет как память о посещении страны, города и т. д., а также о ком-либо.

I

Теперь-то я совершенно точно знаю, с чего все началось.

Но для этого пришлось накопить, как говорят кибернетики, определенней банк данных. Потребовалось время, чтобы спокойно и непредвзято осмыслить те ситуации, в которых довелось нам побыть и выбраться, что называется “сухими из воды”, понадобились встреча с Евгением…

Познание — это еще не есть знание. А само знание не всегда является плодом аналитического мышления, подчас основную роль играет слепой случай. В этой истории ключом к пониманию событий и, в конечном счете, к непредсказуемому финалу также послужила совершеннейшая случайность.

Отпуск, как правило, я стараюсь проводить в горах, твердо будучи убежден, что только здесь можно снять накопившиеся нервно-стрессовые нагрузки и хорошенько припугнуть пресловутую гиподинамию. На этот раз мы вместе с моим старинным приятелем, довольно известным в республике геологом Виктором Ш., решили добраться до высокогорного озера Сары-Челек.

Я там еще ни разу не был, а, кроме того, меня интересовали слухи о каком-то загадочное существе, виденном, якобы, в тех краях местными старожилами.

Виктор, вдоль и поперек исходивший весь Тянь-Шань, предложение поддержал в свойственной ему манере:

— Нечего таскаться невесть куда, у себя под носом чудес хватает.

На осторожно высказанное сомнение, будет ли ему интересно вновь пойти уже хожеными путями, он только хмыкнул и пробормотал что-то насчет разницы между рисовой кашей и узбекским пловом. Под последним он подразумевал, по-видимому, отпуск…

Наш зеленый “Москвич” с натугой карабкался по тугим спиралям круто уходившего вверх серпантина головокружительной трассы. С обеих сторон блекло-серое полотно дороги и сбегающую вниз горную речку тесно сжимали каменные громады.

Кое-где на крохотных пятачках ровной земли зацепились разноцветные домики пчелиных ульев, иногда сиротливо чернела одинокая юрта. Там и сям на крутых склонах маячили аккуратные зеленые ленточки. Это сборщики лекарственных трав сушили на солнце срезанную эфедру.

До знаменитого туннельного перевала Туя-Ашу было еще довольно далеко, когда Виктор свернул машину в неожиданно открывшееся за скальным выступов узенькое, но все же какое-то чрезвычайно светлое и радостное ущелье. На дне его звенел и плескался прозрачный пенистый ручеек. Плохо накатанная дорога-тропа тянулась вдоль его береговых откосов, скрываясь в густых зарослях барбариса и облепихи.

— Чон-Мазар, — сказал Виктор. Но я уже и сам догадался, куда нас занесло: слишком много был наслышан об этом удивительном, практически бесснежном во все времена года урочище. Тем не менее это меня несколько озадачило, так как его посещение не входило в план нашего маршрута. Виктор как будто уловил мое недоумение: “Поедем, покажу тебе карстовые пещеры. Обитателю равнин это всегда интересно”.

Помнится, я еще подумал, что, очевидно, у него имеется какой-то свой профессиональный интерес, но спрашивать не стал: захочет, сам скажет, нет — и так увижу.

Между тем наше не очень мощное транспортное средство, переваливаясь с камня на камень, добралось наконец до огромной гранитной глыбы, свалившейся откуда-то сверху — и напрочь закупорившей проезжую часть.

— Перст судьбы, — выдвинул я гипотезу, оглядываясь как бы поудобнее развернуться. Но Виктор мои философские изыскания никак не воспринял. Среди вещей он разыскал свой объемистый, неизвестно чем нашпигованный рюкзак, сунул мне в руки геологический молоток, сумку с продуктами и молча двинулся в обход каменного препятствия Мне ничего другого не оставалось как последовать за ним, громко негодуя на его черствость и сухой геологический профессионализм, мешающий спокойному созерцанию ландшафта.

После трехчасового лазанья по скалам мы забрались в какую-то дикую расщелину, без единою кустика, без следа даже чахлой травинки. Честное слово, своей безжизненностью она удивительно напоминала лунный пейзаж. Голые базальтовые скалы, тягучие осколочные осыпи и камни, камни, камни. Были правда, еще две небольшие пещерки, темные и мрачные, и больше, пожалуй, ничего, заслуживающего внимания. По крайней мере, на мой взгляд, так как Виктор вооружившись молотком, полез колотить им скалы и делал это со сноровкой завзятого молотобойца. В конце концов мне все это изрядно надоело, и я решил заняться нехитрыми хозяйскими заботами: выбрал ровную площадку и застелил ее куском брезента — подготовил стол. На середину его вытряхнул банки, склянки, мешочки с продуктами. Все это старательно раскидал по брезенту и побрел собирать топливо для костра. Легко сказать — собирать, попробуй найти дрова там, где ничего не растет.