Том Годвин - Вирус бессмертия (сборник)

• Название: Вирус бессмертия (сборник)
• Автор: Том Годвин
• Издательство: Издательско-просветительское агентство «Паблисити»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-86958-0044-8

В сборник произведений известнейших мастеров научной фантастики США и Англии включены рассказы, не переиздававшиеся в стране более 25 лет.

Некоторые переводы осуществлены впервые.

В конце сборника дана подробная библиография научной фантастики, опубликованной в «Неделе» с 1960 по 1982 гг. и в «Литературной России» с 1963 по 1982 годы.

СОДЕРЖАНИЕ:

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Том Годвин. Вы создали нас (рассказ, перевод А. Чуркина)

Рей Нельсон. Восемь часов утра (рассказ, перевод Д. Белявского)

Артур Кларк. Космический Казанова (рассказ, перевод А. Гаврилова)

Пол Андерсон. Убить марсианина (рассказ, перевод А. Бородаевского)

Альфред Элтон Ван Вогт. Пробуждение (рассказ, перевод Ф. Мендельсона)

Айзек Азимов. Гарантированное удовольствие (рассказ)

Аврам Дэвидсон. Голем (рассказ, перевод Е. Дрозда)

Генри Слизар. Кандидат (рассказ, перевод А. Азарова)

Артур Порджесс. 1,98 (рассказ, перевод Н. Евдокимовой)

Фредерик Пол. Охотники (рассказ, перевод Л. Брехмана)

Роберт Шекли. Корабль должен взлететь на рассвете (рассказ, перевод В. Обухова)

Фредерик Уоллес. Ученик (рассказ, перевод И. Брухнова)

Айзек Азимов. Трубный глас (рассказ)

Чарлз Ван де Вет. Возвращение (рассказ, перевод Ю. Коптева, Г. Скребцова)

Клиффорд Саймак. Ветер чужого мира (рассказ, перевод А. Корженевского)

Брайен Олдис. Вирус бессмертия (рассказ, перевод К. Галкина)

Роберт Э. Альтер. Мираж (рассказ, перевод Г. Лисова)

Джозеф Пейн Бреннан. Последняя инстанция (рассказ, перевод Н. Евдокимовой)

Мюррей Лейнстер. О том, как неприятно ждать неприятностей (рассказ, перевод З. Бобырь)

Рэй Брэдбери. Отпрыск Макгиллахи (рассказ, перевод Л. Жданова)

Джон Кристофер. Приговор (рассказ, перевод А. Берга)

Айзек Азимов. Произносите мое имя с буквы «С» (рассказ, перевод Н. Владимировой)

Ричард Матесон. Тест (рассказ, перевод С. Авдеенко)

Клиффорд Саймак. Однажды на Меркурии (рассказ, перевод Н. Рахмановой)

Роберт Шекли. Зачем? (рассказ, перевод Е. Кубичева)

Гордон Диксон. Человек (рассказ, перевод А. Кривченко)

Фредерик Браун. Хобби аптекаря (рассказ, перевод А. Яковлева)

Роберт Прессли. Прерванный сеанс (рассказ, перевод А. Когана)

О. Лесли. Красный узор (рассказ, перевод Е. Кубичева)

Генри Слизар. Экзамен (рассказ, перевод Л. Брехмана)

Альфред Элтон Ван Вогт. Великий судья (рассказ, перевод П. Касьяна)

Клиффорд Саймак. Я весь внутри плачу (рассказ, перевод А. Корженевского)

Питер Шуйлер Миллер. Забытый (рассказ, перевод Н. Кузнецовой)

Фриц Лейбер. Ночь, когда он заплакал (рассказ, перевод Р. Рыбкина)

Джон Кристофер. Рождественские розы (рассказ, перевод В. Лимановской)

Роберт Шекли. Терапия (рассказ, перевод А. Вавилова)

Артур Кларк. Рекламная кампания (рассказ, перевод А. Бранского)

Роберт Силверберг. Наказание (рассказ)

С. Джейм. Вслед за сердцем (рассказ, перевод Г. Семевеенко)

Джон Брюннер. Вас никто не убивал (рассказ, перевод В. Лимановской)

Кристофер Энвил. Глухая стена (рассказ, перевод Н. Левицкого)

Боб Шоу. Встреча на Прайле (рассказ, перевод Н. Колпакова)

Джей Уильямс. Поиграть бы с кем-нибудь (рассказ, перевод И. Почиталина)

Норман Спинрад. И вспыхнет огонь… (рассказ, перевод Ю. Жуковой)

Билл Браун. Звездные утята (рассказ, перевод А. Лебедевой)

Сэм Мартинес. «Ради всего святого…» (рассказ, перевод В. Гакова)

Дэймон Найт. Человек в кувшине (рассказ, перевод Н. Евдокимовой)

БИБЛИОГРАФИЯ ИЗДАННОЙ В СССР АНГЛО-АМЕРИКАНСКОЙ ФАНТАСТИКИ ЗА ПЕРИОД С 1960 ПО 1982 ГОДЫ («НЕДЕЛЯ» И «ЛИТЕРАТУРНАЯ РОССИЯ»), А ТАКЖЕ ДРУГИХ ЗАРУБЕЖНЫХ И СОВЕТСКИХ АВТОРОВ

Составители: Виталий Терентьев, Владимир Кравченко

Художник: Н. Черкасов

Примечание:

Часть переводов сделана впервые. Автором рассказа Э. Табба «Корабль должен взлететь на рассвете» ошибочно указан Р. Шекли.

Рассказ Фредерика Уоллеса «Ученик» дан в сокращенном переводе.

Перевод рассказа «Красный узор» в книге ошибочно приписан В. Кубичеву (на самом деле перевод Евгения Кубичева).

---

Генри Бранд страницу за страницей просматривал досье натренированным глазом человека, который проработал в органах безопасности четырнадцать лет. Ему не нужно было читать каждое слово. Все, представляющее особый интерес, бросалось ему в глаза.

Он сказал:

— Человек представляется мне опрятным.

Генри Бранд тоже был опрятным: белоснежная сорочка, свежевыбритое лицо.

— Но почему Себатинский? — спросил лейтенант Алберт Квинси, принесший ему досье.

— А почему бы и нет? — пожал плечами Генри Бранд.

— Потому что в этом нет смысла. Зебатинский — иностранная фамилия, и я поменял бы ее, будь она моей, на какую-нибудь англосаксонскую. Поступи Зебатинский так, никто бы не удивился. А менять З на С по меньшей мере глупо. Надо выявить, что побудило его к перемене фамилии.

— Ему не задавали такого вопроса?

— Задавали. В обычной беседе, конечно. И он не придумал ничего лучшего, как сказать, что ему надоело быть последним в алфавите.

— Может быть и так, лейтенант.

— Может быть, но почему не изменить фамилию на Сандс или Смит, если уж так понравилась буква С. Или, если он устал от Зэт, почему не пойти по этому пути до конца и не поменять ее на А? Почему не взять фамилию, ну, скажем, Аарон?

— Не вполне англосаксонское, — пробурчал Бранд. И добавил: — Но в этом нет ничего, что можно было бы инкриминировать ему.

— Да, конечно, — вздохнул Квинси. — Он выглядел явно несчастным.

— Признайтесь, лейтенант, — сказал Бранд, — вас, должно быть, что-то беспокоит. Какая-то теория, какой-то «пунктик». Что?

Квинси нахмурился. Его светлые брови сомкнулись, а губы сжались.

— Этот человек русский…

— Он не русский, — возразил Бранд. — Он — американец в третьем поколении.

— Я имею в виду фамилию.

Лицо Бранда утратило обманчивую мягкость.

— Нет, лейтенант, вы ошибаетесь. Это польская фамилия.

Квинси нетерпеливо выбросил вперед руку с растопыренными пальцами.

— Это одно и то же.

Бранд, девичья фамилия матери которого была Вишевска, огрызнулся:

— Не говорите этого поляку, лейтенант. — Затем произнес более задумчиво: — Так же, как и русскому, я полагаю.

— То, что я пытаюсь выразить, сэр, — сказал лейтенант, покраснев, — заключено в простой истине: и поляки, и русские по ту сторону Занавеса.

— Это общеизвестно.

— Зебатинский или Себатинский может иметь там родственников.

— Он — третье поколение. Я предполагаю, что у него могли быть там троюродные братья или сестры. Но что из этого?

— Само по себе это не имеет никакого значения. Многие могут иметь там дальних родственников. Но Зебатинский изменил фамилию.

— Продолжайте.

— Он пытается отвлечь внимание. Возможно, троюродный родственник с той стороны становится слишком знаменитым, и наш Зебатинский боится, что это родство испортит его шансы на успех.

— Изменение фамилии не принесет никакой пользы. Он тем не менее останется родственником.

— Конечно, но у него исчезнет ощущение, что это родство бросается нам в глаза.

— А вы слышали что-нибудь о каком-то Зебатинском по ту сторону?

— Нет, сэр.

— В таком случае он не может быть слишком знаменитым. Как же наш Зебатинский узнал о нем?

— Через родственников. К тому же он ядерный физик.

Бранд снова методично посмотрел досье.

— Это ужасно шатко, лейтенант. И настолько беспочвенно, что совершенно неуловимо.

— Но я не вижу другого объяснения перемене буквы в фамилии Зебатинского.

— Я тоже.

— В таком случае я полагаю, сэр, мы должны расследовать дело, проследить за всеми людьми, именуемыми «Зебатинский» по ту сторону, и посмотреть, сможем ли мы обнаружить связь. — Голос лейтенанта немного усилился, ему в голову пришла новая мысль: «Он мог изменить свою фамилию, желая отвлечь внимание от родственников, защитить их таким образом».

— А делает он как раз обратное.

— Видимо, не осознает этого, но стремление охранить их могло быть мотивом его поведения.

Бранд вздохнул.

— Хорошо, мы закинем удочку на Зебатинского. Но если ничего не обнаружится, прекратим дело. Оставьте папку у меня.

Когда информация наконец поступила к Бранду, он имел полные сведения о Зебатинском и его однофамильцах. «Что за чертовщина!» — удивился он, пробежав список. Семнадцать биографий семнадцати русских и польских граждан представила разведка.

Начинался список с американцев. Маршалл Зебатинский (отпечатки пальцев) родился в Буффало, Нью-Йорк (дата, медицинские данные). Его отец так же родился в Буффало, мать в Освего, Нью-Йорк. Дедушка и бабушка его отца оба родились в Белостоке, Польша (дата въезда в Соединенные Штаты, даты гражданства, фотографии).

Все семнадцать русских и польских граждан, носивших фамилию Зебатинский, были потомками людей, которые сотни лет назад жили в Белостоке или его окрестностях. Предположительно они могли быть родственниками, но это не было точно установлено в каждом отдельном случае. (Демографическая статистика в период после I мировой войны велась в Восточной Европе плохо, если вообще существовала).

Бранд просмотрел досье на Зебатинских, мужчин и женщин (забавляясь, как основательно разведка выполнила эту работу; возможно, только русская была такой же дотошной) и выбрал одно. Отложил папку в сторону. Снял телефонную трубку и набрал номер доктора Поля Кристофа из Комитета Атомной Энергии.

* * *

Доктор Кристоф выслушал Бранда с каменным выражением лица. Время от времени он поднимал мизинец, чтобы слегка прикоснуться к носу, имеющему форму луковицы, и смахнуть несуществующую соринку. У него были редеющие серо-стальные и коротко подстриженные волосы. С таким же успехом он мог быть и лысым.

— Нет, я никогда не слышал ни о каком русском Зебатинском, — сказал Кристоф. — Как не слышал и ни о каком американском…

Бранд почесал пробор в волосах над виском и медленно произнес:

— Ну, я не думаю, что здесь что-то кроется, но мне бы не хотелось прекратить расследование слишком поспешно. Тот факт, что один из русских, Михаил Андреевич Зебатинский, является ядерным физиком, уже настораживает. Вы уверены, что никогда не слышали о нем?

— Михаил Андреевич Зебатинский? Нет, не слышал. Но это еще ничего не доказывает.

— В том то и дело. Понимаете, один Зебатинский тут, другой там, оба специалисты в ядерной физике, и тот, что здесь, неожиданно меняет свою фамилию на Себатинский. И не просто меняет, требует исправления во всех документах буквы «З» на букву «С». Повторяет одно и то же: «Произносите мою фамилию с буквы «С». И другая примечательная вещь: русский Зебатинский исчез из поля зрения как раз около года назад.

Доктор Кристоф сказал бесстрастно:

— Умер…

— Может быть. Но вряд ли русские дадут умереть ядерному физику. Тут, видимо, другая причина, и не мне открывать ее вам.

— Срочные исследования, сверхсекретные, — догадался Кристоф.

— Вот именно.

— Дайте мне это досье.

Доктор Кристоф потянулся за листом бумаги и прочел его дважды. Потом сказал:

— Я проверю все по Ядерному бюллетеню.

* * *

Материалы Ядерного бюллетеня помещались у той же стены, что и научные исследования доктора Кристофа. Аккуратные маленькие ящики были заполнены прямоугольниками микрофильмов.

Служащий КАЭ (Комитета Атомной Энергии) с помощью проектора просматривал каталоги, а Бранд наблюдал, с каким терпением он это делал.

Кристоф пробормотал:

— Михаил Зебатинский, автор или соавтор полдюжины трудов, опубликованных в советских журналах в течение последних шести лет. Ну, а мы получим материалы и, может быть, сможем что-то из них извлечь.

Селектор отобрал нужные прямоугольники. Кристоф расположил их по порядку, просмотрел через проектор, и выражение напряженного внимания появилось на его лице.

— Это странно, — сказал он.

— Что странно? — спросил Бранд.

Кристоф вернулся к своему месту.

— Я предпочел бы пока не говорить об этом. Можете ли вы дать мне список других ядерных физиков, которые исчезли из поля зрения в Советском Союзе в прошлом году?

— Вы на что-то натолкнулись?

— Мне попалась бумага, в которой упоминается человек, участвовавший в программе срочных исследований.

— Кто он?

— Называть его преждевременно.

Бранд насупился.

— Я должен знать, на кого вы натолкнулись.

— Не на кого, а на что. Возможно, этот человек чуть-чуть продвинулся вперед в отражении гамма-лучей.

— Значение этого?

— Если бы изобрели отражающий щит против гамма-лучей, то могли бы построить индивидуальные укрытия, защищающие от радиоактивных осадков. Как вы знаете, реальную опасность представляют именно радиоактивные осадки. Водородная бомба может разрушить город, а радиоактивные осадки медленно убить население на территории в тысячу миль длиной и сотни шириной.