Рэм Красильников - Конец Крота

• Название: Конец Крота
• Автор: Рэм Красильников
• Жанр: История

---

Многое из того, что привез сотрудник Первого Главного управления из "города ангелов", ушло на подарки приятелям и коллегам. И, конечно, жена, теща, взрослеющая дочь получили немалые дары из далекого Востока. Никто ведь не интересовался происхождением подарков - они воспринимались как должное. Дипломат, только что прибывший из-за рубежа, в глазах многих соотечественников - это если и не утопающий в роскоши царь древней Лидии Крез, то во всяком случае счастливый владелец больших богатств.

Заграничные вояжи всегда воспринимались законопослушными обывателями как прибыльное дело.

Отпуск для Плахова прошел в заботах и как-то незаметно.

Но депрессия и неопределенность не отпускали. И вот уже снова серый "жигуленок" привез Плахова в Ясенево.

Первые два дня на работе выдались для него на редкость скучными. Но потом события стали происходить одно за другим. Льва Михайловича Плахова вызвали к руководству и объявили о повышении в должности. Так старший оперуполномоченный Плахов стал помощником начальника отдела - должность не руководящая, а, скорее, административная, но престижная. Тут же новый помощник начальника отдела Управления контрразведки ПГУ удостоился благодарности за работу в Бангкоке по Сантибану и информацию о наркодельцах. Оценили и то, что он установил хороший контакт с Питером Николсом и "раскусил" в нем резидента Центрального разведывательного управления. Наградам, казалось, не было конца - майору Плахову было присвоено очередное воинское звание.

После всех этих приятных и радостных для него событий к Плахову вернулась былая самоуверенность. Он сделал для себя однозначный вывод: о его предательском контакте с американской разведкой в Ясеневе не знают и не догадываются.

И вот тогда Плахов окончательно решился. Он даст московской резидентуре Центрального разведывательного управления сигнал о своем благополучии и безопасности, сигнал о том, что готов к работе. Собственно говоря, теперь им двигали не столько сомнения и раздумья, которые владели все это время. Его толкали инерция и надежда, а впереди маячило солидное вознаграждение. Труден был первый шаг. Плахов сделал его еще в Бангкоке. Теперь - Москва. Шаги, которые он сделает, поставят его лицом к лицу с сознательным предательством.

Сигнальная метка "Вавилон"

Жилой дом на улице Вавилова для служащих иностранных представительств отделяли от американского посольства тридцать-сорок минут езды на автомобиле. Все зависит от транспортного потока, от умения и ловкости водителя, от везенья, наконец. Арнольд Бронсон, жилец дома на улице Вавилова, отличный автомобилист. Но в эти августовские дни 1986 года он не гнался за рекордами и почему-то не спешил перестраиваться в скоростной левый ряд, когда ехал на работу в посольство. Он что-то внимательно высматривал на правой стороне улицы Вавилова, но, выезжая на Ленинский проспект, Арнольд Бронсон дал выход своему водительскому мастерству. И тогда он наверстывает упущенное время, стараясь не опоздать к началу рабочего дня. Зато на обратном пути от посольства он уже ни на что не отвлекался. Дорога к дому всегда должна быть короче и быстрее.

И все же: что так внимательно искал разведчик "глубокого прикрытия" московской резидентуры ЦРУ, когда двигался черепашьим шагом в тихоходном правом ряду улицы Вавилова? Черепашьим шагом - это, конечно, преувеличение, но если уж быть наблюдательным, нетрудно заметить, что Арнольд Бронсон явно не торопился, когда ехал в правом ряду улицы Вавилова.

Ларчик раскрывался просто: Арнольд Бронсон терпеливо ожидал, когда же на почтовом ящике одного из домов улицы Вавилова, мимо которого он проезжал, появится сигнальная метка "Пилигрима". Условный сигнал, которым агент должен был сообщить Центральному разведывательному управлению о своем благополучии и готовности к дальнейшей связи.

В операциях Центрального разведывательного управления по связи с агентами в Советском Союзе постановка сигналов всегда занимала важное место. И тогда, когда агенту требовалось проинформировать резидентуру о чем-то существенном, и если разведке нужно было дать агенту какие-то указания. Сигналами могли служить графические метки мелом, губной помадой или краской, свет, зажигаемый в окнах посольства в определенное время, открытая форточка в квартире агента, постановка автомашины в известном месте, условный телефонный звонок и т.д. И смысловое значение сигнала могло быть разным: вызов агента на личную встречу, получение источником письма из разведцентра, выезд за границу и многое другое.

Разведчики ЦРУ, досконально изучившие особенности городского пейзажа Москвы, нашли немало мест, где можно ставить сигнальные метки: фасады зданий, арки в домах, афишные тумбы, фонарные столбы, телефонные будки. Свою метку для ЦРУ "Пилигрим" должен был поставить на почтовом ящике на улице Вавилова, и она должна была быть сигналом, что у агента все в порядке и он готов приступить к работе. Обычно в Лэнгли агенту, которого завербовали за границей, давали пять-шесть месяцев для восстановления связи - срок, достаточный для того, чтобы оценить свое положение, выяснить, не находится ли он в поле зрения контрразведки, устроиться с работой, привести в порядок другие дела. В случае со своим новым ценным источником в ЦРУ не захотели ждать так долго и сократили срок почти вдвое.

В разведке были одержимы любовью к криптонимам. Место для постановки "Пилигримом" сигнала на улице Вавилова в Центральном разведывательном управлении назвали звучным именем "Вавилон" - улица Вавилова.

Место было выбрано не случайно - здесь проходил маршрут движения Бронсона на автомашине из дома в посольство, и почтовый ящик, на котором "Пилигрим" должен был губной помадой нарисовать красную черту, был хорошо виден с проезжей части дороги, если ехать в направлении диппредставительства. Губная помада, пожалуй, самое надежное средство для сигналов такого рода. Яркая красная метка хорошо видна издалека. Ее очень долго не смоет дождем или снегом, которых может не выдержать знак, поставленный мелом. Конечно, если помада отличного качества. Ничего не поделаешь - придется раскошелиться на эту необходимую принадлежность дамского туалета. Или потихоньку "одолжить" у жены, она может не заметить пропажи. Во всяком случае, не будет искать ее в вещах мужа. У Плаховых было заведено: муж и жена не рылись в личных вещах друг друга. Лев Михайлович мог не волноваться: тюбик губной помады надежно хранился в его бумажнике и не мог поэтому вызвать ревнивых расспросов.

Счастливый для американской разведки день наступил в самом конце августа. На почтовом ящике на улице Вавилова появилась жирная красная черта.

В этот же день в Лэнгли ушла срочная телеграмма московской резидентуры. "Волк" Вулрич был доволен: в Ясеневе появился долгожданный "крот", способный прорыть потайные ходы в самом сердце разведки главного противника. Был доволен и Эрик Хонтауэр. Для московской резидентуры открывалось многообещающее поле деятельности.

Глава седьмая

Финал приближается

Рандеву в туалетной комнате

Кабинет советника по региональным вопросам Эрика Хонтауэра находился в "зоне безопасности" американского посольства. Там был усиленный режим охраны, и не каждый американец мог попасть туда. Эрик Хонтауэр предпочитал работать в своем кабинете, чем появляться в душных помещениях резидентуры на седьмом этаже. Хотя они гораздо лучше приспособлены для нужд московской резидентуры, чем комнаты "зоны безопасности".

Посольская резидентура не может похвалиться обилием комнат и их простором. Но она отлично защищена от чужих. В нее ведет отдельная лестница, имеется свой собственный лифт, у которого постоянно дежурит вооруженный охранник - морской пехотинец. Он бдительно стоит на страже и не пропустит чужаков.

В сейфах резидентуры хранилось все самое ценное и нужное для работы: досье на агентов, подробные схемы мест проведения операций, фотографии города Москвы, выполненные с разведывательных спутников. Здесь же находились и другие справочные материалы, а также документы, полученные из Лэнгли и подготовленные к отправке в штаб-квартиру. Доступ ко всем этим материалам имел только резидент или его заместитель, и только они разрешали другим разведчикам резидентуры знакомиться с тем, что им необходимо в работе.

В этом хранилище собраны и все материалы по делу "Пилигрима", которым в эти августовские дни занимались Эрик Хонтауэр и Арнольд Бронсон. Вчера резидент отправил в Советский отдел Оперативного Директората телеграмму о том, что долгожданный сигнал "Пилигрима" получен. Сегодня утром уже поступило согласие Лэнгли заложить тайник для агента. В московской резидентуре к этому были готовы. И вот теперь Эрик Хонтауэр ждал по внутреннему коммутатору посольства условного телефонного звонка от Арнольда Бронсона. На столе накрытый газетой лежал камень - булыжник сероватого цвета. Его уже давно изготовили специалисты Лэнгли, "начинили" и доставили в московскую резидентуру для передачи по назначению. Булыжник как булыжник. Непосвященному не отличить его от натурального. И пахучих веществ, вроде эпоксидной смолы, для таких тайниковых контейнеров в Лэнгли уже давно не применяют - опасаются, что тайник обнаружат специально натренированные собаки. И герметичность контейнера надежно обеспечена - ведь в "булыжнике" находятся ценные вещи и непогода не должна подействовать на их сохранность.