Павел Корнев - Сборник "Приграничье"

• Название: Сборник "Приграничье"
• Автор: Павел Корнев
• Жанр: Боевая фантастика

Содержание:

1. Лед

2. Скользкий

3. Чёрные сны

4. Черный полдень

5. Ледяная Цитадель

---

— Пошли. — Я прицепил паука на кофту, встал из-за стола и направился к патрульным, которые вольготно расположились за столом в углу зала. Максу хватило ума не комментировать мой с Катей разговор, и он молча потопал следом.

— В рейд выходим завтра на рассвете. Встречаемся в семь на дороге у восточных ворот, — сразу перешел я к делу.

— А че так рано? Зачем так спешить жить, командир? В полдень выйдем — и нормалек. — Коммандос рыгнул, пьяно ухмыльнулся и поставил под стол пустую бутылку из-под водки. — И я не понял, почему нас не обслуживают? Распорядись, а то непоря…

— Ты, тварь, меня с официантом попутал? — Я ухватил мелкого за кадык и слегка сжал пальцы. Осадок, оставшийся от разговора с Катей, дал о себе знать. Хорошо, хоть Стрига не шелохнулся, а то обоих прямо тут положил бы. — Выметывайтесь и чтоб завтра в семь как штык. Опоздаете — на куски порублю.

Отпустив кадык патрульного — он, зажав горло ладонями, рухнул на стол, — я развернулся и пошел к гардеробу.

— Ты что сидел? — откашлявшись, недоуменно прохрипел Коммандос, обращаясь к приятелю.

— Я что, горем убитый? Лед же больной…

Я забрал свою фуфайку, похлопал по карманам, проверяя наличие оставленных там вещей, и вышел на улицу. Макс застегнул полушубок и тоже вышел из ресторана:

— Круто ты с ними.

— Круто будет, если опоздают, — сплюнул я, подошел к ограде и едва успел ухватить за рукав Макса, который хотел выйти на тротуар перед идущими неспешным шагом шестью парнями, одетыми во все серое. Двигались они удивительно слаженно, словно являлись одним целым. — Обожди.

— Ты чего? — удивился тот и ткнул рукой в вышитые на спинах шестерни. — Это ж цеховики, сам вчера гонял.

— Цеховики разные бывают. — Я дождался, пока парни отойдут подальше, и лишь потом отпустил рукав. У одного на щеке была вытатуирована обвитая колючей проволокой шестеренка. Мастер в Цехе не самая большая шишка, но с боевой бригадой лучше не связываться — затопчут. Бригады — это основная штурмовая сила Цеха. И, если бы не их малочисленность, Цех давно бы уже занял место в городском Совете. Малочисленность объяснялась тем, что подходящие люди встречались очень редко: в процессе подготовки требовалось настолько слиться с остальными членами группы, что человек с развитым индивидуализмом на это был просто не способен. Имелся и другой подводный камень: слишком внушаемые люди полностью становились частью бригады и самостоятельно не могли даже в туалет сходить. — Есть шелупонь подзаборная, есть люди серьезные.

— Это крутые?

— Можно и так сказать — самые крутые шестерней себя никогда не пометят. Верхушка Цеха — директорат — всегда находилась в тени и личности свои не афишировала.

— Сейчас куда?

— Сначала до западного арсенала за оружием. Потом на склад.

— Такой крюк делать!

— И что ты предлагаешь? — Действительно, крюк выходил немаленький. Как бы я не спекся, а то опять дыхалка садиться начала.

Мы уже дошли почти до перекрестка с Красным проспектом, когда сзади раздался смутно знакомый звонок и металлическое дребезжание. Как по команде мы с Максом обернулись и, не сговариваясь, одновременно выматерились от избытка чувств. По бульвару ехал трамвай. С нормальным пассажирским транспортом этот имел мало общего. Наверное, неизменной сохранилась только кабина водителя. Все остальное было безжалостно срезано, а на освободившейся платформе смонтировали два миномета. Обслуживающие их солдаты сейчас весело бегали по трамваю и свистели прохожим. Ну-ну, посмотрю я, как вы в сорокаградусный мороз кататься будете.

— Что случилось-то? Война началась? — вырвалось у ошарашенного Макса.

— Уйди с дороги, деревня. Война! — Нас обогнали два дружинника. — Не видишь, учения.

— Ты чего? С коллегами можно и помягче, — покосился на белый полушубок Макса второй.

— Это пэпээсники-то нам коллеги?

Дружинники, перешучиваясь, прошли мимо. Мы дождались, когда трамвай скроется из виду за изгибом бульвара, и тоже двинулись дальше. Пока шли до арсенала, поспорили, порвет ли при выстреле из миномета контактную сеть, не сойдет ли при этом трамвай с рельсов и зачем вообще понадобилось запускать этот бронепоезд. Насколько я помнил, трамвайное кольцо на всем своем протяжении за пределы городских стен не выходило. Получается, если рельсы очистили и провода восстановили полностью, скорая артиллерийская помощь могла за считаные минуты оказаться на любом участке стены. Очень удобно, но только совершенно непонятно, у кого хватит сил штурмовать Форт. Сколько ни думал, на ум приходил только Город. Со всеми остальными гарнизон расправился бы собственными силами.

Забрать оружие из шкафчиков не составило никаких проблем, а вот чтобы добиться разрешения на его вынос в Форт, пришлось повозиться. Сначала сержант на пропускной наотрез отказался даже разговаривать с нами и велел приходить завтра. Пришлось объяснить ситуацию и возможные последствия лично для него. Тогда ему не понравились подписи, а потом размазанные печати.

— И вообще — идите сначала заявку нормально оформите. И подписать не забудьте у Громова, — заявил он. — Вот тогда хоть танк выносите.

— И где мне его сейчас искать? — начал звереть я. Да чтобы любую занюханную бумажку у начальника гарнизона подписать, надо столько виз собрать, сколько не на всякой бродячей собаке блох прыгает.

Пришлось сходить за Смирновым, который, к счастью, оказался на дежурстве. Моментально разобравшись в ситуации, он вправил сержанту мозги, и проблемы разрешились сами собой: и подписи стали нормальными, и печати четкими, а про Громова даже не вспомнили.

Я вышел из подземного перехода и расстегнул фуфайку. Жарко. Что-то мне нездоровится. Горло пересохло, хоть снег ешь. Мне б прилечь, поспать суток двое-трое…

— Слышь, Макс. — Я вытащил бланки заказов на снабжение и протянул ему. — Что-то мне плоховастенько. Не дойду я до склада, давай-ка ты один. Ты же там был уже?

— Был. — Макс забрал бумажки. — К кому подойти?

— Лучше сразу к кладовщику. Там тебя Ветрицкий ждать будет, подбери ему что-нибудь. Все, завтра в полседьмого у восточных ворот.

— Пока.

Я закинул полученную двустволку на плечо и побрел к Яну. Неужели этот день никогда не закончится?

— Привет, — помахал мне бутербродом с колбасой Вениамин, когда мне кое-как удалось доковылять до прилавка и облокотиться на него.

— Ты все жрешь? — Я выпрямился и положил ружье перед приказчиком.

— При напряженном интеллектуальном труде требуется полноценное и сбалансированное питание. — Вениамин отложил бутерброд на газету. — Это ограбление?

— Точно. Стакан воды или жизнь. — Шесть часов должны уже пройти. В любом случае больше ждать сил нет.

— Да пожалуйста. — Торговец достал пустой стакан и пластиковую двухлитровку «Колы». — Угощайся.

— Не. Ты вообще читал ее состав? Эту гадость не пью, — замотал я головой. Еще вступит в какую-нибудь реакцию с компонентами «Синего доктора», тогда точно загнусь. Да и стоит она будь здоров, потом каждым глотком попрекать будет. — Воды дай.

— Ой, какие мы привередливые. — Вениамин наполнил стакан из чайника. — Чего пришел?

— Штуцер еще никому не загнал? — спросил я, когда выпил воду до последней капли. В животе заурчало, но рези не было.

— Ты хочешь сказать, у тебя появились лишние две сотни золотом? — удивился приказчик.

— Сто шестьдесят.

— Двести.

— Не понял?

— А инфляция?

— Сто шестьдесят… Я инфляцию не беру, можешь засунуть ее себе в одно место.

— Нет, вы посмотрите на него. Всю воду выдул и еще хамит. — Вениамин махнул рукой. — Черт с тобой, сто восемьдесят. Двадцать винтовочных патронов сверху.

— Давай сорок и сто девяносто, — предложил я. Винтовочные патроны вещь специфическая, лучше сразу больше взять, чем потом по всем оружейным лавкам рыскать.

— Не торгуйся — не на базаре, — не согласился торговец. — У меня патронов только двадцать.

— Должен будешь. — Я выложил на прилавок две пачки тысячных ассигнаций, подождал, пока Вениамин разорвет обертку и пролистает купюры — есть у него маленькая слабость, не любит деньги из рук выпускать — и только тогда добавил: — Деньги, правда, паленые.

— В смысле? — оторвался от бумажек приказчик.

— Ну, их бы не светить пока, — замялся я.

— Двадцать процентов, — поставил условие Вениамин.

— Да без вопросов, — не колеблясь, согласился я. Нормальный процент для такого дела. Задарма никто тебя прикрывать не будет, а так он лично в сохранении тайны заинтересован. Кроме того, с учетом старого ружья денег хватает. — Только лучше будет, если деньги из Форта уйдут.

— Я тебя спрашиваю, кого ты на двести тонн опустил? — Вениамин кинул деньги на прилавок и в упор посмотрел на меня. — Нет? Вот и ты не учи меня деньги отмывать. Договорились?