Антон Виричев - Южная повесть

• Название: Южная повесть
• Автор: Антон Виричев
• Жанр: Современная проза

---

Через час шатер наполнился местными сотниками. Труп воеводы выбросили поодаль и накрыли плащом. Мстислав решил впустить в город турок, но устроить в домах засады, а через ход подземный держать связь с другой частью города. Сами же войска он подвел к земляному валу, но с другой стороны — с внешней. Таким образом, турок должны были встретить местные ополченцы — добровольцы из когорты пришедших с воеводой. Остальные вступят в дело потом.

Показавшиеся полчища с криком надвигались. С вала началась беспорядочная стрельба лучников, однако турок это не остановило, со всей своей прыти они ворвались в город. Оказавшись в замкнутом пространстве, турки начали разбредаться по домам и вырезать жителей. Войска Мстислава стояли недвижимым. В домах шла бойня, с чердаков палили лазутчики которцев. Наконец, турки достигли укрепленной части города, и здесь завязли. Из каждого окна, и с каждой крыши сыпались на них стрелы, а то и пули. Пока турки врывались в дом, его защитник перебирался в другой. В этот момент и в другой части города по туркам открыли огонь две фаланги стрелков. Основная масса которского войска уже стояла в городе. Турки были вынуждены спешиться, перемещение их было осторожным: отовсюду слышались выстрелы и летели стрелы. Кривые сабли и гнутые луки не помогали янычарам, смерть прыгала вокруг них и хохотала.

И когда передовой отряд турок достиг южного вала, из-за вала поднялись новые лучники: сначала одна фаланга встала во весь рост, выпустила стрелы и опустилась за вал, потом другая, затем поднялась третья — и те грянули залп из аркебуз. Первая фаланга заменила стрелков: словно прялки, ряд за рядом поедали они нити, и ряды турецкой армии падали, подкошенные и удивленные. Отпрянув от вала, турки попытались прорваться к дороге на Херцог-Нови, но тут их встретила кавалерия. Пешие порядки мусульман были рассеяны. Вторая волна вывела их на противоположную окраину: здесь за горными уступами их ждали меченосцы. Круг атакующих которцев сужался. Турецкие воины уходили из Ублей, оставляя за собой пепелище, мертвых младенцев, обезображенные трупы женщин и обгоревшие тела стариков. Вся утварь была побита, и там, и тут разбитая посуда и черепица смешивались под ногами отступавших.

После этой победы турки отошли от Проклятой горы: там стало слишком опасно. Конные отряды Мстислава гнали турок до Звечара, а сам он направился с небольшим отрядом меченосцев и стрелков в Каменари. Группа лазутчиков проникла в город и начала пальбу. Суета оказалась на руку нападавшим. Турки в темноте двинулись в горы, где их и встретили стрелки Мстислава. В это время меченосцы спустились к побережью со стороны Белы и ударили туркам в тыл. Крики и стоны раздавались еще в течение всей ночи, к утру город уже спал безмятежным сном. Турецкий поход Мстислава закончился за пару дней.

В Каменари Мстислав решил задержаться. Он лично командовал восстановлением переправы. И только когда ее окончательно поновили, переплыл на плоту на тот берег. Но и на этом он не нашел Йованну. Владелец трактира, в котором они познакомились, томился у себя в подвалах. Говорили, что старик совсем обрюзг и считает свои убытки из-за войны.

— Йованна, — медленно начал он отвечать на вопрос военного, — я не видел ее дней десять. Как только турки подошли к Перасту, мне пришлось закрыть лавку.

— Но хоть кто-то может сказать, где она? — настаивал пришелец.

— У нее здесь никого не было. Можешь спросить у бога!

— Отчего вы таите столько ненависти — войны случались и будут случаться, но они всегда оканчиваются миром.

— Мир заканчивается войной, рыцарь. Когда наступает война, я собираю вещи и еду в другое место. Больше ехать некуда — дальше море.

[Психология жителей эти мест всегда будет отличаться от северян. На Руси всегда было полно места, пусть и не самого сладкого климата, куда можно было отступать. Потому и народы просто так не исчезали: они видоизменялись, переселялись, находили и открывали новые земли. Так жили готы, франки, варяги, саксы, кельты, славяне. Здесь приходилось ютится на краешке мира, дальше — только море, и единственное препятствие для врага — горы. Говорят, что ушедшие в море и не вернувшиеся не пропадают: они пересекают морскую пучину и оказываются в райском саду, где живут погибшие корабли и утонувшие матросы. Оттого, видно, жизнь в измерении вверх-вниз отражается в языке как противопоставление гор — дну.[8]

Еще одна деталь, которую нельзя упустить в южной повести — это психология героя. Здесь никогда не упомянут высокие психологические мотивы, глубокие философские раздумья или эротические фантазии героев. За них это сделает природа, с переизбытком насыщенная запахами и звуками. И вот тогда станет понятно, зачем сюда едут те, кому нечего сказать в другом месте.]

Никак не удавалось Мстиславу узнать о Йованне. Он собрал свои отряды, и они направились к Херцог-Нови. Побить турков у Ризана им не хватало мощи, а, собрав в Херцог-Нови ополчение, они вполне могли бы разбить хорватов. Держа путь по побережью, армия зашла в Йошице — небольшое селение на берегу моря. Уставший Мстислав собрал трех сотников и сел с ними пить чаи в трактире. Драгана он послал вперед в дозор, чтобы тот известил о прибытии воеводы.

Обсуждая прошедший поход, изрядно выпившие сотники ругались матом. Мстислав нехотя улыбался, ему жутко хотелось спать. Вдруг, уже в полудреме, он ощутил, как руки его коснулась чья-то рука. Она скользнула по его ладони словно шелк. Шелк ниспадал на его плечи, ему грезилось, как незнакомка обнимает его, гладит его грудь, раненую руку, наконец, прильнув губами к его губам, целует его. Перед ним встает образ Златки, она почему-то меняет цвет волос, она уже не Златка, а Йованна, и вдруг из ее рта вырывается злобный турок с перебитой скулой и косым глазом с ятаганом наперевес. Мстислав подергивает головой и снова видит девушку. Молния прошибает его, вслед за ней — холодный пот. Перед ним стоит Йованна.

— Как ты здесь оказалась? Ты цела? — тут он замечает шрам на ее лице. Правая щека неестественно висит, а на шраме краснеет место рассечения. — Кто это? Кто это!!

— Милый, присядь.

— Я хочу знать, кто это сделал, — с хрипом закричал он. Публика замолчала. Гогот прекратился. Она взяла его за руку, как тогда на горе, и повела прочь. Люди снова заговорили.

— Не все ли равно, кто это сделал. Это сделала война.

— Нет, не все равно. Я должен найти этого мерзавца, я отомщу ему.

— За что, милый? Я с тобой, я жива, неужели ты несчастлив?

— Я рад тебя видеть, но… — он запнулся.

— Что с тобой, милый? Ты как будто изменил сам себе: рассуждаешь о вещах, которые от тебя далеко, а то, что рядом — не видишь.

— Ничего со мной не случилось.

— Но это же видно. Что это за знак у тебя на плече?

— Это мои боевые заслуги. Я теперь стал воеводой всего побережья.

— И с кем ты будешь воевать?

— С тем, кто слабее. Когда сдастся слабый, сильный ослабнет и тоже сдастся.

— Не в правилах рыцаря бросаться на слабых…

— А в правилах ли рыцаря умереть, не увидев свободной родины?

Она принюхалась к его знаку, потом еще раз повертела в руках и положила на столик. Отойдя пять шагов, она резко обернулась, всмотрелась в знак еще раз и сказала:

— Ты был с женщиной.

— Нет. Просто, этот знак принадлежа…

— Просто от этого знака пахнет лестью, а от тебя пахнет женщиной. Другой.

— Женщина передала мне его. Но я… — и он осекся.

— Женщина, которая передала тебе это, — предатель. И тот, кто был с нею — предатель.

— Клянусь, Йованна, между нами ничего не было. Это любовница Георгия, царство ему небесное.

— Что с ним?

— Его убили. На войне. Представляешь, неожиданность… — на лице его появилась ухмылка.

— Что это была за женщина?

— Я же уже сказал тебе — это любовница…

— Ты рассуждаешь, как ребенок, — перебила она его, — смотри на знак!

Он всмотрелся. Ничего подозрительного.

— Ты как будто живешь здесь, сколько птица ночует в чужом гнезде, когда устала. Ты когда-нибудь видел, чтобы тиватский воевода командовал Новым городом? — продолжила она.

— Почему нет?

— Потому что Кривоши и Суторина никогда не ходили под Врмачем.

— Послушай, ты что, не веришь в мои заслуги?

— Как же, верю. Любой нынче в Беле расскажет, как выжгли все Убли ради того, чтобы побить турок, потому что сил не хватило победить их в открытом бою.

— Досужие домыслы. Пусть твои генералы набирают себе армию и катятся воевать с турками. Поспорим, что деревья вокруг будут стоять без крон как колья в заборе, и на каждом будет голова которца.

— Мстислав, война — твое дело. Речь не о том. Может, ты и не понимаешь, что происходит. Ты можешь просто поверить мне?

— Что происходит? Я здесь, с тобой. Что еще надо?