Майкл Крайтон - Случай необходимости

• Название: Случай необходимости
• Автор: Майкл Крайтон
• Жанр: Научная Фантастика

(Изданно ранее под псевдонимом Джеффри Хадсон)

---

— Почему?

— Потому что, очевидно, ей очень хотелось быть беременной. Она сама этого добивалась. Очевидно ей хотелось познать позор, быть пристыженной за незаконнорожденного ребенка. И поэтому в четвертый раз я ей отказал.

— Вы были уверенны в том, что она беременна?

— Нет, — Питер снова покачал головой. — И вы наверное догадываетесь, что послужило причиной для подобных сомнений. Проблемы со зрением. На ум сразу же приходят мысли о первичной дисфункции гипофиза. Я хотел сделать анализы, но Карен отказалась. Ее интересовал исключительно аборт, и когда ей стал ясно, что я не собираюсь ничего делать, она пришла в бешенство.

— И тогда ты направил ее к доктору Ли?

— Да, — согласился он.

— И это сделал он?

Питер покачал головой.

— Арт слишком умен и осторожен, чтобы пойти на такое. В любом случае он стал бы настаивать на анализах. К тому же там был уже большой срок — четыре месяца, или по крайней мере она сама утверждала. Арт не взялся бы делать такой аборт.

— И ты тоже его не делал? — сросил я.

— Нет. Ты веришь мне?

— Хотелось бы.

— Но до конца ты не уверен?

Я пожал плечами.

— Ты сжег собственную машину. А в ней была кровь.

— Да, — согласился Питер. — Кровь Карен.

— Как же так вышло?

— Я одолжил Карен свою машину на выходные. Я даже представить себе не мог, что она задумала сделать аборт на стороне.

— Ты имеешь в виду, что она отправилась на аборт в твоей машине, ей его сделали, а потом поехала домой, истекая кровью? И уже там пересела в желтый «порше»?

— Не совсем так, — сказал Питер. — Но я знаю кое-кого, кто сможет рассказать тебе, как все было на самом деле. — Он позвал: — Дорогая. Выйди, пожалуйста, к нам.

Мне же он улыбнулся.

— Познакомьтесь с моим алиби.

В гостинную вошла миссиз Рэндалл. С виду она казалась строгой, сосредоточенной и очень сексуальной. Она опустилась в кресло рядом с Питером.

— Теперь ты видишь, — сказал Питер, обращаясь ко мне, — в какой переплет я попал.

Я спросил:

— И воскресным вечером?

— Мне не хотелось бы от этом говорить, но это так.

— Это потрясающе, — сказал я, — но в то же время достаточно удобно.

— В некотором смысле, — согласился Рэндалл. Он провел ладонью по ее изящной руке и тяжело поднялся с кресла. — Хотя я вообще-то так не считаю.

— Вы уверены в том, что провели вместе весь вечер в воскресенье?

Он налил себе еще виски.

— Да.

— И чем занимались?

— А тем, — ответил Питер, — что я не стал бы объяснять даже под присягой.

— С женой своего брата? — переспросил я.

Он подмигнул миссиз Рэндалл.

— Ты что, и на самом деле замужем за моим братом?

— До меня тоже доходили какие-то слухи об этом, — задумчиво проговорила она, — но я им не верю.

— Вот видишь, я посвящаю тебя в достаточно интимное семейное дело, — сказал мне Питер.

— Да уж, вот так дела.

— Ты возмущен?

— Нет, — возразил я. — У меня просто нет слов.

— Джошуа, — продолжал свой рассказ Питер, — обыкновенный дурак. Разумеется, тебе об этом уже известно. И Вильсону тоже. Именно это и позволяет ему ощущать в себе такую уверенность. Но к сожалению, Джошуа женился на Эвелин.

— К сожалению, — повторила Эвелин.

— Нам приходится просто встречаться, — сказал Питер. — Она не может развестись с моим братом, чтобы выйти замуж за меня. Это невозможно. И поэтому нам приходится принимать жазнь такой, какая она есть.

— Наверное, это очень нелегко.

— Я бы не сказал, — не согласился со мной Питер, вновь усаживаясь в кресло, держа в руке очередной бокал с виски. — — Джошуа очень предан своей работе. Он зачастую работает вечерами и поздно возвращается. А у Эвелин есть куда пойти, в смысле светских клубов и других мероприятий.

— Но ведь рано или поздно он все равно узнает.

— А он уже знает, — спокойно сказал Питер.

Наверное, по выражению моего лица можно было догадаться, какое впечатление произвел на меня подобный оответ, потому что он тут же быстро оговорился.

— Разумеется, подсознательно. Точно Дж.Д. не знает ничего. Но где-то глубоко в подсознании он все же понимает, что у него есть молодая жена, которой он уделяет недостаточно внимания и которая находит… удовлетворения настороне.

Тогда я обратился к миссиз Рэндалл:

— Вы могли бы потдтвердить под присягой, что Питер был с вами в ночь с воскресенья на понедельник?

— Если это будет необходимо, то да, — согласилась она.

— Вильсон вынудит вас к этому. Он настаивает на суде.

— Я знаю, — сказала она.

— А почему вы обвинили Арта Ли?

Она отвернулась от меня и взглянула на Питера. Тогда Питер ответил за нее:

— Она пыталась защитить меня.

— Арт был единственным известным ей врачом из тех, кто занимался абортами?

— Да, — ответила Эвелин.

— Вы делали у него аборт?

— Да. В прошлом году. В декабре.

— И как? Все было удачно?

Она неловко заерзала в кресле.

— Все получилось, если вы это имеете в виду.

— Я имею в виду именно это, — сказал я. — Вы были уверенны в том, что Арт никому не расскажет о вас?

Этот вопрос привел ее в замешательство, наконец она сказала:

— Я очень испугалась. Я сама не ведала, что творю.

— И свалили все на Арта.

— Да, — проговорила она упавшим голосом, — так получилось.

— Ну тогда, — сказал я, — вы еще можете помочь ему.

— Как?

— Отказаться от обвинений.

В разговор снова вступил Питер:

— Это совсем не так просто.

— Почему жн?

— Вчера вечером ты сам мог в этом убедиться. Границы определены, линия фронта обозначена, и Дж.Д. рвется в бой. У него типично хирургическое, прямолинейное представление о том, что такое хорошо и о том, что такое плохо. Он видит во всем только белое и черное, день и ночь. И никаких, там, сумерек, оттенков серого или полутонов.

— И в такое явление как муж-рогоносец он, очевидно, тоже не верит.

Питер рассмеялся.

— Наверное, он считает так же как и ты.

Встав с кресла, Эвелин сказала:

— Обед будет готов через пять минут. Может быть еще выпьете?

— Да, — согласился я, глядя на Питера. — Не мешало бы.

Когда Эвелин вышла из гостинной, оставив нас одних, Питер заговорил вновь:

— Я знаю, о чем ты сейчас, должно быть подумал. Ты видишь во мне жестокое и бессердечное животное. Но я на самом деле таковым не являюсь. Здесь уже и так было сделано немало ошибок и допущено достаточно промахов. Мне бы очень хотелось, покончить с этим делом, но так…

— Чтобы обошлось без жертв.

— Насколько это возможно. К несчастью, на помощь моего брата рассчитывать не приходится. Стоило лишь его жене заикнуться о докторе Ли, как он тут же с готовностью принял это обвинение за правду в конечной инстанции. Он мертвой хваткой вцепился в эту идею, подобно тому, как утопающий может хвататься за спасательный круг. Его уже не исправить.

— И что же из того?

— Но главный факт остается фактом. Я настаиваю — и ты можешь верить в это или нет — но я настаиваю на том, что я не делал этого аборта. Ты же со своей стороны так же твердо убежден, что доктор Ли его тоже не делал. Так кто же остается?

— Этого я не знаю, — сказал я.

— А ты можешь это выяснить?

— Ты хочешь, чтобы я помог тебе?

— Да, — сказал он.

* * *

За обедом я спросил у Эвелин:

— Так все-таки, что Карен сказала вам в машине?

— Она продолжала повторять: «Этот ублюдок». Снова и снова. Больше ничего.

— Она так ничего и не объяснила?

— Нет.

— И вы не догадывались, кого она могла иметь в виду?

— Нет, — ответила Эвелин. — Я понятия не имела.

— Она говорила что-нибудь еще?

— Да, — она кивнула. — Что-то об игле. О том, что она не хочет иглы, чтобы ее втыкали в нее, чтобы она была бы рядом. Игла.

— Наркотики?

— Я не знаю, — пожала плечами Эвелин.

— А что тогда подумали об этом?

— Я ничего не думала, — сказала Эвелин. — Я везла ее в больницу, и она умирала у меня на глазах. Я очень боялась, что это мог сделать Питер, хотя в то же время и сомневалась в этом. Я боялась, что Джошуа узнает обо всем. Я волновалась очень о многом.

— Но не о ней.

— Отчего же, — возразила она, — и о ней тоже.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Поданные блюда оказались вкусно и хорошо приготовленными. Но в самом конце обеда, глядя на хозяев, я вдруг поймал себя на мысли, что мне очень хочется вернуть время вспять, чтобы можно было отказаться от этого приглашения, не приходить сюда и оставаться в счастливом неведении. Я не хотел знать об их отношениях, не хотел думать об этом.

После обеда мы с Питером пили кофе. Было слышно, как в кухне звенят тарелки — это Эвелин мыла посуду. Мне было трудно представить ее за подобным занятием, но рядом с Питером она была совершенно другой; наверное ее можно было даже полюбить.

— Я отдаю себе отчет в том, — сказал Питер, — что с моей стороны было нечестно зазывать тебя сегодня сюда.