Брэд Брекк - Кошмар: моментальные снимки

• Название: Кошмар: моментальные снимки
• Автор: Брэд Брекк
• Издательство: Эксмо
• Жанр: О войне
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-27879-4

Он воевал, он стрелял, и по нему стреляли; он видел, как полыхают джунгли, подожжённые напалмом, и как легко обрывается человеческая жизнь. Бред Брекк — американский солдат, воевавший во Вьетнаме, рассказывает о том, что он пережил. Если сначала война казалась ему романтическим приключением, то первый же бой обнажил её зловещий оскал, её грязную кровавую изнанку. Чужая земля, чужой уклад жизни, чужое небо над головой, а в итоге — чужая война. Она навсегда останется с теми, кто уцелел: как страшное молчание джунглей, багровые сплохи пламени, лица погибших товарищей, боль и отчаяние людей, втянутых в бессмысленную и беспощадную бойню…

---

Магазины выполняют сразу несколько функций: здесь и винный отдел, и почта, и кафе-мороженое, и бильярд, и прачечная, и гастроном, и отдел спортивных товаров, а у некоторых есть даже бензоколонка и гостиница.

Здесь можно купить охотничью лицензию и боеприпасы, которых хватит на маленькую войну. Можно удочку. Если на дворе холодно, можно купить шубу. Если жарко — футболку и шорты.

Такой магазин похож на ресторан Алисы, о котором пел в 60-ых годах Арло Гатри и в котором можно получить всё, что пожелаешь.

Может быть, тебе неприятно, когда ветер ворошит бороду, может быть, поутру тебе надо опохмелиться и успокоить нервы, поправить нутро и избавиться от головной боли после вчерашнего. Может, нужна книжка, где описывается, как построить каноэ из берёзовой коры. Или руководство по рыбной ловле с описанием дюжины способов, как нацепить на крючок лосося. Может, понадобилась пачка сигарет, или модный журнал, или «сэндвич героя», или захотелось взять видеокассету напрокат.

Что ж, под свисающим с потолка и еле вращающимся вентилятором, под модными и пыльными рогами лосей и оленей ты найдёшь это всё. А если вдруг устал и хочется посидеть чуток и поболтать с друзьями… Старожилы всё время собираются в этих магазинчиках, особенно в зимние дни, когда ветер воет, как труба Гавриила, и наружу нос не высунешь. Они приходят поделиться новостями и переброситься шутками, поближе к пузатой печке придвигая стулья и выдувая из жвачки пузыри.

Карибу, как и прежде, страна Нормана Рокуэлла, повсюду сцены словно из 50-ых…

— Интересно, кто придумал цепную пилу?

— Не знаю, но надо было прихлопнуть ублюдка.

— Мать твою, этот городишко такой старый, и я с ним состарился, Гарри. Сегодня утром пришлось вставать и зажигать фонарик, чтобы найти очки, чтобы отыскать вставные зубы. Уж не знаю, сколько мне на роду осталось…

— Да брось, Гилберт, ты ещё трахаешь свою старуху и до ста протянешь как пить дать, ты здоров как бык.

Откуда-то из глубины плывёт музыка кантри — это Таня Такер поёт о двух воробышках, попавших в ураган — а шипящий на гриле гамбургер истекает жиром.

Тут ещё есть индейская деревушка Алкалай-Лейк, в 30-ти милях к югу от Вильямс-Лейка по дороге на Дог-Крик, так вот в конце 60-ых это было самое несчастное поселение с самым высоким уровнем алкоголизма, семейной жестокости, сексуальных преступлений и хронической безработицы.

Алкоголизм, например, достигал 100 процентов. Для сомневающихся повторю: с т о п р о ц е н т о в! Каждый мужчина, каждая женщина, все дети и даже некоторые собаки — были пьяны.

Но в 1972-ом году, когда над землёй предков повеял ветер перемен, все 500 жителей этой расположенной в заказнике Алкалай деревни взялись за ум и медленно, трудно, но начали трезветь. Теперь в заказнике 95 процентов непьющих.

Вожди этого возрождения сняли фильм о героической борьбе с алкоголем, назвав его «Честь одного — честь всех». Ты, наверное, видел этот фильм, его крутили по ТВ всей Северной Америки.

Вождям нравится шутить по-индейски…

Как же не задалась жизнь краснокожих со времён битвы на речке Литтл-Бигхорн, что в Монтане, когда они прищучили самого генерала Джорджа Кастера.

— Да этот чуваки наверняка из Бюро по делам индейцев, просили, наверное: «Не давайте им ничего, пока мы не вернёмся», — хмыкает парень по имени Энди. И вставляет крепкое словцо…

Он говорит, что с самозарядной винтовкой, как у Джона Уэйна, да с нескончаемыми боеприпасами и бьющими точно в цель серебряными пулями любой дурак выиграет войну.

Что когда индейские дети смотрят вестерны, в которых индейцы обстреливают горящими стрелами караваны фургонов, то всегда кричат от радости, увидев на экране появляющуюся из-за холма кавалерию, потому что им уже вдолбили в головы, что индейцы — плохие ребята.

Что если Голливуд снимает кино о сегодняшних индейцах, то не даёт им безмятежно въезжать на пегих лошадках на холм, за который садится закатное солнце, но обязательно заставляет их, окосевших от галлона дерьмового винища, валиться наземь с горячей боевой лошади или горланить что ни попадя, летя в город в день получки, потому как если индеец не пьёт горькую, то дружит с бутылкой.

Если двигаться на запад от Вильямс-Лейка по 20-му шоссе, то пересекаешь Фрейзер, зигзагами поднимаешься на крутую гору Шип-Крик, проезжаешь сосновые леса и минуешь сверкающие на солнце лягушачьи пруды и — лесовозы, чьи водители меняют колёса, чтоб довезти таки груз до оставшихся на востоке лесопилок.

Так попадаешь в Чилкотин.

Чилкотин лежит между рекой Фрейзер и Береговым хребтом и очень привлекает крайне самодостаточных индивидуалистов, мастеров на все руки, но без гроша за душой, которым хочется жить без затей: без газет, без радио и телевидения, без почты, асфальтированных дорог и телефона. Если ехать верхом, то в Чилкотине можно проводить в седле дни напролёт и не встретить ни одного забора. Местные жители ценят уединение и интимность личной жизни, и дела им нет до остального мира.

У них широкие просторы, у них чистая вода для питья, дикое мясо и ягоды для еды, снегоступы, чтобы навещать соседей, и вволю сосен, чтобы отстроить уютную избушку, в которой можно обогреться и в морозный день и в долгую зимнюю ночь.

В Чилкотине селились люди особенные, о таких слагают легенды. Пол Сент-Пьер, бывший обозреватель из «Ванкувер Сан», писал о них в своих романах, задуманных в Чилкотине. О Пэне Филипсе, например, о Лестере Дорси и Ричарде Хобсоне. Хобсон, пионер из Западного Чилкотина, сам писал в своей знаменитой книге «Трава по другую сторону гор», что Карибу — «это земля, душа которой притягивала меня словно магтнит». Эти чувства нашли отклик в сердцах тех, кого пленила суровая красота этого величественного уголка планеты.

Переправившись через Фрейзер, вступаешь в последний рубеж Канады. Попадаешь в необъявленный временной пояс, который, тем не менее, не измеряется ни часами, ни сутками. Возвращаешься на сто лет назад, и автомобиль становится машиной времени, которая уносит тебя из 20-го века.

Здесь лучшая во всей Британской Колумбии рыбалка. Речка Дин, например, самый подходящий на земле водный поток для ловли радужной форели.

Название «Чилкотин» на языке индейцев-чилкотин означает «люди реки молодого человека»; регион по площади больше штатов Массачусетс и Коннектикут вместе взятых, но живёт в нём меньше двух с половиной тысяч человек. Половина из них — индейцы-чилкотин из резерваций Туси, Анахам, Стоуни, Редстоун и Немайа. Тем не менее вот уже много лет эта страна славится разнообразием промыслов: здесь и скотоводы, и охотники-трапперы, и поставщики снаряжения, и туроператоры, променявшие прерии на трудную жизнь в лесах с чистыми водами.

Просторы здесь широки, а в год выпадает не более 50 мм осадков, поэтому климат суров и лето короткое. В местечке Клина-Клине едва можно насчитать 30 ночей за год, когда температура не падает ниже нуля. Днём может стоять зной до 38 градусов, а ночью вода в ведре покрывается коркой льда. Зимой ртутный столбик часто падает ниже минус 50.

Скот пасётся среди сосен. В реках плещется лосось, озёра полны форели и водоплавающих птиц. Великое множество лосей, оленей, чёрных медведей и медведей-гризли, волков, куниц, кугуаров, большерогих баранов, оленей-карибу и горных козлов — все они процветают в первобытности Чилкотина. А ещё здесь много сов. В сумерках видно, как они начинают охоту, и ночи полнятся шорохами их крыльев.

Городок Татла-Лейк — сердце Чилкотина, как раз посередине между Вильямс-Лейком и лазурными водами Тихого океана. В гостинице «Грэхэм Инн» предлагают отменную еду, а построил её Боб Грэхэм в начале века. Наливай себе кружку дымящегося яванского кофе, выбирай столик, садись и беседуй. Если голоден, попроси у Бруно Кравчика меню. Он владелец этого заведения и так готовит домашние колбаски и пирожки — пальчики оближешь.

Едешь дальше — и въезжаешь в Нимпо-Лейк, главный из окрестных курортов, откуда любителей рыбалки со всего света доставляют к дальним озёрам, где рыба ловится так, что Айзик Уолтон, английский писатель, выпустивший в 1653-ем году книжку «Умелый рыболов», перевернулся бы в гробу. А перевернулся бы от чёрной зависти. Если ты всё ещё хочешь есть, иди в «Дарлаз плейс».

Здесь рай для увлечённых, но сегодня этот рай в опасности; опасность эта появилась в 80-ых и терзает как дурной сон. Дело состоит в вырубке лесов и во влиянии вырубки на окружающую среду. И население Чилкотина до сих пор пытается решить этот спор с лесными компаниями.

Чилкотин — один из последних бастионов Северной Америки, где ковбои и индейцы, как и прежде, живут бок о бок и не ломают голову над тем, что происходит вокруг их плато.

А индейцы живут так, как жили предки: ловят рыбу в реках, ставят капканы, охотятся на дикого зверя в дальних распадках, стерегут крошечные стада на холмистых лугах, которые с незапамятных времён зовут своим домом.