Александр Афанасьев - Сожженные мосты часть 1

• Название: Сожженные мосты часть 1
• Автор: Александр Афанасьев
• Жанр: Политический детектив

Третья часть Бремени Империи. Судьба народов и империй решается не во дворцах и не на дипломатических раутах. Тегеран и Багдад, Варшава и Вашингтон, Вена и Санкт-Петербург – везде идет невидимая и жестокая тайная война, в которой каждый вынужден отстаивать свое право на дальнейшее существование. И в этой войне нет непобедимых! Обновлено 24.05.2010 Первая часть закончена Добавил несколько избражений оружия из этого мира, любезно сделанных одним из моих читателей

---

* Иезус – Иисус, так произносят поляки

** полицейский

*** дурак по-польски так и будет – глупец

**** Прошу прощения, пани

***** пся крев, собачья кровь – любимое польское ругательство. Москаль – понятно и без перевода

****** бастард – ублюдок (польск.)

******* Державна Безпека – государственная безопасность

******* САКОНБ – Специальный Армейский КОмплекс Ножевого Боя. Что такое САМБО – думаю, знают все.

******** Матка боска – матерь божья

********* Шумовина – подонок (польск.)

30 мая 2002 года

Виленский военный округ, сектор "Ченстохов"

Поднялись с самого утра – если на ознакомление с сектором всего один день, то этот день следует потратить с максимальной пользой. Быстро развесили бронежилеты на окна, уложили в багажнике все имущество – включая "лишний" ПКМС.

Поехали…

Выехали на длинную, укатанную грейдером и посыпанную щебнем дорогу, ведущую к КПП части. Сделано кстати умно два кольца обороны – внешнее и внутреннее. Внутреннее – намного выше внешнего. Если кто-то атакует периметр – сначала ему придется прорываться под огнем через первую линию инженерных заграждений, а потом наступать на вторую – снизу вверх по голому полю и под огнем. Сотник мог дать руку на отсечение, что под деревья между первой и второй линиями обороны заложены заряды, да и на поле тоже мин кинули и растяжек наставили. Оборонились, в общем.

– Петро… – хорунжий Петров положил руку на плечо – смотри! На пять часов, воздух.

Сотник посмотрел в распахнутый настежь люк в крыше – и через несколько секунд всмотревшись до рези в глазах обнаружил в светлеющем небе небольшую точку

– Разведывательный беспилотник.

– Так точно…

Серьезно работают. Возможно и ударный – одну управляемую ракету он может нести.

На укрепленном КПП – бетонные блоки, ДШК и бронетранспортер в капонире – пропустили сразу подняли шлагбаум, даже документы не проверили.

– Несерьезно как то… – выразил общее мнение Чебак, когда отъехали

– Мабуть*, на обратном пути проверят – сказал сотник – сейчас то что проверять.

– Куда, командир…

Велехов развернул карту, примерно прикинул.

– Сейчас давай направо. В километре отсюда – дорога на Катовице, налево. Вот и прокатимся для начала туда – до самой границе. Только проселками.

– За пулемет встать?

– Пока отставить пулемет.

Дорога на Катовице была, причем приличная – бетонная и в три полосы в каждом направлении. Но они не стали на нее выезжать – а вместо этого пошли параллельно, проселками. Впрочем и проселки здесь были – не такие как на Дону – хорошие, выровненные, почти без колей, во многих местах – гравием засыпанные, А где – и с асфальтом…

– Хорошо живут… – проговорил Чебак

– Европа… – подхватил Певцов

– Рты зараз закрыли! – пристрожил сотник – не на прогулке. Продолжать наблюдение, нам тут потом на брюхе ползать.

И в самом деле Европа – даже лес какой-то не такой, не говоря уж про дороги. Поля – тоже чистенькие, ухоженные. Дорога – как новенькая. Но никто такому не завидовал. Казаки – люди простые. Живем на Дону – как предки жили, Государю служим. В командировки вот ездим, платят хорошо, выслуга опять же день за два. На Дону – курени**, скот, земля. Казачий круг сам делами вершит, самоуправление, кто хочет – к сохе, кто хочет –к винтовке. Кто хочет от дел отойти – у того земля, паши – не хочу. Чего ж еще надо. А то, что дорога гравием не посыпана – так и бес с ней, с дорогой. Проехать можно – и добре. Если кто жизни учить придет – так ведь казаки и в Берлине и в Париже и в Багдаде побывали. Надо – еще где побываем, в Лондоне там или в Вашингтоне, если не понял кто.

Дорога петляла по лесу, то бросалась вниз, то вверх. В некоторых местах до деревьев – рукой подать, огонь откроют – ахнуть не успеешь.

– Внимание! – Петров что-то услышал, насторожился

Защелкали предохранители, патроны в патронники все дослали, выезжая из части. Здесь – не шутки.

Что происходит – стало понятно парой десятков метров дальше по дороге. Они выскочили на верхнюю точку холма, дальше была ложбина – и в этой ложбине попыхивал солярным дымком такой же как у них Выстрел, а рядом притулился зеленый, полноприводный АМО. На Выстреле у пулемета дежурил казак. Стоявшие у машин казаки целились в них – тоже услышали, но как увидели Егерь – оружие опустили.

– Чебак… – сказал сотник сидящему за рулем старшему уряднику – на месте стой. Бдительность не терять, может это ряженые.

Это тут бдительность теряют, а как на Восток в командировку скатаешься – всех и вся будешь подозревать.

– Понял.

– Бдительность не терять – повторил строго сотник – если что – уходишь за скат, и оттуда начинаете работать.

– Есть.

Сотник вышел из машины – он сидел на правом переднем сидении, рядом с водителем. Поудобнее перехватил автомат, не торопясь, приглядываясь, пошел вперед.

– Здорово дневали, казаки… – поприветствовал он по-свойски казаков

– И вам здравия, господин сотник – раздалось нестройное…

– Старший кто?

Невысокий хорунжий шагнул вперед.

– Хорунжий Суздальский. Кубанское.

Понятно, соседи…

– Сотник Велехов. Донское. Сломались, что ли?

– Никак нет.

– А что?

– Да нычку нашли, господин сотник. Опять спирт***, тонны три и стволы. Вывозить надо.

– Не ваш же вроде сектор?

– Наш – не наш. Информация поступила – на реализацию сходили. Если бы через штаб как положено – тут этого спирта уже не было бы.

Ага, и еще спирт найденный государство за хорошие деньги принимает. Зачем соседям информацию отдавать?

– Оно так. Сходим?

Хорунжий зачем то взглянул на часы

– Зараз можно…

Сотник повернулся к машине, сделал знак рукой – "нормально"…

Идти было непросто – от дороги местность резко уходила вверх, так резко, что приходилось не идти, а карабкаться, цепляясь за кусты. Почва тоже была больше частью песчаная, нормальной опоры ногам не дающая. Так и карабкались, цепляясь руками…

Круча уступила место ровной местности – тут было что-то типа плато на холме.

– Господин сотник…

– Да?

– Видите?

Велехов проследил за пальцем хорунжего, примерно прикинул. Кора дерева повреждена, вроде как цепляли сюда что. Но не растяжку же…

– Растяжка?

– Никак нет. Тут лебедку крепили, вот кора и повредилась. Из проезжающих – кто будет так, как мы в гору карабкаться? И не наткнется никто, по крайней мере, случайно. А так – машину под горку подогнал, лебедку переносную зацепил за дерево – она тут в схроне была вместе со всем – и все. Надо – спускай спирт в машину, надо – поднимай из машины и ныкай. Такая лебедка до пятисот килограммов зараз тянет. Мы считай по этому повреждению на коре схрон и нашли.

– Ясно…

Схрон был всего шагах в двадцати от обрыва. Нечто входе крытой землянки с хорошо замаскированным входом. Можно что угодно хранить. Или даже кого угодно – если людей через границу переправляешь. Сейчас вход в землянку был разрыт, а рядом стояли три казака с автоматами и …

Га… да никак баба…

Баба стояла над ямой и писала что-то, видимо протокол, а казаки молча стояли рядом.

Не обращая внимания ни на казаков, ни на бабу, сотник подошел к расселенной на земле плащ-палатке, взглянул. Шесть стволов. Все – германские, фирмы Эрма, но под наш калибр 6,5 – не казацкий, а пехотный. Все – новенькие, в заводской смазке еще, на одном из автоматов – цейссовский оптический прицел. Недешевое оружие, видно, что новое совсем. И не гражданское, самое что ни на есть армейское, не уступающее тому, что есть у казаков.

– Что шесть стволов тут было? – спросил Велехов, обращаясь к казакам

– Так точно, господин сотник. Бывает и больше.

Сотник присвистнул

– Не мешайте мне!

Не обращая внимания на раздраженный женский голос, сотник встал на колени у входа в нору, начал ощупывать пальцами землю, пытаясь понять, насколько она утоптана и как долго пользовались схроном.

– Вы кто такой вообще!?

Сотник убедился, что схроном пользовались изрядно, вся земля утоптана на входе как асфальт. Потом неторопливо встал на ноги, отряхнул форменные шаровары.

– Сударыня, тот же самый вопрос я могу задать и вам. Кто вы такая и что вы тут делаете?

– Я Эмилия Кристич, майор таможенной службы Польши! – возмущенно, с вызовом проговорила женщина.

О как! Аж Польши…

– А я сотник Донского казачьего войска Петр Михеевич Велехов. В Виленском крае – название "Виленский край" сотник выделил голосом нарочно – нахожусь в служебной командировке от Донского казачьего войска.