Эдвард Томпсон - Гунны. Грозные воины степей

• Название: Гунны. Грозные воины степей
• Автор: Эдвард Томпсон
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9524-4937-4

Гунны – первое известное государственное объединение кочевых тюркоязычных народов. Что заставило эти племена объединиться? Какими они были? Чем руководствовались римляне в торговых отношениях с гуннами? Автор отвечает на эти и многие другие вопросы, исследует материальную организацию и социальную структуру гуннского общества до Аттилы и подвергает анализу то, что было сделано этим вождем, вошедшим в анналы мировой истории.

---

Эдвард А. Томпсон Гунны. Грозные воины степей

Edward A. Thompson

THE HUNS

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Карта 1. Гунны до Аттилы

Карта 2. Кампания Аттилы, воссозданная Э.А. Томпсоном

ВВЕДЕНИЕ

Ученый, изучающий историю Римской империи и решивший написать историю гуннов, должен начать с признания, что предлагает историю, которая не имеет ни начала, ни конца. Такая история должна начинаться с вопроса: надо ли отождествлять гуннов с сюнну, которых так часто упоминаются в китайских хрониках? Этот вопрос обсуждается с тех пор, как французский ученый профессор Дегинь впервые предложил идентифицировать гуннов с сюнну. Но Дегинь жил в XVIII веке, когда не существовало многих наук, с которыми в настоящее время история должна считаться. Однако не все авторитетные источники склонны принять эту версию. Противники теории родственности сюнну и гуннов часто в качестве возражения приводят слова Бюри о том, что тот, кто поддерживает эту теорию, основывается на полете фантазии, а не на фактах. Во всяком случае, пока специалисты не пришли к общему мнению, человеку, изучающему историю Римской империи, настоятельно рекомендуется ничего не говорить о сюнну.

В конце книги мы обсудим так называемую «легенду Аттилы». Почему никогда не забывают того, кого называли «бичом Божьим»? Почему восточные римляне называли гуннами каждую последующую волну свирепых варваров, обрушивающуюся на них с северо-востока? Почему мы сами, когда хотим облить грязью наших врагов, называем их именем этих кочевников, которые жили в невероятно тяжелых условиях полторы тысячи лет назад? Ответ на эти вопросы можно найти при изучении германской саги, средневековой и современной литературы. Надо отметить, что дискуссии по этому вопросу в основном велись венгерскими учеными на родном языке, а венгерский язык, как и китайский, не по силам многим известным ученым.

В этой книге нам придется довольствоваться, как это делали некоторые римляне, тем, что история гуннов начиналась не в Монголии, а у рек Кубань и Дон, и признаться, что нам ничего не известно о гуннах до конца IV столетия, когда они напали на остготов (остроготов). Наша история закончится крахом империи Аттилы. Правда, гунны еще сражались в армиях Юстиниана, но в VI веке они уже не играли особой роли и вскоре растворились в основном населении Европы, или их заменили другие так называемые гунны, которые постоянно двигались через степь на запад. Нам нечего сказать и об Этцеле.

С учетом этих оговорок книга строится следующим образом. В 1-й главе дается краткое изложение основных источников, из которых мы получаем сведения о гуннах. Во 2-й и с 4-й по 6-ю главы рассказывается о дипломатических отношениях гуннов с римлянами, о победах и поражениях гуннов в войне. Об этом писали многие английские авторы, но они не давали полной информации о гуннах. Эдвард Гиббон в своей книге «Упадок и разрушение Римской империи» в главах о V столетии далек от того, чтобы считаться лучшим. Ходжкин в книге «Италия и ее захватчики» рассказал самую полную историю гуннов, но его работа, хотя и представляет огромную ценность, на данный момент уже устарела. Последующие авторы, такие как Бюри, авторы «Кембриджской средневековой истории» и другие, воссоздают более или менее полную историю гуннов, но их основной целью является история Римской империи, а описание жизни Аттилы отходит на второй план. Таким образом, эти главы не будут лишними. В них сделана попытка рассказать историю гуннов намного подробнее, чем это было сделано в других работах. Мы приводим полный, хотя и недоказательный, отчет о посольстве Максимина к Аттиле, но у нас почти нет сведений о вторжении гуннов в 447 году и никакой информации о причинах этого вторжения.

В заключительной части книги я пытаюсь ответить на вопросы, возникающие в процессе чтения. Почему гунны действовали именно так, а не иначе? Как они смогли достичь таких высот? Какими они были? Ответам на эти вопросы я посвятил 3-ю и 7-ю главы, сделав попытку исследовать материальную организацию и социальную структуру гуннского общества. Сразу становится ясно, насколько изменилось гуннское общество с того времени, к которому относятся источники, из которых черпал свою информацию Аммиан Марцеллин, до времени появления Приска Паннийского[1] в лагере Аттилы. Если мы хотим представить общество, созданное Аттилой, мы должны понять, каким оно было до того, как во главе его стал Аттила. Ни одно человеческое сообщество не бывает статичным; гуннское общество было более динамичным, чем большинство. Я уверен, что до настоящего времени не было предпринято попыток подробно изложить социальную историю гуннов, и боюсь, что читатель обнаружит больше недостатков, а точнее, нехватки информации, в 3-й и 7-й главах, чем в остальной книге.

Мы стремились понять, чем объясняется поведение римлян в торговых отношениях с гуннами. Как оценить политику Феодосия II с Хрисафием (Хрисанфием) и Маркиана в отношении новых захватчиков? Современные историки от Тиллемона[2] и Гиббона[3] до Бюри и Эрнста Штайна осуждали Феодосия II за слабость и бесхарактерность и превозносили Маркиана, называя его защитником, на которого можно положиться.

Но если мы поймем сущность гуннского общества, если обратим внимание на очевидное социальное деление, существовавшее в Восточной Римской империи, если, наконец, поймем, что Приск был пристрастным и предубежденным писателем, тогда, я полагаю, мы придем к другому выводу. Феодосий II провел Восточную Римскую империю через один из сильнейших штормов V столетия лучшим и самым разумным курсом, известным ему. Маркиану очень повезло. Когда он взошел на трон, обстоятельства изменились, и возникла совершенно иная ситуация. Гунны интересны сами по себе, но еще интереснее их отношения с римлянами. Читатель найдет в этой книге несколько общих высказываний о гуннах и предположительные выводы о влиянии их появления на Дунае и Рейне на ход европейской истории.

Эта книга предназначена в первую очередь для людей, интересующихся историей Римской империи.

Глава 1 ИСТОЧНИКИ

Когда гунны впервые переправились через Керченский пролив в Крым и влились в поток европейской истории, они были неграмотными. И когда они, в конце концов, затерялись в суматохе V – VI столетий, они по-прежнему были неграмотными. Песни, которые слышал Приск, когда гунны пели в освещенном факелами пиршественном зале, песни, в которых прославлялись боевые подвиги Аттилы, со временем, возможно, превратились бы в эпические памятники, повествующие об их победах.

Конечно, остготы, среди которых гунны жили долгое время, имели весьма смутные воспоминания о собственной ранней истории, почерпнутые из старинных песен о подвигах предков, которые они исполняли в почти повествовательной манере под аккомпанемент арфы. Но гунны исчезли так быстро, что даже если они начали слагать эпические поэмы, но все равно не записывали их, и не осталось никого, кто бы мог исполнять эти песни. В действительности гунны не имели представления о своем происхождении и мало что могли рассказать римским путешественникам.

1

Древние народы оставляют после себя не только эпические поэмы, сказания, но и другие свидетельства. Однако сообщество гуннов по своей природе было таким, что мы не можем рассчитывать на обнаружение большего числа их следов, проводя археологические исследования. В степи в условиях кочевой жизни человек мог переносить с собой весьма ограниченное количество материалов – железа, дерева, текстиля, поскольку постоянно двигался от пастбища к пастбищу. Только поселившись у источника ресурсов, он мог получить их в большом количестве, а для этого ему пришлось бы отделиться от сообщества, частью которого он являлся. Степные кочевники по большей части использовали предметы обихода, приобретенные путем обмена или грабежа; сами кочевники не занимались ручным трудом. «Не думаю, – пишет Миннс, – что кочевники сами работали с металлом. Работа по металлу была уделом рабов, покоренных народов», и трудно представить кого-то из приспешников Аттилы, тратящего время на художественную работу по металлу. Однако нет никакой причины, почему бы кочевнику не иметь с собой какой-то инструмент и небольшое количество материалов. У кочевника более свободный доступ к источникам сырья, чем, скажем, у кузнеца, ведущего оседлый образ жизни. Но дело в том, что кочевник изготавливал только при крайней необходимости очень небольшое количество изделий, которые оставили еле заметный след в археологических источниках.

Действительно было найдено несколько предметов, которые археологи с уверенностью приписывают кочевым народам, хлынувшим в Европу в древние и Средние века. К сожалению, уровень современной науки не дает возможности сказать, были ли эти предметы привезены в степь, а если нет, то можно ли часть из них приписать гуннам. В 1932 году вышел в свет серьезный труд профессора Алфельди под названием «Funde aus der Hunnenzeit und ihre ethnische Sonderung», в котором автор утверждал, что по крайней мере четыре группы предметов можно считать принадлежностью гуннов. В 1935 году другой венгерский ученый, Золтан, заявил, что предметы, которые Алфельди определил как гуннские, в действительности являются римскими предметами, вывезенными из империи и известными также по раскопкам в Унтерзибенбруне[4], в Нормандии и на юге России.