Сергей Андреев - Особый контроль (сборник)

• Название: Особый контроль (сборник)
• Автор: Сергей Андреев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-235-02003-0

В книгу вошли фантастические произведения у частников ялтинского семинара 1991 года Всесоюзного творческого объединения молодых писателей-фантастов.

СОДЕРЖАНИЕ:

Сергей Андреев. Космос душ человеческих. Стихотворение

Сергей Булыга. Дикенц. Рассказ

Сергей Булыга. Манефа. Рассказ

Сергей Булыга. Конный пешему товарищ. Рассказ

Василий Головачев. Особый контроль. Роман

Юрий Иваниченко. Выборный. Повесть

Сергей Казменко. Мне здесь не нравится. Рассказ

Валентина Соловьева. Мост. Рассказ

Николай Славинский. Творец Инканы

Александр Тесленко. Пылесос истории. Повесть

Александр Тесленко. Дьондюранг. Повесть. Перевод с украинского Е. Цветкова

Составитель О.О.Ткаченко

На первой и четвертой страницах обложки работы художника Памелы Ли (США) “На другой планете”, “Поиск”.

---

Но жить-то надо. И он вспомнил свою первую профессию. Отправился на комсомольские стройки — изучать жизнь, собирать материал для будущей книги. Но хватило его на два года. Он снова вернулся домой, устроился рабочим сцены драматического театра — при искусстве, так сказать, для будущего писателя тоже нелишне. Вскоре “с горя” женился, недолго выбирая спутницу жизни.

Лариса работала машинисткой в одной из редакций, где бывал Микола. Он не раз поглядывал на складную, модно одетую прыщеватую девчушку. Как-то, на восьмое марта, он удостоил ее букетиком подснежников. Лариса растрогалась. Ему тогда показалось, что он смог бы с нею жить.

Так и пришел, неожиданно для самого себя, однажды к ней в конце рабочего дня. Был усталый, весь какой-то съежившийся, совсем сникший — он и так не мог похвастаться ростом, редкая бороденка сбилась в кривой рыжий клинышек. Какое-то мгновение, стоя на пороге, глядел на Лариску. Она подняла глаза, машинально выключила электрическую “Ятрань” и вопросительно взглянула на него.

— Привет, — наконец выдавил Микола. И заставил себя улыбнуться.

— Привет, — Лариса почему-то зарделась.

— Тебе еще долго работать?

— Да нет… Я уже все… Сегодня я уже свободна. — Она порывисто поднялась, постояла в нерешительности и села. — А что такое? Почему ты… Почему вы спрашиваете?

— Пошли, если ты свободна… Хочу с тобой поговорить, посоветоваться… — и вдруг без колебаний Микола по-деловому буднично спросил: — Ты не согласилась бы выйти за меня замуж? Мне кажется, что мы подошли бы друг другу…

Вот так он женился, быстро и разухабисто. Отец отнесся к этому вполне спокойно. Не радовался тому, что сын наконец-то вроде утихомирился и пускает корни, не сердился, что выбрал себе прыщеватую щеголиху. Одевалась Лариса, как на ярмарку. Шила в ателье, шила сама, выходило не дорого, но всегда ярко и модно. Порой до безвкусицы модно. Когда появился Юрасик, Лариса стала немного сдержаннее в своем желании иметь “потрясный вид”. Но, как и раньше, за своим внешним видом следила тщательнейшим образом. Объяснялось это тем, что она считала себя, и в этом ее убедила мама, пугалом гороховым. Ей-де без косметики и приличного наряда в город и выходить стыдно. В чем-то старая мать была права, в чем-то ошибалась: после рождения Юрасика Лариса сразу выправилась и даже в латаном домашнем халатике казалась матери “настоящей женщиной”.

Жили они вполне мирно и даже весело. Пока Юрасик был совсем маленьким, Лариса умудрялась “подкидывать” его своим подругам на несколько часов (однажды даже эксплуатировала молодого автора, которому перепечатывала его гениальный роман), и они с Миколой ходили в кино или в театр (в “свой” театр заходили важно, с черного хода). Порой позволяли себе посидеть в ресторане.

Микола продолжал писать и ходить по редакциям. И в который раз предлагал он свою рукопись издательству, но фортуна словно отвернулась от него. А смотрела ли она когда-нибудь в его сторону? Просто раньше, когда он был совсем молодым, когда от него ничего не требовалось, только жить и учиться, не составляло труда тешиться мнимой благосклонностью своенравной фортуны. Если, к тому еще, собственная голова варит вполне прилично. Что же касается тесного жизненно-литературного трека, судьба улыбается лишь сильнейшим и хитрейшим, а не растяпам с куриными мозгами, как иногда говорила Лариса, вроде бы совсем не про него. Он и вправду ни разу не обиделся и виду не подал, что понимает, о ком идет речь…

И частенько, сидя возле толстенного, в два обхвата стола торговой точки № 165 да еще в хорошую погоду за кружкой холодного пива, он позволял себе, лениво жуя традиционно недожаренный шашлык, подтрунивать над Ларисой и над растяпами с куриными мозгами, которые потягивали пиво рядом с их столом.

Сидел в тот вечер Микола возле своей любимой пивной будочки и почему-то думал о коллеге из театра, художнике-неудачнике, рабочем сцены. Тот был гулякой с большим стажем. Несмотря на свой предпенсионный возраст, он мог демонстративно выпить бутылку сухого красного и выходить на трассу ежегодного традиционного марафона. Каждый год он добегал до финиша, а затем несколько месяцев, при случае, разглагольствовал о пользе сухого красного и о своих загубленных возможностях. Из него, видите ли, мог бы получиться не только гениальный художник, но и выдающийся спортсмен-марафонец. Еще любил повторять:

— Теперь задаром премьеры “премьерят”! Вот Кикоть — так тот был настоящим человеком. После каждого праздника всем, кто на него за кулисами работал, меньше чем по трояку не давал… А сейчас? Вырождается украинская опера. Вырождается!..

Миколе доставляло удовольствие подложить своему “гениальному” напарнику хоть небольшую свинью и потом прислушиваться, как того разносит начальство. Объяснить своей антипатии Микола никак не мог.

Так вот, сидел он в тот весенний вечер под старым каштаном, рассуждая сам с собой о “сложности и непостижимости человеческой породы”, которая одних индивидуумов каким-то образом объединяет, а других — напрочь разъединяет… Не сразу заметил, что к нему подсел средних лет большеносый мужчина в строгом сером костюме и молча поставил на могучий дубовый стол бутылку “Наполеона”.

За всю жизнь такого дорогого коньяка Микола не пил, хотя и поглядывал иногда с завистью, когда тот бывал в продаже. Но каждый раз громко восклицал:

— Какие дураки его покупают? За эти деньги можно целый месяц пьяным ходить.

Они встретились с незнакомцем взглядами, и тот как-то устало и виновато улыбнулся.

— Ты что дурака валяешь? — спросил Микола. — Хочешь, чтобы сразу милиция загребла?

Сероглазый мужчина коснулся ладонью своей короткой бородки:

— Милиция? С “Наполеоном”? Такого не бывает. Да и где эта милиция?

Незнакомец быстро поднялся и подтянул поближе к столу что-то ослепительно серебристое. Микола не сразу разглядел, что это обыкновенный мопед, только все его части оказались не крашеными, а хромированными или никелированными. Мопед ловил все лучи еще яркого заходящего солнца и весь радостно сиял.

— Что это за чудо техники? — Микола криво, но доброжелательно усмехнулся.

— А разве сам не видишь? “Верховина”. Прекрасная машина, как метеор мчится.

— Если бы пил что подешевле, то и на мотоцикл разжиться смог, — рассмеялся Микола громко.

Ему вдруг показалось, что незнакомец чем-то напоминает художника-марафонца, вот только одет с иголочки. “Испортит мне вечер этот сероглазый”.

— На мотоцикл разжиться? — переспросил незнакомец. — Зачем? У меня все есть. “Волга” последней модели. Прекрасная дача. Зачем мне еще мотоцикл? Свою “Верховину” я просто люблю. Хлопот ни лх. Машина легкая, быстрая. Она у меня немного модернизирована. Давай по малой толике? — не ожидая согласия, незнакомец решительным движением подхватил фирменную темную бутылку и начал не спеша откупоривать.

— Прекрасный напиток. Божественный напиток, — произнес тихо и, как-то неожиданно, извлек из кармана два металлических складных стаканчика. Тоже полированные и блестящие. Привычным движением привел их в “состояние боевой готовности”. — Все свое ношу с собой. Не люблю пить из чужой посуды. Так с детства привык.

— Что, очень брезгливый? — деловито спросил Микола.

— Нет, нет, не брезгливый. Просто не люблю… — незнакомец разлил коньяк ровно по полстаканчика. — Давай! Как говорится, за все наилучшее! — Он пригубил и, прищурившись от удовольствия, стал смаковать: — Такое впечатление, будто летишь… Правда? Глоток сделаешь и летишь, летишь…

— Знаешь, сколько я уже без “Наполеона” лечу? — буркнул Микола и, выпив коньяк одним махом, крякнул: — Хороший продукт. Только дороговат… Так чем, как говорят, обязан? У вас сегодня какой-то праздник?

— У меня каждый день праздник, — многозначительно сказал незнакомец, маленькими глотками потягивая "божественный нектар”.

Микола поставил пустой стаканчик на стол, и сероглазый сразу же налил снова, на этот раз наполнив почти до края.

— Ты что это, может, споить меня вздумал? — недоуменно произнес Микола.

— Споить? “Наполеоном”? Тебя? Не смеши. Да и кто тебя заставляет? Не хочешь — не пей, — и снова прищурился, с удовольствием пил коньяк маленькими глотками.

— Хороший вечер сегодня, — ни с того ни с сего сказал Микола. — Погода приятная. Тепло. Весна.

— Давай познакомимся, — предложил сероглазый, — меня зовут Георгием. — Протянул руку.

— Я — Микола…

— Ты где работаешь?

Некоторое мгновение Микола колебался:

— Вообще-то я писатель. Литературный институт окончил. А работаю в театре. Просто так, для жизненных впечатлений. Рабочим сцены. Я плотницкое дело с детства люблю. А ты кто?

— Я физик. На научной работе. В ваших краях проездом. В командировке.