Сергей Андреев - Особый контроль (сборник)

• Название: Особый контроль (сборник)
• Автор: Сергей Андреев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-235-02003-0

В книгу вошли фантастические произведения у частников ялтинского семинара 1991 года Всесоюзного творческого объединения молодых писателей-фантастов.

СОДЕРЖАНИЕ:

Сергей Андреев. Космос душ человеческих. Стихотворение

Сергей Булыга. Дикенц. Рассказ

Сергей Булыга. Манефа. Рассказ

Сергей Булыга. Конный пешему товарищ. Рассказ

Василий Головачев. Особый контроль. Роман

Юрий Иваниченко. Выборный. Повесть

Сергей Казменко. Мне здесь не нравится. Рассказ

Валентина Соловьева. Мост. Рассказ

Николай Славинский. Творец Инканы

Александр Тесленко. Пылесос истории. Повесть

Александр Тесленко. Дьондюранг. Повесть. Перевод с украинского Е. Цветкова

Составитель О.О.Ткаченко

На первой и четвертой страницах обложки работы художника Памелы Ли (США) “На другой планете”, “Поиск”.

---

— Мне все равно, — сказала она и снова замолчала.

Обидно и досадно мне стало, что так удачно начавшееся общение вдруг оборвалось, и я поспешила спросить:

— А вы первый раз сюда пришли?

— Нет, в десятый, — скучно ответила она, и я сразу догадалась, что продолжать разговор не имеет смысла.

А ведь интересно было бы узнать, что привело в Дом последних надежд эту красивую и высокомерную девушку. Глупое, кстати, название — Дом последних надежд. Помню, в городе, где я росла, так называли один клуб, куда ходили на танцы передержанные невесты.

Ну что ее толкнуло на этот шаг, что? Может быть, безответная любовь, может быть, финансовые затруднения…

Всякое бывает…

Одна женщина — из тех, что стояли впереди меня, — несколько раз отходила к телефону и возвращалась очень расстроенная. Все время поглядывала на часы.

Я набралась смелости и сказала ей:

— Может быть, вам отлучиться надо? Так идите, я могу посторожить вашу очередь.

Она покосилась на меня довольно неприязненно. Я ощутила неуместность моего предложения, но все же повторила:

— Вы не беспокойтесь, сто раз еще успеете туда и обратно… Если, например, вам в больницу надо или еще куда…

(Мне почему-то показалось, что она в больницу звонила. Может быть, у нее кто-нибудь из родных сильно болен…)

— Как вам не стыдно? — воскликнула она. — Вы подслушиваете чужие разговоры!

Мне действительно стало стыдно. Хотя я ничего не подслушивала. Обидно, когда посторонние люди тебя превратно понимают.

Хотя, если не посторонние, то еще обиднее, между прочим.

Наверно, единственный способ избежать незаслуженных подозрений — вести себя так, будто все, что происходит вокруг, тебя абсолютно не касается. Некоторым это удается. Все бы ничего, но уж больно это скучно. Особенно если ты даже почитать ничего с собой не захватил.

Я и не предполагала, что в нашем городе столько людей, у которых не осталось совсем никаких надежд.

“Но, — утешала я себя, — может быть, многие из них встали в очередь, как и я, — на всякий случай, А кое-кто — из любопытства. Кроме того, иногда людям свойственно преувеличивать значение своих неприятностей. Из какой-нибудь ерунды, нестоящей внимания, устраивать целую проблему. Довольно часто это бывает, кстати…”

Так я себя уговаривала, и весьма успешно, тем более, что сочувствовать людям, когда они собираются в таких количествах, практически невозможно. Особенно если они конкретно в твоем сочувствии не нуждаются. Если бы нуждались, я бы посочувствовала, а так чего же…

И вообще, к чему им мое сочувствие, если через некоторое время каждый из них обретет свою законную, полновесную последнюю надежду. Все они сейчас живут только этим. Можно себе представить, как я их раздражаю своими вопросами и замечаниями…

Придумал же кто-то — Дом последних надежд. Должно быть, это очень мудро и гуманно. Интересно, всем дают или есть какие-то ограничения? Спросить, что ли? А то простоишь зря…

Я прошла вперед и попыталась заглянуть в приоткрытые двери, куда безостановочно заходили люди — строго в затылок, один за другим. Меня оттолкнули — куда без очереди?

— Мне только спросить, — объяснила я.

— Чего там спрашивать… Очередь подойдет — все узнаешь.

“И то верно, — подумала я. — Чего людей зря нервировать? Ведь, в сущности, не так уж долго стоять осталось…”

Моя очередь почти что подошла, когда вдруг случилась непредвиденная заминка.

Из дверей, расталкивая входящих, выдрался растерзанный мужчина с безумными, распяленными ужасом глазами и каким-то волчьим голосом закричал:

— Люди! Остановитесь! Туда идти нельзя!

Следом выскочили два служителя в униформе, заломили ему руки, втянули обратно, двери закрыли и объявили служебный перерыв на полчаса.

— Что еще за перерыв? Почему перерыв? — недовольно зашумела очередь. — Предупреждать надо заранее. Жаловаться будем! Безобразие…

— Не нравится мне все это, — задумчиво сказал Книголюб. (Ну, тот неразговорчивый молодой человек с книжкой — я его Книголюбом про себя называла. Темноволосый такой, с выразительными печальными глазами…)

— Мне тоже не нравится, — охотно подтвердила я. — Столько простояли и перед самым носом закрыть.

— Я не об этом, — объяснил он. — Меня смущает, что они так поспешно закрыли. Что-то там явно стряслось… Этот мужик странный… Вы слышали, что он кричал?

— Провокация! — уверенно сказал Вахтер-Начальник. — Подобные штучки мне хорошо знакомы. Все это специально подстроено, нет никаких сомнений.

— Зачем? — удивилась я.

Он снисходительно усмехнулся:

— Неужели самим непонятно? Это же элементарно! У них какая главная цель? Пораньше закрыть свою контору, пораньше домой уйти. А народ-то все не убывает. Вот теперь и соображайте, что к чему…

— А-а, — догадалась я. — Надеются, что люди не выдержат и начнут расходиться…

— Вот именно!

— Ишь, чего придумали! — начала возмущаться я. — Свинство какое… Столько простоять и уйти с пустыми руками!

— Я этого не выдержу, — всхлипнула женщина с сумкой. — Мне всю жизнь, всю жизнь вот так не везет…

Прибежала взволнованная женщина из другой очереди — жена того мужа, который за Начальником-Вахтером стоял.

— Закрыли! — сообщила она. — Почти перед самым носом. Представляешь? — И зашептала, озираясь по сторонам: — Говорят, там авария произошла… Есть жертвы… И вообще, говорят, это опасно…

Книголюб напряженно прислушивался к ее словам.

— Я, пожалуй, пойду, — сказал он, ни к кому не обращаясь.

— Бабья болтовня, — с отвращением сплюнул Начальник. — Именно на таких все и было рассчитано.

— Иди на свое место, — резко сказал Муж. — И поменьше повторяй чужие глупости.

— Может быть, я лучше здесь останусь? — поежилась Жена. — Или ты со мной… Здесь у тебя впереди пять человек, а там только три.

— Еще неизвестно, где раньше откроют, — возразил Муж.

— А может, лучше домой пойдем? — без особой надежды предложила она. — Как-нибудь обойдемся…

— Не обойдемся, — хмуро ответил он.

Она, вздохнув, нехотя поплелась обратно.

— Пойду я, — не слишком уверенно повторил Книголюб и с надеждой посмотрел на меня, ожидая поддержки.

Я открыла рот, чтобы сказать: “Да, конечно, если говорят, значит, что-то есть… зря говорить не станут… было бы ради чего рисковать… надежда — это ведь так эфемерно… это ведь даже не реальность, а скорее самовнушение… и действительно — это опасно, если ни на чем не основано… лучше уж жить вообще без надежд, чем с последней надеждой, потому что… потому что… потому что…”

Но пока я собиралась с мыслями, рыжая девушка опередила меня.

— А я никуда не уйду! — с вызовом сказала она. — Буду стоять, пока не пустят. Мне терять нечего.

Книголюб с интересом посмотрел на нее, закрыл книжку и сказал:

— Я, пожалуй, тоже останусь.

Наверное, она ему понравилась. В общем, ничего удивительного…

Я колебалась. Остаться или уйти? Интересно, конечно, узнать, что там происходит в этом Доме последних надежд, но с другой стороны… Перед глазами все еще стоит оскаленное лицо мужчины… Кровь на щеке… И этот жуткий вопль: “Люди, остановитесь!..”

Ай, да ладно! Я же не одна здесь. Вон сколько народу! И никто вроде не собирается уходить. Значит, ничего страшного. Спасут, помогут в случае чего.

И вообще, это не дело — столько времени даром потерять. Может, больше такой случай не представится. Всю жизнь потом жалеть буду.

Хотя вообще-то я никогда ни о чем не жалею — ни о том, что было, ни о том, чего не было. Не жалею и все. Живу по принципу — будь что будет. Единственный принцип, которого придерживаюсь в жизни. Если это можно назвать принципом… Но других не держим.

Если же мне предоставляется право выбора, то я буду колебаться до тех пор, пока все не решится без меня.

И вот так я колебалась все полчаса, пока длился перерыв. Полчаса я себя непрерывно уговаривала. То уговаривала себя уйти, а когда уже пойти соглашалась, начинала уговаривать себя остаться.

Но вот, наконец, двери открылись и велено было заходить.

Рыжая девушка зашла первая, я за ней, потом остальные.

Касса была у входа. Заплатили по рублю, двинулись дальше. Там было темновато. Я даже стен и потолка не различала. Более или менее освещался только узкий проход, по которому мы как раз и шли, — огороженный с обеих сторон металлическими решетками. На этих решетках через каждые полметра были налеплены объявления: “Осторожно, окрашено!” Устаревшие, должно быть, объявления — я потрогала пальцем металлические прутья: нет, не прилипает.

— Ни к чему не прикасаться! — торопливо одернул меня служитель-смотритель-надзиратель-или-как-его-там.

Я испуганно убрала руку.