Алла Дудаева - Миллион Первый

• Название: Миллион Первый
• Автор: Алла Дудаева
• Издательство: Ультра. Культура
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-9681-0039-7

В книге повествуется о жизненном пути первого президента Чечни, раскрываются особенности чеченского народа, его стремление к независимости. Она позволяет понять характер Джохара Дудаева, его взгляды на жизнь. Название книги — «Миллион первый» — связано с известным высказыванием покойного президента: «Как-то у него спросили: «А сколько у чеченцев генералов?», на что Джохар Дудаев ответил: «Каждый чеченец — генерал, я же только миллион первый!»». В издании широко представлены документы последних лет жизни, речи и интервью Джохара Дудаева, его переписка. Книга также содержит стихи Аллы Дудаевой, которые она посвятила чеченскому народу.

---

Глава 15

Наши министры, несмотря на постоянные ограничения и приказы об отставке очередного вора, находили все новые лазейки, чтобы обходить законы и тащить народное добро. На законы они мало обращали внимания и в советское время, а сейчас все рвались в «капиталисты», как к финишной заветной мечте, первой цифрой которой должен был стать миллион. Разгул дикого капитализма в России служил им наглядным примером. Как тайные болезни общества, вышли наружу спецы теневого капитала, новоиспеченные нувориши появлялись невесть откуда, поражая воображение россиян громадами миллионов. Наверху всей этой пирамиды стояли сильные мира сего, неподвластные никаким генеральным прокурорам. Появилось новое правило: «Чем больше украл, тем более неподсуден». Только деньги правили новым миром, к звериным законам которого некоторые уже успели приноровиться. Выживали только сильные…

На очередном заседании Кабинета министров, транслируемом, как всегда, по местному телевидению, Джохар снова распекал министров: «У вас нет денег, чтобы выдавать людям зарплату, но вам выделяются для этого нефтепродукты. Почему они их не получают? Если сами большой кусок едите, хоть маленький кусочек своим рабочим можете отдать?» С покрасневшим лицом, сжимая кулаки, он продолжал горячиться: «Крохоборы! Бессовестные люди! Мы выделяем 30 процентов от вашей же продукции на восстановление средств производства. Вы эти деньги кладете себе в карман… Выделяем нефтепродукты на зарплату — то же самое! Что остается делать бедным рабочим, воровать? Кто должен кормить их семьи?»

Ситуация была действительно сложная, то, что в любой другой стране можно было очень просто сделать, в нашей республике становилось неразрешимой проблемой из-за сложившегося менталитета: увольнение за воровство такого «большого» человека, как министр, по неписаным чеченским традициям, приравнивалось к нанесению оскорбления всему его роду. В советские времена назначение на подобную высокую должность было редким исключением и… на долгие годы. Род сразу становился в разряд привилегированных и очень гордился оказанной ему честью. За мужчин из этого рода любая девушка выходила с радостью… Теперь министры слетали со своих постов, как куры с насеста, не успев расправить крылышки и основательно расположиться. Но только снимали очередного, как родственники тут же начинали активные боевые действия. Вооруженные до зубов автоматами, они занимали кабинет, даже ночевали в нем, не допуская туда нового хозяина. А к нам в дом приходили их сестры, матери, слезно упрашивая не снимать «дорогого» родственника. Они рассказывали исторические семейные предания о том, каким хорошим, добрым мальчиком он был в детстве, как «на отлично» учился в школе, и т. д. и т. п.

Первый, в спешке набранный, Кабинет министров работал вместе с Джохаром в бывшем здании Совета министров. Почти все министры были уже сняты, но упорно не хотели оставлять свои места. Окруженные многочисленными родственниками, они засели в своих кабинетах, как в крепостях, приготовившись к длительной осаде с запасом продуктов. Президент решил эту проблему весьма оригинальным способом. Когда закончился ремонт в новом Президентском дворце, он перебрался туда, забрав с собой только Министерство иностранных дел. Кабинеты Рескома, как теперь стали называть Президентский дворец, очень быстро заняли другие новоиспеченные министры, подбором которых заранее занимался парламент, учитывая прежде всего профессиональные возможности новых управленцев. К сожалению, кроме бывшихпартократов, других управленческих кадров, знающих свое дело и умело руководящих людьми, просто не было. Но они, как правило, были коррумпированы или связаны долговыми расписками с КГБ.

Дважды Джохар пробовал назначить непрофессионалов, рекомендуя парламенту столь любимых и уважаемых им спортсменов. Он делал ставку на их профессиональную честность и волевые качества характера. Но, попав в чужеродную среду, совершенно неискушенные в изощренных хитростях водивших их за нос «специалистов», непрофессионалы были обмануты, как малые дети. Над ними просто смеялись, и за их спиной продолжалось все так же, как и раньше. Надо было менять саму среду, приученную к взяткам и поборам. Это была система бывшей партхозноменклатуры, железные структуры которой переламывали каждого любопытного, сунувшего нос в ее скрипящие старые колеса.

Всеми силами своей души я переживала происходящие события. Джохар на своем высоком посту казался мне порой Иисусом, распятым на кресте. Его многострадальным телом была вся Чечня, которую рвали на части жаждущие отхватить кусок будущего капитала. А к нам в дом все шли люди и говорили одно и то же: «Сам-то президент неплохой, люди им довольны, вот только окружение у него…»-при этом многозначительно умолкали и тут же предлагали своего кандидата. Тяжелое было время…

Я написала стихотворение, его опубликовали…

Причащение республикой

Сжимая челюсти покрепче,
Побольше отрывай кусок,
Пусть отлетает тот, кто легче,
Пускай стекает с кровью сок!
Пролезть, урвать и растолкать.
Рычаньем, хрипом, всхлипом брать!
Рвать и хватать, брать без конца,
Не видя бледного лица,
Распятых рук, кричащих глаз,
Кровоточащего венца…
Терзать, и… сотворив намаз,
Выть из-за каждого куска.
Шакалья свора! Вот тоска…
Но сломан клык, одна доска.
И яма общая для всех…

Джохар смеялся: «Тебе только на коне скакать и головы сносить!» Он был добрее меня. «Это все временно, — говорил иногда, — вот выучим своих молодых специалистов, тогда посмотрим, что будет. 150 человек уже на учебу за границу отправили. Скоро они приедут. А «этих» пока приходится контролировать. Но они не виноваты. Такими их сделала система, которой десятки лет они платили дань. Это просто несчастные люди, больные деньгами. Они не слушают музыку, не знают, как прекрасны цветы в горах. Кроме этих грязных бумажек они ничего не видят. И пропускают жизнь».

В 1993 году, 31 декабря, один из таких ходоков, Яраги Мамодаев, уже успевший создать к тому времени в Москве свой теневой кабинет снятых министров — Комитет народного доверия (не уточняя, доверия у какого народа), в интервью радиостанции «Эхо Москвы» в очередной раз жаловался на «диктатора» Джохара Дудаева: «Притесняет, зажимает, извините, дышать (воровать) не дает». Журналистка спрашивает: «С этим все ясно! Но вы же так называемая независимая республика, а в Москву зачем приехали?» «По нужде», — грустно признался Яраги и прерывисто вздохнул.

31 декабря меня пригласили на «Голубой огонек» в честь Нового, 1993 года в бывшее здание Дворца пионеров. Приглашенные почетные гости сидели вокруг за белыми столиками в большом, празднично убранном зале, в центре которого выступали известные всей республике артисты. Праздничный концерт транслировался по республиканскому телевидению вместе с выступлениями гостей. Попросили и меня сказать что-нибудь приятное нашим зрителям в связи с наступающим Новым годом. После короткого поздравления я прочиталанесколько своих последних стихотворений, они очень выручали меня в подобных случаях. Потом рядом за столиком оказался Лом-Али Бетильгериев, бывший комсомольский функционер, один из людей Беслана Гантамирова. Он, как «поэт поэту», показал мне свои напечатанные стихи, очень романтические и неплохие.

Меня беспокоили тревожащие слухи о Беслане. Он обзавелся личной вооруженной охраной в таком количестве, какого не было даже у президента, начал продавать здания. В городе росли, как грибы, базарчики, ларьки, торгующие водкой, налоговая инспекция Мэрии взимала с них дань, появились вооруженные отряды. В Грозном увеличилось число грабежей и убийств, на воинские части совершались налеты. Люди начали поговаривать, что этим занимается не кто иной, как Гантамиров, мэр столицы. Но он каждый раз, умело обманывая, выходил сухим из воды… Последней каплей стали восемь бронетранспортеров, которые он закупил и поставил на одну из баз, где должна была располагаться «пробирная палата». Вот про эти бронетранспортеры я и вспомнила, увидев его заместителя, и спросила его: «Лом-Али, а зачем Беслану бронетранспортеры, они ведь в городе могут новый асфальт испортить? Неужели ему его охраны мало?» Доверительным шепотом, наклонившись, Лом-Али мне «по секрету» сказал: «Беслан собирается их торжественно подарить Джохару на 23 февраля». Дома я поделилась с Джохаром радостной вестью: «Наверное, действительно он не так плох, как о нем говорят».

Но прошло и 23 февраля, и 8 марта, наступило 12 апреля 1993 года. Открыт заговор. Почти весь руководящий состав МВД ЧР (органы милиции) выступил с требованием снять с должности министра МВД Салмана Албакова, одним из первых, еще в сентябре 1991 года, поддержавшего курс на независимость. Джохар принял решение дипломатично отправить Салмана в отпуск. Это не случайно совпало по времени с оппозиционным митингом на площади, который называли «митингом обкома профсоюзов». Беслан Гантамиров потребовал сделать его министром МВД, — когда-то он работал в милиции в звании сержанта. И МВД его поддержало! В машинах, на которых приехали к площади митингующие, были автоматы, пулеметы и даже гранатометы. Митинг выдвинул требования: отставка президента, роспуск парламента, передача всей власти комитету представителей общественно-политических организаций, которые организуют новые выборы.