Даниил Хармс - Том 1. Авиация превращений

• Название: Том 1. Авиация превращений
• Автор: Даниил Хармс
• Издательство: Азбука
• Жанр: Поэзия
• Год: 2000
• ISBN: 5-267-00393-X, 5-267-00397-2

В первый том настоящего Собрания сочинений Д. Хармса включены стихотворения, переводы и драматические произведения.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Голова на двух ногах (входя):

Родимов, ты заврался.
Я сам бывал на вечеринках,
едал индеек в ананасах,
видал полковника в лампасах.
Я страсть люблю швырять валета,
когда летит навстречу туз,
когда сияет эполета
и над бокалом вьется ус.
Когда, смугла и черноброва,
к тебе склоняется княжна,
на целый мир глядя сурово,
с тобой, как с мальчиком, нежна.
Люблю, когда, зарю почуя,
хозяин лампу тушит вдруг,
и гости сонные, тоскуя,
сидят, безмолвные, вокруг.
Когда на улице, светая,
летают воздухи одни,
когда проходит ночь пустая
и гаснут мёртвые огни.
Люблю, Родимов! Нет спасенья!
В спасенье глупые слова!
Вся жизнь только воскресенье!

Родимов:

Молчи, пустая голова!

Аларих, готский король:

Видел я, в долинах Рога
мчался грозный Ахерон.
Он глядел умно и строго,
точно ехал с похорон.
То долина, то гора
пролетали над водой,
то карина, то мара,
сбоку хвостик золотой.
Бог глядел в земную ось,
все, как суп, во мне тряслось,
вся шаталась без гвоздей
геометрия костей.
Тут открылся коридор,
взвился дубом нашатырь,
мне в лицо глядел хондор,
тучи строгой поводырь.
Эй, душа, колпак стихов,
разом книги расплоди,
сто простят тебе грехов,
только в точку попади.
Ну, Родимов, дай ладонь!

Родимов:

На ладони скачет конь.

Аларих:

Ты, Родимов, попадья,
я как раз тебе судья.

Кулундов (вбегая):

Где мой кушак? Где мой кушак?

Родимов:

Однажды царь лежал в гробу.

Аларих:

Я слышу шёпот, стук и шаг.

Мамаша:

Господь, храни меня, рабу.

Родимов:

Свеча трещала над царем.

Кулундов:

Кушак на мне! Кушак на мне!

Родимов:

Единый Бог сидел втроем.
Царица плакала в окне.
Царь говорил: мои дворцы
стоят пусты, но я вернусь.

Аларих:

Но мне не страшны мертвецы.

Мамаша:

А я покойников боюсь.

Голова на двух ногах:
Спи Кулундов, ночью спи
спи планета под домами
вижу я большое пи
встало облако над нами
дремлют бабочки бобров
спят овечки под шатром
сна сундук и мысли ров
открываются с трудом
но едва светлеет мрак
вижу я стихов колпак
вижу лампы и пучины
из морской большой пучины
поднимают в мир причины
свои зонтики всегда
спи Кулундов спи Родимов
спи Аларих навсегда.

Мамаша:

Однажды царь лежал в болоте…

всё

13 декабря 1930

Он и Мельница

Он:

Простите, где дорога в Клонки?

Мельница:

Не знаю.
шум воды отбил мне память.

Он:

Я вижу путь железной конки.
Где остановка?

Мельница:

Под липой.
там даже мой отец сломал себе ногу.

Он:

Вот ловко!

Мельница:

Ей-богу!

Он:

А ныне ваш отец здоров?

Мельница:

О да, он учит азбуке коров.

Он:

Зачем же тварь
учить значкам?
Кто твари мудрости заря?

Мельница:

Букварь.

Он:

Зря, зря.

Мельница:

Поднесите к очкам
мотылька.
Вы близоруки?

Он:

Очень.
вижу среди тысячи предметов…

Мельница:

Извините, среди сколька́?

Он:

Среди тысячи предметов
только очень крупные штуки.

Мельница:

В мотыльке
и даже в мухе
есть различные коробочки,
расположенные в ухе.
На затылке — пробочки.
Поглядите.

Он:

Погодите.
Запотели зрачки.

Мельница:

А что это торчит из ваших сапог?

Он:

Стручки.

Мельница:

Трите глаза слева направо.

Он:

Фу ты! Треснула оправа!

Мельница:

Я замечу вам: глаз не для
развлечений разных дан.

Он:

Разрешите вас в бедро поцеловать не медля.

Мельница:

Ах, отстаньте, хулиган!

Он:

Вы жестоки. Что мне делать?
Я ослеп. дорогу в Клонки не найду.

Мельница:

И конки
здесь не ходят, на беду.

Он:

вы обманщица.
вы недотрога.
и впредь моя нога
не преступит вашего порога.

всё

26-28 декабря 1930

Виталист и Иван Стручков

живёт и дышет всякий лист, —
сказал однажды виталист.
И глупо превращать вселенную в мешки,
Куда летит поток молекулярных точек,
не ведает рожденный есть,
где туча беленький платочек
задумала с подругой сесть
никто не знает. Всюду воля
отличная от нас. Но лишь
огонь приносит неба весть
Иван Стручков сказал: шалишь
мы всё перещупали, всё разложили
и вся вселенная на шиле
нашего разума острого.
и даже камень с острова
необитаемых просторов
живуч как боров.
и виталист был посрамлён.
Дурак, захлопни медальон!

28 декабря 1930

«довольно в берлоге…»

Довольно в берлоге
ворочился бобр
голодные боги
планету вертели
как рыба дышали
как пчёлы летели
как смыслы бежали
тряслись как рогожи
блондины гвардейцы
скакали о боже!
стрелки как индейцы
но в нашем картоне
не дремлют капланы
и к небу ладони
бросают уланы

декабрь 1930

«боги наги…»

  боги наги
  боги маги.

Если берег начинает
волю камнями швырять
в бомбе злоба закипает

  боги наги
  боги маги

Вон хитрец идет на кла…
о хитрец и копуцы…
Злая тень ему легла
вдоль щеки.

в его руке
виден штопор
о хитрец!

  боги наги
  боги маги

Если крышу сдёрнет вдруг
не смотри тогда наверх
чтобы пыль и штукатурка
не засыпали твой глаз

  боги наги
  боги маги

Лампа Саша ты карзина
не способная светить
тёмной ванне ты кузина

  боги наги
  боги маги

<1930>

«Задумали три архитектора…»

Задумали три архитектора
Построить весёлый храм.
Собрали четыре архитектора
Деревяшек и всякий хлам.
И плотники воду носили ведёрками,
Вокруг архитектора шлялись пятёрками.

<1930>

«Человек устроен из трёх частей…»

Человек устроен из трех частей,
из трех частей,
из трех частей.
Хэу-ля-ля,
дрюм-дрюм-ту-ту!
Из трех частей человек!

Борода и глаз, и пятнадцать рук,
и пятнадцать рук,
и пятнадцать рук.
Хэу-ля-ля,
дрюм-дрюм-ту-ту!
Пятнадцать рук и ребро.

А, впрочем, не рук пятнадцать штук,
пятнадцать штук,
пятнадцать штук.
Хэу-ля-ля,
дрюм-дрюм-ту-ту!
Пятнадцать штук, да не рук.

1931