Нэнси Бартоломью - Стриптиз

• Название: Стриптиз
• Автор: Нэнси Бартоломью
• Издательство: ACT
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-07828-2

Крутой детектив, известный не только суровым отношением к людям, преступившим закон, но и откровенным презрением к женщинам, и звезда стриптиз-клуба в шикарном курортном городке…

Что могло связать этих двоих, которые не просто должны — ОБЯЗАНЫ были возненавидеть друг друга? Смертельно опасное расследование серии жестоких убийств? Или — СТРАСТЬ? Неистовая, чувственная, безжалостная страсть, не признающая ни закона, ни разума?..

---

Отец узнал о том, что я танцую в клубе, вскоре после того как мне исполнилось девятнадцать. В то лето я ушла из дому. На пару с танцовщицей из небольшого дешевого клуба, где я тогда работала, мы сняли квартирку. Клуб располагался в Аппер-Дарби, штат Пенсильвания. Я ушла из дому, чтобы мои родители не узнали, чем их дочь зарабатывает на жизнь. Я была уверена, как только это случится, поднимется настоящий тарарам, поэтому старалась по возможности оттянуть неизбежное. Район Аппер-Дарби представляет собой пригород Филадельфии. Основное его население — рабочие. Я начала выступать в клубе, который стоял лишь на ступеньку выше байкеровского бара, прикинув, что здесь вряд ли появятся те, с кем знакомы мои родители. Но разумеется, ошиблась. Слух дошел до отца, когда я еще и двух месяцев не проработала. Слава Богу, у отца хватило такта не появиться прямо в клубе. Однажды днем он пришел без предварительного звонка ко мне домой.

Я открыла дверь, увидела его и сразу поняла, что он все знает. Он смотрел на меня так, будто никогда раньше меня не видел, а потом заплакал, стоял молча, и только слезы текли у него по щекам. Я никогда не видела раньше, чтобы отец плакал.

— Почему, Кьяра? — спросил он. В его голосе не было гнева, только разочарование. От этого мне стало еще хуже.

— Отец, — сказала я, взяла его за руку, провела в квартиру и закрыла дверь. — Это не то, что ты думаешь.

— Это не то, о чем я спросил, — ответил он. — Я спросил, почему ты не сказала мне? Почему ты решила вот так, тайком, бежать из дому и скрывать от нас, чем ты занимаешься? Именно это неправильно, дорогая моя. Из этого следует, что ты стыдишься своего ремесла.

Теперь настала очередь расплакаться мне. Мы сидели на кухне вдвоем и плакали. Я пыталась объяснить отцу, почему выбрала это занятие.

— Отец, вы с мамой всегда приучали нас, чтобы мы все делали хорошо, чтобы мы были довольны собой. Джон и все остальные с самого начала знали, кем хотят быть, когда вырастут. Они хотели быть пожарными, как ты, или полицейскими, а я не знала. Но зато я знала, что мне хочется чего-нибудь необычного.

Отец внимательно слушал, словно пытался исправить то, что раньше ко мне не прислушивался и в результате упустил что-то важное.

— Ты же знаешь, я не любила школу, хотя училась неплохо. Но гораздо больше я узнала из книг, которые прочитала. После школы я испробовала разную работу, но нигде долго не задерживалась. Мне быстро надоедало делать одно и то же, день за днем, за гроши. Мне нужно было что-то другое, необычное, где все зависело бы только от меня.

Отец кивал, соглашаясь, и я понимала почему. В этом мы с ним были очень схожи. Именно поэтому он стал пожарным. Он тушил пожары, а я эти пожары разжигала.

— Кьяра, ну почему же ты нам не сказала?

— Как-то я и еще несколько девушек были на вечеринке в одном из тех клубов, где мужчины и женщины раздеваются вместе. Тогда у них была вечеринка для непрофессионалов. Я пропустила пару стаканчиков, меня подначили, и я подумала: почему бы и нет?

У отца вырвался понимающий смешок. Это было очень похоже на меня: мгновенно принять вызов.

— Знаешь, отец, я сначала немного нервничала, но когда заиграла музыка и все мужчины устремили на меня взгляды, я почувствовала прилив какой-то энергии, и чем дольше я танцевала, тем больше понимала, что у меня получается. Я испытала необыкновенное чувство. Понимаешь, все засовывали мне за подвязки деньги, и получалось так, будто я заставила их делать это.

Я наблюдала, как отец воспринимает все, что я говорю. Но лицо его оставалось непроницаемым, и я не могла догадаться, о чем он думает.

— В тот вечер я стала победительницей конкурса, заработала двести долларов призовых денег и еще сотню за танец, который исполнила. Тогда я поняла, чем хочу заниматься. Я поняла, что хочу стать лучшей в этом деле, хочу иметь много денег и потом, позже, когда придет пора, закончить карьеру. А к этому времени у меня уже было бы свое гнездышко, а может, и свой бизнес, если бы я захотела.

— Но почему же ты все-таки нам с мамой не рассказала? — повторил свой вопрос отец.

— А ты уверен, что вы поняли бы меня, не стали бы отговаривать, настаивать и мешать? Я собиралась рассказать вам, но хотела сделать это потом, когда буду работать в клубе получше. Я хорошая девочка, отец. Я не употребляю наркотики, не делаю ничего плохого, мне просто нравится моя работа.

Отец покачал головой и взял мою руку.

— Дочка, неужели ты не поняла, что это как раз то, что мы с мамой хотим для тебя? Когда я впервые услышал о том, где ты работаешь, естественно, пришел в ярость, но не потому, что узнал, а потому, что узнал не от тебя, а от своего знакомого. Да и как я мог себя чувствовать, узнав, что моя дочь исполняет стриптиз в каком-то дешевом клубе?

— Прости, отец.

— Да, Кьяра, тебе следует просить прощения за то, что ты не уважаешь своих родителей, но не надо извиняться за то, чем ты занимаешься, если ты чувствуешь, что занимаешься нормальным делом. Мы с мамой старались воспитать вас так, чтобы вы всегда высоко держали голову и гордились собой. Если ты хочешь стать лучшей танцовщицей, тогда, пожалуйста, добейся этого, но никогда ни перед кем не извиняйся. — Отец встал и погладил меня по голове. — Я люблю тебя, дочка, горжусь тобой, что бы ты ни думала. А теперь я возвращаюсь домой. Не стану рассказывать маме о нашем разговоре, потому что ей будет больно услышать, что ты боялась прийти к ней и рассказать. Ждем тебя к обеду в воскресенье, и я верю, что ты приедешь и расскажешь маме про свою жизнь. Ничего большего я не прошу. Держи голову высоко и уважай свою мать. У тебя талант, и этого не надо стыдиться.

Отец ушел, а в воскресенье я пришла домой к обеду. Из всех братьев только Джонни пытался наставить меня на путь истинный. Я спросила его, смог бы он пройти по подиуму, раздеться и уйти со сцены с двумя сотнями долларов. Он ответил, что вряд ли, потому что побоялся бы, что об этом узнают друзья.

— Так ты хочешь сказать, Джонни, что просто боишься, если о тебе могут плохо подумать? — спросила я.

Джонни принялся энергично возражать, но я остановила его:

— Джонни, в одежде или без одежды, я та же самая, не меняюсь. Я не унижаюсь и не стыжусь своего тела. Оно приносит мне приличный доход. А если мой танец смущает тебя, это твоя проблема.

Остальные встретили меня спокойно. Когда они увидели, что я ничуть не переменилась, что я все та же Кьяра, все с облегчением вздохнули. Братья даже стали присылать своих приятелей к нам в клуб на холостяцкие вечеринки, а мама начала помогать мне шить костюмы для выступлений. «Вот, думаю, за это ты получишь немалые деньги», — говорила она, протягивая очередную деталь костюма. Моя мама, настоящая домоседка, по-своему гордилась моим успехом.

Пару лет все шло отлично. Я выступала во все более дорогих клубах, зарабатывала больше и больше денег, наслаждалась жизнью. А потом все вдруг разом усложнилось, и мне пришлось переехать в Панама-Сити. Думаю, я была ужасно наивна, считая, что на новом месте смогу начать заново. Жизнь в Панама-Сити оказалась куда более сложной, чем жизнь в Филадельфии.

* * *

Этот номер и все последующие выступления я закончила почти автоматически, не слыша аплодисментов и вызовов. Мне хотелось поскорее уйти из клуба, остаться одной, обдумать сложившееся положение. Сейчас меня нисколько не интересовало, почему Лайл покинул меня прошлой ночью. Я точно знала, что пока не докопаюсь до того, кто убил Леона Корвазе, не смогу жить спокойно. Но когда я направилась к своей машине на стоянке, я поняла, что мое спокойствие зависит не только от этого. Место белого полицейского автомобиля занял коричневый «форд», значит, я все еще под наблюдением.

— Чтоб вас! — громко сказала я, ни к кому не обращаясь. Звук моего голоса эхом прокатился по стоянке. — Я возвращаюсь в свой трейлер, — крикнула я в сторону «форда», — может, поедете на этот раз впереди?

Детектив, сидящий в машине, сделал вид, что не слышит моих слов.

В машине я включила зажигание, а когда услышала, что двигатель заработал, прочитала благодарственную молитву. Завтра же утром присмотрю подержанный автомобиль поприличнее, может, даже снова «трансамерикэн». Мне хотелось резко тронуться с места, чтобы завизжали шины, что я обязательно сделала бы на своем старом «трансе», но эта развалюха смогла выдать только черное облако выхлопных газов. Вырулив с площадки, я поехала по Томас-драйв. За мной тут же пристроился полицейский «форд».

— Кьяра, — вдруг раздался голос с заднего сиденья, сердце мое на миг остановилось, — не бойся, это я, Фрэнки.

— Самое время тебе объявиться, — почти простонала я. — Где Дениз?

— Поговорим об этом через пару минут, — пообещал Фрэнки. — А для начала оторвись от своего дружка сзади.