Сергей Балмасов - Белоэмигранты на военной службе в Китае

• Название: Белоэмигранты на военной службе в Китае
• Автор: Сергей Балмасов
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9524-2758-7

Исследование, основанное на архивных разысканиях, представляет участие русских белоэмигрантов в драматических событиях 1920–1945 гг. в Китае, гражданской и японо-китайских войнах.

Книга является 67-й по счету в книжной серии, выпускаемой издательством «Центрполиграф» совместно с Российским Дворянским Собранием под названием «Россия забытая и неизвестная».

Как и вся серия, она рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся отечественной историей, а также на государственных и общественно-политических деятелей, ученых, причастных к формированию новых духовных ценностей возрождающейся России.

---

А кто такой Нечаев? Прославленный командир Волжской кавалерийской бригады, боровшийся против большевиков не в кабинетах, а на фронте. Там он находился с весны 1918 г., будучи одним из ближайших соратников легендарного Каппеля, и участвовал во взятии Казани и золотого запаса России в августе 1918 г. Нечаев прошел всю кампанию на Восточном фронте до конца 1920 г. со всеми ее радостями побед и горестями поражений. И он же создал имидж непобедимости Русской группе в Китае своими бессмертными победами над У Пэйфу, Фыном и Ко. Поэтому в сравнении с ним его противники смотрятся какими-то гнусными жалкими карликами, устранившими Константина Петровича подлыми подковерными приемами, чтобы творить в Русской группе финансовые махинации. Но, сваливая Нечаева, тот самый «дуб», из-под которого данные персонажи кормились «желудями», они не могли понять, что смогут недолго пользоваться его плодами и что скоро без Нечаева, его опыта, авторитета, умения найти общий язык с солдатами и офицерами и военного дарования все пойдет прахом.

Интересно узнать то, что думали о Нечаеве рядовые бойцы, солдаты и младшие офицеры Русской группы. Журналист Ильин, незнакомый с Нечаевым, заносит в июле 1926 г. в свой дневник подслушанный им разговор солдат: «Говорят про Нечаева, слышны нотки восхищения его храбростью и заботливостью о солдатах: «Ходит в атаку со стеком и ничего больше не берет! Под самым огнем стоит и хоть бы что! Там такая жара идет, а он – нипочем! А придет в казарму, братцы, да вот хотя бы и к нам в команду, и сейчас же: «Табак, братцы, получали? А чистое белье есть?!» А кто скажет: «Никак нет, Ваше превосходительство, так он и пойдет: растуды твою так, распротак, я им, сволочам, покажу! Нате Вам, братцы, денег, купите себе сигарет, а я доложу, кому надо!!» Что и говорить, в бою он – не дай Бог, не жалеет себя и других. Вышли сначала без винтовок, только у половины они были. Ну, значит, ему и докладывают, а он рассыпал всех в цепь, встал сам во весь рост, пули свистят, а он стеком вперед показывает и говорит: «Вот, брательники, наши винтовки, давайте-ка возьмем их!» А чуть мы дома, так заботится о нас и с солдатом – запросто!» Я вспоминал при этом дальнее прошлое. И все так, в глубине Китая! Русские все те же – любовь к смелому и заботливому офицеру. К Михайлову и Меркулову они так не относятся!

Русский доктор, офицер, служивший в китайском полку, говорил про положение в отряде. Недовольство и озлобление против Меркулова, неполучение по нескольку месяцев жалования, тогда как наверху не только жалование, но и наградные выдаются чуть ли не вперед. Всякий, вновь прибывший, обязан заказывать обмундирование и сапоги только у Меркулова и его представителя Соколовского. Они получаются в рассрочку, и стоимость их удерживается из жалования. Все стоит дорого, и Меркулов ставит цены в полтора раза дороже! Вообще, Меркулов грабит, наживает, массу средств тратит на женщин и даже не полностью отпускает деньги, которые причитаются частям! В общем, и тут интриги, безобразия и развал! А со всем этим, льется русская кровь, взрывают себя гранатами русские поручики! Все с нетерпением ждут Нечаева. Меркулов играет в генерала и требует, чтобы его величали «превосходительством» и выставляли к нему караул. На днях, когда он приехал из Тяньцзина, ему на вокзале был выстроен караул, музыканты, и он, выйдя, обходил и здоровался, а ему отвечали, как генералу! Странно сказать, Нечаева видеть мне не удалось, с ним я не говорил, но у меня совершенно отчетливое впечатление, что все неурядицы получились благодаря не Нечаеву, а Меркулову и Михайлову. Если так будет продолжаться – полный развал неминуем. Меркулов и Михайлов ни в какие бои не ходят, пуль терпеть не могут, набивают карманы, грабя своих же, не выдавая жалования, корчат из себя начальство, требуют почестей и чтобы все было по уставу! Нечаев смотрит просто – его за это и любят. Сам он – храбр, первым показывает пример, требуя храбрости от подчиненных. А остальное – все просто: хочешь – пей, бери деньги, если исправно служишь! Остальное – не важно.

И на самом деле: ведь все пришли сюда наемниками, что им до Китая и его жизни! С них требуют воевать – и они воюют вместе со своим генералом, таким же ландскнехтом и бесшабашным парнем, готовым идти под пули. Каждый знает, что Меркулов работает на себя, знают, что его заводы, арсеналы, конторы существуют благодаря Русской группе, на которой все это держится и с которой Меркулов, как хороший купец-кулак, дерет все втридорога. Все знают, что сын Меркулова, нигде не служивший, ни в каких чинах, ни года, устроен майором и получает 240 долларов в месяц, числится адъютантом, ни в какие бои и стычки не ходит, а деньги свои получает аккуратнейшим образом, тогда как остальные не видят их по нескольку месяцев! Корректный, спокойный и осторожный Тихобразов не может слышать про этих адъютантов и Иванова! Про Нечаева солдаты говорят с обожанием, восхищением, словно он – кумир. Про него уже сложились чуть ли не легенды про его изумительную заботливость и отношение к солдату. Как все-таки разлагающе подействовала на всех революция! Взять хотя бы Русскую группу – сколько героизма, выносливости, терпения и лихости. А с другой стороны – моральное разложение, интриги, грабеж – по существу – общий. Меркулов грабит подчиненных и тех, с кем имеет дело, а подчиненные стараются набрать побольше «фацая», т. е. грабят китайцев»[382].

Видный деятель антисоветского движения, хорошо знавший нечаевцев, А. А. Пурин, пишет: «Мне передавали офицеры, казаки и солдаты, мои бывшие сослуживцы, подчиненные и соратники по борьбе с коммунистами, что Меркулов все время желал уронить престиж Нечаева, которому приходилось бороться и на фронте, и в тылу с его интригами. Происходило это из желания Меркулова играть роль главной скрипки на Дальнем Востоке. Он повсюду говорит, что все дело в Цинанфу создал он, всячески стараясь влиять на иностранцев и обмануть великого князя Николая Николаевича. Личное его честолюбие еще больше толкало его на это. Лесть его прихвостней и всяких политических проходимцев убеждала Меркулова в правильности взятого им пути. Благодаря сумасшедшим успехам Нечаева, ему не удалось умалить престиж его ни в глазах иностранцев, ни в глазах китайцев и всего Дальнего Востока, но, с другой стороны, это давало ему существовать. Меркулов усиленно убеждал Нечаева, что фашизм – единственная здоровая организация, могущая работать с большевиками, работа которых, по его словам, уже в данный момент дала блестящие результаты. Выступал он и против движения великого князя Николая Николаевича, говоря, что оно скомпрометировано уже тем, что здесь работал Шульгин, «позволивший себя спровоцировать». Генерал относился к таким разговорам скептически, улавливая в тонах разговора Меркулова желание привлечь Нечаева в фашистскую организацию. На вопрос Нечаева «Где же Ваши фашисты и почему они не выручают Вас и не ставят на высоту в глазах китайцев?» он ничего не мог сказать. Чжан Цзучану и другим китайским командирам он втирает очки, что он – вождь и что в Приморье у него 20-тысячное войско, которое пойдет за ним по его приказу, но этому никто из китайцев не верит. Русских он презирает, и его частная жизнь с содержанками, бриллиантами, кутежами и крупными тратами денег уронила его престиж в глазах китайцев и иностранцев. Когда Нечаев из-за своего тяжелого ранения отошел от своей работы, то в течение 7 месяцев боевая слава русских солдат сошла на нет, ибо командирами были назначены меркуловские ставленники, которые оказались не годными ни к бою, ни к строю и дошли вскоре до расформирования и разоружения. Характерно, что Меркулов просил Чжан Цзучана объединить в его руках командование всеми русскими, на что получил отказ. Есть свидетели отказа – китайские генералы. Честолюбию его не было пределов»[383].

По данным немецкого агента в Китае Кунста, напоследок «Нечаев был Чжан Цзучаном вознагражден двумя домами в Циндао. Последней осенью он разошелся с Чжан Цзучаном из-за долгой задержки жалования войскам и вскоре ушел в отставку»[384].

Зная это и не желая мириться с уходом Нечаева и с торжеством ничтожеств, вместе с ним ушла большая группа опытных офицеров генерала Савельева. С ними уволилось много казаков. Савельев прослужил в отряде Нечаева меньше трех месяцев и, несмотря на хороший оклад, ушел оттуда.

Последствия ухода Константина Петровича для Русской группы, которую он создал, означали ее скорый и неминуемый крах. В 1926 г. все были свидетелями, что, когда по ранению Нечаев оставил пост командира Русской группы, его противники передрались между собой, а покуда происходило выяснение отношений, боевые части разваливались. Если вспомнить, что меркуловцы довели в 1926 г. русские части до краха в отсутствие Нечаева за каких-то полгода, то, сделав несложное вычисление, можно было предположить, что развал произойдет где-то зимой 1927/28 г.