С Павлюченков - Россия нэповская

• Название: Россия нэповская
• Автор: С Павлюченков
• Издательство: Новый хронограф
• Жанр: Политика
• Год: 2002
• ISBN: 5-94881-003-8

Исследование посвящено новой экономической политике большевиков, к которой они вынуждены были перейти весной 1921 г. под влиянием массового недовольства политикой военного коммунизма. На основе новых архивных материалов анализируются события и кризисные явления 1920-х гг., их политические, экономические и социальные предпосылки, завершившиеся свертыванием нэпа.

Книга не только расширяет и углубляет историческую картину того времени, но позволяет лучше понять и современную ситуацию.

---

Из стремления удержать процесс акционирования под государственным контролем проистекало завышение нижнего предела основного капитала и номинальной стоимости акций. По советскому законодательству, основной капитал АО исчислялся суммой не менее 100 тыс. руб., а каждая акция (пай) — не менее 100 руб. При этом учредители должны были оставить за собой и оплатить не менее 10 % всех выпускаемых акций. Тогда как для акционерных обществ, в которых преобладал государственный капитал, с разрешения правительства основной капитал и стоимость акций могли снижаться. Например, стоимость акций золотопромывочных обществ понижалась до 25 рублей, а акционерное общество «Добролет» выпускало акции даже по 1 рублю[353].

Народу с вышеуказанными формами реализации государственной собственности, переход к мирному строительству поставил в повестку дня вопрос о привлечении в страну технических сил и материальных средств промышленно развитых государств в целях развития производительных сил России. В наиболее общем виде экономические цели, основные принципы и условия предоставления концессий были сформулированы в декрете СНК «О концессиях» от 23 ноября 1920 года: получение концессионером вознаграждения обусловленной в договоре долей продукта с правом вывоза за границу; предоставление торговых преимуществ и крупных заказов в случае применения особых технических усовершенствований в крупных размерах; продолжительные сроки концессий в виде страховки за риск и вложенные средства; гарантии правительства РСФСР по недопустимости конфискации и национализации вложенного имущества и одностороннего изменения условий концессионного договора. Но концессионер не обладал правами собственности, а только владения и пользования. Причем передача этих прав другим лицам допускалась только с разрешения Советской власти и только в концессионном порядке. По истечении срока договора основной капитал безвозмездно или за вознаграждение переходил к правительству РСФСР. Что касается юридических гарантий, то частично их предоставлял декрет, а частично выработала концессионная практика. В конкретных договорах концессионеру предоставлялись следующие гарантии: уравнение концессионного предприятия с государственным по обложению налогами и сборами; невмешательство госорганов в хозяйственно-административную деятельность вне пределов, предусмотренных в договоре; ответственность государства за убыток, причиненный должностными лицами и органами; свободный сбыт продукции или гарантии рентабельности, если товары подлежали сдаче государству или кооперации и пр.[354]

Вряд ли можно рассматривать в данный период концессионные договора как отступление к капитализму, поскольку после публикации декрета СНК от 23 ноября 1920 года о концессиях Ленин сделал ключевое разъяснение секретарям московской организации РКП(б) о том, что «концессия это продолжение войны в хозяйственной плоскости»[355]. Только переход к нэпу поставил вопрос о концессиях на реальную почву. На IV съезде ВСНХ был оглашен список возможных объектов концессий, а первые конкретные договора о концессиях с Большим северным телеграфным обществом, с Объединенной Американской компанией (асбестовая концессия «Аламерика») были заключены лишь в конце 1921 года.

Новые шаги в развитии концессионного дела были сделаны в 1922 году: в апреле в Генуе были приняты и оглашены принципы концессионной политики и список возможных объектов концессий, а летом на Гаагской конференции предложены не только сырьевые концессии (нефтяные, горные, лесные), но и предприятия обрабатывающей промышленности (сахарные, цементные, электротехнические). Особый вопрос составляла сдача в аренду отдельных территорий: в частности предполагалось отдать в концессию Камчатку[356]. В 1922 году поступило до 300 предложений о концессиях от иностранных фирм, и было заключено 14 соглашений, тогда как в 1921 году — только 4. 1923 год характеризовался громадным количеством концессионных предложений (более 6000), хотя от крупных фирм исходили только 20–30. Из заключенных в этом году договоров 17 вскоре были прекращены: 7 краткосрочных и 10 расторгнутых ввиду невыполнения концессионерами своих обязательств. А из заключенных в 1924 году 25 договоров не было ни одного крупного[357].

В целом для периода 1921–24 годов были характерны: медленное развитие концессионного дела, а также незначительная доля деловых предложений о концессиях и неумение довести переговоры о них до конца. Преобладали торговые, сырьевые и сельскохозяйственные концессии. Что касается промышленной сферы, то здесь наибольшее число предложений в 1922–24 годах было сделано в обрабатывающей промышленности. Хотя советское законодательство разрешало получать концессии не только иностранным, но и советским гражданам, на практике последнее как правило не осуществлялось. Не получили большого распространения и концессии, предоставляемые рабочим коллективам и кооперативам. Концессионная практика СССР пошла по пути предоставления концессий преимущественно иностранцам. Так, в 1922–1924 годах на первом месте по количеству заключенных договоров стояли Германия (21 договор), Англия (16) и США (10)[358].

Соискателями концессий часто выступали бывшие собственники национализированных предприятий, которые смотрели на концессии как на средство возмещения своих убытков и выдвигали неприемлемые условия. Поэтому доля неудачных соглашений была значительна: в 1925 году из 110 соглашений 22 были прекращены, из них 13 ввиду невыполнения сторонами своих обязательств[359]. Сильны были и политические мотивы при предоставлении концессий. Незнание торгово-промышленными кругами Запада советской страны и недостаточно укрепившееся доверие сторон в результате отсутствия решения целого ряда международных вопросов тормозили процесс передачи предприятий в концессию. Свою негативную роль играло отсутствие значительных свободных капиталов в Европе как следствие мировой войны, необходимость помещения крупных капиталов на долгое время, падающий курс советской валюты и т. п. Да и правовые гарантии были минимальны. Гражданский Кодекс РСФСР ввел понятие концессии как разрешения, как особого исключения из общего порядка[360].

Еще в более ущемленном положении находилась частная промышленность. Становление частного капитала в 1921–1923 годах (так называемое первоначальное накопление) было тесно связано с периодом «разбазаривания госкапитала», то есть продажи государственными трестами со складов изделий текущего производства и неликвидных запасов частнику по ценам ниже себестоимости. Помимо этого, широко распространилась практика открытия частных предприятий государственными служащими на имя родственников, компаньонов или на свое имя и перекачка в такие предприятия государственных средств из тех учреждений, где они служили. Еще одним путем формирования слоя частных предпринимателей стала аренда предприятий вместе с запасами сырья и продукции, за которые ничего не брали. Эти запасы распродавались, вместо того, чтобы быть вложенными в производство. Средства в сферу частного предпринимательства перетекали за счет системы перекупок (скупка частными торговыми предприятиями изделий госпромышленности в государственных и кооперативных магазинах через подставных лиц), через механизм посредничества, за счет задержки возврата государственных кредитов, рекламной деятельности, валютных операций и контрабанды[361].

Декретом ВЦИК и СНК от 7 июля 1921 года о кустарной и мелкой промышленности устанавливалось, что частные лица могут иметь промышленные предприятия с числом рабочих не более 20 человек, однако по декрету ВЦИК от 10 декабря 1921 года частной собственностью фактически могли стать предприятия с количеством рабочих свыше 20 человек. Не вносил ясности в этот вопрос и Гражданский Кодекс 1922 года, так как в нем лишь указывалось, что предметом частной собственности могут быть промышленные предприятия, имеющие наемных рабочих в количестве, не превышающем предусмотренного особыми законами, и что предприятия, в которых число рабочих выше установленного законом, могут быть в частной собственности не иначе, как на основании концессии. Только в мае 1925 года ВСНХ РСФСР на запросы с мест разъяснил, что регистрация мастерских с числом наемных рабочих свыше 20 не может быть допущена[362]. И это в то время, когда существовали сотни таких предприятий. Многие совнархозы не регистрировали их или регистрировали условно.

В силу такого подхода законодателя частные предприятия в тот период могли развиваться лишь как мелкие и кустарно-ремесленные. В 1922–1923 годах продукция фабрично-заводской (цензовой) частной промышленности СССР составляла всего 11,6 % от всей продукции частной промышленности. При этом более 60 % продукции всей частной промышленности давала сельская кустарная промышленность[363]. Причем удельный вес частной цензовой промышленности в 1920-е годы постоянно снижался. Кроме того, что частная цензовая промышленность — это мелкие предприятия, большая доля ее состояла из арендованных заведений: в 1923/24 году — 68,7 %. Здесь было занято 76,5 % рабочих и производилось 79 % продукции)[364]. По данным ВЦСПС, удельный вес наемного труда на частных предприятиях в первой половине 1920-х годов не превышал 30 %, а остальные 70 % — владельцы предприятий и члены их семей. Однако из данных о частной промышленности за период 1921–1923 годов, имевшихся в ЦК РКП(б), следовало, что наемные рабочие в частной промышленности составляли всего 10,9 % от общего количества занятых в ней[365]. И их доля сокращалась.