Анатолий Ковалев - Удар шаровой молнии

• Название: Удар шаровой молнии
• Автор: Анатолий Ковалев
• Жанр: Детектив

---

Все трое молчали.

- Вы совсем как чужие стали друг другу! - не выдержала Патимат, и в голосе ее слышалась неподдельная мука. - Я всегда так радовалась вашей дружбе!

Аида отвернулась к окну и закурила. Стрижи носились перед самым окном. Ее всегда до слез трогали эти птицы. Где-то далеко пророкотал гром.

- Сейчас польет, - сказала Патимат, выглянув в окно. - А ты зонт посеял! Все он теряет, Лидушка. А ты ему без конца даришь и даришь. Что толку?

- Больше не буду дарить.

- И правильно! Пусть сам зарабатывает!

Рыжая коровка заблудилась в рыжем лесу. Она бежала вверх по руке, пряталась от грозы.

Родион не проронил ни слова, залпом выпил горячий чай, не притронувшись к еде, и опрометью выскочил из дома. Он всегда старался избегать трудных разговоров.

- Ну что мне с ним делать?! - в отчаянии воскликнула Патимат, и ее выцветшие зеленые глаза наполнились слезами. - Он целыми днями твердит одно и то же: "Аида должна понимать, как мне трудно. Я хочу семейного счастья. Я хочу детей". И просит, чтобы я поговорила с тобой. Но я ведь знаю, как ты ненавидишь Алену. Это видно и без очков. Ты ревнуешь, как всякая любящая сестра. А Родя как мальчишка. Влюбился и не замечает, что творится вокруг. Они любят друг друга, Аидушка. Ничего не поделаешь, надо терпеть. А если ты ему не поможешь, я помогу. Устроюсь на какую-нибудь работу. Я ведь еще не старая, еще даже не пенсионерка. Помаленьку наскребем деньжат, и они смогут снять квартиру где-нибудь на окраине. Надо только немножко потерпеть.

- Я потерплю, Патимат,-безразличным тоном пообещала Аида, а потом спросила: - У него это впервые?

- Что?

-- Любовь.

- Ты, наверное, не помнишь. Совсем крохой была. Он в девятом классе влюбился в свою одноклассницу. Не помню уже, как ее звали. Такая беленькая, с косичками, глаза огромные, голубые...

- И что было дальше?

- Она сказала, что не хочет иметь ничего общего с кавказцами.

- Старо как мир.

- Господи, да какой же он кавказец? Что кавказского она в нем нашла? Что вообще она в этом понимала, соплячка?!

- Не горячись, Патимат. В Родионе действительно мало кавказского. А если бы было много, что с того?

- Ты это всегда понимала... А ведь он из-за этой беленькой с косичками чуть не покончил с собой. Совсем дурак был! Книжная душа. Забрался в горячую ванну и перерезал себе вены. Тоже в какой-то книжке вычитал. Я первая подняла тревогу, сердце было не на месте. Мать всегда чувствует такие вещи. Отец выломал дверь, и мы его, слава Аллаху, спасли!

- И что, с тех пор он не влюблялся? Он что, девственником был, пока не встретил эту?..

- Откуда мне знать? - развела руками мачеха. - Я никогда с ним не говорила на такие темы.

- Да, кажется, дело серьезное, - подытожила Аида. - Ты в магазин не сходишь?

- А что такое?

- Я хочу на ужин утку с яблоками и хорошего вина.

- Да ты забудешь об этом сто раз! И опять вернешься под утро!

Не хотела она никуда уходить, пока в доме находилась невеста сына. Патимат боялась оставлять их вдвоем. Но Аида настаивала на утке с яблоками, а фактически выставляла ее за дверь и не рассчитывала на скорое возвращение, потому что утку надо поискать, побегать по магазинам. В конце концов мачеха уступила. И уже выходя, посмотрела на падчерицу умоляющим взглядом и едва слышно, как будто сомневаясь в собственных словах, напомнила:

- Ты обещала немножко потерпеть... Ну да, потерпеть...

А разве она не сдержала обещания? Она терпела почти два часа. Почти два часа эта босячка не подавала признаков жизни. Что она делала там, в комнате брата, напичканной дорогим антиквариатом и редкими книгами? Что она вообще делает в ее квартире?

Комната Родиона не запиралась. И Аида не стала церемониться. Как только дверь за Патимат захлопнулась, она вихрем ворвалась туда и сказала коротко и ясно:

- Вон отсюда!

Алена в своем джинсовом, давно не стиранном сарафане сидела в кресле викторианской эпохи.

С первой же секунды Аида поняла, что босячка боится ее, что поджилки у поэтессы трясутся. Родя, наверное, рассказал ей о той ночи, когда сестра угрожала ему пистолетом.

- А вы знаете, Аида, мне ведь совсем-совсем некуда идти! - она говорила манерно, нараспев, как все поэтессы, подражая Белле Ахмадулиной. - Я полгода не платила за комнату и теперь вынуждена скрываться от своих хозяев. - У Алены была толстая русая коса и глаза необычного сиреневатого оттенка, рот совсем крохотный, а нос немного вздернутый и весь в веснушках. Руки вовсе не поэтические, а скорее рабоче-крестьянские, ладони широкие, пальцы короткие и толстые. Вообще, изящества в ней было маловато.

- Мне глубоко фиолетовы все ваши проблемы, - ухмыльнулась хозяйка пятикомнатной квартиры на Фурштадской. - Я просила Родиона, чтобы он вас больше сюда не приводил. И впредь не желаю вас здесь видеть.

Если бы Родька присутствовал при этой сцене, тот прежний Родька, увлеченный литературой, слегка насмешливый, он бы крикнул сестре: "Аидка, я знаю, в каком романе ты вычитала такое! Это же не твои слова! Фига!" И она бы не смогла больше сердиться, она бы обязательно засмеялась. Но от прежнего Родьки ничего не осталось, эта босячка превратила его в половую тряпку.

- Если бы вы меня узнали поближе, вы бы не стали так со мной разговаривать. Родя о вас очень высокого мнения. Говорил, что вы начитанны и знаете много языков...

- Послушайте, милочка, как бы я ни была начитанна, это не значит, что я вас должна кормить. Нахлебников и без вас хватает. Убирайтесь, и поскорее!

- Куда? Куда, Аида? - продекламировала поэтесса, и, если бы не испуг в ее расширенных зрачках, можно было подумать, что Алена присутствует на собственном творческом вечере, настолько привычно жеманно звучали ее слова.

Аиду передернуло. Она, всегда благосклонно относившаяся к женщинам, теперь возненавидела невесту брата еще больше.

- Выслушайте меня, - продолжала та, так и не поднявшись с кресла, Родион еще ничего не знает, но вам как женщина женщине я скажу. У меня будет ребенок от вашего брата. - На ее лице застыла преглупейшая улыбка. Улыбка как бы говорила: "Ну, а теперь-то вы меня точно полюбите".

Аида задохнулась от гнева и растеряла все слова, Алена же, наоборот, нашла еще много слов:

- Родя так мечтает о ребенке! Он будет на седьмом небе от счастья! Этот сюрприз я готовлю к его дню рожденья. Родя по гороскопу Лев, я - Телец, а ребеночек будет Овном. По-моему, все здорово вышло. Это благое дело мы совершили в Екатеринбурге, когда жили в вашей квартире. Родя сделал мне подарок, серебряное колечко с сердоликом. На Урале это все стоит сущие пустяки, но он потратил на подарок последние деньги, и нам, смешно сказать, не хватало на хлеб, не то что на презервативы! С продажей квартиры пришлось поторопиться. Слава богу, билеты на поезд он заранее приобрел, иначе пострадали бы ваши денежки...

- Заранее приобрел, - в недоумении повторила Аида, но Алена не обратила внимания на эти слова, потому что слушала только себя.

- Вы можете гордиться своим братом. Он ни копеечки не потратил из ваших денег, даже отказался в поезде брать постель. Представляете, целые сутки тряслись на голых полках? Он все твердил: "Привезу в целости и сохранности, и тогда сестренка подарит их нам". Это, конечно, не мое дело, но Родиону сейчас очень трудно, а будет еще трудней. Родина мама... (Ой, как смешно звучит! Чуть ли не Родина-мать!)

- Выметайтесь отсюда! - закричала Аида. - Не заставляйте меня применять силу!

- Как?.. Вы... - захлопала ресницами Алена. - Я ведь ношу под сердцем вашего племянника...

- Мне наплевать с высокой колокольни, кого вы там носите! - Она сделала резкое движение в сторону поэтессы, отчего та мигом покинула кресло викторианской эпохи.

- Не трогайте меня! Я сама соберусь! - Женщина забегала по комнате, в спешке запихивая в дорожную сумку свои вещи. Аида стояла, скрестив на груди руки, наблюдая, чтобы та не унесла из комнаты брата ничего лишнего.

- Вы - очень жестокая, Аида, - бормотала женщина, - и совсем не похожи на своего брата. Вы ведь по гороскопу Весы, а значит должны быть более сдержанны и дипломатичны. Я сейчас поеду к Родиону на работу и все ему расскажу. Не знаю, как вы после этого будете смотреть ему в глаза?

- Не забудь зубную щетку!

Уже в дверях Алена жалобно попросила:

- Вы мне не одолжите жетончик на метро?

- Проваливай! - И Аида вытолкнула ее на лестничную клетку

- Ладно, попрошу у кого-нибудь, - прошептала поэтесса медной начищенной до блеска дверной ручке в виде уродливой химеры. - Мир не без добрых людей.

И шмыгнула веснушчатым носом. А в покинутой ею квартире шли настоящие приготовления к шпионской операции. Аида вырядилась в светлый брючный костюм. (Просторный пиджак позволял спрятать во внутреннем кармане пистолет с глушителем). Нацепила на голову парик, превратившись в очаровательную блондинку на ходу вставила контактные линзы и прилепила на нос самоклеющуюся родинку-мушку. Эти три детали радикальным образом изменили ее внешность. На все приготовления ушло не более пяти минут.