Петр Воробьев - Горм, сын Хёрдакнута

• Название: Горм, сын Хёрдакнута
• Автор: Петр Воробьев
• Жанр: Прочая старинная литература

---

- Мегалея, мегалея!

Настойчивый шепот травника наконец разбудил Тиру. Тот стоял у изножья ее кровати. Травника сопровождал молодой страж со стеклянным светильником в руке, судя по его виду, отчаянно нервничавший в присутствие наследницы багряных гегемонов.

- Горо?

- Одевайся, мегалея. Ночь, луна на ущербе, время собирать дурман-траву и белену. Мы ждем за дверью. Да, вот тебе кое-что на зубок от матушки Нетты. - Горо поставил на резной столик с перекрещенными ногами в изголовье кровати серебряный подносик, на котором лежало или стояло что-то небольшое, пахнущее молоком, медом, и земляникой.

Травник и страж скрылись за дверью, оставив светильник на том же столике. В его свете стало ясно, что издавало соблазнительные запахи - стеклянный кубок с парным молоком и разрезанное надвое хлебное кольцо, половинки которого были намазаны медом и земляничным вареньем соответственно. Тира оттолкнула перину, поставила босые ноги на ковер, и впилась зубами в половинку хлеба с медом. Запив проглоченное молоком, она выскользнула из шелковой туники, в которой спала, подошла к зеркалу, наскоро провела несколько раз гребнем по волосам, сгребла волосы сзади обеими руками, уплотнила получившийся хвост, одной рукой подняла его вверх, и, взяв с полки под зеркалом пару длинных стальных булавок с золотыми головками, крест-накрест заколола. Сделав два шага назад, Тира посмотрела на свое отражение, подсвеченное сзади светильником - формы могли бы быть и подраматичнее, но снова сойти за мальчишку, если понадобится, может и не удасться, даже с подобранными кудрями. Тира открыла ларь, вытащила из него тонкую льняную тунику, расшитую красным и зеленым растительным узором, бросила обратно, вытащила другую, белую, с воротом, расшитым жемчугом....

- Мегалея, луна не ждет даже гегемона, - напомнил из-за двери Горо.

Тира нырнула в белую тунику, достала из другого ларя пару носков из тонкой козьей шерсти, натянула их на ноги, встала в красные сандалии, и затянула ремешки. Теперь ей нужно было найти столу, подходившую по цвету к сандалиям, и тоже с жемчугом на вороте...

- Мегалея, мы идем собирать дурман-траву этой ночью или следующей?

Тира наконец нашла правильную столу, надела ее, подпоясала кушачком из того же материала, допила молоко, и, хлебное кольцо с земляничным вареньем в зубах, распахнула дверь.

- Толмо, оставайся здесь, - сказал травник стражу. - Идем.

- Факел или лампа нам не нужны? - спросила Тира, проглотив очередной кусок хлеба.

- Нет. Твоим глазам нужно привыкнуть к темноте. Травы на свету теряют силу, - Горо вел Тиру за руку по темному проходу. - К тому же, луна только на ущерб пошла. Расскажи мне пока, какая польза от черной белены.

- Лист черной белены помогает от судорог. Если семена смешать с кислым крепким вином и выварить, на поверхность поднимется зеленая жидкость. Эту жидкость надо собрать, осторожно смешать с купоросным маслом, взболтать...

- Правильно. И как потом используются кристаллы?

- Если сделать слабый раствор и им промыть рану, помогает от боли. А раствор покрепче можно подмешать в вино, если надо кого отравить.

- Тоже правильно. Для незаметного отравления подходит?

- Нет. Действие очень заметно.

- А если кого, например, отравили беленой, как его спасти?

- Красной марганцевой солью и маковым соком.

Горо и Тира вышли из аулиона. Луна поднималась над холмами по краю долины. Лунная дорожка отблескивала на поверхности реки, лес загадочно шелестел. Если немного прищуриться, можно было представить, как к чертогу на скале во всей его былой роскоши приближается вверх по реке череда кикноптер - речных лодок с носовыми украшениями и обшивкой, сделанными по подобию лебединых голов с шеями и перьев. В первой кикноптере, обхватив тонкой рукой серебристую лебединую шею, стояла бы прекрасная басиллиса, вся в иссиня-черном, с золотой диадемой на бледном челе. В чертоге горели бы огни, яркие как день, и раздавалась бы музыка...

- Что это, вроде свет в развалинах? - сказал Горо. - Наверное, луна отражается в бассейне, отблески на стенах играют. Там еще сохранилось несколько занимательных мозаик, сейчас не разглядеть, но днем как-нибудь можно будет сходить. Слоны южан на осаде Ипсипургомагдола, корабли Алазона в заливе Мойридио...

В чертоге, пусть басиллису ждал бы сам Алазон, высокий, с серо-голубыми глазами и волнистыми темными волосами, готовый бросить к ее ногам только что завоеванную тиару багряной гегемонии. Хотя он практически наверняка никогда не бывал в долине новой реки Меларизо. Во времена до Кеймаэона, и река называлась по-другому, и у басиллис с выбором женихов было скорее всего несколько легче. Тира с печалью подумала о своем долге выйти замуж, чтобы продолжить династию. Количество возможных женихов, по словам наместника, сводилось всего к двум - сыну тирана Килии или племяннику тирана Притеники. И тот, и другой по происхождению были варварами, хотя тираны Килии последние несколько поколений ходили без меховых штанов, в приличных шелковых туниках, и в значительной степени избавились от отвратительных варварских привычек типа поедания студня из лосиных носов с чесноком или, того пуще, питья запузырившейся браги из ячменя с солодом. Хотя в наихудшем случае, если бы и оказалось, что жених пожирает тухлое акулье мясо и бараньи мошонки, непрерывно портит воздух, и храпит, как пьяная свинья, его можно было бы раз-два употребить для производства потомства, а затем отравить. Не беленой, конечно, а чем-нибудь менее очевидным. Например, соком устриц, собранных после красного прилива. Эта мысль сильно приободрила Тиру. Тем временем, она и Горо дошли до пересечения троп - прямо и направо - в лес, налево - к теплому бассейну в развалинах. Откуда-то слева раздавались музыкальные переливчатые звуки - видно, пение ночных птиц.

- Пойдем прямо. Белена должна быть сразу вдоль дороги, а дальше в лесу и дурман растет. Кстати, какую часть белены мы будем собирать?

- Молодые весенние листья?

- Это было совсем легко, а вот скажи... - Горо осекся и посмотрел в сторону чертога. Из оконных проемов блеснул и тотчас погас огонь, яркий, как день.

- Ты тоже видела? - спросил травник вполголоса.

- Что это? Я слышала, челядь говорила, что иногда ночью в развалинах можно увидеть, как пляшут привидения, - так же вполголоса ответила Тира.

- Та же челядь думает, что это развалины дворца гегемона, а не надзирателя за слоновьими погонщиками.

- Посмотрим?

- А стоит ли? Может, это разбойничий костер?

- Совсем непохоже. Смотри - снова блеснуло.

- Может, хуже что?

- Например?

- Например, ламии или стриксы54. Украли в деревне ребеночка и едят, - без большой веры в народные пугалки предположил травник.

- А что проблескивает так ярко? Почти как солнце. Это не может быть магический ритуал, враждебный Четырнадцати - тогда огонь был бы багровый или мертвенно-зеленый, - вспомнила Тира. - Может, и правда, тени предков вернулись ненадолго из путешествия за берега заката? Глянем?

- Только издали, осторожно, и если я скажу остановиться, остановимся? - Горо тоже разобрало любопытство.

Тира кивнула. Стараясь ступать неслышно, травник и наследница багряной гегемонии приблизились к чертогу. То, что они увидели, выглядывая из-за поваленной колонны, по-видимому было частью сложного магического или литургического обряда. Остатки одной из комнат были полностью расчищены от растений, земли, и мусора, открыв мозаичный пол. Его неярко, но почти без теней освещали несколько сотен светлячков, ровными рядами почему-то сидевших на прямоугольном подносе, прислоненном к лучше всего сохранившейся стене. Все убранное с пола оказалось загадочным образом перемещено в соседнюю комнату, в открытых ларях из чего-то полупрозрачного.

Участники обряда заполняли освобожденное таким образом пространство в таком количестве, что мозаику на полу трудно было разглядеть. Их вид напомнил Тире сказание о Лелапсе - замечательно умном молоссе55, который никогда не упускал дичь, за которой охотился. За неимением лучшего имени, она решила назвать примерно два десятка изрядно перепачканных в земле зверей, толпившихся в свете подноса со светлячками, лелапсами.

Их длинные морды заканчивались подвижными темными носами, некоторые из них виляли пушистыми хвостами, уши у кого висели, у кого торчали, у кого почти полностью скрывались в длинной шерсти, но они проводили большую часть времени на задних лапах, пальцы их передних лап ловко хватали различные предметы, а некоторые звери были перепоясаны ремнями, с которых свисали то ли предметы вооружения, то ли хозяйственные принадлежности. Тира заметила и даже смогла опознать кое-какую утварь, лежавшую на носилках, положенных поперех дверного прохода - кисти, щетки, стилосы, все со следами почвы. Лелапсы определенно находились в очень возвышенном состоянии духа. Две или три пары возились,тыкались носами, и таскали друг друга за уши, как сильно переросшие щенки. Один зверь, белый с черными пятнами, сидел спиной к стене и, жмурясь от удовольствия, чем-то упитывался из мешочка, сделанного из блестящей материи, время от времени просыпая часть вкусности себе на толстенькое брюшко.