Джоанн Харрис - Мальчик с голубыми глазами

• Название: Мальчик с голубыми глазами
• Автор: Джоанн Харрис
• Жанр: Триллер
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49553-5

В Интернете появился новый блоггер под ником blueeyedboy. На страницах своего журнала он помещает жутковатые истории, подробно описывая то, как он планирует убийства разных людей, и всячески отрицая, что он действительно совершает что-то подобное. Ну разве что он желал смерти брату, который погиб в автокатастрофе, но ведь желать не значит убивать, правда? Его почитатели восторженно комментируют эти истории, но постепенно кое-кто начинает подозревать, что все это не пустая болтовня…

Впервые на русском языке!

---

В глазах у него снова защипало — скорее всего, от невыносимого запаха пачулей. Он поспешно оторвал от ближайшего кочана капусты листок и тайком смял его в руке, чтобы перебить запах духов.

— Эмили — ребенок особенный, — сообщила Фезер извиняющимся тоном.

— А доктор Пикок говорит, что особенный ребенок — это я, — возразил Бен и ухмыльнулся, заметив на лице Фезер удивление. — Он пишет обо мне книгу, вы не знали? И утверждает, что я необыкновенный.

Благодаря занятиям с доктором Пикоком словарный запас Бена значительно расширился, и последнее слово он произнес с особым нажимом.

— Книгу? — переспросила Фезер.

— Это научная книга. О его исследованиях.

Теперь уже обе дамы с явным изумлением повернулись к Бенджамину и так на него уставились, что он даже слегка смутился, отнюдь не ощущая себя польщенным. Хотя все-таки немного гордился, отчасти интуитивно, что ему удалось обратить на себя должное внимание. Теперь миссис Уайт смотрела на него по-настоящему внимательно, но как-то слишком задумчиво и, пожалуй, даже подозрительно. От ее взгляда Голубоглазому стало не по себе.

— Значит… это он вам… все время помогал? — спросила миссис Уайт.

Мать чопорно поджала губы.

— Да, немного.

— И деньгами тоже?

— Это плата за участие в исследованиях, — ответила мать.

Голубоглазый чувствовал, как она обижена намеком на материальную помощь. Получалось что-то вроде благотворительности, а это никак не соответствовало действительности. Он уже начал объяснять миссис Уайт, что именно они помогают доктору Пикоку, а не наоборот, но мать метнула на него строгий взгляд, и он моментально умолк, поняв, что ему не следовало влезать без спросу. Мать положила руку ему на плечо и больно его сжала; руки у нее были очень сильные. Он поморщился, а мать заявила:

— Мы очень гордимся Беном. Доктор считает его очень одаренным. У него редкие способности.

«Способности, способности, — подумал Голубоглазый. — Зеленое и какое-то зловещее слово, вроде слова „радиоактивность“. С-с-способнос-с-сти — похоже на шипение змеи перед тем, как она вонзит клыки в плоть жертвы. Или на завернутую во что-то мягкое гранату, готовую взорваться прямо в руках…»

И тут, словно удар, на него обрушилась знакомая головная боль. Со всех сторон его окутала вонь подгнивших фруктов. К горлу моментально подступила тошнота, перед глазами все поплыло; даже мать, заметив, что ему плохо, перестала с такой силой сжимать его плечо.

— Ну что еще?

— М-мне н-нехорошо.

Она бросила на него предостерегающий взгляд и злобно прошипела:

— Даже не смей что-нибудь вытворить. Я тебе так наподдам, что пожалеешь!

Голубоглазый стиснул кулаки, изо всех сил стараясь сосредоточиться на голубом небе, на Фезер, разрубленной на части и сложенной в синий мешок для перевозки трупов, чтобы потом легче было выбросить, на Эмили, посиневшей от недостатка кислорода и печально лежащей в своей кроватке, на миссис Уайт, бьющейся в горестных рыданиях…

Головная боль немного утихла. Хорошо. Тот ужасный запах тоже как будто ослаб. Но тут Голубоглазый вдруг представил, как его братья и мать лежат мертвые в морге, и боль снова лягнула его в висок с яростью дикой лошади. Перед глазами вспыхнули разноцветные радуги, и он…

Мать посмотрела на него с раздражением, когда он пошатнулся и, пытаясь все же устоять на ногах, ухватился за край прилавка. При этом он нечаянно задел край какого-то ящика, и яблоки «Гренни Смит», выложенные пирамидой, чуть не посыпались вниз.

— Если хоть что-нибудь упадет на землю, — пригрозила мать, — клянусь, я заставлю тебя все это съесть.

Голубоглазый так поспешно отдернул руку, словно ящик был охвачен огнем. Он понимал: это его вина; он виноват и в том, что проглотил брата-близнеца, и в том, что пожелал маме смерти. Он уже родился плохим, плохим до мозга костей, так что эти боль и дурнота посланы ему в наказание.

Он посчитал, что все обошлось. Яблочная пирамида хоть и дрогнула, но не развалилась. Но вдруг одно-единственное яблоко — он и сейчас видит его перед собой, отличное яблоко с маленькой синей наклейкой на боку — взяло да и подтолкнуло своего соседа. От этого пришла в движение вся витрина с фруктами; яблоки, персики и апельсины, плавно подпрыгивая и стукаясь друг о друга, заскользили вниз, на бетонный пол.

Мать терпеливо ждала, пока он собирал фрукты, заставив его поднять все до единого. Некоторые разбились и теперь совершенно ни на что не годились, некоторые просто испачкались в грязи. Мать за все расплатилась, с какой-то милостивой настойчивостью всучив деньги торговцу за прилавком. А вечером, стоя над Голубоглазым и держа в одной руке пластиковую сумку, из которой все время что-то капало, а в другой — кусок электропровода, она заставила его все это съесть — вместе с кожурой, с семечками, с грязью и гнилью; а его братья, спрятавшись за перилами лестницы и забыв о насмешках, смотрели, как он давится рыданиями и рвотой. Да и сегодня мало что изменилось. До сих пор материн витаминный напиток неизменно вызывает воспоминания о том дне, и каждый раз Голубоглазый с трудом подавляет рвоту, однако мать никогда ничего не замечает. Она считает, что он чересчур нежный. Она уверена: он никогда никому не сделает ничего плохого…

КОММЕНТАРИИ В ИНТЕРНЕТЕ

Chrysalisbaby: Ой детка мне от твоих историй плакать хочется.

Captainbunnykiller: Хватит соплей, парень, где же кровь?

Toxic69: Согласен. Забей на эти уродские мешки для трупов. И кстати, чувак, где обещанные постельные сцены?

ClairDeLune: Отлично, Голубоглазый! Мне ужасно нравится, как ты вплетаешь одну историю в другую. Не хотелось бы вмешиваться, но очень интересно, какие из них носят автобиографический характер, а какие ты выдумал. И по-моему, повествование от третьего лица привносит ощущение отстраненности, что весьма интригующе! Может, обсудим это как-нибудь на занятиях нашей группы?

8

ВЫ ЧИТАЕТЕ ВЕБ-ЖУРНАЛ BLUEEYEDBOY

Размещено в сообществе: [email protected]

Время: 19.15, понедельник, 4 февраля

Статус: публичный

Настроение: задумчивое

Музыка: Neil Young, After the Goldrush

После миссис Электрик-Блю ему все нипочем. Невинность, как и девственность, можно потерять лишь однажды; прощание с невинностью не вызвало у него ни малейшего чувства утраты, лишь смутное удивление, что это оказалось таким пустяком. Пустяк — но с каким потенциалом! Теперь этот пустяк окрашивает все в его жизни, точно крошка цианистого калия в стакане воды, придавая ей темно-синий оттенок…

Теперь он видит их в синих тонах — объекты внимания, своих будущих жертв, тех, на ком уже поставил метку. Метка. Отметина на том, что необходимо удалить. Черная метка. Метка на белье для прачечной. Он очень чувствителен к словам, к их звучанию, к их оттенкам, к заключенной в них музыке, к их печатной форме.

Метка, mark — голубое слово, как и слова market и murder. Оно нравится ему гораздо больше, чем слово «жертва», которое бледно-желтого цвета, как яичный желток, или чем слово «добыча» с его противным оттенком церковного пурпура и доносящейся как бы издалека вонью ладана.[23] Да, теперь Голубоглазый всех их видит в синих тонах, этих людей, которым предстоит умереть, но, несмотря на нетерпеливое желание повторить то, что он сделал с миссис Электрик, он дает себе некоторую передышку — чтобы улеглась острота ощущений, чтобы погасли яркие цвета, чтобы тот узел ненависти, который он постоянно чувствует под солнечным сплетением, раздулся до такой степени, когда бездействовать уже невозможно, когда он или что-то сделает, или умрет от переполнившей его ненависти…

Но он знает: иногда стоит подождать. И он, кстати, ждал довольно долго. Та маленькая сцена на рынке случилась более десяти лет назад; никто уже не вспомнит ни миссис Уайт, ни ее подругу с дурацким именем…

Давайте назовем ее мисс Стоунвош-Блю.[24] Она любит выкурить косячок, а то и два. Во всяком случае, любила в молодости, когда едва ли весила девяносто пять фунтов и не носила бюстгальтер. Теперь, когда ей за пятьдесят, она очень следит за своим весом, так что питается в основном травой.

Вместо косячков она каждый день ходит в спортзал, еще на занятия китайской гимнастикой, и дважды в неделю в танцкласс, где танцует сальсу; она по-прежнему верит в свободную любовь, хотя, по ее мнению, в наши дни даже это — слишком дорогое удовольствие. Некогда весьма радикальная феминистка, всех мужчин воспринимавшая как агрессоров, она считает себя внутренне свободной, ездит на желтом «Ситроене 2CV», носит на запястьях и на щиколотках этнические браслеты, любит хорошо скроенные джинсы, бывает в дорогих турах в Таиланде, полагает себя особой духовной, умеет гадать на картах Таро, чем развлекает друзей на вечеринках, а ноги у нее такие, что вполне сгодились бы для тридцатилетней, хотя о лице этого, к сожалению, не скажешь.