Дамарис Коул - Знак драконьей крови

• Название: Знак драконьей крови
• Автор: Дамарис Коул
• Жанр: Научная Фантастика

---

"Судьба благословила меня, дав две семьи, и обеих я лишилась. Теперь счастье снова улыбнулось мне, и я обрела еще одну, третью семью. Неужели мне придется утратить и ее?" - задала себе вопрос Норисса и тут же выбранила себя. Такие мысли заранее обрекали ее на поражение, но избавиться от овладевшего ею грустного настроения было не так-то просто.

Шесть дней, прошедшие со дня отъезда Байдевина, тянулись медленно-медленно. Единственным развлечением оказался переезд из Драэля в эту крошечную хижину, который занял всего полдня, а потом некоторое облегчение, вызванное переходом к каким-то активным действиям, снова сменилось скукой и тоской, ибо и в новой своей тюрьме она вынуждена была бездействовать.

В тюрьме? Стоило ли думать таким образом о той верности и стараниях защитить ее, которые продемонстрировали повстанцы? Однако ощущение несвободы продолжало довлеть над ней. Если она выходила на прогулку, ее всегда сопровождали либо Хеска, либо Сорин и не меньше десятка солдат. Пока она оставалась внутри хижины, с ней обращались так, словно она уже заняла королевский трон. Хеска и Сорин предвидели се малейшее желание и старались предупредить его. Ей стоило немалого труда получить разрешение почистить овощи или подмести в хижине пол.

Нориссе хотелось визжать и топать ногами. Неужели никому из них непонятно, что из-за всего того, что было у нее на уме, она остро нуждается хоть в каком-то занятии, которое помогло бы ей отвлечься от терзающих ее мыслей? Но она не могла говорить об этом, не приходя в неистовство, а она не собиралась позволять себе ни малейшей истерики. Поэтому она изо всех сил сдерживалась и проводила немало времени, уединившись в своей комнате.

Довольно часто она перебирала в памяти волшебные чары и заклинания, которым обучил ее Медвин. И столь же часто она неподвижно сидела, пытаясь отыскать источник таинственной силы, которая слегка дразнила ее издалека. Эта сила была чем-то новым, она ничем не походила на болезненное вторжение Другого или разговор при помощи "неслышной речи" с Медвином или Байдевином. Она определенно знала только то, что эта сила была частью ее самой и была более могущественной, нежели простые левитации или алхимические фокусы, которые демонстрировал ей Медвин.

Норисса невидящим взглядом уставилась в котел, механически перемешивая суп. Его завитки и водовороты так подходили к ее путаным мыслям, особенно когда она пыталась разобраться с этой новой силой. Это было так любопытно и странно, что она продолжала хранить свое новое могущество в секрете, не посвящая в него даже Медвина.

Мимо прошла Сорин, и шорох ее движения вернул Нориссу к ее занятию. Она наклонилась над котлом, чтобы посмотреть на образовавшееся внутри варево. Удовлетворившись его густотой, Норисса сдвинула котел с огня вдоль длинной металлической плиты, но не слишком далеко, чтобы суп оставался горячим, но не пригорал. Покончив с этим важным делом, Норисса обнаружила, что ей снова нечего делать и все ее неприятности снова обрушились на нее.

Вчера гонец принес известие о том, что Байдевин возвратился из Дромунда во главе целой армии и движется к Драэлю. Среди жителей крошечной деревушки, куда переехала Норисса, ходили настойчивые слухи о том, что армия Байдевина везет с собой целые фургоны экзотических продуктов и новое оружие из особо твердой стали. Говорили, что Боср лично отправился вниз по реке, чтобы присмотреть за продвижением войск и каравана с продовольствием и амуницией.

"Возвращайся скорей, о Байдевин. Я боюсь, что ожидание меня доконает!" - прошептала Норисса и, хотя она ни к кому не обращалась, она внимательно огляделась по сторонам на случай, если вдруг какой-нибудь капризный дух, случившийся поблизости, услышит ее мольбу и доставит Байдевина сюда. Она и в самом деле с беспокойством и нетерпением ожидала его возвращения. Ей было понятно, что, какие бы планы она не строила в отношении того, чтобы сначала завершить свой арамил, ничто из задуманного не сбудется до тех пор, пока она не сразится с Фелеей. И чем ближе становилась эта встреча, тем неуверенней чувствовала себя Норисса.

Значит ли ее новообретенная сила хоть что-нибудь по сравнению с огромным опытом Фелеи в колдовских делах? Скольким еще людям из тех, кого любила Норисса, придется погибнуть из-за ее неумелого обращения с магией? Но страх еще более сильный, чем страх собственной смерти, терзал ее - это страх того, что ей так и не удастся открыть тайну зовущего ее голоса.

Ее разум отбросил эту мысль, и зов обрушился на нее со всей силой. Норисса только и успела прижать к голове руки, когда резкая боль чуть не расколола ей череп. Никогда раньше Норисса не ощущала в зовущем ее голосе столь сильного отчаяния. Боль вонзилась ей в мозг, словно раскаленное острие кинжала.

Отчаянные крики Сорин проникли сквозь кровавую пелену агонии, сотрясающей все тело Нориссы, и она услышала свой собственный жалобный вопль. Она прижалась к Сорин всем телом, пытаясь оттолкнуть от себя эту боль, но далекий зов продолжал вгрызаться в ее мозг. Прежде чем все провалилось в непроницаемый мрак, Норисса услышала, как Сорин призывает Медвина к ней на помощь.

Норисса очнулась в прохладной темноте. Запах земли и колючих шерстяных покрывал подсказал ей, что она лежит на своей кровати в маленькой комнатке, прорытой в глинистом откосе позади хижины. На краю ее постели кто-то сидел, и при первом же ее движении невидимая рука погладила ее по лбу. Рука была теплой, а ее прикосновение успокаивало. В рассеянном свете, который просачивался в комнату сквозь ткань закрывающей вход занавески, Норисса узнала силуэт Медвина.

Норисса снова закрыла глаза и позволила его легкому прикосновению ввергнуть себя в дремотный покой и расслабленность. Во всем теле Норисса ощущала невероятную усталость. Очевидно, таинственный зов выжег сам себя в последнем всплеске боли, и теперь ее разум был благословенно пустым.

Осознав, куда уплыли из головы все ее мысли, Норисса в ужасе вздрогнула и попыталась подняться. Медвин твердой рукой заставил ее снова лечь, а зазвучавший в темноте спокойный глубокий голос убеждал ее в необходимости отдыха.

Тайна, которая влекла ее к себе. Норисса не смогла думать ни о чем другом, как ни пыталась, и в испуге замерла, в страхе ожидая новой боли. Прошло несколько напряженных минут, но она не почувствовала никакой боли, если не считать судороги в ноге. Она немного расслабилась.

- Расскажи мне, что произошло, - попросил Медвин, убирая руку с ее плеча.

Не уверенная в том болезненном принуждении, которое понуждало ее откликнуться на таинственный зов, она рассказала о своем страхе и неуверенности в том, что она сумеет управлять страной или возглавить армию. Упомянула она и о боязни того, что ее магия может принести скорее новые разрушения и смерть, чем помочь тем, кого она любит.

- Я - всего лишь ребенок, Медвин. Игры и сказки мне гораздо понятней и ближе, чем битвы и колдовские снадобья.

Медвин не ответил, давая ей возможность выговориться и рассказать о всех сомнениях, которые подтачивают ее силы.

Закончив свой сбивчивый рассказ, Норисса продолжала неподвижно лежать в темноте. Рассказав Медвину о своих сомнениях и переживаниях, она почувствовала большое облегчение, словно камень свалился с души. Никакие страхи больше не преследовали ее. В темноте Медвин пошевелился и пересел с ее кровати на табурет в изголовье.

- Ты знаешь, до настоящего момента я не понимал, какое важное значение имеет для тебя этот зов, - сказал он наконец.

- Именно по этой причине я и отправилась в путь, - призналась Норисса. - Вовсе не из-за медальона, который принесла мне Эдель. Если бы медальон заставлял меня идти не в ту сторону, в которую меня тянуло, я бы похоронила его вместе с Эделью. С самого начала я хотела только одного отыскать место, к которому я бы принадлежала и где не чувствовала бы себя посторонней. Но до тех пор пока я не отвечу на этот зов, я не обрету покоя.

Норисса напрягла зрение, пытаясь разглядеть выражение лица Медвина, но увидела только неясный силуэт, слабо освещенный пробивающимся сквозь занавеску светом. Но она хорошо представляла себе его: наверняка он сидел очень прямо, скрестив на груди руки, и барабанил пальцами левой руки по сгибу правой. Выражение лица его, должно быть, отстраненное и мрачное, взгляд устремлен во внутрь себя, а левый уголок рта опущен.

Он был так похож на ее отца! Суровый и неуступчивый в вопросах, которые казались ему важными, он был справедлив и щедр на заслуженную похвалу, а в некоторых вещах он проявлял завидное терпение, тогда как будь на его месте какой-нибудь другой человек, он давно бы схватился за розгу.

Медвин немного помолчал и произнес ровным голосом:

- Не представляю себе, как нам объяснить это Босру.

Норисса поежилась.

- Я тоже. Но так или иначе, это придется сделать.