Михаил Аникович - Повседневная жизнь охотников на мамонтов

• Название: Повседневная жизнь охотников на мамонтов
• Автор: Михаил Аникович
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-235-02588-1

Михаил Васильевич Аникович — археолог, доктор исторических наук, автор многочисленных статей и монографий по истории ранней поры верхнего палеолита — знакомит читателя с реалиями мира и духовными ценностями охотников на мамонтов. Речь идет об уникальной цивилизации, созданной жителями Русской равнины, обитавшими на этой территории с 23 по 14 тысячелетие до н. э.: о рождении и посвящении, неповторимом восприятии действительности, о пище и питье, охоте, одежде, семье и любви, колдунах и магии, устройстве власти, о войнах и смерти. С исчезновением мамонтов, вернее, их истреблением, с исторической сцены ушли и племена охотников, от цивилизации которых до наших дней дошли не только кости и камни, но также и произведения изобразительного искусства. Соединяя научный анализ с методом художественной реконструкции, автор позволяет читателю воочию увидеть и почувствовать всю неповторимость повседневной жизни наших предков.

Книга иллюстрирована фотографиями из личного архива автора.

---

Особенно выразительным бывает «язык» наконечников копий и дротиков — вероятно, в силу того, что подобные формы требуют особенно тщательной отделки. Может быть, тут играла роль еще и необходимость обозначить «свой» удар, отметить «свою» добычу. «Свой» наконечник с «чужим» не спутаешь — так было во все времена, во всех архаических обществах.

Так, например, одну из культур пришедших на Русскую равнину с берегов Дуная охотников на мамонтов, фигурирующую в романе «Тропа длиною в жизнь» под названием «дети Тигрольва», археологи иногда называют «культурой наконечника с боковой выемкой». И это совсем не случайно. Приведем отрывок из упомянутого романа:

…Отец сидит на хозяйском месте, возле самого очага и мастерит копье: наконечник прилаживает. Дело непростое; Волчонок уже это знает, видел. Наконечник из двух половинок собирается: вначале в паз заводится большая половина, с боковой выемкой, а потом с другой стороны к острию еще приставляется пластина. Все это нужно подогнать, закрепить смолой и ремешками… Интересно! Когда же копье готово, — нипочем не догадаться, что наконечник-то — не цельный, сборный!

Он жадно наблюдает за отцовскими руками, — издали, из-под материнского локтя. Вдруг… Их глаза встречаются, и улыбка вновь раздвигает густую поросль на отцовском лице.

— А ну-ка, — иди сюда!

Он не заставляет себя долго просить; семенит босыми ножонками через все жилище. Громадная ручища подхватывает его, усаживает рядом.

— Не замерз?

Отец полуголый: здесь у очага и совсем жарко. Все же он накидывает на сына край медвежьей шкуры.

— Ну, смотри, учись! Никто больше таких копий не делает. Только мы, сыновья Тигрольва! Другие-то, — хоть бы те же Волки, — наконечник из цельного куска кремня делают, — а у нас и копье полегче, и удар точнее…

Так закреплялся в древке наконечник с боковой выемкой — форма, особенно характерная для одной из культур охотников на мамонтов. Много лет спустя, когда уже взрослый сын Тигрольва волею судеб попадает к охотникам на бизонов, он немало дивится их длинным костяным наконечникам, с двумя рядами мелких кремневых чешуек, вклеенных в продольные пазы…

Впрочем, время от времени (хотя и не часто) форма того же наконечника, характерная для одной культуры, по той или иной причине «заимствовалась» иноплеменниками. Однако в подобных случаях орудия, как правило, приобретали специфические черты, хорошо заметные археологу.

В некоторых культурах особое внимание уделялось высокому мастерству в изготовлении тонких листовидных наконечников, обработанных плоскими сколами с двух сторон. В верхнем палеолите известно три культуры, где производство таких орудий достигло исключительно высокого уровня. Самая древняя из них — стрелецкая культура — существовала на Русской равнине в период между 40 и 25 тысячами лет назад. Люди этой культуры изготавливали наконечники треугольной формы с вогнутым основанием. В культуре солютре, распространенной на территории современных Франции и Испании около 22—17 тысяч лет назад, не менее совершенные по обработке листовидные наконечники имели иные, вытянутые формы — так называемые лавролистные или иволистные. Наконец, исключительно высокого развития производство двусторонних наконечников различных типов достигло в палеоиндейских культурах Северной Америки, существовавших примерно 12—7 тысяч лет назад. Следует заметить, что на сегодняшний день никаких связей между этими тремя культурными вариантами не установлено. Различные группы людей изобретали сходные технические приемы совершенно самостоятельно, независимо друг от друга.

Восточно-европейские охотники на мамонтов принадлежали культурам иного типа, где необходимая форма орудия достигалась обработкой только края заготовки, а не всей ее поверхности. Здесь особое внимание уделялось получению хороших пластин, с необходимыми размерами и пропорциями.

…И вот что случилось, когда Аймик, «сын Тигрольва», достигнув Пиренеев, оказался среди дружески принявших его «детей Мамонта» (носителей культуры солютре), которые изготавливали свои наконечники совсем по-иному:

…Аймик, истосковавшись по мужскому труду, работал с жаром, но все, что ему доверяли — скалывать с кремневых желваков длинные тонкие пластины: заготовки будущих наконечников. А вот изготовить хотя бы один наконечник… Раньше Аймик считал себя неплохим мастером, но здесь он мог лишь с завистью смотреть на то, как ловко и споро действуют сыновья Мамонта костяными стерженьками. Пластина в левой ладони поворачивается с одной стороны на другую, легкие удары чередуются с нажимами на край заготовки — и вот это уже не продолговатый скол, а тонкий изящный наконечник, с обеих сторон покрытый мелкими, идущими в одном направлении фасетками от множества снятий, сделанных костяным стерженьком! Ни сыновья Тигрольва, ни кто-либо другой из тех, с кем сводила его долгая тропа, не делали ничего подобного. Приглядевшись, Аймик попытался было изготовить такой наконечник, да только рукой махнул, — таким уродливым показалось его изделие в сравнении с теми, что выходили из рук сыновей Мамонта. Засунул его поскорее в нарукавный карман; должно быть, опасался: выбросишь, — а кто-нибудь поднимет и станет хихикать. Не воин даже, — мальчишка или девчонка!

Сыновья Мамонта не насмешничали. Знали: их гость — настоящий лучник! Только спросили:

— Какие же наконечники делают твои братья там, на Севере?

Аймик охотно показал, как делают его сородичи наконечник с боковой выемкой, как закрепляют его на древке. А через некоторое время Зетт, молодой охотник и один из самых искусных мастеров, положил на его ладонь три наконечника. Аймик даже присвистнул, разглядывая хорошо знакомую родовую форму детей Тигрольва: удлиненные наконечники с односторонней боковой выемкой у основания.

Но сделаны они были по-другому. Так, как это принято у сыновей Мамонта.

Остальные охотники тоже принялись разглядывать необычные изделия.

— У нас так не принято! — неодобрительно бросил один из стариков.

Но Данбор хлопнул юношу по плечу.

— Ничего, Зетт! Пробуй. Быть может, они-то и принесут нам удачу!..

Следует еще раз заметить: после того как на большей части Русской равнины культуры выходцев из Центральной Европы сменились культурами строителей домов из костей мамонта, там произошли заметные изменения и в обработке камня. Формы каменных орудий становятся проще и мельче, а техника скола заготовок, ведущая к получению тонких длинных пластин и пластинок правильной огранки — все более совершенной. Это ни в коей мере нельзя считать «деградацией». Охотники на мамонтов, жившие на берегах Днепра и Дона 20—14 тысяч лет назад, достигли для своей эпохи настоящих вершин и в домостроительстве, и в обработке кости и бивня, и в орнаментике (тут стоить напомнить, что орнамент типа «меандр» был создан впервые вовсе не древними греками, а обитателями Мезинской стоянки!). Так что, по-видимому, их «упрощенный» каменный инвентарь на тот момент просто соответствовал своему назначению.

Глава 7 Охота

Охота — вот основной способ добычи пищи, который на протяжении сотен тысяч лет обеспечивал само существование человечества. Это весьма удивительно: ведь с точки зрения зоологов, ни человек, ни его ближайшие «родственники» — человекообразные обезьяны — хищниками вовсе не являются. По строению зубов мы относимся к всеядным — существам, способным употреблять как растительную, так и мясную пищу. И все же именно человек стал самым опасным, самым кровожадным хищником из всех, когда-либо населявших нашу планету. Перед ним оказались бессильны устоять и самые могучие, и самые хитрые, и самые быстроногие звери. В результате сотни видов животных были полностью истреблены человеком за время его истории, десятки их находятся ныне на грани вымирания.

Палеолитический человек — современник мамонта — охотился на этого зверя не так уж часто. Во всяком случае, много реже, чем это недавно представлялось и ученым, и тем, кто судил о каменном веке лишь по беллетристике (см. главу 1). Но все же трудно усомниться в том, что именно специализированная охота на мамонтов являлась основным источником существования для населения Днепро-Донской историко-культурной области, вся жизнь которого была теснейшим образом связана с мамонтом. Так и считает сегодня большинство исследователей. Однако не все.

К примеру, брянский археолог А. А. Чубур убежден, что во все времена человек был способен осваивать лишь естественные «кладбища мамонтов». Иными словами, наши охотники на мамонтов в действительности являлись лишь очень активными собирателями костей и, по-видимому… трупоедами. Эта весьма оригинальная концепция представляется мне совершенно не убедительной.