Олег Дивов - След зомби (Трилогия)

• Название: След зомби (Трилогия)
• Автор: Олег Дивов
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-48968-8

Для кого-то это добротно сделанные «страшилки». Для кого-то — история психотронной войны, рассказанная одним из очевидцев. И то и другое отчасти верно. Три знаменитых фантастических триллера Олега Дивова — в одном переплете.

---

Тим «щелкнул» и внимательно осмотрел комнату. Никаких аномалий. Вроде бы… «Ого! Как это я проморгал? Да нет, раньше я просто был слабее и таких вещей не мог разглядеть. Однако крут становлюсь… — Тим свесился с кровати. На полу отчетливо проступали голубые линии. В глубине сознания Тим аж рот открыл и язык высунул от восторга. — Надо же, не врут люди! Вот они, силовые линии, вот она, сетка энергетического поля, которой покрыта вся Земля. И идут полосы точно перпендикулярно друг другу, слегка пульсируя в местах скрещивания. Как по учебнику — прямоугольники, где-то два на два с половиной метра. Хорошо, что комната большая и все отлично видно».

Тим напрягся и увидел еще больше. Возможно, ему показалось, но он разглядел, что линии не были плоскими — вверх от поверхности земли шли тонкие полупрозрачные стенки. Тим осторожно ткнул одну из стенок пальцем, но ничего не почувствовал. Тогда он поднялся с кровати, шагнул к ближайшему «перекрестку» и потрогал его. «Ф-фу! Жжется. Чуть-чуть, но противно. Недаром на таком перекрестке никогда не ляжет собака. А человек, тупица, ляжет. И никак понять не сможет, отчего ему так плохо спится, и вообще он какой-то никакой.

Н-да. Оппаньки!»

Тим потряс головой, переключаясь, и почти бегом рванул в кабинет. Несколько минут он сосредоточенно рылся в ящиках стола, пока не нашел то, что искал, — простенькую биолокационную схему квартиры и инструмент, с помощью которого она была составлена. Гнутая под девяносто градусов стальная вязальная спица. «Помню, как хозяин квартиры тогда обалдел…»

Взяв карту в руки, а спицу в зубы, Тим вернулся в спальню. «Точно как в аптеке. Все перекрестки силовых линий, которые я тогда засек, соответствуют тому, что вижу сейчас». Для верности Тим взял спицу и ткнул ею в ближайший перекресток. Спица чуть шевельнулась. Тим подвинулся, и спица тут же ожила, резво крутнувшись градусов на двести. «А чего я, собственно, проверяю себя? Ну, увидел я эти линии. Подумаешь! Я еще бублики вижу, молнии, груши и шарики. Скоро разгляжу, как бабы голые кругом летают, — и что, это меня удивит? Да нисколечко».

Тим присел на кровать и задумался. «А ведь по делу я разволновался. Ни про груши, ни про шарики, ни даже про голую бабу ни в одной книге не сказано. И ни один биоэнергетик мне про них не говорил. Так что это мое личное дело. А вот про силовые линии черным по белому прописано в учебнике практической биолокации. Так, мол, и так, ячея два на два с половиной, геопатогенные точки в местах скрещивания, лучший инструмент выявления — спица из стали. Про остальное я читать тогда не стал. Я же лекарь, народный целитель, трам-тарарам. Меня именно геопатогенные эффекты и волновали… Черт! И все-таки, про голых баб. И про летающие тарелки. Положим, сегодня я увидел сетку. А что я увижу завтра? Это ведь может оказаться что-то совершенно запредельное. Не спятить бы».

— А пойдем-ка, брат, отметим это дело! — провозгласил Тим, встал и направился в кухню. И только открыв дверь холодильника, обнаружил, что все это время уверенно двигался и отлично видел в кромешной темноте.

* * *

В лаборатории Полынина было непривычно шумно. Осторожно заглянув в двери, Тим увидел, что весь персонал сгрудился у полынинского стола и наперебой рвет друг у друга из рук какие-то фотографии. Сам Полынин, большой, грузный, седой и какой-то удивительно экономный в движениях, словах и даже интонациях, восседал в кресле и благодушно улыбался. А перед ним прыгал и жестикулировал, что-то объясняя, мелкий и совершенно несерьезный с виду мужичок лет сорока.

Тим шагнул в комнату и осторожно поздоровался.

— А, Тимофей! — Полынин вяло поднял руку. — Заходите. Посмотрите, вам это будет очень интересно.

Лабораторские на Тима едва взглянули и снова принялись за фотографии. Мелкий оживленно потряс Тиму руку. У него оказался пронзительный острый взгляд, как будто он видел все на свете словно в икс-лучах. И еще в этом взгляде была усталость.

Тим взял одну из фотографий и обомлел. Он уже видел снимки человеческой ауры, даже бубликов и груш, подманенных на руку оператора. Ему показывали фотографии, запечатлевшие излучение пачки сигарет и чернобыльской картошки, и получившееся случайно изображение лаборанта, стоявшего за запертой дверью. Здесь насобачились делать такие вещи, о которых прогрессивное человечество и не подозревало. Но это делали именно в лаборатории, намеренно, продираясь трудными путями, надрываясь и кряхтя. И качество изображения было, как правило, более чем поганое.

А фотографии, которые принес мелкий, отображали вполне нормальные интерьеры и пейзажи. Немного не в фокусе, но гораздо лучше, чем у Полынина. И в этих пейзажах и интерьерах вовсю резвились шарики.

— Вот, — показывал мелкий, подпрыгивая от возбуждения, — вот двое у меня на плечах сидят, а один на руке устроился. И еще несколько в углу, вот. А тут, смотрите, я ночью крестный ход на Пасху снимал — и сам даже внимания не обратил, а потом гляжу — сидит! Наблюдает!

Действительно, на дереве чуть в стороне от церкви притаился здоровенный шар, размером чуть ли не с футбольный мяч. Яркий-яркий. Тим внимательно обследовал еще один снимок, потом еще. «Чертовски не похоже на фотографический брак. А на ловкую мистификацию похоже. Ну, положим, я уверен, что это не мистификация. Но публиковать такое фото в газете — номер дохлый».

— Виктор Иванович прошлой весной попал под излучение НЛО, — вяло сказал Тиму Полынин. — И вот, начал их видеть. А теперь и фотографировать научился. И гораздо лучше, чем мы. Гм-м…

— Ох, они мне поначалу жизни не давали! — рассмеялся мелкий. — Как только засекли, что я их вижу, просто чуть не заклевали! Но я им то-оже задал перцу! Не сразу, конечно, непросто это, но разобрался, что к чему, и такое им устроил! У нас теперь вооруженное перемирие.

— Вы уж поосторожнее, Виктор Иванович, не расходуйте себя понапрасну, — попросил Полынин.

— А чего они первые-то?! — возмутился мелкий. Он явно наслаждался общением с людьми, которые ему не просто верят, но еще и хорошо понимают его проблемы. Внутренне Тим ему кивнул.

— Я тут на днях в поля выезжал, на натуру, — продолжал мелкий. — Календарь мне заказали с видами… А эти полетали-полетали, а потом в кучу сбились, и вдруг, я прямо обалдел, гляжу — летит в небе здоровая черная курица. Предупреждение мне такое… Ничего, они у меня дождутся! Их и тут полно, вон, в коридоре у вас… Сюда не суются, а там прямо роем носятся! Прямо роем!

— Н-да, — протянул Полынин. — Тимофей, вы что-то хотели…

Тим улыбнулся. «Поскольку к фотографиям я особого интереса не проявил, значит, аудиенцию пора заканчивать. У них тут с мелким, видимо, будет серьезный разговор. Ох, до чего же биоэнергетики старшего поколения любят все секретить! Инстинкт самосохранения. Ладно, сделаю дело и уйду».

— Вы не знаете, где сейчас может быть Рябцев? Владимир Владимирович? — поинтересовался Тим. — Похоже, его нет в Москве.

Полынин задумался.

— Интересный человек, — неожиданно выдал он фразу, которой Тим совсем не ожидал. — Его идеи… подчас неожиданны. Но всегда интересны. Я не знаю, Тимофей. Он заходил на той неделе. Но не говорил мне, что куда-то собирается.

Тим кивнул.

— Хорошо, — сказал он. — Спасибо. Я зайду, как только у меня будет для вас обнадеживающая информация.

По такому поводу Полынин даже встал и лениво протянул Тиму широченную ладонь. Взяв ее в руку, Тим чуть было не «щелкнул», настолько она оказалась теплая. Мелкий с Тимом попрощался без сожаления. Тим явно не произвел на него впечатления понимающего собеседника. Он был просто вежлив и внимателен — а таких мелкий мог найти сколько угодно в ближайшей психбольнице. И наверняка успел немало повидать к сегодняшнему дню.

Тим «щелкнул»-таки, выйдя на улицу. Полынинская лаборатория долбила в небо рыжим светом, что твой вулкан. На фоне нулевой активности пятиэтажного жилого дома, подвал которого занимали ученые, это было очень красиво.

Тим «щелкнул» глубже, потом еще глубже, потом до упора. Но силовых линий на почве не разглядел. «Похоже, мое восприятие активнее всего ночью, — подумал он. — Может быть, ведь я „сова“. Ярко выраженная. А Полынин ярко выраженный сенс. И тем не менее никогда свой дар не обнаруживает при посторонних. Только однажды я его застукал, когда он ладонью обшаривал какой-то датчик. Но это я, сенс, мог определить, что он его „нюхает“. Конечно, вряд ли бы Полынин многого добился, если бы при разработке приборов себя не использовал в первую очередь как прибор».

Тим закурил и двинулся к метро. На ходу он размышлял о том, какая, наверное, у Полынина была непростая жизнь. Сильному экстрасенсу для того, чтобы дослужиться в науке до докторской степени, нужно быть очень сдержанным и волевым человеком. Природа сенса такая — он хочет использовать свой талант, постоянно тренировать и развивать его. А значит — время от времени его будут на этом деле засекать посторонние. И тут же пойдет нехороший слушок…