Бретт Холлидей - Бретт Холлидей. Умри, как собака

• Название: Бретт Холлидей. Умри, как собака
• Автор: Бретт Холлидей
• Издательство: АСТ-ПРЕСС
• Жанр: Детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-88196-136-6

Бретт Холлидей (настоящее имя Дэвид Дрессер) — один из наиболее популярных и признанных критикой американских авторов детективных романов. На литературное поприще он вступил в тридцатилетнем возрасте, но успех к нему пришел с началом выхода в свет книг его знаменитой серии о похождениях частного сыщика из Майами Майкла Шейна. Каждый следующий роман о Майкле Шейне (а всего Холлидей создал их пятьдесят) неизменно становился бестселлером, выдерживал множество изданий в англоязычных странах и переводился на многие иностранные языки.

---

Бретт Холлидей Умри, как собака

Глава I

Насмешливая улыбка играла на губах Люси Гамильтон, а в карих глазах плясали огоньки, когда она открыла дверь в кабинет своего шефа и доложила с напускной скромностью:

— К вам леди, мистер Шейн.

В Майами было жаркое утро. Майкл Шейн без пиджака, с расстегнутым воротничком сорочки и съехавшим набок галстуком восседал во вращающемся кресле за широким письменным столом. Перед ним лежала раскрытая чековая книжка, кипа чеков и ежемесячный банковский отчет. Его левая рука терзала буйную рыжую шевелюру, правая машинально тянулась к паре бумажных стаканчиков, вставленных один в другой. Он поднял косматые брови и недоверчиво проворчал: «Леди?»

Люси решительно кивнула, прикрыла за собой дверь, подошла к нему и заговорила совсем другим тоном:

— Быстро выплесни куда подальше коньяк, Майкл, прежде чем я ее впущу. И ради всего святого, поправь галстук. Можешь даже пиджак надеть хоть раз в жизни.

— Зачем я должен губить выпивку? — Шейн поднял стаканчик и сделал глоток.

— Ладно,— терпеливо согласилась Люси.— Прикончи его и избавься от улик. Я совершенно уверена, что мисс Генриетта Роджелл не та особа, которая одобрит спиртное в одиннадцать утра.

Люси нагнулась пригладить щеткой упавшую на лоб жесткую прядь рыжих волос своего патрона. Шейн ухмыльнулся и заметил:

— Вот как. Нас, оказывается, интересует, что мисс Роджелл одобряет, а что— нет.

— Разумеется, интересует, Майкл. Она первый клиент за две недели.

Люси проскользнула за кресло и обвила руками шею Майкла, застегивая воротничок и поправляя галстук.

— У нас и без клиентов работы хватает. Я тут тружусь над банковским отчетом за прошлый месяц…

— У нас меньше двух тысяч долларов на счету,— прервала его Люси. Она отступила, чтобы обозреть наружность шефа, и одобрительно кивнула.— Мисс Генриетта — сестра Джона Роджелла… и единственная из живых родственников.

— Того миллионера, который умер пару дней назад? — Шейн пожал плечами и залпом выпил остатки коньяка. Смяв стаканчик в кулаке, он швырнул его в корзину для бумаг, потом захлопнул чековую книжку и оттолкнул ее в сторону.

— Ладно, мисс Гамильтон. Тащите ее сюда.

Шейн поднялся из-за стола, когда через несколько секунд Люси ввела в кабинет предполагаемую клиентку. Мисс Роджелл оказалась крепкой семидесятилетней женщиной, высокой, худой, с морщинистым лицом, по виду и цвету напоминавшим старую кожу. Ее каштановые с обильной сединой волосы были туго стянуты в неаккуратный пучок. На ней был серый шелковый костюм с плиссированной юбкой и свободным жакетом, мешковато свисавшим с костлявых плеч. Дорогие перчатки из белого шелка не вязались с обнаженными предплечьями, жилистыми и загорелыми. Бандажные чулки туго охватывали икры. Обута она была в прочные коричневые полуботинки, по-видимому, ручной работы.

Люси произнесла: «Это мисс Генриетта Роджелл, мистер Шейн» и вышла, затворив дверь кабинета.

Шейн вежливо наклонил голову и показал на мягкое кресло возле стола.

— Не хотите ли присесть, мисс Роджелл?

Посетительница решительно шагнула вперед и ответила:

— Разумеется, сяду, молодой человек. Не думаете же вы, что я буду стоять? Я полагаю, у нас будет долгая беседа.

Голос соответствовал ее внешности: он был сильный и глубокий, но не резкий и не мужеподобный. Генриетта Роджелл плотно уселась в кресло — колени сжаты, ноги в туфлях без каблуков прочно и прямо поставлены перед собой.

— Ну, а теперь, прежде чем тратить время, я хочу знать точно, каков ваш гонорар?

— Гонорар за что?

— За все, что вы делаете. За расследование, само собой. Вы ведь называете себя детективом?

— Я и есть детектив, мисс Роджелл,— веско сказал Шейн.— Патент от штата Флорида на занятие этой профессией. Расскажите мне о своих проблемах, а вознаграждение мы сможем обсудить позже.

— Чепуха,— оборвала она.— Я слишком стара, чтобы покупать кота в мешке. Давайте договоримся с самого начала, чтобы я не получила вопиющий счет, когда придется платить в конце. Сколько, по-вашему, стоиn ваше время?

Шейн достал из кармана пачку сигарет и закурил. Погасив спичку и глядя на дымок, он сказал:

— Это всецело зависит от того, что я должен сделать для вас. Я полагаю, что вы ошиблись адресом, мисс Роджелл.

И четко продолжал, прежде чем она смогла вставить слово:

— Моя секретарша назовет вам полдюжины способных детективов, которые назначат твердую ежедневную ставку за свои услуги плюс возмещение расходов. При этом они не будут слишком раздувать сумму расходов. Я думаю, вам больше повезло бы с кем-нибудь из них.

Глаза у нее были очень ясные и очень голубые. Они не мигая уставились ему в физиономию, пока он говорил, а ее лицо не обнаружило ни следа эмоций.

— У вас нет постоянной таксы?

Шейн выпустил дым, вежливо разогнал его и покачал головой.

— Не больше, чем, скажем, у авторитетного адвоката.

— Какие у меня гарантии, что вы не нагреете меня на фантастическую сумму, ничего не сделав, чтобы ее заработать?

— У вас нет ровно никаких гарантий, мисс Роджелл, что я не поступлю именно так,— сообщил Шейн. О положил руки на стол перед собой и приподнялся.

— Моя секретарша передаст вам список детективов, когда вы будете выходить.

Она не шелохнулась:

— Хм. Мне нравится откровенность, молодой человек. Я и сама всегда говорю откровенно. Я хочу, чтобы вы доказали, что мой брат был убит, и позаботились, чтобы виновный или виновные поплатились за преступление.

Шейн колебался, задумчиво сощурив глаза, потом снова опустился на стул.

— Я понял из газет, что ваш брат умер от сердечного приступа.

— Ну конечно. Они это так назвали. Но я знаю, что Джон был отравлен.

— Почему вы так думаете?

— Потому что у меня есть глаза, чтобы видеть, что происходит, и мозги, чтобы сообразить, сколько будет дважды два. Если бы у меня были доказательства, я бы не сидела здесь, в вашей конторе. Для этого я вас и нанимаю.

— Убийство — это дело полиции, мисс Роджелл. А с ними вы обсуждали ваши подозрения?

— Я что, выгляжу полной идиоткой? Конечно, обсуждала. Я вызвала полицию сразу после смерти Джона. Пришли два детектива, вежливо меня выслушали и обещали, что займутся расследованием. Расследованием! — ее верхняя губа горько и презрительно скривилась.— Они задали несколько вопросов тем самым людям, которые отравили Джона, и ушли, говоря, что подадут рапорт.

— И они это сделали?

— Я полагаю, что да, и я бы дорого дала, чтобы только увидеть, какой рапорт они представили. Я считаю, что имею право на него взглянуть, и не далее как час назад потребовала у начальника полиции Джентри, чтобы он показал его мне. Я налогоплательщица, сказала я ему, и из моих денег платят жалованье вам и всей вашей полиции. Но он обманул меня, сказал, что вопрос закрыт. Он отказывается отдать приказ о вскрытии тела даже после того, как я рассказала ему о покушении на мою собственную жизнь вчера вечером. Он думает, видите ли, что здесь какая-то ошибка, что я, должно быть, преувеличиваю. О, я могла бы точно сказать, о чем он думал, пока сидел там на своей жирной заднице в роскошном офисе, который оплачиваем мы, налогоплательщики. Он думал, что я истеричная старая баба с манией преследования. Только как он, интересно, объяснит тот факт, что собака сдохла в конвульсиях после того, как съела пищу, предназначенную мне, в которую всыпали отраву? Как, вы думаете, он это объясняет?

Шейн вежливо отозвался:

— Не имею понятия. Я лично считаю, что с Уиллом Джентри все в полном порядке, он квалифицированный и честный полицейский офицер.

— Никто из них не желает выслушать меня,— сказала она угрюмо.— Они все слушали эту жеманную потаскушку, которая вышла за Джона ради его денег, и ее любовника, который подписал свидетельство о смерти.

— Собаки? — спросил Шейн с интересом.

— Конечно, нет. Джона. Этот сопляк, которого она ввела в дом и подсунула моему брату после смерти старого доктора Дженсона два месяца назад. Я предостерегала Джона против него, но он меня не послушался. О нет! Единственная, кого он слушал — это Анита.

— Свидетельство о смерти,— терпеливо напомнил Шейн.— Там был диагноз «сердечный приступ»?

— Естественно. А что же, вы думали, напишет любовник вдовы о смерти мужа? Уж не собираетесь ли вы ему порекомендовать произвести вскрытие, когда он и так прекрасно знает, что имело место отравление?

— Давайте вернемся к собаке,— не теряя терпения, продолжал Шейн.— Когда она умерла и как получилось, что она съела вашу пищу?

— Потому что я положила собаке еду из моей тарелки, вот почему.

В голосе Генриетты Роджелл звучало мрачное торжество.

— Вчера вечером, за ужином. Я им выложила начистоту все, что я думаю, и вижу: они испугались. Я им прямо так и сказала: я, мол, знаю, что Джона отравил один из вас или все вы вместе, и я собираюсь это доказать. Я их предупредила, что заставлю сделать вскрытие тела до того, как Джона завтра кремируют, и ясно увидела: они испугались. Поэтому у меня появилось дурное предчувствие, когда накрыли к ужину. То был самый подходящий момент, чтобы избавиться от меня, и у меня, само собой, возникли подозрения. А когда я попробовала цыпленка в молочном соусе, я уже все знала. Я положила немного в миску ее мерзкой собачонке, и она это сожрала. Через десять минут собачонка сдохла. А ваш квалифицированный и честный шеф полиции говорит, что это не доказательство,— заметила мисс Роджелл едко.— Говорит: просто совпадение… или несчастный случай. И еще он говорит, что у него руки связаны, потому что цыпленка уже выбросили, и ничего не осталось для анализа. А почему не взять на анализ собаку, я его спрашиваю? И вас тоже. Разве это не было бы доказательством, что они хотели меня убить? Но милую крошку Дэффи уже схоронили, и нельзя нарушить ее покой. Почему нельзя? Потому, видите ли, что она была дорога сердцу Аниты, и та не в состоянии даже помыслить о том, чтобы священные останки осквернил какой-нибудь гадкий старый доктор, который будет делать анализ собачьего желудка. А ваш Уилл Джентри говорит, что не может легально сделать анализ, если она отказывается дать разрешение вырыть собаку.