Эва Бялоленьская - Маги Второго Круга

• Название: Маги Второго Круга
• Автор: Эва Бялоленьская
• Издательство: Издательство АЛЬФА-КНИГА
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9922-0831-3

В Ленгорхии у каждого ребенка есть шанс родиться с магическим даром. Камушек создает иллюзии, Ягода читает мысли, Ночной Певец изменяет материю, Луч повелевает огнем. Но для них это не подарки судьбы, а тяжкое бремя, потому что за могущество чаще всего приходится платить, и отнюдь не деньгами.

Но когда капризная судьба соединяет юных магов дружескими узами и добавляет в компанию пушистого дракона, можно ожидать самых необыкновенных событий!

---

Вскоре оказалось, что у каждого из парней, вызванных в Замок, имелась хоть одна из этих перечисленных черт. У большинства волосы были черны, как сажа. Глаза Камушка, Ночного Певца и Винограда в точности повторяли форму глаз людей с рисунков. Мышку выдавали очертания лица и фигуры, а Победного Луча Рассвета — нос, наследуемый в их роду из поколения в поколения с незапамятных времен.

* * *

— Нам трудно будет отречься от своих предков. Вот тут имеется портрет идеального мага, — сказал Ночной Певец, постучав пальцем по одному из рисунков. — К сожалению, кровь в нас течет страшно разбавленная, и мы все теперь уже…

— …дворняги, — закончил Искра настолько странным тоном, что Ночной Певец изумленно поднял на него глаза.

— Разве это так уж плохо — быть помесью? — спросил Творитель. — Да ладно тебе, неужели ты веришь в байки о том, что у тех, кто знатен по праву рождения, и кровь золотая?

— Нет, — грубовато буркнул Победный Луч Рассвета и надолго умолк. Видно, ему не пришлось по вкусу открытие, что в далеком прошлом кровь блестящего рода Брин-та-эна могла быть… да что там — наверняка была осквернена какими-то чужими примесями.

— Да брось ты, не дуйся, — обратился к нему Ночной Певец. — Вон Клинок, к примеру, всем Замком заправляет, а его семья — простые торговцы солью. Как ни посмотри, ты гораздо знатнее его.

Победный Луч Рассвета пожал плечами:

— Меня должно утешить, что мной сейчас правит купчик? Мужчины рода Брин-та-эна всегда были воинами. Среди нас нет и не было торговцев солью.

— А жаль, это дает неплохой доход, — ответил Певец и захихикал.

Луч уже набрал было в грудь воздуху, чтобы резко ответить ему, но тут у Ткача иллюзий снова начался приступ кашля, что невольно заставило всех присутствующих, включая Карамельку, которая даже соизволила поднять голову и выглянуть из своего логова, обратить свое внимание на него.

— А почему он, собственно, так разболелся? — спросил Искра с легким неудовольствием в голосе. — Его кашель звучит так, будто он вот-вот задохнется.

— В ту ночь, когда на нас напал душитель, Камушек побежал к Ветру-на-Вершине, чтобы сообщить ему, что произошло. Тогда лило как из ведра, вот он и промок весь, и замерз. А результат той прогулки ты видишь перед собой.

— А чего ради он вообще полез в это дело? — У Победного Луча Рассвета даже лоб сморщился от глубоких раздумий. — Что это ему дало? Что он выиграл?

Ночной Певец глубоко вздохнул:

— Ничего.

— Ничего? Тогда зачем?.. Не понимаю.

— Надеюсь, когда-нибудь поймешь. В противном случае я пожалею, что неделю назад проходил ночью мимо твоих дверей, — решительно заявил Певец, поворачиваясь к Искре и заглядывая ему глубоко в глаза.

* * *

Наконец Камушку стало настолько лучше, что он оказался в состоянии выйти из своей комнаты. Мастера Ветров в порыве хорошего настроения подарили городу солнечный денек, и ребята радостно стали собирать народ для игры в мяч. К сожалению, Ткач иллюзий, который обычно из-за высокого роста играл в середине поля как великолепный подающий, не смог участвовать в игре, поскольку все еще был слишком слаб. И игроки из команды Камушка просто не имели другого выхода, кроме как предложить место «центрального» игрока Победному Лучу Рассвета. Правда, все ждали, что наследник рода Брин-та-эна откажется, причем крайне невежливо, но, как ни странно, он принял предложение, и даже очень охотно. Честолюбивый Искра хоть и имел весьма смутное понятие об игре в кольца, но компенсировал недостаток опыта инициативностью и возрастающим по мере игры интересом. Он ловко изворачивался, принимая самые трудные подачи противника, и с большим увлечением участвовал в самых жестких схватках, когда игра из-за всеобщего возбуждения порой даже переходила в неопасные потасовки. Именно тогда его имя подверглось значительному сокращению, поскольку гораздо удобнее было крикнуть попросту: «Луч, лови!» Потом вся команда согласилась, что главным образом благодаря ему метатели под предводительством Грифа умудрились обеспечить попадания во все четыре кольца, прежде чем противнику удалось попасть хотя бы в два. А когда наконец победители и побежденные, одинаково усталые и страшно грязные, покидали поле, впереди плечом к плечу шагали Луч и Гриф — первородный сын князя и паренек, о чьем происхождении можно было только сказать, что в нем были замешаны какая-то женщина и, по крайней мере, один мужчина.

* * *

Камушек стоял в коридоре здания, расположенного неподалеку от Восточной башни, и размышлял над тем, каким лекарем может быть человек, повесивший на своих дверях табличку с такой надписью: «Творитель Грива. Лучший хирург на этом этаже. Чудеса творим сразу же. Невозможное делаем с однодневной задержкой». Общее впечатление было вроде бы недурным — двери выглядели чистыми и блестели от воска, которым были отполированы, но это скорее свидетельствовало о старательности прислуги, чем об умениях самого лекаря.

Все эти размышления возникли в результате того, что выздоравливавший Ткач иллюзий уже никак не мог открутиться от посещения хирурга. Именно поэтому он теперь и протаптывал пол перед дверьми лекаря, никак не решаясь войти. Принимая во внимание то, что вытворял иногда с пациентами Белобрысый, хирург Творитель вполне мог оказаться вдвое хуже.

Неожиданно двери открылись, какой-то человек схватил паренька за плечо и втянул внутрь.

«С тобой и на самом деле можно потерять всякое терпение. Стоишь тут уже минут пять, и я понятия не имею, честное слово, что такого интересно есть в моих дверях. Ты на них сучки подсчитывал, что ли?»

Камушек прошел вслед за своим провожатым в глубь помещения. Творитель — а это должен был быть сам Грива — продолжал беззаботно болтать, не прерывая мысленного контакта. Ничто не предвещало никаких изощренных пыток, поэтому Камушек стал понемногу успокаиваться. Грива выглядел очень симпатично, как и обстановка его мастерской. Как ни странно, вопреки ожиданиям Камушка увидеть у этого Творителя такую же гигантскую свалку «абсолютно необходимого для экзистенции» барахла, как у Пловца и Ночного Певца, здесь царил прямо-таки безупречный порядок. И напоминало помещение скорее салон, чем мастерскую. Стены были покрашены желтой краской радостного оттенка, а по этому фону вились стилизованные цветочные узоры. С потолка свисали на нитках стеклянные украшения, от которых расходились веселые блики. В оконных нишах стояли вазы с цветами. Если б не отчетливо витавший в воздухе специфический запах лекарств, можно было бы подумать, что это вполне обычная комната. Но ничего более ошибочного нельзя было и представить. Чуть более внимательный наблюдатель заметил бы, что в изящных шкафчиках хранятся не серебро и хрусталь, а медицинские инструменты, склянки с таинственным содержимым, а также угрожающе поблескивавшие лезвия разной величины и формы, уложенные в специальные футляры. Огромный прямоугольный стол, хоть и прикрытый тонкой батистовой скатертью, был непропорционально высоким. Он явно предназначался не для пирушек, а для медицинских операций.

Грива — седеющий мужчина с блестящими молодыми глазами, в которых читались ум и чувство юмора, у него была милая улыбка и очень ухоженные руки, что Камушек отметил даже с некоторым удивлением. Столь холеные руки обычно имели тщательно следящие за собой женщины. Творитель ему понравился. В отличие от предыдущего лекаря, он не обращался с Камушком так, точно тот был слабоумным, и не пробовал во что бы то ни стало показать собственное значение. Он вежливо предложил пациенту сесть на кушетку и раздеться до пояса — по-прежнему улыбаясь, шутя и вообще всячески выказывая свое дружеское расположение.

«До пояса снизу или сверху?» — поинтересовался Камушек, стараясь придать своему вопросу как можно более вежливый характер, но губы его невольно расползались в хитрой усмешке.

Грива расхохотался:

«Сверху, юноша, сверху… Очень бы хотелось осмотреть твои легкие, господин Шутник. Да, хорошее настроение — это основа основ, я всегда твержу больным: хочешь быть здоровым, будь веселым».

Неизвестно, насколько сердечность Гривы происходила от его характера, а насколько порождалась желанием успокоить пациента. Важно, что результат получился хороший. Молодой помощник, похожий на лекаря-практиканта, подал ему деревянный конус, в котором воспитанник Белобрысого без труда узнал инструмент для выслушивания внутренних органов.

«А теперь дыши глубоко, — велел Творитель, прикладывая инструмент к спине Камушка. — Какая симпатичная музычка, точно ветер свищет. Восхитительные симптомчики, честное слово, просто даже изумительно до чего типичные, как из учебника».

Лекарь быстро закончил выслушивание. Осмотрел шрамы, оставшиеся после ран. Определил, что затянулись они чисто, и похвалил лекарские методы Соленого. Потом заглянул Камушку в горло, при ярком свете, падавшем из окна, осмотрел его глаза. И, наконец, неизвестно зачем, тщательно ощупал мышцы парня.