Денис Ахапкин - Иосиф Бродский после России

• Название: Иосиф Бродский после России
• Автор: Денис Ахапкин
• Издательство: Журнал "Звезда"
• Жанр: Критика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-7439-0144-9

Мир Иосифа Бродского — мир обширный, таинственный и нелегко постижимый. Книга Дениса Ахапкина, одного из ведущих исследователей творчества Нобелевского лауреата, призвана помочь заинтересованному читателю проникнуть в глубины поэзии Бродского периода эмиграции, расшифровать реминисценции и намеки.

Книга "Иосиф Бродский после России" может стать путеводителем по многим стихотворениям поэта, которые трудно, а иногда невозможно понять без специального комментария.

---

Стихотворение можно рассматривать как своего рода реплику в литературной полемике Бродского и его друга и исследователя Л. Лосева, написавшего статьи «Посвящается логике» (Вестник русского христианского движения. 1978. № 127. С. 124–130) и «Чеховский лиризм у Бродского» (Поэтика Бродского: Сб. ст. Tenafly; N.Y., 1986. С. 185–197). В этих статьях, анализируя стихотворение Бродского «Посвящается Ялте», Лосев высказывал ряд наблюдений над «чеховским лиризмом» в поэзии Бродского. Бродский, не любивший Чехова, откликнулся стихотворением, насыщенным поданными в сниженном виде «чеховскими» деталями: Так, луч заката, задерживающийся на самоваре в описании летнего вечера, вызывает в памяти хрестоматийный пассаж из «Чайки» о бутылочном осколке (восходящий к рассказу «Волк»), стол, приготовленный для чаепития, — начало «Дяди Вани» — в первой авторской ремарке: «На аллее под старым тополем стол, сервированный для чая», муха в блюдце с вареньем отсылает к образу Епиходова, сетовавшего: «И тоже квасу возьмешь, чтобы напиться, а там, глядишь, что-нибудь в высшей степени неприличное, вроде таракана».

Бродский включает в текст фамилии, соотносимые с реальными людьми, известными ему и, что более важно, Лосеву: В.Эр-лих (профессор литературы, автор книги «Русский формализм» и по крайней мере одной статьи, посвященной Бродскому: Ег//сл V. A Letter in A Bottle // Partisan Review. 1974. № 41 (Fall). P. 617–621), A. H. Вяльцев (физик, автор вышедшей в 1965 году в издательстве «Наука» книги «Дискретное пространство-время»), И. Пригожий (физик, автор ряда книг, посвященных феномену времени), А. В. Карташев (крупный деятель эмигрантской печати, автор книги «Воссоздание Святой Руси»). Тогда в качестве студента Максимова (фамилия здесь может восприниматься как согласованное с определяемым словом в падеже приложение или как посессивное определение — чей студент?), выступает не Д. Е. Максимов (литературовед, специалист по поэзии «серебряного века», упоминавшийся Бродским в «Путешествии в Стамбул», а сам Лосев, который учился в университете в то время, когда Максимов там преподавал, и может некоторым образом быть назван студентом Максимова. Таким образом, во-первых, можно говорить о некотором наборе «физиков и лириков», воссоздающем атмосферу эпохи, когда Бродский познакомился с Лосевым, во-вторых, упомянутые физики занимаются именно проблемой хода времени, о которой упоминается в одной из названных статей Лосева, и, наконец, в-третьих, сам Лосев появляется в качестве персонажа в стихотворении которое полемизирует с его точкой зрения.

Недоброво — возможный прототип — Н. В. Недоброво (18821919).

хор цикад — Как убедительно показывает Г. А. Левинтон, эти строки являются цитатой из стихотворения Ахматовой «Смерть Софокла»: «И мрачно хор цикад вдруг зазвенел из сада» (Левинтон Г. Смерть поэта: Иосиф Бродский // Иосиф Бродский: Творчество, личность, судьба: Итоги трех конференций. СПб., 1998. С. 206). Можно добавить, что здесь, учитывая смешивание голосов цикад и звезд, возникает еще один подтекст — строка из «Финляндии» Баратынского: «Алмазных звезд ненужный хор».

См.: Ахапкин Д. Еще раз о «чеховском лиризме» у Бродского // Русская филология: Сборник научных работ молодых филологов. Тарту, 1999. Вып. 10. С. 143–151; Ранчин А. М. «На пиру Мнемозины…»: Интертексты Бродского… С. 428–442.

Томас Транстрёмер за роялем («Городок, лежащий в полях как надстройка почвы…») Т. 4. С. 150.

Впервые: СС1.

25. XII.1993 («Что нужно для чуда? Кожух овчара…») Т. 4. С. 151.

Впервые: Новый мир. 1994. № 5.

Испанская танцовщица («Умолкает птица…») Т. 4. С. 152–154

Впервые: Звезда. 1993. № 2.

Подражание Горацию («Лети по воле волн, кораблик…») Т. 4. С. 155–156.

Впервые: Независимая газета. 1992. 16 сент.

Бродский ориентируется здесь на оду Горация «К Римскому государству» (Ног. Carm. 1.14), где возникает образ государства-корабля.

См. анализ стихотворения в его античном контексте: Казанский Н.Н. Подражание отрицанием («Подражание Горацию» Иосифа Бродского и Ног. Carm. 1.14) /7 Ars Philologiae: Профессору Аскольду Борисовичу Муратову ко дню шестидесятилетия. СПб.: СПбГУ, 1997. С. 350–369.

Пристань Фегердала («Деревья ночью шумят на берегу пролива…») Т. 4. С. 157.

Впервые: Независимая газета. 1992. 16 сент.

Комментарий Бродского: «Мы с женой были летом в Швеции. Снимали домик на островке в архипелаге. Иногда ездили на машине с острова на остров, там мосты есть. И картинка в "Пристани Фагердала" — квинтэссенция того, что там видишь. Маленькая такая бухточка в проливе между островами. Почему я написал "Пристань Фагердала"? Потому что я и Мария это видели вместе, и мне захотелось написать эти восемь строчек)» (ПМ).

Семенов («Не было ни Иванова, ни Сидорова, ни Петрова…») Т. 4. С. 158

Впервые: Независимая газета. 1992. 16 сент.

Владимир Уфлянд (род. 1937) — ленинградский-петербургский поэт, художник, драматург. Один из поэтов «филологической школы».

«Я позабыл тебя; но помню штукатурку…»

Впервые (под заголовком «Памяти Н. Н.»): Независимая газета. 1992. 16 сент.; Звезда. 1992. № 9.

Годы / в волну бросаются княжною Стеньки — отсылка к песне «Из-за острова на стрежень» (муз. народная, слова Д. Садовникова. Е. Петрушанская отмечает: «В стихотворении <…> слышны мотивы, парадоксально-логичным образом поэтически сопрягающие историю о жертве Стеньки Разина и сюжет о покинутой Энеем Дидоне, из мифа попавший в "Энеиду" Вергилия» (Петрушанская Е. Музыкальный мир Иосифа Бродского. С. 68).

Ritratto di Donna («Не первой свежести — как и цветы в ее…») Т. 4. С. 161–162.

Впервые: Независимая газета. 1992. 16 сент.

Храм Мельпомены («Поднимается занавес: на сцене, увы, дуэль…») Т. 4. С. 165.

Впервые: Звезда. 1995. № 1.

«О если бы птицы пели и облака скучали…» Т. 4. С. 166.

Впервые: Звезда. 1995. № 1.

В первой же строке стихотворения задается языковая игра, возникающая за счет переоформления шаблонного словосочетания «кучевые облака» в конструкцию «облака скучали». Эта игра, характерная для позднего Бродского, поддерживается на всем протяжении текста и разрешается в двух его последних строчках.

См. анализ стихотворения в: Петрушанская Е. Музыкальный мир Иосифа Бродского… С. 161–174 — в частности, автор связывает этот текст со стихотворением Г. Гейне «О, если б цветы угадали», включенным в вокальный цикл «Любовь поэта» Р. Шумана.

Остров Прочида («Захолустная бухта; каких-нибудь двадцать мачт…») Т. 4. С. 167.

Впервые: ПСН.

«В воздухе — сильный мороз и хвоя…» Т. 4. С. 168.

Впервые: СС1.

Византийское («Поезд из пункта А, льющийся из трубы…») Т. 4. С. 169.

Впервые: Звезда. 1995. № 1.

впадает с гудением в раскинувшееся широко — превращение наречия в существительное поддерживается здесь обыгрыванием известных строчек из народной песни: «Раскинулось море широко / И волны бушуют вдали. / Товарищ, мы едем далёко, / далёко от нашей земли» (См.: Петрушанская Е. Музыкальный мир Иосифа Бродского… С. 74–75).

В разгар холодной войны («Кто там сидит у окна на зеленом стуле…») Т. 4. С. 170.

Впервые: Звезда. 1995. № 1.

И пусть вы трижды Гирей… Гирей — персонаж «Бахчисарайского фонтана» А. С. Пушкина, владелец гарема. Существовали и реальные Гирей — династия крымских ханов. Обыгрывается и созвучие этого сочетания с шаблонным словосочетанием трижды герой Советского Союза.

В следующий век («Постепенно действительность превращается в…») Т. 4. С. 171.

Впервые: Звезда. 1995. № 1.

Из Альберта Эйнштейна («Вчера наступило завтра, в три часа пополудни…») Т. 4. С. 172.

Впервые: Звезда. 1995. № 1.

«Меня упрекали во всем, окромя погоды…» Т. 4. С. 173.

Впервые: Звезда. 1995. № 1.

Но скоро, как говорят, я сниму погоны / и стану просто одной звездой… Скорее всего отсылка к строкам Я. Гордина:

На смутном небе две звезды,

Как на погоне лейтенанта.

(«На смутном небе две звезды…», 1970).

«Одна звезда» в этом стихотворении Бродского ассоциируется еще с несколькими русскими поэтическими текстами. Во-первых, это стихотворение И. Анненского «Среди миров» (1909): «Среди миров, в мерцании светил / Одной Звезды я повторяю имя…». Во-вторых, строки из «Новогоднего» (1927) М. Цветаевой: Первое письмо тебе с вчерашней, / На которой без тебя изноюсь, / Родины, теперь уже с одной из / Звезд…» (см. комментарий Бродского к этим строкам в эссе «Об одном стихотворении» — СС2, Т. 5. С. 156). И в-третьих, сочетание звезд и погон заставляет вспомнить песню В. Высоцкого «Звезды» (1964).

«Мы жили в городе цвета окаменевшей водки…» Т. 4. С. 174.