Сергей Костин - Подопечный

• Название: Подопечный
• Автор: Сергей Костин
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-003087-8

Герой романа в результате странного эксперимента, проведенного заезжим лектором, попадает в загадочный мир, где темные силы поработили все живое. Герою грозит неминуемая гибель, но на помощь ему приходит странное существо, именующее себя ангелом-хранителем.

---

– Что?– тихий смиренный вздох.

– Ты мой ангел-хранитель? Не отвечай, сам знаю. А раз так, то знай, что через десять минут я умру от жажды. Где колодец? Где вода?

– Не знаю.

– Но ты же ангел, – возмутился я.

– Да. Я ангел. Но ангел-хранитель, а не Миклухо-Маклай.

Следующие полчаса я брел молча. Я устал. Хотелось пить до сумасшествия. Жарко. Господи…

– Мустафа. Вот ты говорил про Странника?

– Ну.

– Палки гну, – у меня не оставалось сил сердиться, – Что он вообще?

– Как тебе сказать. Странник – это профессия, призвание, если хочешь. Много чего…

– Не понимаю.

– Чего не понимаешь?

– Я то тут при чём? Как может мое тело и душа переселиться в другого человека. И как я смогу делать его работу? Я ж ничего не знаю. А?

Мустафа ничего не от ответил. Шел молча, потупясь.

– Отвечай, ангел, твою ма…

– Не ругайся, – Мустафа на удивление оказался спокойным, – Я сам многого не понимаю. Видишь ли какое дело. Сидим, значит, мы в компании, в картишки перебрасываемся…

– Что? – брови мои непроизвольно полезли на лоб, – В картишки?…

– А что тут удивительного?– ангел недоуменно пожал плечами, – Вы там коровам хвосты крутите, а мы – ангелы, должны каждый день на эту гадость смотреть? Увольте, увольте! Лучше слушай и не перебивай.

– Валяй…

– В картишки, значит. В подкидного. На деньги. Тут сверху вдруг шум, гам, тарарам. Депеша от шефа. Так мол и так. Ложный заброс четвертой степени. Три подопечных. В один из неизведанных миров. Ты знаешь, что такое ложный заброс четвертой степени? Конечно, откуда же! Непонятно куда, непонятно зачем, и непонятно, как вернуть заблудшие души. Дай папироску.

Я молча протянул. История начинала мне нравиться. Мустафа разговорился и теперь главное не прерывать его красноречие.

Каким образом Мустафа удерживал папиросу и курил, для меня неясно. Я подумал, что возможно, когда-нибудь научусь общаться с ангелами не только посредством голоса.

– Ну так вот. Шеф ругается почем зря. Вспоминает маму нашу и всех родственников. И приказ. В пяти экземплярах. По всем уровням. Таким-то, таким-то ангелам явиться в полной готовности в Центр Переброски для следования за своими подопечными. И мое имя. Основное. А у меня как назло масть поперла. Ну, думаю, ерунда. Успею. И успел. Даже не прихватил зубную щетку. Остальные трое во всей экипировке, как терминаторы… а? Ну… терминаторы это… , словом не важно. А я как был в домашней пижаме, так меня и засунули в камеру переброски. Даже извинения не попросили. А шеф напоследок пригрозил вообще уволить. Если без тебя вернусь. Понял теперь всю сложность ситуации?

Сказанного не понял бы только дурак. Но я, все равно, ничегошеньки не понял.

– Ты хочешь сказать, что тебе ничего не известно об этом мире?

– Да нет, – Мустафа злился от моей глупости, – кое какая информация известна. Я мелочишку успел перехватить, пока переносился вслед за тобой. Но этого мало. И о Страннике я маловато знаю. Время пройдет, время покажет.

Минут двадцать плелись мы молча, не разговаривая. Вернее, плелся я один. Мустафе обжигающее солнце и раскаленный песок, казалось, были по фигу. Долго я не выдержал. Слишком много вопросов перемешалось в голове.

– Мустафа! Нескромный вопрос?

– Валяй, подопечный, – милостиво согласился ангел.

– Говоришь, что ты ангел? А где, эти, как их, крылышки.

Мустафа остановился как вкопанный.

– Ты чё, мужик, обалдел? На дворе двадцать первый век. Какие крылышки? Если я ангел, то стало быть и рожа у меня должна быть ангельской? Ты, брат, пойми, у нас все давно автоматизировано. А кому положено, тот имеет индивидуальные камеры переброски. Естественно миниатюрные.

– А ты?

– А я нет.

– А почему?

Мустафа обессилено всплеснул руками.

– Я ж тебе объясняю. Кому положено. Вот ты, например, кто? Простой скотник…

– Скрещиватель крупного и…

– Ну хорошо, хорошо. Скрещиватель… Будь ты президентом, или академиком, тогда да. За тобой бы ходила целая толпа ангелов со всеми причиндалами. И пукнуть бы даже не посмел без их ведома. Они такие. Специалисты первого класса.

Я снова влез:,

– А ты, Мустафа, какого класса?

Лучше бы я не задавал этого вопроса. Ангел как-то сразу съежился, даже побледнел.

– У меня шестой, – голос его был тих и мрачен. Я даже не стал спрашивать, какой класс самый низкий. По лицу ангела все становилось понятным. А это значит…

– Это что выходит? Значит я совсем того…

Даже мне стало не по себе от собственного вопроса. Жалко, что ли?

Ангел со мстительным лицом медленно, даже слишком медленно, достал потрепанную записную книжку, открыл ее на самое начало и с выражением, достойного лучшего применения, прочитал:

– Василий Васильевич Веселов. Земля. Русская возвышенность. Двадцатый век. Взят под наблюдение в… цатом году марте месяце. Отличительные черты… Ты слушай, слушай! – на секунду отвлекся Мустафа, – Уровень интеллектуального развития – оценке не подлежит. Уровень физического развития – прямо противоположен интеллектуальному. Туп, бездарен и, господи, за что наказание мне такое, как человеческий индивидуум интереса для вселенского прогресса не представляет.

Мустафа закрыл книжку.

– Ты хоть понимаешь, что значит не представлять интереса для вселенского прогресса. Это же… Это… Господи… Придурок ты, последний из всех придурков. Эй, ты чё это… Прекрати…

Я не имею понятия, как это получилось. Внутри меня закипело, заворотило неясной силой. И каким-то образом, не знаю, я схватил Мустафу за грудки и приподнял над желтым песком. Сантиметров эдак на пятнадцать.

– Но этого не может быть! Этого не должно… Вот это да!…

Вместо того, что бы испугаться расправы, коя должна была последовать с моей стороны, Мустафа радостно вопил на всю окрестную пустыню. Наверно это его и спасло от моих кулаков.

– Ты хоть понимаешь… Ну ты и мужик… Человечище… Гигант…

Я бережно опустил Мустафу вниз.

– Объясни.

Ангел еще долго не мог успокоиться. Минут десять он прыгал вокруг меня, цокал языком и выкрикивал одному ему понятные слова. Впрочем, не забывая перемешивать их родным отборным русским матом. Но всему приходит конец. И удивлению ангелов тоже.

– Васек. Слушай сюда. Ты только что сделал невозможную вещь. Ты сумел произвести интегрированный парадокс второй степени с разворотом в нулевое… А впрочем, все равно не поймешь. Короче. Вася! Я тебя недооценил.

Мне до смерти хотелось пить. Я устал, словно годовалый бычок после случки. Тело раскалывалось на сотни кричащих кусков. А этот… ангел… Ну что мне его объяснения? Ну и что из того, что я удивительный экземпляр? И как мне поможет…

В глазах засверкали разноцветные звездочки. Мир из ярко солнечного превратился в беловато – туманный. И, кажется, я без чувств свалился на роскошное желтое покрывало пустыни…

Забытье длилось не долго. Как-то вдруг я увидел взволнованную физиономию Мустафы, причитающего надо мной.

– Даж меня уволят. Пошлют сортиры драить. С меня ж шеф шкуру сдерет. Такой индивидуум. Такой человечище. Вставай дружище. Давай… Ах ты, господи…

– А что ты все время его вспоминаешь?– то ли прошептал, то ли подумал я. Скорее всего прошептал.

– Ожил, родимый, ожил. Вставай. Есть вода. Вот там, за барханом.

– А чего ты раньше не сказал, – вставать не хотелось. Хорошо лежать. Беззаботно. Радостно.

– Эй, братишка! Не начинай заново.

Я послушался Мустафу и не стал терять сознание. Кое-как, собравшись силами, помаленечку, потихонечку оторвался от песка и тупо уставившись на точку горизонта зашагал. Как я шагал! Шаг четкий. Руки по швам. Голова вверх. Герой!

За барханом, действительно, находился колодец. К этому времени я окончательно пришел в себя и чувствовал, что с приближением долгожданной влаги возвращается надежда.

… Средь бескрайних южных пустынь, в самом сердце огромной Желтой Пустоши с незапамятных времен жило великое племя Пустынников. И носили они тотем колченогой ящерицы. Не числом велики, а знаниями. Многое постигли они в этом мире. Как двигаются звезды. Почему Земля не падает на Большое Светило. И почему смерть приходит ко всем не в одно и тоже время. Многое знали. И еще больше могли постигнуть. Но одна беда подстерегала их. Жажда.

Долгие годы, бесконечные столетия племя черпало воду из единственного источника. Никто не знает, кто сотворил его. И никто не смел повторить этот гигантский труд. Ибо являлся этот источник бездонным. На огромном стальном рукаве была намотана цепь, длина которой не поддавалась разумению даже таким великим ученым, как Пустынники. Цепь эта уходила в самое сердце планеты. Чтобы достать воду Пустынникам приходилось шесть дней опускать и еще шесть дней поднимать огромную чашу. День и ночь, ночь и день, не переставая, крутилось колесо. Сильные сменяли уставших. А уставшие сменяли обессиленных. Так было. Так говорит сама Земля. Но пришло время. И стало не хватать воды. И тогда самые отчаянные, доведенные жаждой до безумия люди, спускались вниз. К сердцу планеты. И не возвращались. Никто.