Влада Крапицкая - Пророчество кровавой расы

• Название: Пророчество кровавой расы
• Автор: Влада Крапицкая
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Древнее пророчество детей крови гласит, что в конце двадцатого века на свет появится та, которая даст им новую королеву и поможет обрести свободу. Вампиры и дампиры по всему свету ищут этого ребёнка, чтобы она встала на их сторону. А у Лии своя жизнь, которая не спешит проявлять к ней благосклонность, и ей приходится много и тяжело работать, чтобы выжить. Однажды ночью она находит на своём крыльце раненого парня, и оказывается, что все предыдущие испытания были подготовкой перед настоящей борьбой. Теперь ей необходимо решить, на чьей стороне она будет, и какой из двух рас она поможет обрести свободу…. Или она выберет личную свободу и оставит всё на своих местах? Ведь мы сами решаем, как нам жить и что нам делать. Наша судьба в наших руках… От автора: рассказ о том, что не всегда то, что кажется вам сейчас плохим, не обернётся для вас в дальнейшем хорошим. И пусть для этого вам понадобиться не один год, но однажды вы обернётесь назад и, посмотрев на произошедшее, скажете: 'Спасибо, что ты был в моей жизни, потому что благодаря тебе я получила что-то намного большее'. И не важно, что это — ребёнок или жизненный опыт. Главное понять, что всё всегда делается к лучшему, а ещё важно уметь не зацикливаться на своих проблемах, а думать и о тех, кто рядом с тобой и дорог тебе.

---

Сангай продолжал говорить что-то дальше, но я его не слушал, потому что моё внимание привлекла девушка лет восемнадцати, которая сейчас разговаривала с Ниной. В первую секунду я оцепенел, когда мельком посмотрел на неё. Она была очень похожа на Лию — такие же чёрные волосы, высокий рост и хрупкая фигура, и сначала я подумал, что у меня галлюцинации. Но сейчас, присмотревшись, понял, что сходство условное. Цвет кожи была темнее, чем у Лии, и глаза были не чёрными, а темно-карими. "Она, скорее чистокровная цыганка, а не помесь. Очень привлекательна, хотя черты её лица не такие утончённые, как у Лии" — подумал я, рассматривая девушку. У Мирелы были хоть и привлекательные черты лица, но казалось, что чего-то не хватает. "В чертах лицах Лии присутствовало что-то аристократичное, и чувствовалась порода, а Мирела попроще, и не дотягивает до классической красавицы" — констатировал я.

Она тем временем подошла к нам и тихо сказала:

— Здравствуйте. Вы уже решили, что желаете на обед?

— Мирела, детка, решили, — добродушно ответил Сангай. — Но для начала я хочу познакомить тебя с сыном Орхона, — и кивнул на меня. — Это Артемий.

— Приятно познакомиться, — стеснительно улыбнувшись, ответила она и посмотрела на меня.

— И мне приятно, — ответил я и улыбнулся в ответ.

— Может, после обеда ты его познакомишь с окрестностями? Он впервые здесь гостит и ничего здесь не знает, — продолжил Сангай.

Девушка посмотрела на меня и робко сказала:

— Я и сама их плохо знаю.

— Вот вдвоём их и исследуете! — сказал Сангай.

Я смотрел на девушку и понимал, что другого выхода у меня нет — или я соблазню её или Сангай с Орхоном отправят меня на тот свет, а я пока не готов был расстаться со своей жизнью. "Да и Мирела девушка привлекательная. Сангай действительно постарался найти для меня копию Амалии".

— И впрямь, Мирела, давайте вдвоём их исследуете, — предложил я.

— Хорошо, — ответила она, бросив на меня внимательный взгляд. — И всё же, что вы желаете на обед? — мы быстро продиктовали ей заказ, и она отошла от столика.

Пока я обедал, то всё время бросал на неё взгляды и чем больше наблюдал за ней, тем больше у меня росла симпатия. В ней было что-то беззащитное и привлекательное, но одновременно с этим чувствовалась какая-то внутренняя сила. "Цыгане независимы, и это всегда присутствовало в Амалии" — а сейчас я видел это и в Миреле. То, как она на всех смотрела и как вела себя, мне всё больше нравилось. Она держала всех на расстоянии, но вела себя не высокомерно, а скорее с каким-то внутренним достоинством. "Может эта девочка поможет мне забыть Амалию? Кто знает?" — думал я, уже точно решив, что займусь ей. "Но буду очень аккуратен, чтобы не убить её".

Первые дни Мирела вела себя скованно в моём обществе, но чем больше мы общались, тем больше доверия между нами возникало. Через неделю, проснувшись однажды утром, я понял, что хочу её видеть ни потому, что она похожа на Амалию, или потому что это приказ старейшин, а потому что мне с ней интересно.

За неделю я достаточно хорошо её узнал, и она меня стала привлекать не только физически. Сходство с Амалией было только внешнее, а вот в характерах было одинаковым только внутренняя сила и достоинство, но взгляды на жизнь и отношение к миру было разное. Амалия росла в семье, где её любили мать и отец, а Мирела росла в детском доме, где ей пришлось бороться за свою жизнь и это сделало её внутренне более жёсткой. Лия была более мягкой и изначально старалась видеть в окружающих только хорошее, несмотря ни на что. Мирела же наоборот, относилась ко всем с подозрением и опаской, ожидая от окружающих только гадостей. И я понял, что хочу показать этой девочке, что в этом мире не всё так плохо, как она привыкла видеть.

Наша первая ночь была наполнена волшебством, и я не мог оторваться от неё, уже осознавая, что если это и не любовь, то сильная привязанность.

"Пусть Амалию я никогда не забуду, и она навсегда останется в моём сердце, но теперь там живёт и Мирела" — спустя две недели, прижимая её к себе, думал я. Чувства росли с каждым днём и теперь я ощущал потребность в ней. Сердце, которое после потери Амалии казалось, окаменело, сейчас начало оживать и я впервые за это время почувствовал, что жизнь снова обрела краски.

Было уже начало июня, и мы с Мирелой возвращались с прогулки. Настроение было приподнятое, и мы со смехом бежали мимо вертолётной площадки, на которой только что приземлился вертолёт. Она, весело смеясь, пыталась не дать своим юбкам подняться вверх, и одновременно убирала распущенные волосы с лица, а я смотрел на её попытки со смехом, и наслаждался ощущением счастья.

Лопасти вертолёта остановились, и из него вышло пять дампиров. Посмотрев на них, я нахмурился — это были дампиры из группы, которая усиленно занималась восстановлением нашей численности, и я к ним испытывал отвращение. Один из них отделился от группы и, подойдя ко мне сказал:

— Артемий, тут какой-то мужчина передал мне записку для тебя и сказал, что это очень важно, — вытащив её из кармана, он с интересом посмотрел на меня. — Это был человек, — добавил он.

— Да?! — кто из людей мог искать меня, я понятия не имел, и сам удивился.

Взяв записку и развернув её, я остолбенел. Там было написано: "Позвони мне" и указан номер телефона, а внизу стояла подпись БАС. Но я сразу всё понял — этот почерк принадлежал Амалии. Ещё когда в её доме я рассматривал её конспекты, то обратил внимание на характерный наклон букв в левую сторону, и записка была написана именно этим почерком, а БАС могло означать только одно — Бардина Амалия Сергеевна.

— Спасибо, — пробормотал я, пытаясь не выдать того волнения, что охватило меня. — Извини, что забыл предупредить тебя об этой записке, — сказал я, и стал на ходу придумывать оправдание тому, что человек передал эту записку, и чтобы этот дампир не стал доносить старейшинам о ней. — Я показал ему твою фотографию и сказал где тебя можно найти, а также сказал, что тебе можно доверять, а позвонить тебе забыл. Этот человек обладает очень важными сведениями об одном предприятии, в которое мы планируем вложить деньги, — я постарался невозмутимо и уверенно улыбнуться ему. — Я ждал именно этих сведений. Спасибо!

— Да не проблема, брат! — он улыбнулся в ответ и направился в дом.

Больше часа я пытался прийти в себя и не знал, что мне делать. Амалия объявилась спустя год и девять месяцев, и я не понимал, что сейчас чувствовал. С одной стороны, я до сих пор тосковал по ней, а с другой стороны теперь у меня была Мирела и эта девочка была дорога мне. В конце концов, я решился и, отойдя от дома, набрал номер, указанный в записке. Через два гудка трубку сняли, и раздался голос Амалии:

— Алло?

— Здравствуй, Лия, — тихо сказал я, и почувствовал, как внутри всё замерло.

— Здравствуй, Артемий, — произнесла она и замолчала.

— Как жизнь? — спросил я, не зная, что сказать. А сказать хотелось многое и в первую очередь объяснить всё то, что я натворил, но как начать я не знал.

— Хорошо, — спокойно ответила она. — У меня к тебе есть дело. Сейчас мне неудобно говорить, да и не время ещё для разговоров. Ты сможешь через два дня прибыть в Нижний Новгород?

— Смогу, — ответил я.

— Тогда записывай адрес, — сказала она и, продиктовав его, произнесла: — Будь там, через два дня в десять часов вечера. И обязательно загляни в почтовый ящик, прежде чем подниматься в квартиру.

— Хорошо, — ответил я, и она тут же отключилась.

Ещё около часа мне понадобилось, чтобы прийти в себя. После того, как я услышал её голос, на меня опять навалились воспоминания, а следом за этим вернулась и боль. То, что я не нашёл вовремя выхода из ситуации, и согласился подложить её по другого мужчину, больно отзывалось внутри и я не мог простить себе этого. И вот теперь пришло время посмотреть в глаза той, которую любил, и которая перевернула мою жизнь, и увидеть в них осуждение. "Это мне наказание за то, что я с ней так поступил" — подумал я, глядя на расстилающуюся внизу долину. "В конце концов, надо всё выяснить и всё рассказать Амалии. Вот только что будет дальше?" — ответа на этот вопрос не было. Теперь, когда рядом была Мирела, я не мог понять чего же я хочу, помимо прощения, от Амалии. Они мне обе дороги и сердце разрывалось на две части.

Ещё меня волновал вопрос: "Говорить кому-либо, что Лия сама вышла со мной на связь или нет?". Но хорошо подумав, решил молчать. "Один раз я уже совершил глупость, привезя Лию к старейшинам. Теперь я поумнел и пока сам не разберусь, никто ничего не узнает!".

В ночь, перед отъездом, я занимался любовью с Мирелой с какой-то обреченностью, потому что не знал, что будет дальше. Эту девочку, которая любила меня всем сердцем, и к которой я сам испытывал привязанность, бросать и разочаровывать не хотелось, но воспоминаний об Амалии не давали мне покоя, и что меня ожидало в Нижнем Новгороде, я даже боялся представить. "Прощение или ненависть? А если прощение то, как же Мирела?".