Виталий Коржиков - Волны словно кенгуру

• Название: Волны словно кенгуру
• Автор: Виталий Коржиков
• Жанр: Прочая детская литература

---

Всю ночь я обходил палубу. Смотрел, всё ли в порядке, заглядывал в малярку, не случилось ли что, цела ли боцманская краска...

На лавке у котлов спал, завернувшись в одеяло, тайский повар. Прямо на стенах пакгауза, будто прилипли, спали ящерки. Только внизу, под кормой, стукались в борт кокосовые орехи, слышался плеск воды и смех. Там покачивалась на джонке керосиновая лампа, и две девушки, торговавшие лепёшками, пересмеивались с грузчиками.

А на трюме, свернувшись клубком, ёжился маленький большелобый мальчик. Под щекой у него лежала газета с портретом доброй королевы. Над головой проносились летучие мыши. А за рекой тихо дышала, словно старалась не шуметь, страна, которую он так хотел обнять своими руками.

ВСЁ В НАШИХ РУКАХ

За бортом зелёной полоской вспыхивали джунгли. День у меня был свободный, и я думал, как бы выбраться в город, когда меня окликнул Фёдор Михайлович:

- Тут приехал товарищ из нашего посольства. (За ним шёл ладный молодой человек.) Можно получить свежие газеты. Сколько уже не читали! Подъедешь?

- Конечно! - согласился я.

- Ну то-то! - подмигнул мне Фёдор Михайлович и потряс свёрнутой в трубку тетрадкой. - А я пока контрольную выполню.

Все знали, что помощник капитана настойчиво занимается английским и собирается сдать в пароходстве экзамен. И хотя капитан скептически замечал: "Во-первых, не сдашь. А во-вторых, зачем это на старости лет нужно!", Фёдор Михайлович выполнял все контрольные задания и говорил: "Во-первых, сдам, а во-вторых, пригодится!"

Помощник грузно зашагал в каюту, а я, садясь в машину, сказал:

- Взглянуть бы на город...

- За чем же остановка? - сказал Григорий (так звали товарища из посольства). - Хоть сейчас. Что посмотрим? Центр? Королевский дворец? Дрессированных слонят, зоопарк?

- Всё! И если можно, конечно, животных!

- Всё в наших руках! - улыбнулся Григорий.

Я приготовился смотреть на дикие джунгли, бамбуковые заросли, зелёные реки и каналы.

Но банановые кусты и тихие улочки быстро остались за спиной, и мы вырулили на широкий проспект, вдоль которого к самым облакам поднимались белые, как в Лос-Анджелесе, здания.

На площадях сверлили небо памятники. На постаменте одного стояли бронзовые солдаты...

А над высоким зданием кинотеатра горела алая надпись: "Приключения Одиссея", и на рекламах стреляли ковбои.

По дорогам летели автомобили, спешили стайки молодых людей с портфелями и книгами, и Григорий сказал:

- В университет! Я усмехнулся:

- Я-то думал, кругом джунгли, а здесь животных днём с огнём не найдёшь! Столпотворение! Почти как в Токио.

- Найдём! - сказал Григорий. - Всё в наших руках! - И повернул машину к ограде, за которой зеленело поле и тянулись в небо высокие пальмы. Между ними, пощипывая траву, прогуливались медлительные серые слоны и коровы.

- Зоопарк? - спросил я.

- Нет. Зоопарк дальше, - сказал Григорий. - Это королевский дворец. Вон белое здание, в глубине...

- Так вот же коровы и слоны! - сказал я.

- Коров привезли специально из Швейцарии для короля. Он любит хорошее молоко. И слоны тоже королевские. Только королю сейчас, конечно, больше нравятся автомобили.

Я хотел разглядеть королевский дворец, в котором жила королева маленького Тау. Но от улицы дворец и дворцовый парк были отгорожены широким водяным рвом, а за решётками неподалёку от пальм прохаживались часовые.

КОГДА СМЕЁТСЯ ДЕРЕВО

Григорий свернул в узкую улочку.

Всё вокруг сразу задышало бензином. В открытых дверях каморок пыхтели примусы, синел чад.

По обочинам кое-где стояли потрёпанные автомобили. Под ними возились с инструментами рабочие - пожилые китайцы, малайцы. А возле них толкалась детвора.

Ребята тоже были перепачканы в мазуте, в масле, отвинчивали гайки, подносили детали и сами старались юркнуть под машину.

Кое-где в открытых мастерских лежали стволы красного дерева, валялись головы кокосовых орехов. А на полках стояли тёмно-вишнёвые статуэтки танцовщиц, водоносов.

И обезьяны. Те самые обезьяны, о которых я мечтал, тоже глядели с полок плутоватыми глазами.

В одной мастерской около большого бревна среди стружек сидел мальчик и стучал деревянным молотком по маленькому долотцу. Из дерева уже выступали чёрточки лица: обрисовался лоб, показалась бровь, переносица.

Вот мальчик ударил раз, другой - и появился кончик курносого носа. Ударил ещё раз - и нос сморщился от смеха.

- Хорошо! - сказал я.

Мальчик на секунду поднял голову, кивнул нам, но не оторвался от работы.

Я сделал вид, что хочу взять у него долото и тоже постучать, но он оглядел меня и шутя что-то сказал.

- Нужно учиться, чтоб дерево смеялось, а не плакало! - перевёл Григорий. - Без учёбы ничего не выйдет.

И мальчик снова склонился над деревом и застучал молоточком.

"Вспотеешь не раз, пока дерево улыбнётся!" - подумал я и сказал:

- Мастер.

- Нет, пока подмастерье, - возразил Григорий. - Но будет мастером.

ВЕСЁЛАЯ СЛУЖБА

Возле больших старинных ворот с каменными угрюмыми великанами Григорий остановил машину:

- А сейчас зайдём в таиландский храм.

И мы оказались в удивительном городке. Будто на каком-то странном космодроме.

Среди каменных плит росли старые деревья, высились каменные изваяния чудищ, увитые цветами, а впереди поднимались башни, похожие на диковинные ракеты, сложенные из громадных камней.

Среди них двигались люди в оранжевых, как у космонавтов, одеждах.

Одни перебирали пальцами чётки, другие размахивали дымящимися кадильницами на цепочках, а какой-то старый монах крутил транзистор.

В таких же монашеских тогах ходили вокруг ребята. И я показал на них Григорию:

- А что они здесь делают?

- Проходят службу.

- Как проходят службу? Как военные?

- Да. Как военные. Каждый должен отслужить в монастыре два месяца.

- И мальчики?

- Даже король.

- А если в бога не веришь?

- Так вот, чтобы верил. Без этого здесь не станешь ни врачом, ни учёным, ни королём.

Ребята ходили вокруг молчаливые и хмурые.

- Невесёлое это занятие, - сказал я. - Особенно для мальчишек.

С такой наукой да с такой командой ни с одного космодрома не поднимешься. По мне, лучше, как Тау, палубу драить или смеющиеся фигуры из дерева вырезать. Это дело весёлое.

И для тайских ребят, наверное, тоже. Не очень-то, поди, они в бога верят! Не то время: люди по Луне ходят, к Марсу подбираются. Наверное, порой и монахам хочется тогу на космический костюм сменить.

Да и здесь вон какие башни! Кажется, сами летят и всех вокруг лететь зовут: в небо, к звёздам.

МАЛЕНЬКИЙ ЛОСКУТОК ДЖУНГЛЕЙ

Уже перевалило за полдень. Стало душно, и над пагода ми начали искать друг друга лёгкие облачка. Григорий отёр брови и засмеялся.

- Упарился, будто пол-Сибири на лыжах исходил.

- А мне на плечи словно бы влажное полотенце накинули, - сказал я.

На широком поле толкались, кружились тысячи людей, и оттого само поле казалось громадной цветной вертушкой.

- Королевская ярмарка, - сказал Григорий.

По краю поля скуластые девчонки несли на головах ящики - целые огороды с зелёным луком и салатом. Раскосые старухи подбрасывали в руках земляных крабов. Сидели на корточках и курили крестьяне. Возле них подпрыгивали и клевали друг друга два петуха. А в стороне от торговых рядов какой-то парень держал за хвост кобру, что-то кричал, и все шарахались от него.

- Стой, - сказал я Григорию. - Смотри - кобра! Григорий повернулся ко мне:

- А не боишься?

- Я в детстве змей за пазухой таскал, - сказал я. - С речки.

- Ну да? И я тоже! - засмеялся Григорий. - Вот девчонки визжали!.. Раз не боишься, давай посмотрим.

Он остановился у небольшого зелёного дворика. Среди города, казалось, уцелел зелёный лоскуток джунглей. Под деревьями в корытах, в аквариумах ворочались самые невероятные крокодилы: с тонкими носами, почти с клювами, маленькие и громадные, коричневые и зелёные. Но все хитрые и прожорливые.

- Это ещё ерунда! Сейчас увидишь королевскую кобру, - сказал Григорий. - Самую большую, какую здесь поймали. Пять метров!

"Всё у них королевское! Дворец королевский, слон королевский, ярмарка королевская - и кобра тоже!" - улыбнулся я.

- Вон она! - показал Григорий на большой стеклянный ящик.

Я присмотрелся. Там - в такую-то жару! - грелась большая тяжёлая змея. На шее у неё белели пятна. Но головы почти не было видно. Только маленький глаз тихо и жалобно смотрел на меня. Я хотел постучать по стеклу, но тут увидел записку, прилепленную вверху, и прочитал: "Пожалуйста, не беспокойте меня. Я болею".

- И чего было бояться? - сказал я и отошёл к соседнему ящику: в нём за стеклом росло яркое деревце, видимо, редкое и для этих мест: зелёное, как ящерка-изумрудница.

Я наклонился к нему и вдруг отпрянул. Деревце дёрнулось, ветки распустились, и в мою сторону стрельнули десятки зелёных змеиных голов.