Джеральд Даррелл - Натуралист на мушке, или групповой портрет с природой

• Название: Натуралист на мушке, или групповой портрет с природой
• Автор: Джеральд Даррелл
• Издательство: Collins
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1984

Новая книга Джеральда Даррелла, широко известного английского писателя-натуралиста, посвящена описанию съемок фильмов для телепрограммы о животных. Съемки происходили в самых разных уголках Земли — на тропических островах вблизи берегов Панамы и на севере Канады, в американской пустыне Сонора и в национальном парке Африки. Это позволило автору показать не только контрасты природы, но и познакомить читателя с многообразным миром животных.

Читателю представляется возможность вместе с Дарреллом совершить увлекательное путешествие, окунуться в атмосферу создания фильмов о животных, встретиться с интересными людьми.

---

Аластер ездил в Калифорнию на поиски дюн в какой-то из рабочих дней недели, и их молчаливая торжественность поразила его воображение. Мы же выбрались на съемку в воскресенье, и потому, проехав по пустыне несколько часов, обнаружили картину, прямо противоположную той, которую рисовал Аластер. Правда, кругом действительно были разбросаны живописные барханы; и тянулись они, насколько хватал глаз; и выглядели ничуть не хуже голливудских, так что каждый момент можно было ожидать появления на горизонте скачущего во весь опор верхом на лошади Рамона Наварро. Но на сей раз вместо героев голливудского вестерна перед нашим взором предстали около двух третей жителей штата, разъезжавших по пустыне на мотоциклах, причем вонь и грохот стояли такие, будто вы находились в аду. Их были несметные полчища; они скользили, подпрыгивали, ревели, визжали тормозами, начисто похоронив нашу идею о звуковой съемке. Было трудно услышать, что говорил сосед; более того, несколько мотоциклов кружилось в непосредственной близости от нас; на них восседали десятки полураздетых девиц, не оставлявших сомнений в роде их занятий. Мы скорбно двигались вперед в надежде найти менее обжитой уголок, но вся местность была запружена мотоциклами, жужжавшими, словно растревоженное осиное гнездо.

Вконец отчаявшийся Аластер предложил вернуться туда, куда мы приехали вначале (в место, показавшееся нам столь перенаселенным), и удовольствоваться немой съемкой. Сидевший за рулем Родни, для которого не существовало правил дорожного движения, сделал в середине магистрали разворот и поехал в обратную сторону. В считанные секунды (а может, это нам только показалось) огромный патрульный вертолет (начиненный полицейскими) доложил по рации патрульной машине с воющей сиреной о совершенном нами тягчайшем преступлении. Мы были перехвачены и остановлены.

Вручавший нам штрафной талон полицейский в темной форме выглядел очень грозно. Он был высок, словно Эверест, и, очевидно, превосходно владел не только оружием (наверняка попадавшем с расстояния в четыре тысячи футов в карточный туз), но и приемами бокса, каратэ и джиу-джитсу, а также при случае мог летать не хуже Супермена. Его подчеркнуто вежливые интонации и тихий голос еще более укрепили нас во мнении, что с ним лучше не связываться. Даже Аластер, никогда не проявлявший уважения к властям, и тот присмирел под напором мужества, исходившего от этого человека, который, казалось, в одиночку мог справиться с ЦРУ. Мы без возражений взяли протянутый нам талон.

Когда мы добрались до того места, откуда начинались барханы, Аластер обратил наше внимание на тот факт, что хотя с одной стороны дороги мотоциклов было не меньше, чем в других местах, зато с другой стороны они отсутствовали совсем. Следуя указаниям нашего режиссера, мы свернули с шоссе на лежавшую между холмами проселочную дорогу. Тут-то мы и поняли, почему на этой стороне не было мотоциклов. На самом отдаленном от магистрали участке пути наша машина провалилась по брюхо в песок и остановилась. Паула, Ли и я отправились пешком назад и, пройдя до шоссе две мили, а потом еще две до ближайшего гаража, нашли подходящий грузовик, который вытащил нашу машину из песка. Мы добрались до отеля лишь поздно вечером, усталые и злые — не только из-за того, что целый день был потрачен впустую, но еще и потому, что вынуждены были заплатить полицейскому управлению двадцать пять долларов.

К счастью, это был единственный неудачный день. Остальные съемки в пустыне прошли как нельзя лучше. Погода стояла превосходная — с раннего утра, с его изумительными зеленовато-розово-лиловыми облаками, постепенно тающими в ослепительном солнечном свете, окутывающем кактусы звенящим золотистым маревом, до позднего вечера, когда необъятное небо (в пустыне оно почему-то кажется во много раз выше) окрашивалось в багрец и пурпур такой дивной чистоты, что знаменитые закаты Тернера побледнели бы от зависти.

Одной из привлекательнейших особенностей нашего сериала была постоянная смена декораций. Только что вы утопали по колено в снегу, а в следующую минуту обливаетесь потом в тропическом лесу; или же, плывя на каноэ по реке в Англии, вы оказываетесь в другом каноэ, но уже плывущем вдоль кораллового рифа. Следуя этой традиции, мы распрощались с гигантскими кактусовыми джунглями Аризоны и устремились в холмистые саванны Южной Африки — в крупнейший заповедник с чудесным названием прямо по Райдеру Хаггарду — Умфолози.

Весь путь к этому райскому уголку Земли — предупреждение о грядущих экологических катастрофах. Но вы осознаете это не вдруг. Вначале вы видите расстилающиеся на многие мили холмистые зеленые луга, чем-то напоминающие Англию. Подсознательно вы догадываетесь, что когда-то в этих местах шумели непроходимые леса, а нынешние, кажущиеся на первый взгляд сочными и зелеными луга на самом деле выжжены и выветрены, выбиты скотом и перенаселены. Но все это, как ни странно, придет вам в голову много позже, когда вы достигнете Умфолози, увидите впереди изгородь, а за ней девственную Африку — ту, которая существовала до прихода европейцев и демографического взрыва среди коренного населения. Заросли акации, сочнейшие изумрудные луга, необъятные великаны-баобабы — да разве описать словами весь этот разгул природы?

Те из моих читателей, кто, подобно автору этого опуса, уже миновал пору первой молодости, быть может, помнят Джуди Гарланд в фильме «Мудрец из страны Оз». В самом начале фильма домик, в котором она находится, подхваченный ураганом, взмывает в воздух и перелетает через радугу. До этого момента фильм был черно-белым, но как только домик приземляется и Джуди Гарланд робко приоткрывает дверь, на зрителя обрушивается водопад красок. Въезд в Умфолози произвел на меня такое же впечатление. Перед нашим взором мелькали привычные картины возделанной и оскверненной человеком земли, но мы не ощущали этого, так как нам не с чем было сравнить. Но вот за загородкой мы увидели частицу настоящей Африки и застыли, пораженные одной и той же мыслью — о том, что ехали мы по сотворенной руками человека пустыне, а попали в оазис за решеткой. Даже на меня, лучше других знакомого с заповедниками, это стало чем-то вроде шока.

Национальный парк Умфолози — это не только царство растений, но и настоящий звериный рай. И в этом вы убеждаетесь с первых же шагов по этой благословенной земле. Полосатые, словно викторианские щеголи, зебры грациозно галопировали рядом с машиной, кокетливо перебирая ногами. Неподалеку выделывали курбеты голубые гну со столь причудливо изогнутыми рогами, что казалось, они взирают на вас через очки. Для таких нескладных созданий они поразительно проворны. Стадо бегущих антилоп гну — настоящий балетный спектакль с непременными фуэте, батманами и арабесками, дополненными к тому же стойками на голове и зависаниями в воздухе в сложнейших пируэтах. Прыгая среди кустарника, зебры и гну спугивали стаи пурпурно-фиолетовых скворцов и компании птиц-носорогов, с огромными, крючковатыми (как нос у Феджина) клювами и алыми сережками. Они вышагивали торжественно, словно при смене караула, внимательно глядя на нас большими выразительными глазами, казавшимися томными из-за длинных пушистых ресниц. Проехав по парку почти целую милю, мы увидели главного обитателя здешних мест — белого, или однорогого, африканского носорога. Эти громадные, величественные звери (самые крупные, после слона, наземные млекопитающие) одно время находились на грани полного истребления. К счастью, в самый последний момент спохватились и приняли меры к охране этого древнего великана. Теперь в Умфолози, а также ряде других областей Южной Африки их поголовье постепенно увеличивается. Встреченный нами крупный самец величаво шествовал между деревьями; огромную голову победно венчал четырехфутовый рог-ятаган. Несколько маленьких птичек, словно каминные украшения, расселись у него на спине. Массивные ноги носорога поднимали из травы тучи саранчи и прочей живности. Слетая время от времени со своего движущегося насеста, птички на лету подхватывали добычу и возвращались с ней на спину гиганта. Мы остановили машину ярдах в тридцати от носорога, он тоже встал и устремил на нас задумчивый взгляд. Затем, глубоко вздохнув, пересек дорогу перед самым нашим носом и скрылся в зарослях акации.

Через полмили мы наткнулись на группу самых, на мой взгляд, очаровательных млекопитающих — жирафов. Их было пятеро: трое деловито объедали верхушки акаций, в то время как двое других, переживавших, вероятно, пору медового месяца, вели себя совсем не по-жирафьи. Повернувшись друг к другу, они столь дивно переплетали шеи, что походили более на лебедей, нежели на жирафов; они целовались с таким самозабвением, так сладострастно просовывая свои длинные языки в рот партнеру, что в сравнении с ними звезды французского кино выглядели бы просто жалкими любителями. Подобно всем влюбленным, они не замечали ничего вокруг, а когда мы, выйдя из машины, подошли к ним совсем близко, не обратили на нас ни малейшего внимания. Распрощавшись с жирафами, мы подъехали к на редкость непривлекательному комплексу безликих блочных строений, которыми обзавелось местное правительство для привлечения потока туристов. И хотя по комфортабельности наше жилье не уступало разве что общественному туалету, природа сполна вознаградила нас за все неудобства.