Джером Джером - Я становлюсь актером

• Название: Я становлюсь актером
• Автор: Джером Джером
• Издательство: Руссико, издательство газеты «Труд»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1995
• ISBN: 5-88244-004-X

«Я становлюсь актёром» (I Become an Actor) — фрагмент (первая глава) из книги «На сцене и за кулисами» (On the Stage — and Off: The Brief Career of a would be Actor, 1885).

---

Джером Клапка Джером Я становлюсь актером

Есть среди лжеагентов род «профессоров», которые всегда «имеют возможность устроить двух-трех (никогда не более двух-трех, остальным незачем и обращаться) леди и джентльменов-любителей высокого или среднего роста, светло- или темноволосых, но непременно с хорошими внешними данными в ведущие театры Вест-Энда на хорошие роли. Работа по контракту». Эти джентльмены большие знатоки и настоящий талант видят сразу. Мой они разглядели мгновенно. Все они были уверены, что из меня выйдет великолепный актер, что я как раз тот, кто им нужен. Но они были щепетильны. Они не опускались до того, чтобы скрывать истину, и без обиняков говорили мне о моих недостатках. По их мнению, я подавал большие надежды, у меня были данные действительно великого актера, но… Самое замечательное, что я не услышал двух сходных мнений о том, что же означало это «но». Один сказал, что это мой голос. Мне нужно было только немного поупражнять свой голос, чтобы достичь совершенства. Другой сказал, что у меня прекрасный голос, но я не умею принимать позы. Когда в моих позах будет чуть больше артистизма, он мигом достанет мне контракт. Третий, прослушав, как я декламирую кое-что из «Макбета», похлопал меня по плечу и настоял на том, чтобы пожать мне руку. В его глазах чуть не заблестели слезы, казалось, он был просто потрясен. Он сказал: «Дорогой, в вас есть талант. Вы — актер! Но вам не хватает шика».

Я понятия не имел, что он имеет в виду. Я спросил: «Вы полагаете?»

Он был уверен. Невозможно добиться успеха без шика, приобретя же шик, я быстро прославлюсь. Я решил приобрести шик любой ценой и почтительно спросил его, как, по его мнению, можно это сделать. Он помедлил минуту-другую, очевидно раздумывая, как бы это и в самом деле осуществить, а я с тревогой ждал ответа. Вдруг его осенила прекрасная мысль. Он доверительно положил руку мне на плечо и произнес проникновенным тоном, словно сообщая о необычайном открытии: «Приходите ко мне два раза в неделю по вторникам и пятницам с восьми до девяти». Тут он отступил на несколько шагов, чтобы посмотреть, какое это произведет на меня впечатление.

Я отвечал, что, как я понял, он имеет в виду, что будет сам учить меня. Он, казалось, был поражен моей сообразительностью и признал, что именно это он в виду и имеет. Тем же доверительным тоном, словно он ни за что на свете не хотел бы, чтобы об этом кто-нибудь узнал, он объяснил, что у него большой опыт обучения именно в этой области актерской подготовки. Здесь, в столе, у него есть письма от известных актеров и актрис, людей, достигших больших высот, где они признают, что обязаны своим нынешним положением исключительно его урокам, и благодарят его за все, что он им дал. Он хотел показать мне эти письма и уже поднялся, чтобы сделать это. А впрочем, нет, немного подумав, он не стал этого делать: они были написаны ему конфиденциально, и с его стороны было бы не совсем хорошо показывать их посторонним — даже мне, кому, как он чувствовал, вполне можно довериться. Надо отдать ему должное, он никогда не показывал этих писем ни мне, ни-насколько мне стало известно — кому бы то ни было, хотя впоследствии я встречал двух-трех человек, изъявлявших горячее желание их увидеть.

Но я, медленно и мучительно набиравшийся опыта, ушел от него, так и не оставив пятифунтовую банкноту, каковая, как я, «будучи деловым человеком», должен был понять, означала абсурдно низкую плату, ведь обычно он брал двадцать гиней, но уж так получилось, что он заинтересовался мною и почувствовал, что я поддержу репутацию его школы и тем компенсирую ему убытки.

Другой род агентов, которые хорошо зарабатывают на ослах, помешавшихся на сцене, это «антрепренеры», имеющие вакансии для «леди и джентльменов-любителей в специально подобранной труппе». Эти люди, по-видимому, буквально верят в истинность слов Жака о том, что все мужчины и женщины — актеры, ибо они поручают зеленым новичкам главные роли, проявляя прямо-таки трогательную уверенность в результате. Поклонник трагической музы, которому никогда не приходилось играть за пределами своей маленькой гостиной, немного нервничает, получив роль Банко или полковника Дамаса в спектакле, который пойдет со следующей субботы. Он не может понять, то ли произошла ошибка, то ли над ним пошутили, чтобы позабавить остальных членов труппы, то ли антрепренер действительно толковый человек, который мгновенно угадывает таланты. Он предпочитает не говорить об этом вслух, чтобы не подумали, будто он не уверен в своих силах — этот недостаток новичкам на сцене, как правило, не свойствен. Кроме того, роль у него могут отобрать, а этого ему бы ни в коем случае не хотелось, хотя в то же время он совершенно уверен, что любую другую роль в пьесе сыграл бы гораздо лучше. Я всего один раз столкнулся с лжеантрепренером, по крайней мере, с таким видом лжеантрепренера. К несчастью, существуют и другие виды, в чем большинству актеров приходится убедиться на собственном опыте; но до них я еще не дошел. Лучше бы мне было к ним вообще не ходить.

Нас собралось с полдюжины — дуралеев, откликнувшихся на одно объявление, и мы встречались каждый вечер на репетициях в одном доме на Ньюмен-Стрит. Трое или четверо знаменитых профессионалов, которые гастролировали в то время в провинции, но собирались присоединиться к нам в начале следующей недели, должны были сыграть главные роли, и сразу по их приезде мы отправлялись в Грэйвсенд. Меня приняли на работу за фунт пятнадцать шиллингов в неделю и поручили роли Гилберта Фэзерстоуна в «Потерявшемся в Лондоне» и короля в «Гамлете». Все шло гладко, речь не заходила ни о какой плате за обучение, ни о чем-либо в этом роде, и хотя к тому времени я стал ужасно подозрителен, я все же начал было подумывать, что, кажется, это все же не надувательство. Но вскоре я понял, в чем состоял трюк. На пятый вечер во время репетиции наш антрепренер был особенно любезен со мной и похвалил за то, что он назвал моим действительно оригинальным прочтением роли. Во время перерывов он, дружески опираясь на мое плечо, обсуждал со мной пьесу. Мы немного поспорили об образе короля. Он разошелся со мной во мнениях по двум-трем вопросам, но потом сдался и признал, что я прав. После этого он спросил меня, в каком костюме я собираюсь играть. Я обдумал этот вопрос еще прежде, чем выучил роль, поэтому был так точен, как только можно было пожелать, и мы, обговорив все детали, предусмотрели поистине великолепный костюм. Он совсем не старался ограничить меня, хотя поначалу я боялся, что он будет недоволен из-за затрат. Но нет, он, казалось, как и я, был заинтересован только в том, чтобы все было сделано в лучшем виде. Будет немного дороговато, сказал он, но «лучше сделать все хорошенько, раз уж мы за это взялись» и я с ним согласился. Тогда он начал подсчитывать сумму. Он сказал, что сможет достать вещи дешево, дешевле, чем другие, потому что у него есть друг костюмер, который продаст ему вещи ровно за столько, сколько они стоят. Я поздравил его, но так как личной заинтересованности в этом вопросе не чувствовал, его чрезмерная точность начала мне немного надоедать. Произведя вычисления, он пришел к выводу, то девять фунтов покроют все расходы.

«И это очень дешево, — сказал он. — Вещи будут хорошие и всегда смогут пригодиться». С чем я опять согласился и прибавил, что надеюсь, они будут стоить этих денег, недоумевая, какое все это может иметь ко мне отношение.

И тут он осведомился, смогу ли я уплатить всю сумму сегодня или принесу с собой в следующий раз.

«Я! Я платить! — воскликнул я, забыв от удивления грамматику. — Чего ради?»

«Чего ради! Да ради костюма, — отвечал он. — Ведь вы не можете играть без него, а если возьметесь доставать вещи сами, вы заплатите лишних четыре фунта, только и всего. Если у вас нет с собой всей суммы, — добавил он примирительно, — вы можете заплатить столько, сколько у вас есть, а я постараюсь уговорить моего друга поверить вам в долг остальное».

Наведя справки среди других актеров, я выяснил, что трое из них уже отдали ему около пяти фунтов каждый, а четвертый собрался вручить ему четыре фунта десять шиллингов на следующий день. Мы вместе с еще одним актером из труппы договорились подождать и посмотреть. Смотреть, впрочем, оказалось не на что. Знаменитых профессионалов мы так и не увидели, а после следующей вечерней репетиции больше не увидели и нашего антрепренера. Те, кто ему заплатил, увидели еще меньше.

Тогда я подумал, что надо бы мне вести поиски путей на сцену самому, без помощи агентов и объявлений. Тот же друг, который посоветовал мне не писать писем антрепренерам, одобрил мое намерение и сказал, что лучше всего время от времени заглядывать в «Оксиденталь». И я стал туда заглядывать. Надо полагать, нет такого актера, который не знал бы «Оксиденталь», хотя этот ресторан и пытается спрятаться в глубине темного дворика, несомненно, от застенчивости своего характера, свойственной его профессии.