Александр Андреев - Время Шамбалы

• Название: Время Шамбалы
• Автор: Александр Андреев
• Издательство: Издательский Дом «Нева»
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-7654-3442-8

1920-е годы — начало эпохи созидания новой, коммунистической России, время великого энтузиазма и самоотречения, поисков новых путей в науке и культуре. Эта книга повествует о людях и событиях того времени. Первая ее часть посвящена А. В. Барченко — литератору, ученому-парапсихологу и оккультисту, основателю эзотерического кружка «Единое Трудовое Братство» в Петрограде и руководителю секретной лаборатории, курировавшейся Спецотделом ОГПУ. В книге рассказывается о научной работе Барченко, его экспедициях в заповедные уголки России, а также о его попытках, при поддержке руководства ОГПУ, совершить путешествие в Тибет для установления контактов с духовными вождями Шамбалы — хранителями совершенной «Древней науки», чтобы побудить их передать свой опыт и знания коммунистическим вождям.

Вторая часть книги содержит рассказ об усилиях большевистской дипломатии завязать дружеские отношения с правителем Тибета Далай-Ламой с целью распространения советского влияния в регионе. Из нее читатель узнает о секретных тибетских экспедициях Наркоминдела и о загадочном посольстве к Далай-Ламе русского художника и мистика Н. К. Рериха.

---

После революции А. А. Кондиайн наряду с другими членами РОЛМ часто выступал с научно-популярными лекциями в помещении Тенишевского училища в Соляном городке и других местах Петербурга. Именно в Соляном городке в 1918 г. (или начале 1919 г.) он и познакомился с А. В. Барченко. Тогда же на одной из лекций, прочитанных в обществе «Новый Человек» (особняк М. К. Покотиловой, Каменноостровский пр., 48), А. А. Кондиайн встретился и со своей будущей женой, студенткой ВХУТЕМАС Элеанорой Максимилиановной Месмахер, дочерью знаменитого петербургского архитектора М. Е. Месмахера. Элеанора Максимилиановна впоследствии вспоминала, что лекция А. А. Кондиайна называлась «Земля как живой организм» и что в тот же день она познакомилась и с А. В. Барченко, который выступал с рассказом о Древней науке. Целью общества «Новый Человек», возникшего еще до революции, было распространение идей, направленных на «преобразование духовной и физической природы человека», в соответствии с новыми течениями философской и научной мысли. Кроме устройства публичных лекций, общество занималось также издательской деятельностью — печатало книги западных и русских авторов на такие темы, как космическое сознание, четвертое измерение, индийская йога, реформа системы питания человека и т. п.

Горячо пропагандируемая А. В. Барченко теория о существовании на земле в древнейшую эпоху цивилизации, обладавшей высочайшим уровнем научных знаний, необычайно увлекла А. А. Кондиайна. Именно на почве общего интереса к таинственной Древней науке между ними завязались теплые дружеские отношения, а затем и научное сотрудничество, о котором мы расскажем подробнее в одной из последующих глав. Позднее А. В. Барченко даст своему другу шутливое прозвище Тамиил — так древние евреи называли падшего ангела, научившего людей астрономии, — которое станет его вторым, «эзотерическим» именем. А. А. Кондиайн вводит А. В. Барченко в круг мироведов, знакомит со своими коллегами — H. A. Морозовым и др. 17 января 1920 г. А. В. Барченко прочитал в Обществе научный доклад об Атлантиде. Гипотеза о затонувшем в Атлантическом океане в доисторические времена огромном острове или даже континенте уже давно и широко дискутировалась в России не только теософами и оккультистами, но и весьма серьезными учеными. Достаточно сказать, что в 1924 г. в том же обществе «Мироведения» некто Г. Н. Фредерикс выступил с еще одним докладом на эту тему, который назывался «Атлантида и Ноев потоп». Что касается выступления А. В. Барченко, то «Журнал РОЛМ» отозвался на него следующими словами:

«В этом докладе, иллюстрированном многочисленными диапозитивами, диаграммами и рисунками, докладчик осветил вопрос о древнем мифе об Атлантиде с объективных точек зрения — географической, геологической, антропологической, этнографической. Из приводимых докладчиком доказательств, отчасти косвенных, могущих быть повергнутыми критике, отчасти же более обоснованных с точки зрения науки, он приходил к заключению, что этот миф, указания на который имеются и в памятниках древней письменности, в священном писании, у авторов греческих, римских и др., имеет под собой более или менее твердую почву достоверности»[110].

Лекция А. В. Барченко затянулась допоздна, и потому собравшиеся пригласили докладчика «пожаловать в день следующего собрания, когда могли бы состояться прения по докладу». А несколько месяцев спустя (17 апреля) А. В. Барченко выступил перед мироведами с новым докладом «Антропогения мистических теорий», в котором «осветил вопрос об этих теориях, мифах, структуре религий, происхождении их с точки зрения древней и современной науки»[111]. И это выступление А. В. Барченко, по отзыву «Известий РОЛМ», затянулось до полуночи, «вызвав напряженное внимание аудитории». И опять — демонстрация многочисленных диапозитивов, изготовителем которых, как и в первом случае, очевидно, был А. А. Кондиайн.

Известно также, что в 1919–1920 гг. А. В. Барченко прочитал цикл лекций об особенно увлекавших его в ту пору учении Каббалы и картах Таро (Тарот) — последние эзотерическая традиция рассматривает как «синтез и квинтэссенцию Древнего Знания» (текст одной из таких лекций, обнаруженный в Главнауке, публикуется в Приложении 1).

Приблизительно в это же время, под влиянием недавно прочитанной книги об Агарте Сент-Ива д'Альвейдра, А. В. Барченко неожиданно загорелся идеей отправиться в Центральную Азию — в Монголию и Тибет.

«В период 1920–1923 гг. в Петрограде я добыл книгу Сент-Ив де Альвейдра, о которой мне рассказывал Кривцов. В этой книге Сент-Ив де Альвейдр писал о существовании центра древней науки, называемого Агартой, и указывал его местоположение на стыке границ Индии и Тибета, Афганистана»[112].

Д'Альвейдровский трактат-откровение «Миссия Индии в Европе» был впервые опубликован в Париже в 1886 г., но известно, что автор тогда же уничтожил весь тираж книги, за исключением одного экземпляра. В 1910 г. — уже после его смерти — ассоциация «Друзей Сент-Ива» во главе с Папюсом осуществила переиздание этого труда. В русском переводе интригующее «свидетельство» об Агарте появилось в 1915 г. по инициативе питерских почитателей французского эзотерика. Книга была опубликована крошечным тиражом в издательстве «Новый Человек» А. А. Суворина. К счастью, экземпляр этого редкого издания имелся у К. К. Владимирова, и, по-видимому, именно он и одолжил его для чтения А. В. Барченко.

О местонахождении Агарты в книге французского мистика, между прочим, говорилось весьма туманно — только то, что подземная страна находится «в некоторых областях Гималаев». А. В. Барченко же, в отличие от Сент-Ива, называл два совершенно конкретных центра «доисторической культуры» в пределах Тибетского нагорья. Это, во-первых, расположенная на северо-западе горной страны Шамбала, которую он, очевидно, отождествлял с Агартой, и, во-вторых, «область Саджа»[113]. Последний топоним является искаженной формой «Сакья» — так называется древний монастырь одноименной школы монахов-«красношапочников», находящийся на юге Тибета, во владениях Панчен-ламы. В записках Э. М. Месмахер говорится, между прочим, что именно А. А. Кондиайн — Тамиил — и определил географические координаты Шамбалы, равно как и других центров древнейшей цивилизации, путем расчерчивания поверхности глобуса по некой «Универсальной схеме» (более подробно о ней мы расскажем в отдельной главе).

К разработке планов экспедиции в Шамбалу-Агарту А. В. Барченко приступил весной 1920 г. Следы его проекта — наметки путешествия в Монголию и Тибет — удалось обнаружить в архиве МИД (АВПРФ), в документах чичеринского Наркоминдела. Примечательно, что экспедиция именуется в них «научно-пропагандистской» с целью «исследования Центральной Азии и установления связи с населяющими ее племенами»[114]. Это позволяет говорить о том, что А. В. Барченко, по-видимому, пытался заручиться поддержкой советского дипломатического ведомства для осуществления своих намерений.

Состав участников экспедиции намечался таким: два основных члена и шесть человек «прислуги», или конвоя. Среди тех, кто изъявил желание принять участие в путешествии, называются моряки-балтийцы, большевики И. Я. Гринёв и С. С. Белаш, чему, впрочем, не следует удивляться. В послеоктябрьский период А. В. Барченко выступал на кораблях Балтфлота с лекциями, в которых рассказывал о существовании в прошлом на земле Золотого века, о первобытном коммунистическом обществе и о Шамбале, сохраняющей по сю пору необыкновенные знания древних. Погибшую доисторическую культуру он характеризовал как некую Великую Всемирную Федерацию Народов, что, разумеется, не могло не импонировать его слушателям, имевшим весьма смутные представления о древнейшей истории человечества. (Любопытная параллель: в 1917 г., почти сразу же после Октябрьского переворота, перед балтийскими моряками и красноармейцами с лекциями выступал и известный писатель и мистик Иероним Ясинский, который, между прочим, был коротко знаком с К. К. Владимировым. И. Ясинский говорил в основном о грядущем коммунизме, при этом, по его собственным словам, он рассматривал большевизм «в свете ницшианской философии»[115]). Результатом лекций А. В. Барченко, очевидно, и стало обращение в Наркоминдел в 1920 г. моряков Гринева и Белаша. А. В. Барченко едва ли возражал против таких спутников, поскольку был искренне убежден, что отыскать «пути в Шамбалу» могут лишь «люди, свободные от привязанности к вещам, собственности, личного обогащения, свободные от эгоизма, т. е. достигшие высокого нравственного совершенства»[116]. Красные моряки вполне отвечали этому критерию, если только считать непривязанность к собственности — ввиду ее полного отсутствия — показателем высокой морали. Кроме них, в документах упоминается также некто Г. Б. Борисов, возможно, сотрудник НКИД (не путать с С. С. Борисовым, главой советской миссии в Тибете в 1923–1925 гг.). Присутствие в экспедиционном отряде представителя Наркоминдела было обусловлено тем, что советское правительство уже давно подумывало о восстановлении отношений с Тибетом, прерванных незадолго до начала войны. В 1918 и 1919 гг. в НКИД дважды рассматривались проекты экспедиций в Тибет — научной, под руководством востоковедов Ф. И. Щербатского и Б. В. Владимирцова, и военно-политической, предложенной калмыцкими революционерами А. Ч. Чапчаевым и А. М. Амур-Сананом. Однако от обоих проектов пришлось отказаться, главным образом, оттого, что гражданская война отрезала Центр от Восточной Сибири и Забайкалья, откуда обычно начинался путь в глубь Азиатского континента[117].