Николай Кротов - Путь Геракла : история банкира Виктора Геращенко, рассказанная им Николаю Кротову

• Название: Путь Геракла : история банкира Виктора Геращенко, рассказанная им Николаю Кротову
• Автор: Николай Кротов
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-46158-5

Виктор Геращенко, безусловно, самая яркая фигура в отечественной банковской истории, рядом с которой вряд ли можно поставить хотя бы одного из современников-банкиров. Он всегда являлся и является не просто квалифицированным финансистом, но и активным политиком, чья деятельность направлена на защиту интересов России.

Эта книга — его неформальный рассказ о своей жизни. Прочитав ее, вы сможете вынести собственное суждение о нем и его роли в развитии банковской отрасли страны.

Особую ценность книге придают воспоминания и рассказы о Геращенко людей, много лет знавших его и работавших с ним в разное время, выдержки из документов и публикаций 1990—2000-х годов.

Для широкого круга читателей.

---

Была у него лишь одна необычная для нас привычка: в положенное для англичан время five o'clock, куда бы он ни ехал, останавливал машину и медленно и вдумчиво в течение получаса пил чай. А не дай бог спросить его: «How about а bееr?» Мэк всегда соглашался, тем более что в Англии это не возбранялось. До тех пор, пока министром транспорта не стала дама, у которой был муж — любитель выпить. Водители в пабах стали называть томатный сок Bloody Barbara (министра звали Барбара), по аналогии с популярным коктейлем «Кровавая Мэри». Полицейский в Англии в то время (до прихода нового министра) не мог тебя остановить на дороге, если ты не нарушил правила.

Однажды Мэк приехал в Москву, и на встречу с ним собрались все его ученики, растрогав старого водителя. Я как-то спросил, докучали ли ему специальные службы, и Мэк ответил: «Конечно, но я напраслины никогда не возводил, ребята вы хорошие, а когда выпьете, и английский язык у вас perfect, и вы не стесняетесь в использовании чисто английских выражений!» Рассказал он и забавный случай: один из наших начальников (не первое лицо), крепко выпив, стал требовать у него ключи от машины, чтобы отправиться за новыми приключениями. Мэк понимал, чем это может закончиться, и, чтобы не искушать загулявшего, на его глазах выбросил ключи подальше в заросли кустарника, сказав при этом: «Ищите!» Утром перед Мэком извинились.

Кстати, именно в Лондоне я приобрел любовь к хорошему виски, да и к пиву тоже. Особенность лондонских пабов того времени, кстати, была в том, что их барменов наказывали, если их клиенты выходили пьяными и они не могли доказать, что не наливали клиенту, пришедшему уже в этом состоянии в бар. Запрещено у них было и наливать после 23 часов. Без двух минут хоть три порции виски бери, но как часы показали указанное время — все! Как не вспомнить и наши 11 часов утра («час волка»), когда в советское время начинали продавать крепкие спиртные напитки.

В беспокойном Бейруте

Мы объехали весь свет;

За морем житье не худо.

А С. Пушкин «Сказка о царе Салтане»

Моя интересная и приятная жизнь на туманном Альбионе быстро прошла. Во Внешторгбанке шла постоянная ротация. Получив опыт, коллеги разъезжались по разным банкам.

В 1963 году Моснарбанк открыл отделение в Бейруте. Управляющим туда решили послать Георгия Леонидовича Трусевича. С ним был забавный эпизод в Лондоне. Он попал в небольшую автомобильную аварию. Инцидент был быстро разрешен, и вдруг ему приходит вызов в полицейский участок. Георгий Леонидович доложил своим кураторам в посольстве (Трусевич был майором) и получил соответствующее разрешение. Вопрос в полиции был простой формальностью, но, прощаясь, английские полицейские назвали его коллегой. После чего он получил указание: «Жора, сматывайся быстрее отсюда, тебя вычислили, и, если вышлют, скандал коснется и банка». Через пару недель его в Лондоне уже не было. Когда создавалось отделение в Бейруте, про него и вспомнили, А. И. Дубоносов попросил председателя КГБ В. Е. Семичастного через председателя Совета Министров А. Н. Косыгина вновь командировать Трусевича в распоряжение Госбанка для работы в Ливане.

Однажды летом 1966 года в Лондоне меня вызвал к себе Н. В. Никиткин и сообщил, что я должен ехать в Бейрут заместителем управляющего отделением. Я удивился: к тому времени, проработав всего полтора года, я только обосновался в Моснарбанке, освоил документарные операции и был переведен на работу в финансовый сектор (в частности, я занимался учетом векселей). Начальник тем не менее настаивал, аргументируя свое решение тем, что ему нужно, чтобы была связь Бейрута с головным банком, да тем, что на моем приезде настаивает управляющий в Бейруте А. И. Душатин. (Г. Л. Трусевич к тому времени вернулся в Москву, где его назначили зампредом Внешторгбанка. Его зам Алексей Иванович Душатин возглавлял отделение полтора года.)

Алексея я знал еще с тех времен, когда он был секретарем комитета комсомола УИНО, а я там же курировал производственный сектор. Вместе мы были и на практике в Лондоне. Однажды мне пришлось даже его покрывать. В Англии действовало интересное правило: с иностранными правами можно было ездить на машине целый год, пока не сдашь зачет на получение местных водительских прав. Однажды в 1963 году мы оказались в ситуации, когда все советские держатели прав разъехались, один из водителей ушел в отпуск, в результате на две машины оказался один английский шофер. А надо на работу ездить. Меня шофер подучил, посоветовал во время езды не спешить, особенно на поворотах, и я достаточно уверенно управлял машиной. А вот у Алексея проблем было больше, и однажды он, паркуясь, достаточно сильно помял крыло председательского Jaguar, дубоносов ко мне хорошо относился, поэтому я взял вину на себя. Тем более что через два месяца заканчивался срок моей практики.

Итак, меня вскоре выпихнули в Ливан. Уезжал без особой радости, правда, теперь-то благодарен судьбе, что дело сложилось таким образом.

Надо отдать должное Георгию Леонидовичу: он хорошо организовал дело, собрал хороший коллектив местных сотрудников. В результате, когда новый управляющий в свою очередь укатил в Москву членом правления ВТБЮ и мне предложили занять его место, сделал я это без особой робости.

На новом месте я первый раз столкнулся с ситуацией, когда твое слово — последнее. Это, следует сказать, создает совсем иные ощущения. У меня было два заместителя — ливанец турецкого разлива Эрнест Тамбе и советский Томас Иванович Алибегов (всего в банке было чуть больше ста сотрудников, из них четверо — советские служащие: управляющий, его заместитель, главный бухгалтер и экономист). Но в конце концов, конечно, за все отвечал я.

Когда Московский народный банк из Лондона открывал в 1963 году свое отделение в Ливане, думали, что нефть и газ Ближнего Востока, возрастающее влияние банков с иностранным капиталом в Ливане сделают из этой страны ближневосточную Швейцарию. Этого, к сожалению, не получилось. В 1970 году король Иордании Хусейн выгнал из страны палестинцев, и в Ливане возник так называемый конфликт с палестинскими беженцами, расколовший страну по существу пополам.

Время, когда я приехал в Бейрут, было необычайное — только что закончилась шестидневная арабо-израильская война. Арабские союзники СССР нуждались в срочной помощи, и Советский Союз резко активизировал свою экономическую политику в регионе, действуя, в частности, через ливанское отделение Московского народного банка.

Бейрут, конечно, не Лондон. Однако это был главный банковский центр Ближнего Востока. Там всегда было самое либеральное финансовое законодательство. Так что Моснарбанк наравне с другими иностранными банками мог совершенно свободно осуществлять в Бейруте самые разные операции по финансированию любого своего клиента. С самим Ливаном наша страна тогда торговала мало, но через него проходили большие поставки зерна и муки из Европы в Сирию и Египет.

Однажды за кредитом пришли ливанцы, занимавшиеся с нами понемногу пшеничным бизнесом. Основной бизнес у них был с французской фирмой «Континенталь» и швейцарской «Андре и Ко». Эти компании были нам знакомы, они поставляли зерно также в соцстраны. Западная Европа после шестидневной войны 1968 года отказала арабам в кредитах. Таким образом, в 1969 или 1970 году этот бизнес пришел к нам. И мы развернулись вовсю! Объем финансирования был около 3 млрд долларов, с маржой 2,5 %, запредельно высокой! В те времена сделка считалась удачной, если банку удавалось получить маржу на уровне 0,5 %. Нам досталась шестая часть от этого пирога, остальное — пяти иностранным банкам, в том числе Bank of America. Деньги нам вернули полностью и в срок, поскольку без муки и хлеба в этих странах был бы голодный бунт.

В другой раз нам представилась возможность приобрести два земельных участка в христианской части Бейрута. Принадлежали они одному из трех маронитских боссов. На одном стояла вилла, другой располагался на углу центральной улицы, рядом с банком «Саббах», и был свободным. Находились они рядом, цена на них была вполне приемлема. Запрашивать «большую землю» — Москву было некогда, это было сопряжено с множеством согласований, актуальность вопроса за это время наверняка бы прошла. Поэтому мы с Алибеговым решили действовать на свой страх и риск, если что, можно будет участки оперативно продать. Вилла оказалась неудобной — переделать ее для жилья двух семей было нельзя, а для одной она была слишком большой. В результате участок перепродали с выгодой, а на втором стали строить новое здание банка.