Денис Чекалов - Френки и Майкл

• Название: Френки и Майкл
• Автор: Денис Чекалов
• Издательство: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-93556-312-6

Город Темных Эльфов – центр цивилизации и культуры на Земле. Здесь царит мир – но любое спокойствие легко нарушить… Трое вампиров пришли сюда из южных пустынь, сея на улицах смерть, хаос и разрушение. Остановить их должны темный эльф Майкл и демонесса пламени Франсуаз. В поисках источника зла защитники города отправляются в раскаленную солнцем пустыню – туда, где мозговые полипы поджидают неосторожных путников и чернеет в песках зловещая тюрьма Сокорро.

---

Голос девушки прозвучал резко.

– Майкл, – сказала она.

Я устроился поудобнее, на время отказавшись от намерения прибегнуть к сотовой связи, которая казалась мне более эффективной, чем если бы я подбежал к окну и принялся кричать: «Помогите!»

– Видишь ли, Френки, – задумчиво произнес я. – Полагаю, виной всему невезение Мартина Эльмериха. Когда он нанял троих селян, чтобы скрасить скуку буден этому милому священнику, он и не подозревал, с кем именно имеет дело.

– С кем же? – спросила Франсуаз.

Она все еще пыталась найти нечто доброе в поступках святого отца, отличавшихся, следует признать, некоторой нетривиальностью

Я пояснил.

– Нам известно, что комендант Ортега служит какой-то силе, демону, чей голос он принимает за Глас Господень. Резонно предположить, что он не был здесь единственным слушателем речей Иеговы. Ортега должен иметь единомышленников среди священников, и нам, Френки, посчастливилось познакомиться с одним из них.

Я наклонился и, прежде чем отец Морон успел бы произнести «Отче наш», осторожно вынул из его рук револьвер.

– Опасная игрушка, – констатировал я, прокручивая барабан. – Такие нельзя давать в руки детям и идейно убежденным людям. Когда ты получила первый пистолет, Френки?

– В двадцать один; и я его не получила, а купила сама. До этого я ходила в тир.

– Вот откуда у тебя любовь к плюшевым игрушкам…[6] Пожалуй, святой отец, вас не стоило спасать.

Отец Морон приоткрыл рот, но так и не смог решить, собирается ли он сказать что-то или укусить меня. Он рассматривал свои пальцы, пытаясь найти среди них револьвер, но тот, по всей видимости, слишком хорошо умел прятаться.

– Но это невозможно, – наконец пробормотал он. – Я же направил на вас оружие. Вы должны мне подчиняться.

Я передал револьвер Франсуаз.

– Когда берешь в руки оружие, – сказала она, – будь готов нажать на спусковой крючок. Для того чтобы быть к этому готовым, надо либо твердо верить в то, что делаешь, либо стать полным подонком.

Она осмотрела револьвер с тщательностью опытного стрелка и засунула его себе за пояс.

– Вы, падре, не похожи на подонка, – сказала девушка. – Да и вера ваша не настолько крепка. Вы ведь не собирались убивать нас?

– Я бы не смог, – выдохнул отец Морон.

Я перестал верить в людей, когда узнал, что Санта-Клаусу выписывают чеки за то, чтобы он лазил в каминную трубу. Вот почему я не удивился, расслышав в словах священника сожаление.

– Тогда зачем вы пытались нас задержать? – спросила Франсуаз.

– Я мог бы ответить на твой вопрос, – сказал я. – Но ты вряд ли расцелуешь меня от радости.

– Если будешь тянуть, – проворчала Франсуаз, – я прищемлю тебя дверью.

– Это довольно элементарно, Френки, – начал объяснять я. – Священник редко бывает в церкви один. Обычно у него есть помощник, наподобие звонаря из соседней деревни. Однако проходя по деревне – а я шел не спеша, чтобы подробнее изучить обстановку, – я не заметил следов его присутствия.

– Когда бандиты Эльмериха схватили священника, звонарь побежал за помощью? – предположила Франсуаз.

– Да. Он наверняка уже слышал, что случилось с падре Игнасио, и был тем более обеспокоен.

– Но почему ты решил, что отец Морон поддерживает Ортегу?

– Пули, Френки, – ответил я. – То, что священник в маленькой горной деревушке хранит в рукаве одеяния револьвер, само по себе примечательно. Но когда я увидел, что его патроны имеют серебряные наконечники, все стало ясно. Только человек, занимающийся охотой на вампиров, может иметь такое оружие, а комендант Ортега не упустил бы возможности заполучить такого союзника.

– И сейчас в эту деревню уже спешат его сторонники?

– Пожалуй, – ответил я. – Они, конечно, предполагают встретить здесь тех трех бандитов, что напали на святого отца. Но не откажутся и с нами обсудить святое писание.

Франсуаз подошла к священнику и посмотрела на него сверху вниз.

– Вы – жалкий человек, – произнесла она. – Вы не годитесь на роль духовного пастыря. Я еще поговорю об этом с епископом.

Девушка раскрыла дверь.

– Пошли, Майкл, – сказала она. – Пусть он остается.

Отец Морон воскликнул:

– Но я не могу вас отпустить!

– Вот как? – Франсуаз с издевкой приподняла одну бровь. – У вас есть еще один ствол, в трусах?

Я испытующе посмотрел на Морона. Происходящее нравилось мне все меньше и меньше; я уже начинал жалеть о том, что не оглушил псевдосвященника рукояткой револьвера до того, как он успел сочинить новые гадости.

– Я никак не могу вас отпустить, – сказал отец Морон. – Падре Ортега – он тоже имеет сан священника – открыл мне истину, мне и многим моим собратьям. Мы услышали голос Господа.

– Пошли, Майкл, – приказала Френки.

– Нет! – закричал священник.

Девушка остановилась; не от того, что угрозы отца Морона могли испугать ее или заставить подчиниться. Но Франсуаз не хотела, чтобы священник натворил каких-либо глупостей, например, попытавшись покончить с собой.

– Глас Господа приказал мне изловить девушку, – произнес отец Морон. – Тварь Преисподней в человеческом обличье. И я выполню волю Его любой ценой.

– Майкл, – сказала Франсуаз, – заставь его заткнуться.

Отец Морон в испуге оглянулся ко мне; наверное, не очень хорошо бить священника, но это лучше, чем позволить ему сигануть с колокольни.

Я несильно ударил его в висок; он пошатнулся. Человек его комплекции от такого удара должен был потерять сознание, по крайней мере, часа на три; время, достаточное, чтобы сюда прибыл отряд полицейских, которые подарят ему обновку в виде смирительной рубашки.

Но ничего не произошло; отец Морон выпрямился, и в его глазах сверкнуло торжество.

Если бы он знал, сколь часто я видел это выражение на лицах тех, кому предстояло потерпеть сокрушительное поражение.

Но он не знал.

– В чем дело, Майкл? – зло спросила Франсуаз. – Или я совсем тебя затрахала?

Отец Морон заговорил, и его голос дрожал от гордости и возбуждения.

– Господь, – сказал он, – сам Господь помогает мне.

Франсуаз шагнула к нему, готовая крепкой затрещиной развеять его религиозные предрассудки. Однако в то же мгновение яркий свет, наполненный темно-синими переливающимися чешуйками отблесков, вспыхнул под высокими сводами.

– Наш Отец и Повелитель, – раздался над нашими головами властный, подавляющий волю голос, – с тобой, Морон. Имей же силы и смелость, чтобы противостоять дочери Тьмы.

* * *

– Ортега? – закричала Франсуаз, перекрывая льющийся из ниоткуда голос. – Ортега Илора. Отпусти этого несчастного – ты уже довольно запутал его.

Я покачал головой.

Больше всего на свете я ненавижу споры на религиозной почве.

– Оружие детей Преисподней, – продолжал Илора, – это ложь. Не дай им запутать себя, Морон. Помни, что они не имеют власти над тобой, если ты сам не дашь им такую власть. Борись.

Отец Морон выпрямился; слова Ортеги наполняли его силой, которую он вряд ли захотел бы получить, имей он представление о последствиях.

– Морон, – грозным тоном проговорила Франсуаз, – остановись. Ты не должен подчиняться этому человеку; он всего лишь использует тебя.

– Я не подчиняюсь Человеку, – возразил Морон, – но Богу.

Он поднес руку к горлу, и на мгновение мне показалось, что от избытка чувств и перенапряжения святого отца поразил сердечный приступ; но вскоре я понял, что это не так.

Пальцы священника сомкнулись на кресте, висевшем у него на шее.

– О, нет, – пробормотала Франсуаз.

– Именем Господа, – провозгласил священник, – именем Господа заклинаю тебя, о порождение Тьмы, возвращайся назад, в Преисподнюю.

Алые всполохи окрасили лицо моей партнерши; мощный порыв ветра распушил ее волосы.

Ветер принес с собой крохотные прозрачные льдинки, на которые распадалась хрустальная сфера, отделяющая одно мироздание от другого.

Только Франсуаз и я могли ощутить это разрушительное дуновение, вырывающееся из трещин в ледяной корке пространства. Ни одной вещи в комнате не тронуло его прикосновение: ни листков бумаги, на которых мелким ровным почерком была написана воскресная проповедь; ни тонкой занавески, закрывавшей окно.

Холодный ветер не коснулся и отца Морона. Его одежда, длинная и широкая, даже не колыхнулась.

Только демонесса, рожденная в иной сфере мироздания, могла почувствовать холод, царящий между мирами. И чувствовал его я, ибо моя душа принадлежит ей.

Священник не слышал мелодичного звона, с которым крошились и падали грани реальности. Он не мог слышать тысячи тысяч голосов, стенавших в бессилии желания. То содрогались те, кто жаждал вернуться в наш мир, сбежать оттуда, куда завел их избранный ими путь.

Лицо Франсуаз стало жестоким.

Даже она не в состоянии предвидеть, к чему может привести образование трещины в человеческом мире. Тысячи нетварей, скуля и воя, скребутся у границ нашего мироздания, и впустить их внутрь столь же легко, сколь сложно выдворить их обратно.