Лин Гамильтон - Китайский алхимик

• Название: Китайский алхимик
• Автор: Лин Гамильтон
• Издательство: Вече
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-3496-9

Антиквара Лару Макклинток просят приобрести на нью-йоркском аукционе старинную серебряную шкатулку династии Тан: по слухам, внутри шкатулки выгравирована алхимическая формула бессмертия. Однако неожиданно шкатулка исчезает и появляется вновь уже в Пекине, где вокруг этой старинной вещицы разгораются нешуточные криминальные страсти. Ларе предстоит отправиться в Поднебесную и разгадать тайну старинной китайской шкатулки…

---

— Тан, — повторил торговец, вытаскивая калькулятор. Это было его любимое слово. Он набрал несколько цифр и показал мне результат.

Несмотря на мою уверенность в том, что это были краденые предметы искусства, потому что иначе и нельзя было подумать в данной обстановке, мне очень захотелось их приобрести. Вынуждена это признать. Я бы даже отдала за них своего первенца. Я могла бы поторговаться с продавцом, чтобы сойтись на приемлемой цене, в этом я была уверена, учитывая названную им начальную стоимость, несколько сотен долларов за все. Фигурки были потрясающими. Женщины изящные и грациозные, лица очаровательны и выразительны, маленькие инструменты выполнены с изумительной точностью. От Дори я узнала, что подобные фигурки бывают стройными и более округлыми. Дори говорила, что последние вошли в моду, потому что один император предпочитал более пухлых наложниц. Однако фигурки этих женщин были изготовлены по традиционной модели, они были стройными.

Кто узнает, что я их купила? Этот вопрос я задала сама себе. В Северной Америке открыто продаются множество предметов из раскопок танской эпохи. Если их вывезти из Китая, они станут совершенно законными. Более того, если Бертон был прав, я с легкостью смогу вывезти их из страны. Я была почти уверена, что в любой момент мой новый друг предложит мне экспортную марку как часть сделки. Я с трудом взяла себя в руки. О чем я думаю? Во-первых, мне очень хорошо на свободе, особенно учитывая тот факт, что я нахожусь в чужой стране. Более того, можно лишь представить, что подумает Роб, если узнает. Я ведь сама всегда считала себя торговцем антиквариатом, который строго придерживается этических норм. Похоже, моя приверженность этим нормам не столь уж сурова, как я думала.

— Откуда они у вас? — поинтересовалась я.

— Гробница. Сколько вы заплатите?

Я ответила, что не собираюсь покупать эти фигурки, хотя они очень красивы. Мне было нелегко это сделать, и продавец, как я и ожидала, воспринял мой ответ как первый шаг сделки, нежели твердое решение.

— Сколько? — снова спросил он. — Тан. Очень красивые.

— Нет, — ответила я, вынимая из сумки фотографию. — Серебряная шкатулка.

— Тан, — опять повторил он и взял в руки одну из девушек-музыкантш. — Тан, есть экспортная марка. Я вам дам.

— Да, но это не серебряная шкатулка. Мне нужна она.

Я подумала, во сколько мне обойдется экспортная марка по сравнению с ценой самих фигурок.

Продавец продолжал размахивать фигуркой у меня под носом.

— Для вас особая цена, — повторял он. — Скажите, сколько можете заплатить.

В ответ я тыкала ему в лицо фотографию серебряной шкатулки. Мы оба размахивали руками.

Однако с обеих сторон это были бесполезные потуги. Несмотря на всю прелесть фигурок, мне стало очевидно, что меня просто обманом затащили в этот дом. Шкатулки у продавца не было. В противном случае он бы ее уже принес. Пора уходить. Мужчина с отвращением смотрел, как я зашагала по двору, прошла через дом, остановившись, чтобы поблагодарить обеих женщин и улыбнуться ребенку. Я дала жене торговца несколько монет, надеясь, что она передаст их своему мужу.

Только выйдя из дома, я поняла, что нахожусь близко от того места, где убили Сун Ляна, в другом конце переулка в форме угла. Когда я свернула направо, то увидела, что в конце переулка была натянута ленточка полицейского оцепления. Я быстро огляделась и поняла, что это именно то места, откуда я наблюдала за убийством. На земле, в месте, где упал Сун Лян, темнело пятно. Просто я вышла с той стороны, откуда появились мотоциклисты, а не как в первый раз, что было не так уж плохо, потому что отсюда я бы никогда не последовала за человеком в переулок. В этом случае я бы никогда не узнала о том, что где-то поблизости находятся разграбленные танские гробницы.

Близость к месту преступления навела меня на некоторые интересные размышления. Предположим, что Сун Лян действительно был тем самым мистером Подделкой, который похитил шкатулку, и если она была у него в день смерти, как я предполагала, то, возможно, он нес ее на продажу человеку, у которого я только что была. Находится ли эта шкатулка до сих пор у него, хотя он отказался мне ее показать? Известно ли что-нибудь продавцу или Сун просто пытался как можно быстрее сбыть шкатулку с рук? Я о многом хотела бы спросить продавца, но не думала, что он мне ответит, и потом, я не была уверена, что это в моих интересах, поскольку я хотела покинуть страну целой и невредимой.

Вернувшись в номер, я отыскала визитку Лю Дэвида и снова позвонила ему на мобильный. Не хотелось с ним связываться напрямую, но выхода не было. Нельзя сказать, что это было для меня неожиданностью, но он не ответил, но его сообщение было записано на английском и китайском языках.

— Рада была вас видеть, — произнесла я после гудка как можно более спокойно. — Пожалуйста, перезвоните мне. Это мой номер мобильного. Здесь он работает с перебоями, но если вам не удастся дозвониться с первой попытки, продолжайте и, пожалуйста, не стесняйтесь оставить сообщение. Я регулярно их проверяю. Мне кажется, вы должны мне одно. Возможно, мы могли бы обсудить и кое-что еще: например, убийство, свидетелем которого я была, в переулке, недалеко от того места, где я вас сегодня видела. Полагаю, Сун Лян — это именно тот человек, который пытался купить серебряную шкатулку в Нью-Йорке и похитил ее на наших глазах в Пекине. И опять вы мой должник. Вы можете расплатиться со мной следующим образом. Мне бы хотелось знать имя армейского офицера, который был в зале, когда похитили шкатулку. Я устала от того, что все вокруг твердят мне: вам не нужно этого знать. С нетерпением ожидаю вашего звонка.

Я оставила номер мобильного телефона, не сообщив, где я остановилась, на случай, если неправильно оценила ситуацию, и повесила трубку. Вероятно, Дэвид и так знал, в какой я гостинице. Похоже, это было известно всем.

Я решила, что это должно сработать. Если нет, я скажу Дэвиду, где он сможет найти тайник похищенных из танских гробниц фигурок. Находясь под защитой лжи, которую придумала сама, чтобы оградиться от реальности, в частности от произошедших убийств, я снова вышла на улицу. Я двинулась в западном направлении по Дун Дацзе, снова очутилась в подземном переходе у главной площади и поднялась наверх к Барабанной башне, намереваясь снова посетить расположенный за ней рынок.

Я уже приближалась к Барабанной башне, когда ко мне подошел нищий на костылях. К несчастью, в Китае много нищих. Расцвет экономики создал огромную пропасть между богатыми и бедными, между жителями города и деревни, и теперь это очевидно любому. Однако этот человек был особенно назойлив, он меня даже напугал, такому мне бы не захотелось помогать ни при каких обстоятельствах. Он не отставал от меня, хотя я пыталась отмахнуться. Я все ускоряла шаги, пытаясь отвязаться от него, но у меня не получилось. Я повернула назад к подземному переходу, ведущему к Колокольной башне, решив, что человек на костылях не станет спускаться по лестнице. Я ошиблась. Он следовал за мной, не отставая ни на шаг, его просьбы становились все громче и громче. Можете считать меня сумасшедшей, но мне показалось, что костыли ему не нужны. Я перепугалась и уже не знала, как от него отвязаться. Потом я увидела вход в какой-то модный магазин на уровне туннеля и нырнула туда. Я знала, что два швейцара у входа не впустят туда грязного и взъерошенного нищего.

В течение нескольких минут я чувствовала себя в безопасности, окруженная знакомыми витринами с косметикой и яркими огнями, и решила, что перестаралась. Скорее всего, это был просто назойливый и отчаявшийся нищий, который пользовался костылями, чтобы вызвать жалость и получить деньги. Я сердилась на себя за то, что меня испугал находившийся в бедственном положении человек, но, по правде говоря, было в нем что-то странное. Убедившись, что он ушел, я вышла через другую дверь и продолжила свой путь на запад, а затем на север к рынку за Барабанной башней.

Когда я последний раз была здесь, то так увлеклась слежкой за Бертоном, что у меня не было времени любоваться окрестностями. Это было очень оживленное и красивое место. По улицам сновали люди, повсюду прыгали и бегали дети, продавцы у дверей магазинов пытались заманить покупателей внутрь. Скоро я оказалась в мусульманском квартале. Я была достаточно осведомлена о танской эпохе и Чанане, и мне было известно, что этот город отличался космополитизмом, являясь центром притяжения для торговцев со всех концов света. Считалось, что жители мусульманского квартала были потомками арабских воинов, которые появились в городе в восьмом веке — приблизительное время правления Просветленного государя.

Я оставила купленных для Дженнифер кукол в Пекине и решила, что надо бы приобрести что-нибудь для Роба, — хотя понятия не имела, что именно, — если уж привезу на Тайвань подарки для его дочери. Я нашла несколько прелестных чернильниц, а на красивой яшмовой печати мне выгравировали его инициалы на китайском. Я сомневалась, что Роб будет использовать эту печать для своих писем, но важен не подарок, а внимание, да к тому же эти вещи будут отлично смотреться на его столе. Если мы когда-нибудь соберемся жить вместе, я разрешу ему их сохранить, в отличие от, скажем, клетчатого красно-зеленого кресла с мягкой откидной спинкой и клейкой лентой на левом подлокотнике, как бы Роб ни пытался меня убедить, что эта отвратительная вещь является антиквариатом.