Василий Лесников - Американское время. 1970 – 1979 годы

• Название: Американское время. 1970 – 1979 годы
• Автор: Василий Лесников
• Жанр: Биографии и Мемуары

Я назвал описываемое десятилетие (1970 – 1979 годы) «Американское время», так как считаю совместный советско-американский космический полет самым важным событием в пилотируемой космонавтике за этот период. Его подготовка, осуществление и последующее влияние ощущались и в это десятилетие, и в последующие годы.

Можно было бы обозначить это десятилетие и как «Время Салютов», так как именно в этот период были запущены в космос все станции типа «Салют».

Мне посчастливилось быть участником подготовки почти всех космонавтов, побывавших в этот период в космосе. Но рассказать я хочу не только об этой подготовке. Все мы люди. И все были озабочены в одно и то же время как событиями в личной жизни, так и тем, что происходило вокруг нас. В жизни все связано и взаимно влияет друг на друга. И об этом я тоже хотел рассказать.

---

30 ДЕКАБРЯ.

Неплохие новости. В новом году будем жить по новому. Вместо шестидневной недели будет пятидневка. 41 рабочих часов в неделю. Рабочий день увеличивается с 9.00 до 18.12.

Долго спорили по этому поводу в Центре. Но вопрос сверхурочных работ так не решен и по сей день. Мы работаем в вечернее время и по выходным, но отгулов практически нет. Зато, если опоздал на пять минут к началу работы, можно и взыскание схлопотать. Особенно в период активности начальства по проверке выполнения распорядка дня.

На последнем подведении итогов Жегунов выдал.

– Каждый из вас должен задать себе вопрос – скуп ли я на душевную теплоту, верен ли войсковому товариществу? От этого зависит сила и сплоченность нашего коллектива, перед которым стоят огромные задачи.

Интересно. Задавал ли он этот вопрос самому себе?

1972 ГОД

4 ЯНВАРЯ.

Лучко должен был отправить акт испытаний, но позвонили разработчики, попросили придержать. Завтра приедут на разговор. Из-за плохого акта у них «горит» 13-я зарплата.

Я оформлял акт закрытия темы капитальных работ и испытаний тренажера. Обсудили все с Рассказовым. По теме переходим на второй этап, потом на третий, связанный с испытаниями на борту. Разобрались с человеко-часами. Все вроде в порядке. Исправил, переписал. Понес машинистке в печать.

Нет согласующей подписи Жегунова. Кое-что надо переписать, так как невозможно разобрать.

Исправил. Пошел к Жегунову.

– Согласуйте с Рышковым.

– Но я согласовал со своим начальником отделения.

– Почему акт не на стандартном бланке?

– Герасимяк сказал, что это не обязательно. (Старший офицер по планированию).

– Оставьте акт. Я сам с Герасимяком поговорю.

В коридоре встречаю Герасимяка.

– Где акт? Сроки горят.

– У Жегунова. Сказал, что нужно писать на стандартных бланках.

– Я ж ему все объяснил.

Перед обедом позвонил Герасимяк. Акт печатать не надо. Надо заполнить графы специальной анкеты опросника. Допечатать только выводы и резолюции. Там есть и новые пункты. Начинай все сначала.

После обеда с Хотяновичем проверяли правильность уплаты партийных взносов.

5 ЯНВАРЯ.

Снова поругался Люсей. Вчера пришла поздно. Не в духе. Я перед этим переставил книги на книжной полке так, как мне удобно для быстрого поиска информации. Люсе не понравилось, и она завелась. Потом ушла с Сергеем в «свою», с некоторых пор, комнату. Утром не разговаривала.

Пришел на обед. Книги стоят по старому. По ранжиру и по цвету обложки.

Сегодня с утра примчались разработчики тренажера. Старший Саковский. От нас были: я, Лучко, Рышков, Жегунов. От методистов были Мямин и Фадеев. Вот фрагменты разговора.

САКОВСКИЙ: Меня такие формулировки акта не устраивают. Надо написать» Пригоден»…А во втором пункте написать «В процессе испытаний выявлены недостатки…»

ФАДЕЕВ: Но по результатам испытаний мы не можем тренировать спецконтингент.

САКОВСКИЙ: Из-за какого пункта? Назовите и я докажу, что вы неправы.

Не доказал и после длительной дискуссии заявил: «Все эти замечания можно устранить за три дня. Вы просто не хотите пойти нам навстречу».

ЖЕГУНОВ: Нас это устаивает. Мы задерживаем акт на целых десять дней. Вы все исправляете. Мы все меняем в акте.

САКОВСКИЙ: Это не устраивает нас. Нам нужен правильный акт сейчас. Если нет, то пишите, что хотите. Мы напишем ответ. Сколько будет продолжаться писанина не знаю. Время нас уже не торопит.

Сделали перерыв в переговорах, после которого Жегунов резко изменил свое решение.

– Будем менять формулировки. Нам с ними еще долго работать. Зачем же портить отношения.

12 ЯНВАРЯ

Сегодня перед обедом позвонил Почкаев, начальник соседнего отдела. С разрешения начальника управления нужно перегрузить прибывшее оборудование через наше помещение. По другому не получается.

Если действовать, как положено, то согласование всех вопросов займет полдня, и к концу дня мы можем даже не приступить к перегрузке.

Принял решение самостоятельно. Вскрыл комнату, и сам встал за тельфер.

Мороз н улице минус 27 градусов. Замерз, так как не рассчитывал работать на открытом воздухе. Но за два часа управились.

Жегунов шел с обеда. Увидел, что я работаю, зашел. Думал, что похвалит за расторопность, а получил нагоняй.

– Почему не доложили? Где необходимые разрешения на допуск грузчиков в помещение? (Они такие же офицеры, как и я). Вам что, служить надоело?

Мне конечно обидно, но ничего возразить не могу. Он прав.

Вчера послал в окружную газету «Красный воин» свой первый материал. Наверное не напечатают, но с чего-то начинать надо.

Читал подшивки газеты «Красная Звезда» за прошлые годы. Там много материалов наших политработников. Некоторые материалы на такие темы, о которых нам не разрешают даже разговаривать.

13 ЯНВАРЯ

Сегодня день выдачи денежного довольствия. Выпало мне с Костей быть раздатчиком. Хорошо, что все сошлось, а то бывают и недостачи. Тогда или сам доплачивай или ходи с шапкой по кругу.

15 ЯНВАРЯ

Рассказов уходит в запас. Временно исполняющим обязанности начальника отделения назначен Рышков. Он же, наверное, будет и постоянным.

Вчера утром Валерий Иванович пришел к нам на тренажер. Барышников был на заводе. Он пригласил меня, Лучко Лункина и повел разговор.

РЫШКОВ: Мне нужны сведения о том, чем занималась ваша группа 14 дней нового года. Сегодня начальник отдела будет подводить итоги работы отдела. Я должен буду докладывать по отделению.

ЛУЧКО: Получается 9 рабочих дней, а не 14.

РЫШКОВ: Виктор Ильич болел, занимался актом испытаний, ездил в командировку и сегодня на заводе. Больше он ничем не занимался. Так?

ЛЕСНИКОВ: Вы считаете, что этого мало?

РЫШКОВ: Давайте начнем с Лучко. Чем вы занимались?

ЛУЧКО: Командирская подготовка. Рисовал схемы для Жегунова. Изучал материалы соответствия реального объекта создаваемому тренажеру.

РЫШКОВ: Это очень важно и хорошо. А вы, Василий Сергеевич?

ЛЕНИКОВ: Командирская подготовка.

РЫШКОВ: Ну, это как у всех. Чем вы конкретно занимались?

ЛЕСНИКОВ: Вы спрашиваете каждого. Каждый за себя и отвечает. Командирская подготовка, физподготовка, марксистско-ленинская подготовка, обязательное присутствие на дополнительных занятиях, которые проводили лично вы, Галуцких и Хотянович за две недели заняли 21 час. Почти три рабочих дня. Два дня я занимался подготовкой, согласованием и подписанием акта о закрытии темы капитального строительства по тренажеру. Вместе с вами согласовывал с представителями промышленности акт испытаний тренажера.

РЫШКОВ: Ну это же всего полдня.

ЛЕСНИКОВ: Для вас. А до и после бегать с актом пришлось мне. Только согласование всех вопросов продолжалось еще два дня.

РЫШКОВ: Может быть. Что еще?

ЛЕСНИКОВ: Выдавал с Лункиным денежное содержание.

РЫШКОВ: Но это же не производственные затраты!

ЛЕСНИКОВ: Это был приказ начальника отдела. Есть еще не производственные затраты. Участие в разгрузочно-погрузочных работах у Хотяновича. Ваш приказ. Обеспечение разгрузки в отделе Почкаева. Приказ Клишова. Оставшееся время поделил межу сбором материалов к военно-научной работе, изучением техники устранением неисправностей на тренажере. Все.

РЫШКОВ: А что конкретно вы изучали?

ЛЕСНИКОВ: Отчет, в котором раскрыты теоретические принципы построения нашего тренажера.

РЫШКОВ: Ну, а еще что-то вы изучали?

ЛЕСНИКОВ: Материалы диссертации Моисеева.

РЫШКОВ: А вот это интересно и важно. Можно подробнее, что в ней важного?

Не знаю, хотел ли он меня подловить или сам случайно прокололся. Жегунов меня уже натренировал подобными допросами и вопросами. Потому я ответил не задумываясь.

ЛЕСНИКОВ: К сожалению, Валерий Иванович, даже в нашей группе к этому документу допущены не все.

РЫШКОВ: Хорошо. Что у вас Константин Сергеевич?

ЛУНКИН: Первую неделю чертил схемы, а вторую неделю занимался регламентными работами на ЭВМ «МН-14». Ну и конечно учеба, выдача денег.

РЫШКОВ: А какие схемы вы готовили?

ЛУНКИН: Смотрите. Это по поручению Барышникова для научно-исследовательской работы. Он считает, что с этими схемами будет легче искать неисправности на тренажере.

РЫШКОВ: А как вы считаете?

Я понял, что Рышков ловит Костю методами Жегунова, но помочь ничем не мог.

ЛУНКИН: Я привык работать по общей схеме. Мне так легче.

РЫШКОВ: Значит, вы считаете, что выполняете бесполезную работу? Вам навязанную.

ЛУНКИН: Я говорю, что лично мне легче работать по привычной мне схеме.

РЫШКОВ: Хорошо. Как обстоят дела с вашей машиной?

ЛУНКИН: Плохо работает. Вы же знаете, какие у нас были проблемы с заземлением.

РЫШКОВ: Это я знаю. Два дня искали неисправность. Почему так долго? У вас нет практического опыта? Меня с первого класса учили. Разбей цепочку на две половинки. Одна исправна, а вторую снова дели пополам.