Вадим Шакун - Пятьдесят девственниц

• Название: Пятьдесят девственниц
• Автор: Вадим Шакун
• Издательство: Интернет-идание
• Жанр: Эротика

Захотелось переиначить «Сатирикон» Петрония. Получилось что-то совсем-совсем другое. В общем, детям, наверное, не стоит читать.

---

Смутившись, я объяснил ей почему с моей точки зрения это не возможно.

— Ах, полноте! — рассмеялась гостья. — Браки между людьми и дварфами всегда не только существовали, но и приносили потомство. Так что вы находитесь в плену ужасных суеверий. Уверяю вас, я специально говорила с достаточно знающими людьми. Чере, в ее юном возрасте, может серьезно повредить любая попытка вернуть долг господину Крату. Что же касается вас, то, в силу телосложения ваших органов, что характерно для представителей вашего народа, все пройдет как нельзя более лучше.

На лице Маленького Крикуна в этот момент я заметил живейший интерес, несомненно он так и жаждал напомнить гостье, что его телосложение гораздо тоньше моего, по этому я тут же сказал, что, коли она ручается за возможность этого дела, я, со своей стороны, готов приложить все силы, чтобы помочь.

— Вот и славно, мой дорогой господин маг, — просияла она и вручила мне кожаный кошель. — Здесь пятьдесят золотых. Думаю, этих денег хватит, чтобы выкупить Черу. Если выкупите за меньшее, разницу можете смело оставить себе. Для меня это не вопрос денег, а вопрос чести.

43

К господину Крату мы пошли вдвоем с Быстрыми Глазками.

— Знаешь, Рассвет, когда у нас говорят, что человек торгуется, как дварф, — это не пустые слова. Ты еще введешь нас в убыток, — сказала она. — Доверься мне и я попытаюсь решить это дело к нашей большей выгоде.

Я не возражал, ибо никогда не считал, что силен в вопросах торга.

Явившись в дом достойного Крата, Глазки первым же делом заявила, что я маг и путешествую по стране дварфов, поскольку только здесь могу сподобиться магической мудрости к коей так тяготею. Затем она сказала, что среди большей части наших соплеменников существует масса предвзятостей по отношению к дварфским женщинам, а я же, оказавшись здесь, напротив обнаружил их прекрасными и достойными всяческого внимания. Посему меня совершенно не интересует та часть выигранной им ставки, которая касается маленькой Черы, а я всей душой и всем сердцем стремлюсь к ее матушке, ибо нахожу ее идеалом всех дварфских дам.

Сознаюсь, говорили они столь быстро и спорили столь ожесточенно, что нить разговора я потерял буквально после первых же слов. Однако, не прошло и три часа, как мы выходили из дома достойнейшего Крата, причем он осыпал мою рыжеволосую спутницу всяческими любезностями, говоря, что никогда в жизни не испытывал большего удовольствия от торга, чем в этот раз.

— Видишь, и я кое-чего умею, — усмехнулась Глазки, когда за нами захлопнулись двери сего гостеприимного дома.

Не успел я еще спросить, что именно мы смогли выторговать, как тут же к нам подошла взволнованная мать Черы, которая все это время ждала перед домом.

— Добрая госпожа, — с улыбкой сказала Глазки. — За те пятьдесят золотых, что вы нам дали, мы выторговали не только честь вашей дочери, но и вашу собственную.

Дварфская дама тут же просветлела лицом и пообещала, ублажать меня до самой полуночи с тем большим усердием, что я позаботился о ее любимой и единственной дочери.

— Знаешь, Глазки, пожалуй, уж если о ком и можно сказать, что он торгуется как дварф, так это о тебе, — вынужден был признать я.

Требовалось, однако, соблюсти и некоторые дварфские приличия. По этой только причине мы не отдали деньги достойному Крату сразу же, а явились с ними тот же вечер в баню. Там я прилюдно подошел к нему и сказал, что, вот, де, я, Поздний Рассвет, желаю выкупить у него его вчерашний выигрыш.

Господин Крат учтиво поинтересовался у дварфской дамы, не против ли она такой сделки, и, услышав, что возражений у нее нет, учтиво принял деньги. После чего и дама, и ее дочь — милое восьмилетнее создание, которое, при желании, легко было бы принять за полненькую девочку лет десяти из нашего собственного народа, — перешли к нам за стол.

Не скрою, хотя мать девочки и успокоила меня, как могла, а я, все-таки, перед походом в баню, обегал все лавки в округе. Составляющие моего магического эликсира ушли на дно вместе с «Морской Кобылкой», однако же здесь, и по очень высокой цене, мне удалось купить ту самую, разжигающую похоть, траву. К моменту, когда обе дварфянки оказались за нашим столом, действовала эта трава так, что мне уже было совершенно все равно — смотрят на нас или нет.

Милая Чера тут же полезла ко мне на колени, ибо, как я понял, в дварфских банях это самый распространенный способ делания того, что мы задумали, но матушка ее тут же посоветовала ей сесть ко мне спиной, решив, что, коль скоро, вход ее расположен достаточно низко, так будет удобнее нам обоим.

Как говорит Глазки, немало смотрело в тот момент в нашу сторону лиц, но этого я не замечал, а со всей решительностью устремился в тот грот наслаждений, что судьба предоставила мне на этот раз.

— Ах, — произнесла маленькая Чера, — мне, все ж таки, немножечко больно.

Но сказано это было в тот момент, когда в нужном направлении вошло уже полностью навершие моего вторгающегося органа, и мать девочки подбодрила меня, сказав, что по собственному опыту знает, что большая часть дела уже сделана.

Следующие слова Черы относились к тому, что делать то, что мы делаем, это гораздо интересней, чем играться со своим пальцем и вскорости мы подошли к финалу. Все проходило тем быстрее, что мышцы дварфов крепче и сильнее, чем мышцы людей. Касается это и тех мышц, что ответственны за процесс деторождения. Никогда не встречал я более тесного обхвата.

— Спасибо тебе, милая! — радостно поблагодарила мать. — В отношении тебя мой долг выполнен полностью. Что же касается меня, то сейчас мы попьем пива, господин маг отдохнет, а потом его молот пройдется и по моей наковаленке.

Отдыхал я не слишком долго, что, без сомнения, объясняется воздействием травы, и, поскольку мать Черы была для меня тяжеловата, чтобы садить себе на колени, то овладел я ею прямо на столе.

— Ах, бедный мальчик тоже сгорает от желания, — сказала дварфянка, заметив после нашей игры сколь возбужден Маленький Крикун. — Так, раз уж пропала моя добродетель, пусть и он мной попользуется.

Что Крикун и не преминул сделать дважды, я же обладал ей после этого еще трижды.

— Воистину, дело не в размерах, — вынуждена была признать дварфянка. — Друг Поздний Рассвет, ваша неутомимость просто поражает меня и я искренне счастлива, что за помощью в столь деликатном деле обратилась именно к вам.

44

Обстоятельства же сложились, однако так, что сразу на утро, после веселого времяпровождения, мне со спутниками моими пришлось оставить гостеприимную дварфскую столицу. Мать Черы, по выходу нашему из бани, не преминула сообщить, что не менее чем на две недели, нам нужно выехать из Хелловой Горы, в связи с появлением здесь ее супруга.

Каюсь, до тех пор у меня и мысли не было, спросить не замужем ли она. Заметив на моем лице тревогу, дама рассмеялась и успокоила:

— Все дело в наших обычаях. Приезжайте недели через две, я лично познакомлю вас с мужем и вы увидите, сколь он добрый человек, и как благодарен за то, что вы выручили меня в этом недоразумении с долгом. Сейчас же, обычай требует, чтобы он немедленно схватил секиру и погнался за вами с целью зарубить, иначе всеобщее мнение склонится к тому, что он никогда и не считал меня верной женой. Но, если он будет преследовать вас долее двух недель, то же всеобщее мнение вынесет приговор, что мелкие личные заботы в состоянии отвлечь его от нашей кузницы. А это не только заслуживает неуважения, но и серьезно может отразиться на нашем благосостоянии.

Несколько обескураженный таким развитием событий, я, на всякий случай уточнил, как далеко мне желательно бежать.

— Достойнейший, Поздний Рассвет, — объяснила она. — В любом случае, обещаю, муж не будет искать вас далее, чем в двадцати милях от столицы в восточном направлении. Наша кузница и наши рудники расположены к западу отсюда, не может же он бросить совершенно все свои дела. Его компаньоны в страхе отвернулись бы от него, узнав, что он уехал столь далеко, что не может управлять семейным достоянием ежечасно.

Любезно простившись с Черой и ее матушкой, мы следующим же утром вышли из столицы по восточному туннелю и долго я еще оглядывался назад, проверяя не мчится ли следом разгневанный супруг с секирой в руках.

— Мы давно уже собирались уйти, коль скоро ты закончил свое магическое обучение. Да и деньги здесь тратятся быстро, — бурчала Быстрые Глазки. — Но все же бежать вот так.

— Злосчастная моя судьба, — только и осталось мне, что сокрушаться.

— А Крикуна этот дварф тоже хочет зарубить? — полюбопытствовала мой маленький дружок Трина.

Никто этого точно не знал, но после ее слов, я заметил, брат моей рыжеволосой спутницы тоже начал частенько оглядываться.

— И самое главное, — продолжала возмущаться Глазки. — Если бы мы не выкупили у Крата этот дурацкий выигрыш, бежать пришлось бы ему, а не нам! Он бы бросил свои дела, понес убытки! Это не ему надо было брать с нас пятьдесят золотых, а нам с него!