Кассандра Клэр - Draco Veritas

• Название: Draco Veritas
• Автор: Кассандра Клэр
• Жанр: Фэнтези

Трилогия (Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas) о Драко Малфое - культовое произведение, написанное по мотивам книг Дж. К. Роулинг о мальчике-волшебнике по имени Гарри Поттер. Автор трилогии - знаменитая в фэндоме Гарри Поттера писательница - Кассандра Клэр (ее другие популярные произведения: трилогия "Смертельные орудия" и The Very Secret Diaries). Сюжет разворачивается вокруг отпрыска древнего колдовского рода Малфоев, главного противника Гарри Поттера в школе - Драко Малфоя

---

— Вампиры могут гипнотизировать людей взглядом, — перебила Гермиона. — Ты во время урока на что-нибудь обращаешь внимание? Вот я и решила, что он загипнотизировал тебя, чтобы ты ранил Гарри.

— Всё в порядке, этого не произошло. Так ты идёшь со мной или нет? Твой приятель, бесчувственный и окровавленный, валяется в парадном. Ещё немного и у него может начаться сепсис, или же он придёт в себя и сбежит. Кстати, не исключён и комплексный вариант.

Гермиона опустила арбалет.

— Поверить не могу, что ты ударил его по собственному желанию.

— А я не могу поверить, что тебе захотелось меня подстрелить.

— Я бы этого не сделала! — вспыхнула она.

— А если я, и правда, был под гипнозом? — отрывисто поинтересовался он.

— Я бы не смогла, — она замотала головой.

— Ладно, — он отпустил косяк и собрался спускаться вниз, — полагаю, в этом и состоит различие между нами, да?..

* * *

Пробуждение напомнило две очень длинные и тонкие иглы, воткнутые в виски и доходящие почти до самых глаз. Он хотел потереть глаза руками, но что-то, похоже, мешало.

— Добро пожаловать обратно в мир живых, — знакомый голос. Драко. — Тебя свет не беспокоит?

— Беспокоит, — ответил Гарри и снова сморщился. Говорить было больно, словно голова решила взбунтоваться и разорвать свои отношения с шеей. Да и остальное тело тоже отказывалось сотрудничать. Во всяком случае, руки и ноги — точно.

— Тебе крупно не повезло, — довольно бесчувственно, к удивлению Гарри, заметил Драко.

Он медленно открыл глаза.

Юношалежал навзничь на кровати в спальне Виктора, а рядом, рассеянно теребя кольцо на левой руке, восседал Драко Малфой. И тут Гарри понял, почему руки и ноги вдруг стали такими непослушными: они были связаны и прикручены к витой кроватной спинке.

— Малфой! — взвизгнул Гарри и, забыв о головной боли, задёргался в своих оковах. Бесполезно. — Какого чёрта ты это сделал? Зачем ты меня связал?

— Обижаешь, Поттер, — с блаженной улыбкой откликнулся Драко, — стал бы я заниматься такими вещами.

— Тогда…

— И я вызвал для этого домашних эльфов. Им нет равных в вязании таких коварных узлов.

— Зачем? — это было всё, на что хватило Гарри.

— Я уже устал гоняться за тобой по Европе, мотаться из страны в страну, не имея времени даже сменить штаны. Ты просто "летун" какой-то. Мне что, приковать себя к твоей ноге — я не вижу другого способа, гарантирующего, что ты никуда отсюда не денешься до возвращения Гермионы. А после мы решим, что с тобой делать.

— Гермиона не будет в восторге, что ты меня связал, — проворчал Гарри.

— Наоборот. Это была её идея.

Правая рука Гарри задёргалась, но верёвка держала крепко.

— Где она?

Драко изящно пожал плечами. Похоже, он успел плеснуть на лицо водой, хотя вся одежда была забрызгана кровью и грязью. Гарри поймал себя на том, что разглядывает его. На улице он не смотрел на Драко, и теперь испытывал странную боль узнавания: значит, так выглядит Драко, его формы и углы, мягкие спутанные волосы, контрастирующие с острым подбородком и резкостью черт.

— У нас тут связан не я, а ты. И было бы логичней задавать вопросы именно тебе.

Гарри отказался от попыток вырваться на волю и затих на кровати:

— Слушай, я знаю, что расстроил тебя. Я знаю, что я…

— Заткнись, — выражение лица Драко не изменилось, как не повысился и тон его голоса, но в нём зазвучало нечто, заставившее Гарри вздрогнуть и вытаращить глаза. Драко рассматривал гриффиндорца с лёгким равнодушным весельем.

— Ладно, если у тебя есть вопросы — задавай. Кстати, поверить не могу, что ты дал камнем мне по голове.

— Я не бил тебя камнем. Ты получил рукояткой моего меча.

— Ну, это уже детали. И, кстати, это был мой меч.

— …который, по счастью, оказался при тебе. Не могу сказать, что это была гениальная идея, но, во всяком случае, не самая дурацкое, что ты сегодня сделал.

— Можешь называть меня дураком, если тебе так нравится, вы все как сговорились…

— Сговорились? — приподнял бровь Драко.

— Флёр туда же. Ну, естественно, она ещё сказала, что я великий воин.

— Не перевозбудись. Она всем парням так говорит.

— Насчет воина или дурака?

Драко пропустил это мимо ушей.

— У тебя восхитительно подбит глаз, — сообщил он. — К краям красный, жёлтый и бордовый. Похоже, у тебя даже синяки получаются гриффиндорских цветов.

— Ты подстригся? — прищурился Гарри.

— Нет.

— Нет, подстригся. Раньше у тебя волосы были такими длинными, что ты практически мог заплетать в них ленты. А сейчас едва уши закрывают.

— Если мы говорим именно о стрижке, то меня не стригли. Я сам всё обрезал. И вообще, мне бы сейчас хотелось побеседовать не о моих волосах.

Чуть оторопев от холодного тона слизеринца, Гарри, тем не менее, не отступил: он имел опыт общения с Драко, когда тот был в дурном настроении. Обычно его было достаточно рассмешить, чтобы он расслабился, дал слабинку.

— Ты точно не хочешь поговорить о своей причёске? — весело спросил он. — Тогда кто ты и что сделал с настоящим Драко Малфоем?

Драко воззрился на него совершенно неописуемым взглядом:

— Ты знаешь, кто я.

Гарри почувствовал лёгкую дрожь и напряжение во всём теле: ему показалось, что Драко готов снова наброситься с кулаками. Но голос в голове шепнул: "Драко бы никогда меня не ударил", — и это было правдой. Ведь тот ударил только для того, чтобы вернуть его в чувство и не дать снова убежать. Разве сам Гарри поступил иначе — тогда, у Поместья, швырнув его в снег, прочь с дороги адовых гончих. И, когда Драко вылез из сугроба, бинты на нём пропитались кровью…

То, что мы делаем друг для друга…

— Малфой… — Гарри прикусил нижнюю губу, — а я и не знал, что ты говоришь по-румынски…

— У меня там родственники. Дядя прожил там довольно долго. Я тебе говорил.

— А что он тебе говорил? Вампир?

— Sangele apa nu se face, — что значит кровь — это не вода. Это поговорка. Думаю, он имел в виду моего отца или, вообще, — семью.

— Он знаком с твоим отцом?

— Я предпочёл бы не говорить о моём отце.

— Так, об отце ты говорить не хочешь, о волосах — тоже. О чём побеседуем?

— Я, вообще, не хотел бы с тобой разговаривать, — сообщил Драко, — но поскольку мы тут застряли, пока Гермиона не закончит свои дела на кухне, давай-ка выберем тему, не имеющую отношения ни к нам, ни к моей семье, ни к нашей с тобой обоюдной неприязни.

Гарри захлопал глазами. Слова Драко были лишены всякого смысла, и всё, на что был способен юноша, — это вздох изумлённого отрицания.

— Я никогда…

— К ПРИМЕРУ, — перебил его Малфой, — если есть petrificus totalus, то должно быть и petrificus partialus, верно? Итогда почему люди не пользуются этим для всяких изощрённых сексуальных утех? Потому что я не могу понять, для чего это может быть ещё полезно…

— Неприязнь? Я никогда не испытывал к тебе…

Драко выглядел настолько взбешённым, что, по мнению Гарри, от очередного удара его спасло только появление в дверях Гермионы с серебряной фляжкой в руках.

Гарри не мог отвести от неё глаз — она была всё такой же и, в то же время, стала другой. Он рванулся вперёд, хотя верёвки на запястьях не пускали. Сердце кувыркнулось в груди: на ней была его старая паддлмерская майка… наверное, это добрый знак? Футболка мешком висела на её хрупкой фигурке, тонкие руки болтались в рукавах, лицо заострилось и стало каким-то полупрозрачным, мягкие губы дрогнули, а глаза широко распахнулись, когда она увидела его:

— Гарри…

Драко переводил взгляд с одного на другого, губы сжались в тонкую горькую линию.

— Plus ca change, plus c'est la meme chose, — сообщил он. — Я пойду. Я видел на кухне шестидесятиградусный болгарский сироп от кашля, названный в мою честь. Если во мне есть надобность, говорю сразу — отвалите.

Его слова выдернули Гермиону из отупения.

— Стой, Драко, — она протянула ему серебряную фляжку, — прими это, пожалуйста.

Не взглянув на Гарри, Драко поднялся с кровати и подошёл к ней. Она ткнула фляжку ему в руку и что-то тихо произнесла — так тихо, что Гарри не расслышал, равно, как не расслышал и ответ Драко. Возможно, это было — не злись?.. Слизеринец тряхнул головой и пошёл прочь, но она взяла его за руку и потянула назад.

И что-то было в её жесте — привычность, желание удержать его рядом, а может, то, как легко Драко позволил ей сделать это (а Гарри знал, с какой осторожностью тот относится к чужим прикосновениям, как беспокоят его любые случайные жесты) — что ревность, однажды обуявшая его во сне, снова накрыла гриффиндорца волной тошноты, близкой к боли. Он сдержал её, стиснув кулаки.