Иосиф Линдер - Диверсанты. Легенда Лубянки – Яков Серебрянский

• Название: Диверсанты. Легенда Лубянки – Яков Серебрянский
• Автор: Иосиф Линдер
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-386-02669-1

Книга посвящена 110-летию со дня рождения уникального человека, Якова Серебрянского, который много лет обеспечивал безопасность нашей Родины на незримых фронтах тайной войны, возглавлял особую разведывательно-диверсионную группу при наркоме НКВД.

Ложно обвиненный, побывавший и «врагом народа», и «государственным изменником», Яков Исаакиевич, несмотря ни на что, всю жизнь посвятил важнейшему делу обеспечения государственной безопасности своей Родины. И после реабилитации в его биографии все же осталось огромное количество загадок и нестыковок, часть которых авторы постарались раскрыть в данном повествовании.

Основанное на редких и рассекреченных документах, а также на уникальных фотоматериалах из личного архива, издание рассказывает и о самой эпохе, и о всей стране, живущей под грифом «совершенно секретно».

Данное издание выходит также под названием «Легенда Лубянки. Яков Серебрянский»

---

В РСДРП также создавались специальные органы по борьбе с провокаторами. В 1910 году Ф.Э. Дзержинский писал, что необходимо обязательно организовать следственный отдел по разоблачению провокаторов. На практике борьба с секретной агентурой включала в себя выявление сексотов, проведение расследований для установления фактов предательства, выработку мер предупреждения от внедрения агентов и мер пресечения по отношению к установленным «революционерам-отступникам».

Для выявления секретных агентов партийцы анализировали попадающую к ним в руки полицейскую информацию. Среди членов подпольных кружков проводились опросы по поводу лиц, вызывающих подозрение в сотрудничестве с полицией и жандармерией. Все сведения о провокаторах незамедлительно поступали в центральные органы партии. Голословные обвинения в провокационной деятельности не приветствовались. За подозреваемым могли установить наружное наблюдение с целью выявления контактов. Заподозренный член партии, как правило, переводился в «карантин», то есть отстранялся от активной партийной работы. Поскольку расследование всегда проводилось конспиративно, оно занимало значительное время: иногда на это уходило много месяцев, порой – несколько лет. Для получения более подробных сведений о проверяемом лице партийцы вступали в контакт с государственными чиновниками, представителями полиции и специальных служб. Кроме того, между революционными партиями часто осуществлялся обмен информацией.

Для предотвращения проникновения секретных агентов в ряды РСДРП все провалы тщательно анализировались, новые кадры подбирались в высшей степени осторожно. С этой же целью в газете «Искра», в разделе «Из деятельности Охранного отделения», раскрывались методы по выслеживанию революционеров и давались рекомендации по совершенствованию приемов конспирации. Также в «Искре» публиковались добытые секретные документы Департамента полиции и фамилии секретных агентов.

Наиболее эффективным (и наиболее опасным) способом являлось внедрение революционеров в число секретных сотрудников, однако в большинстве случаев ЦК РСДРП относился к подобной практике отрицательно.

Имела место и ликвидация секретных сотрудников, особенно в 1905–1907 гг. Но к этому прибегали лишь в крайних случаях. Во-первых, при недостаточности доказательств «устранить» могли невиновного члена партии. (Здесь следует отметить, что Департамент полиции иногда специально распространял лжеинформацию, дискредитировавшую партийных активистов.) Во-вторых, убийство секретного сотрудника органы политического сыска империи никогда не оставляли без ответных жестких мер. Розыск исполнителей приговора велся не только в России, но и за рубежом, силами заграничной агентуры, полиции и специальных служб иностранных государств. Попавшихся сначала компрометировали в глазах товарищей, а затем устраняли без суда и следствия.

Здесь следует отметить, что стратегическая дальновидность В.И. Ульянова-Ленина проявилась в нежелании превращать особенно рискованные акции по ликвидации внедрившихся в партию «чужеродных элементов» в неконтролируемую систему. Это неминуемо столкнуло бы РСДРП(б) в пропасть тотального террора со всеми вытекающими из этого последствиями. К большевикам было бы привлечено совершенно иное внимание со стороны карательных органов. Сменило бы вектор оценки и мнение прогрессивной общественности – в случае неконтролируемого террора от РСДРП(б) отдалились бы многие социальные группы. В 1920–1950 гг. подобная линия в целом выдерживалась и по отношению к политическим противникам Советской России за рубежом. Решения о ликвидации наиболее злостных противников режима принимались на самом верху, и количество таких акций было не столь велико, как это иногда преподносится. (Наш герой впоследствии имел прямое отношение к некоторым из них.)

С 1904 (после Кишиневского погрома) по 1914 год в Палестину из Российской империи переселилось около сорока тысяч евреев. Большинство иммигрантов Второй алии были ортодоксальными иудеями, но среди переселенцев были и социалисты, основавшие кибуцное движение. Молодежь, прибывшая в Эрец-Исраэль, была воодушевлена идеями национального возрождения еврейского народа на исторической родине и тяготела к построению общества на социалистических началах. Осуществление этих идей казалось довольно простым, поскольку в Палестине еще не сложилось общества, которое следовало бы перестраивать, – его еще только предстояло построить на основе идеологии репатриантов. Эта идеология испытала сильное влияние взглядов А. Гордона, видевшего в продуктивном, в первую очередь сельскохозяйственном, труде залог возрождения еврейского народа.

Однако реализация благих устремлений натолкнулась на отсутствие земельных участков, пригодных для сельскохозяйственного использования, климатические и природные трудности, скудость средств, недоброжелательное отношение к новому делу чиновников барона Э. Дж. Ротшильда, организатора и покровителя еврейского поселенческого движения в Эрец-Израэль, враждебность турецкой администрации и соседей-арабов. Чтобы преодолеть все это, необходимо было прийти к новому образу жизни, а для выполнения идеологических задач требовалось коренным образом изменить структуру экономической деятельности. Кибуцы (сельскохозяйственные коммуны), основанные на принципе коллективного владения имуществом и средствами производства, равенства в работе, потреблении и социальных услугах, на отказе от наемного труда, были идеальным ответом как на экономические и политические препятствия, так и на идеологические запросы переселенцев. К концу Первой мировой войны в стране уже было восемь сельскохозяйственных коммун, в которых состояло по 250–300 человек.

В июле 1914 года Яков Серебрянский был направлен в 105-й Оренбургский пехотный полк. После начала Первой мировой войны полк в составе 27-й пехотной дивизии Третьего армейского корпуса 1-й армии генерала от кавалерии П.К. Ренненкампфа выступил на Северо-Западный фронт. Началось русское наступление в Восточной Пруссии.

«1 августа, на 14-й день мобилизации, наша 1-я армия генерала Ренненкампфа тронулась из районов своего сосредоточения на границу. Справа шел не успевший закончить сосредоточения Двадцатый армейский корпус генерала Смирнова, в центре – Третий, генерала Епанчина, на левом фланге, уступом позади, Четвертый корпус генерала Век-Алиева. Вся конница была собрана на флангах: Хан Нахичеванский – на правом, генерал Гурко – на левом, три же корпуса шли вперед вслепую. Тыл армии был еще совершенно неустроен.

Совершив три усиленных перехода без дорог, 1-я армия с утра 4 августа стала переходить границу. Третий армейский корпус вступил в упорный бой у Сталлупенена с 1-м германским армейским корпусом генерала Франсуа, причем благодаря оплошности своего командира едва не потерпел поражения. Дело решила 29-я пехотная дивизия (Двадцатого корпуса) энергичного генерала Розеншильд-Паулина, взявшая немцев во фланг и заставившая их поспешно отступить. <…>

Между Третьим корпусом и запоздавшим Четвертым образовался разрыв в 20 верст. Ген. Епанчин не счел нужным предупредить об этом 27-ю пехотную дивизию, шедшую в обстановке полной безопасности слева. Дивизия подверглась внезапному огневому нападению и короткому удару, причем застигнутый врасплох 105-й пехотный Оренбургский п-к был совершенно разгромлен»[53].

Из 63 офицеров и 6664 нижних чинов, убитых и раненных 4 августа, половина приходилась на 105-й Оренбургский полк. Вероятно, именно в этом бою и был тяжело ранен в ногу рядовой Серебрянский. Почти полгода он находился на излечении в госпиталях и в феврале 1915 года был демобилизован из армии.

В феврале 1915 года для поправки здоровья (климат и питание!) Яков отправился в Баку, где устроился работать по своей специальности (электромонтер) вначале на газовый завод, а затем и на знаменитые бакинские нефтепромыслы. Там его и застала Февральская революция 1917 года.

Первая мировая война внесла свой немалый вклад в пополнение специальных структур партии людьми, получившими военный опыт. Именно в этот период к сотрудничеству с партийными структурами активно подключаются офицеры и генералы, видевшие всю бессмысленность, тупость, продажность и предательство, имевшие место в ставке российского императора. Именно тогда начал активно пополняться список лиц, после 1917 года возглавивших многие структуры Красной армии и ряд специальных советских органов.

Глава 2. В огне Гражданской войны

К 1917 году Баку был одним из наиболее развитых в экономическом отношении городов Российской империи. После того как в 1847 году были открыты залежи нефти в Биби-Эйбатской бухте, в город начался активный, если не сказать штурмовой, приток российского и иностранного капитала. Помимо нефтепромыслов открывались механические заводы, мельницы, табачные фабрики, развивалось ткацкое и другие отрасли производства. В 1883 году была открыта железная дорога Баку – Тифлис. В 1899 году в Бакинском порту появились паровые суда, а в самом городе открыли конку.