Кассандра Клэр - Draco Sinister

• Название: Draco Sinister
• Автор: Кассандра Клэр
• Жанр: Фэнтези

Трилогия (Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas) о Драко Малфое - культовое произведение, написанное по мотивам книг Дж. К. Роулинг о мальчике-волшебнике по имени Гарри Поттер.Автор трилогии - знаменитая в фэндоме Гарри Поттера писательница - Кассандра Клэр (ее другие популярные произведения: трилогия "Смертельные орудия" и The Very Secret Diaries). Сюжет разворачивается вокруг отпрыска древнего колдовского рода Малфоев, главного противника Гарри Поттера в школе - Драко Малфоя.

Оригинал: http://www.schnoogle.com/authorLinks/Cassandra_Claire/Draco_Sinister/ Переводчики: Анастасия [email protected], Фиона, Ircovа, Чу Ченг, Евгений М., Ева, Равена, Frodo Bаgins, Stasi, Dt, Ория Редакторы: Ория, Неподарок, Кай, Критик, Fire Elemental Оформление. Народный перевод Гарри Поттера, 2004. Вёрстка: Ombro www.honeyduke.com или www.yarik.com (официальное зеркало) Электронная почта: [email protected]

---

…Я не лгу, Поттер. Это правда.

От Гарри не донеслось ни слова в ответ, только волна растерянности, боли и потрясения.

Наконец, он сумел изобразить что-то вроде улыбки — дрожащей и неуверенной.

— Полагаешь, я снова должен от этого упасть?

Драко уставился на него:

«…Думаешь, я стал бы об этом лгать?»

— Ну, конечно, стал бы — я же тебя знаю. Ты же не можешь пройти мимо ленточки, чтобы не дернуть за нее — правда? Однако я понимаю, ради чего ты стараешься. Мысль хорошая, однако ты был прав — это не сработает.

Драко пристально смотрел на него.

«…Ты же сам мне говорил, Поттер — лгать телепатически невозможно. Что, забыл?»

Гарри побелел, ответить ему было нечего.

Драко отвел взгляд и теперь просто говорил:

«…Когда я умер, вокруг вовсе не было кромешной тьмы, я попал куда-то между жизнью и смертью, где убитые ожидают отмщения. Место не слишком приятное — там серо и холодно, и призраки даже не могут поговорить друг с другом, только с живыми людьми. Я говорил с Основателями, и тут посреди беседы еще кто-то подошел и спросил меня, не Люция ли Малфоя я сын. Это был твой отец».

Теперь Драко поднял взгляд и увидел Гарри, вернее, его огромные глаза на совершенно белом лице. Его губы беззвучно двигались.

— Нет. Я не верю тебе. Ты говорил с моим отцом? Ты?

Драко кивнул.

«…И с матерью».

Гарри нащупал за спиной стену и оперся на нее, словно был не в силах стоять.

— Ты лжешь. Ты должен лгать.

— Ты знаешь, что это не так.

— Я не понимаю… — теперь в голосе Гарри появилось ошеломление. — Почему ты мне не сказал?

«…Я говорил с твоей матерью. Она хотела узнать — какой ты, как ты живешь… И еще — Сириус.

Они спрашивали про Сириуса. Она думали, что после того, как они умерли, ты живешь с ним. Они ничего не знали ни про Азкабан, ни про твоих дядю и тетю — ничего, они думали, что у тебя было счастливое детство с ездой на летающем мотоцикле и беготней по полям с большой черной собакой — это, конечно, все очень трогательно…»

В лице Гарри что-то дрогнуло, словно разбилось что-то очень важное и необходимое, и теперь Драко точно знал, что Гарри поверил ему, — в противном случае он бы не выглядел так.

А теперь самая трудная часть. Это было трудно, куда труднее, чем он думал — хотя он считал, что настолько хорош в этом, что все пройдет легко и просто. Но это было не так. Однако он должен был идти дальше.

«…Знаешь, они были там все это время — все время, пока ты рос и, держу пари, твои дядя и тетя говорили тебе, что твои родители на небесах… — нет, все это время твои родители ждали когонибудь, кто придет и отомстит за них…»

— Заткнись, — вслух сказал Гарри, его голос был опасно тих. — Просто — заткнись, Малфой. Ты не…

«…Но возможно этого никогда не случится, потому что — посмотри правде в глаза — для этого кто-то должен убить Темного Лорда, а я не уверен, что это возможно сейчас…»

— Убирайся из моей головы, — зашипел Гарри и, сжав кулаки, оттолкнулся от стены, словно собираясь ударить Драко. Драко напрягся и подобрался, готовый к атаке, но Гарри не двинулся к нему. Он просто стоял и трясся.

Драко чувствовал волны гнева, исходившие от него, но эти эмоции были совершенно иные, нежели те, при помощи которых он разбил футляр в кабинете Лупина — гнев был только одной из составных частей этого ядовитого коктейля из вины, смятения, ужаса, тоски и неимоверного, всепоглощающего горя.

— Он никогда не простит меня, — подумал Драко, — и Гермиона тоже, только не за это. Он заставил себя думать об этом — словно сжимал в руке осколок стекла, резавший кожу, позволяя боли подниматься вверх, очищая разум, и слыша в ушах голос отца: Боль делает тебя сильнее.

— Что с тобой, Малфой? — голос Гарри срывался, но звучал решительно и требовательно. — Какого черта ты не сказал мне этого раньше? Ты должен был мне сразу это рассказать, а ты лгал мне, ты — лгун, такой же, каким был всегда…

«…И что бы это тебе дало? Если то, что Червехвост сказал Гермионе, правда, и Темный Лорд уже мертв, ты ничего уже не можешь сделать — нет возможности отомстить за них, они навсегда останутся там, и ты не увидишь их никогда, даже если умрешь».

Гарри окаменел, яростно сверкая глазами: Я сказал тебе — убирайся из моей головы! — прошипел он. — Ты что — не слышал?

«…И они все ждут, когда же ты отомстишь за них, и удивляются, почему ты этого не желаешь — может, ты забыл про них?..»

— Заткнись! — Гарри кинулся и, схватив Драко за грудки, со всей силы ударил его об стену.

На мгновение Драко даже показалось, что раздавшийся хруст исходит от его собственной головы, стукнувшейся о камень. И тут он понял, что это не так: адмантиновая дверь за спиной Гарри треснула и чуть приоткрылась.

— Еще немного, — подумал он, — совсем немного…

Глаза Гарри медленно расширялись, пока зрачки не сделали их практически черными.

— Что ты им сказал? — шипел он. — Что ты сказал моим родителям?

— Отвали от меня, Поттер.

— И когда… когда ты собирался сказать мне?

— Сириус велел мне ничего тебе не говорить.

— Не сваливай вину на Сириуса! — во всю силу своих легких заорал Гарри и с сокрушительным рвущимся звуком рухнул внутрь.

Словно взрывной волной, их отбросило на пол, Драко с силой вжало в землю, волна ударила его.

Перекатившись и изрезав руки осколками стеклостали, он сел.

Дверь, почти сорванная с петель, пьяно покачивалась, пол был весь засыпан искрящимися осколками стеклостали, похожими на колотый лед.

Флёр, чьи блестящие волосы были припудрены искрящейся пылью, пыталась подняться на колени. А Гарри… Гарри сидел у стены, уткнувшись лицом в ладони… Позади него зияла распахнутая дверь.

Драко посмотрел на Гарри — и в его голове снова зазвучал голос из его снов.

«…за одну вещь можно получить другую…»

Драко поднялся на ноги и кивнул Флёр, она подошла к Гарри. Драко смутно слышал, как она что-то шепчет ему. Гарри встал, снял очки и, уставившись в пол, начал протирать их своей рубашкой, но даже со своего места Драко мог увидеть, что Гарри плачет.

Драко посмотрел на свои руки, потом на Гарри, который все еще смотрел в пол, словно там скрывались все секреты вселенной.

— Нам лучше уходить, — сказал он, и безо всяких слов Гарри повернулся и вышел, словно его совершенно не волновало, что ждет его по ту сторону двери. Подхватив оба меча, Драко последовал за ним.

В коридоре Гермиона осмотрелась: дверь в спальню Джинни была закрыта, Чарли и Рон спали наверху. В прихожей никого не было.

Она несмело сунула руку в карман наброшенной поверх пижамы мантии и вытащила Ликант. И тут же ее руку и плечо словно прострелило — она опять почувствовала этот укол, как было уже сегодня, когда Ликант находился рядом с Хроноворотом, словно бы тот его звал. Во всяком случае, так казалось, и Гермиона решила довериться этому ощущению. Какое-то внутреннее чувство подсказывало ей, что делать, — это было очень необычно, ведь тем, кто шел по жизни, повинуясь чутью, всегда был Гарри, она же опиралась на рациональность и освещала свой путь ясным светом исследований. Но приходил Гарри — и все рациональные мысли исчезали.

Внутреннее чувство ослабло, и она начала искать источник этой могучей силы. Она подняла руку с Ликантом, та тряслась, словно от возбуждения. Гермиона двинулась туда, куда он тянул ее — все сильнее и сильнее, к лестнице… стараясь не шуметь, она побежала вниз по ступенькам — быстрее, быстрее! (хорошо, что ноги босые!) — и влетела в темную гостиную. Ликант тянул ее вперед, не разбирая дороги, как полный сил восторженный щенок, она с трудом держалась на ногах, больно ударилась об угол дивана рукой, чертыхнулась; он потащил ее на кухню, темноту и тишину которой нарушал лишь потрескивающий в камине огонь. К нему Ликант и привел Гермиону, опустившись на колени, она заглянула в трубу.

В дымоходе между двумя кирпичами стояла серебряная коробочка. Сунув в карман Ликант, вибрировавший, словно камертон, она потянулась, взяла ее и положила ее себе на колени.

— Гермиона, как ты думаешь, чем ты занимаешься?

Она вскочила так резко, что ударилась головой о каминную полку. Через мгновение, когда боль затихла, она убрала руку от головы и увидела стоящего в проеме между кухней и гостиной Рона. Вид у него был грозный: глаза горели, а волосы торчали в разные стороны, словно языки пламени.

— О-о… — подумала она, поднимаясь на ноги. Покусав губу, она спросила дрожащим голосом:

— Я тебя разбудила? — и тут же поняла, что вопрос прозвучал совершенно по-идиотски, поскольку Рон был вовсе не в пижаме, а в джинсах и синем свитере с высоким воротом, как он и был одет в течение всего сегодняшнего дня. Он сунул руку в карманы. Даже невзирая на разделявшее их расстояние, она видела, что он не просто зол — он в бешенстве.