Антон Чехов - Том 19. Письма 1875-1886

• Название: Том 19. Письма 1875-1886
• Автор: Антон Чехов
• Издательство: Наука
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1974

Настоящим томом открывается вторая серия Полного собрания сочинений и писем А. П. Чехова.

Двенадцать томов серии — это своеобразное документальное повествование Чехова о своей жизни и о своем творчестве. Вместе с тем, познавательное значение чеховских писем шире, чем их биографическая ценность: в них бьется пульс всей культурной и общественной жизни России конца XIX — первых лет XX века.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Экзамены кончились, а потому мне уже ничто не мешает подать прошение о приеме меня в число считанных.*Что-нибудь да буду присылать к каждому номеру. Теперь пока не вошел еще в норму, денька же через четыре подниму глаза к небу и начну придумывать темы. Летом буду жить в Новом Иерусалиме и буду пописывать… Боюсь только благородной страсти… Это для меня хуже всяких экзаменов.

На сей раз шлю «Дачную гигиену»*. Штука сезонная… Если понравится, то изображу еще что-нибудь в этом роде: «Охотничий устав», «Лесной устав» и проч. Мне хочется написать для «Осколков» статистику*: народонаселение, смертность, промыслы и проч. Немножко длинно выйдет, но если удастся, то бойкий фельетон выйдет. (Я зубрил недавно медицинскую статистику, которая дала мне идею.) Я теперь с удовольствием написал бы юмористическую медицину в 2–3 томах! Перво-наперво рассмешил бы пациентов, а потом бы уж и лечить начал. Погода в Москве дождливая: в летнем пальто холодно, в зимнем жарко. Здоровье мое не из блестящих: то здоров, то стражду. Пью и не пью… Определенного пока еще ничего не видно.

Сажусь читать. Прощайте.

Ваш сотрудник, уважающий А. Чехов.

Правда ли, что «Дело» отживает свой век?* Если правда, то добрый путь! Не любил этого журнала, грешный человек. Злил он меня. Впрочем, при нынешней журнальной бедности и «Дело» бы сгодилось*.

Лейкину Н. А., 17 июня 1884*

74. Н. А. ЛЕЙКИНУ

17 июня 1884 г. Москва.

17, 6, 4.

Многоуважаемый Николай Александрович!

После трудных экзаменов, как и следовало ожидать, разленился я ужасно. Валяюсь, курю и функционирую, остальное же составляет тяжелый труд. Трудно в особенности писать фельетоны. Погода, если не считать ежедневных дождей, великолепная… Не до работы…

Третьего дня я послал Вам свою новорожденную книжицу «Сказки Мельпомены»*. Издал эту книжицу экспромтом, от нечего делать, спустя рукава…

Послал я Вам один экземпляр и для «Петербургской газеты», в кою и прошу Вас оный препроводить… Хотелось бы мне и объявленьице сочинить в «П<етербургскую> газету», но, увы, денег нет свободных… Есть у меня в Питере приятели, для которых это объявление было бы нелишним: прочли бы и по 75 коп. прислали; посему не походатайствуете ли об объявлении в кредит? В кредит и, по возможности, с уступкой. Уплатить можете Вы им даже из моего гонорара. Совсем я разорился и кричу караул… Если Вам некогда возиться с моими объявлениями и если неудобно, то, ради Христа, не церемоньтесь и «наплюве». Это не бог весть как важно…

Еду завтра на всё лето в Воскресенск, куда в случае надобности и прошу адресоваться: «Воскресенск (Московской губ.), А. П. Ч.». Вот и весь адрес… Сюда же шлите и гонорар.

Еще одна покорнейшая просьба. В Воскресенске семья живет «на книжку», расплата же с лавочниками производится первого числа. Просрочка нежелательна обеими сторонами… Распорядитесь, голубчик, выслать мне гонорар по возможности раньше. Денежная почта приходит в Воскресенск только по понедельникам и пятницам… Первый июльский понедельник будет 2-го числа… Если, стало быть, Вы вышлете гонорар 30 июня, то Вы попадете в самую центру.

Пальмин наотрез отказался ехать в Питер*. Собирается ехать по Волге, но едва ли поедет… Слова, слова и слова*…

Объявление для «Петерб<ургской> газеты» прилагаю*. Напечатать 5 раз, на 4-й странице, в размере прилагаемого объявления, в рамочке…

В «Осколках» объявление не печатайте*…У вас и так тесно, да и книжка моя не в духе «Осколков». Подождем собрания юмористич<еских> рассказов, если таковое будет когда-нибудь…

Не напишете ли Вы мне, где и как продают книги?* Я совсем профан в книжной коммерции. Не послать ли кому-нибудь в Питер десятка два экземпляров? Всех у меня 1200. Продать не тщусь… Продастся — хорошо, не продастся — так тому и быть… Издание стоит 200 руб. Пропадут эти деньги — плевать… На пропивку и амуры просаживали больше, отчего же не просадить на литературное удовольствие?

Зачем Вы в письме Акима Данилыча (в «Брожении умов») вставили фразу*: «А всё из-за стаи скворцов вышло»… Соль письма ухнула… Городничему вовсе не известно, из-за чего бунт вышел, да и нет ему надобности умалять свои администраторские подвиги такими ничтожными причинами, как скворцы… Он никогда не объяснит бунта скворцами…. Ему нужна «ажитация»… Впрочем, всё это пустяки… Это к слову…

Поздравления с окончанием курса, празднования и житье в душной Москве совсем расстроили мою телесную гармонию… Слаб.

1 июля нужно мне быть в Москве, 2-го опять на даче… В июле Вы приедете в Москву… Как бы нам свидеться?

Пока прощайте… Будьте здравы, невредимы купно со своим приемышем*…

Уважающий А. Чехов.

Юношевой Е. И., около 17 июня 1884*

75. Е. И. ЮНОШЕВОЙ

Июнь, около 17, 1884 г. Москва.

Уважаемая Екатерина Ивановна!

Сейчас я был в той компании, о которой говорил Вам. Клюет. Посылаю сейчас Ваш адрес. Работку нашел Вам маленькую, чахоточную, но на плату за слушание лекций во всяком случае хватит, с чем и имею честь проздравить. Обещают снабдить Вас переводами мелких вещиц. Плата, говорят, лучше, чем у Пушкарева*. За исправность ручаюсь. Вы получите приглашение письменное или просто работу от редактора «Будильника» Александра Дмитриевича Курепина, которого рекомендую Вам за славного малого. В будущем поищем еще чего-нибудь, а пока… аревуар[31]! В Воскресенск еду. Одним из любимейших занятий моих в Воскресенске будет ожидание Вашего приезда. Боюсь, что это занятие будет слишком продолжительно. Распоряжение о взятии Вас с собой я сделал компании. Во время Вашего въезда в город будут произведены: a) колокольный звон, b) пушечная стрельба и c) больше ничего.

А за сим, пожелав Вам всех благ, имею честь быть всегда готовым к услугам

А. Чехов.

P. S. Надеюсь, что веревка не развязалась!!*

Лейкину Н. А., 25 июня 1884*

76. Н. А. ЛЕЙКИНУ

25 июня 1884 г. Воскресенск.

25, VI, 4. Воскресенск.

Письмо № 1

Многоуважаемый Николай Александрович!

Первый дачный блин вышел, кажется, комом. Во-первых, рассказ плохо удался. «Экзамен на чин»* милая тема, как тема бытовая и для меня знакомая, но исполнение требует не часовой работы и не 70–80 строк, а побольше… Я писал и то и дело херил, боясь пространства*. Вычеркнул вопросы экзаменаторов-уездников и ответы почтового приемщика — самую суть экзамена. Во-вторых, рассказу этому пришлось пройти все тартары, начиная с моего стола и кончая карманом богомолки. Дело в том, что, принеся свой рассказ в здешний почтамт, я был огорошен известием, что почта не идет в воскресенье и что мое письмо может попасть в Питер только в среду. Это меня зарезало. Оставалось что-нибудь из двух: или почить на лаврах, или же мчаться на железнодор<ожную> станцию (21 верста) к почтовому поезду. Я не сделал ни того, ни другого, а решил поручить мою корреспонденцию кому-нибудь идущему на станцию. Ямщиков я не нашел. Пришлось поклониться толстой богомолке… Если богомолка поспеет на станцию к почтовому поезду и сумеет опустить письмо в надлежащее место, то я торжествую, если же бог не сподобит ее послужить литературе, то рассказ получите Вы с этим письмом.

Теперь о темах для рисунков. Тут прежде всего мне нужно сознаться, что я очень туп для выдумывания острых подписей. Хоть зарежьте меня, а я Вам ничего умного не придумаю. Все те подписи, что я Вам раньше присылал, были достоянием не минуты, а всех прожитых мною веков. Отдал всё, что было — хорошее и херовое — и больше ничего не осталось. Тема дается случаем, а у меня в жизни хоть и немало случаев, нет способности приспособлять случаи к делу. Но как бы там ни было, я придумал следующий план действий. Я буду присылать Вам всё, чему только угодно будет залезть в мою голову. Сочинители подписей и мертвые не имут срама. Вы не будете конфузить меня, ежели пришлю несообразное…

Я умею сочинять подписи, но — как? В компании… Лежишь этак на диване в благородном подпитии, мелешь с приятелями чепуху, ан глядь! и взбредет что-нибудь в голову… Способен также развивать чужие темы, если таковые есть…

Живу теперь в Новом Иерусалиме… Живу с апломбом, так как ощущаю в своем кармане лекарский паспорт. Природа кругом великолепная. Простор и полное отсутствие дачников. Грыбы, рыбная ловля и земская лечебница. Монастырь поэтичен. Стоя на всенощной в полумраке галерей и сводов, я придумываю темы для «звуков сладких»*. Тем много, но писать решительно не в состоянии… Скажите на милость, где бы я мог печатать такие «большие» рассказы, какие Вы видели в «Сказках Мельпомены»? В «Мирском толке»?* И к тому же лень… Простите, ради бога… Это письмо пишу я… лежа… Каков? Примостил себе на живот книжищу и пишу. Сидеть же лень… Каждое воскресенье в монастыре производится пасхальная служба со всеми ее шиками… Лесков, вероятно, знает об этой особенности нашего монастыря. Каждый вечер гуляю по окрестностям в компании, пестреющей мужской, женской и детской modes et robes[32]. Вечером же хожу на почту к Андрею Егорычу получать газеты и письма, причем копаюсь в корреспонденции и читаю адресы с усердием любопытного бездельника. Андрей Егорыч дал мне тему для рассказа «Экзамен на чин». Утром заходит за мной местный старожил, дед Прокудин, отчаянный рыболов. Я надеваю большие сапоги и иду куда-нибудь в Раменское или Рубцовское покушаться на жизнь окуней, голавлей и линей. Дед сидит по целым суткам, я же довольствуюсь 5–6 часами. Ем до отвала и умеренно пью листовку. Со мной семья, варящая, пекущая и жарящая на средства, даваемые мне рукописанием. Жить можно… Одно только скверно: ленив и зарабатываю мало. Если будете Вы в Москве, то почему бы Вам не завернуть в Новый Иерусалим? Это так близко… Со станции Крюкове на двухрублевом ямщике 21 верста — 2 часа езды. Брат Николай будет Вашим проводником. И Пальмина захватить можно… Пасхальную службу послушаете… А? Если напишете, то и я мог бы за Вами в Москву приехать…