Алла Бегунова - Повседневная жизнь русского гусара в царствование императора Александра I

• Название: Повседневная жизнь русского гусара в царствование императора Александра I
• Автор: Алла Бегунова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 2000
• ISBN: 5-235-02400-1

Какой была повседневная жизнь гусара в «золотой век» русской легкой кавалерии — царствование императора Александра I (1801–1825), на которое пришлись войны с наполеоновской Францией и «гроза Двенадцатого года»? Всё, что мы знаем о гусарах той поры, заимствовано в лучшем случае из художественной литературы — повестей Пушкина, стихотворений Лермонтова и Дениса Давыдова, романа Льва Толстого. Но во всех этих произведениях гусары изображаются в некоем романтическом ореоле — «проза жизни» менее всего интересовала читающую публику XIX столетия. Книга же, которую держит в своих руках читатель, рассказывает как раз о буднях гусарской жизни, причем рассказ этот основан исключительно на документальном материале, по крупицам собранном известной писательницей и исследовательницей русской военной истории, членом Международного Наполеоновского общества Аллой Игоревной Бегуновой.

---

Но на самом деле ряд государственных установлений в сущности запрещал младшим офицерам вступать в брак, и эта политика была вполне продуманной и целенаправленной.

Первый шаг в этом направлении был сделан Петром Великим. В 1722 году обер-офицерам флота запретили жениться «без указа» под угрозой трех лет каторжных работ. В 1764 и 1766 годах данное постановление распространили на обер-офицеров пехоты и кавалерии, при этом обязав полковых командиров тщательно следить за «материальным обеспечением и пристойностью браков гг. офицеров». Еще дальше пошел император Павел I. В 1800 году он предписал всем генералам, штаб- и обер-офицерам испрашивать разрешение на брак лично у него. Можно представить, насколько растягивалась процедура сватовства военнослужащих в российских провинциях, пока курьеры везли их прошения в столицу, затем в ожидании рассмотрения и Высочайшего соизволения эти документы находились у царя и снова возвращались обратно.

Но бывали случаи, когда император решал дела быстро и даже изъявлял желание присутствовать на бракосочетании. Таким было венчание 35-летнего генерал-майора князя Петра Багратиона и 18-летней графини Екатерины Скавронской. Оно состоялось 2 сентября 1800 года в придворной церкви Гатчинского дворца. Здесь никто не интересовался ни «материальным обеспечением», ни «пристойностью брака». Узы Шменея соединили двух абсолютно разных людей: боевого генерала, представителя древнего, но небогатого грузинского княжеского рода, и капризную столичную красавицу, избалованную, выросшую в атмосфере придворных интриг и скандалов.

Как гласит предание, инициатором этого брака был сам император Павел I. Он хотел поправить финансовое положение доблестного генерала выгодной женитьбой, так как в обществе считали, что Скавронские сказочно богаты. Кроме того, они приходились дальними родственниками царской семье, ведя свое происхождение от Катерины Скавронской, жены Петра Великого, ставшей позднее императрицей Екатериной I.

Но Павел Петрович ошибся. Финансовыми делами Скавронских уже распоряжался граф Литта, за которого осенью 1798 года вышла замуж мать невесты Екатерина Васильевна. Он не захотел выделить своей падчерице большого приданого. К тому же молодая княгиня Багратион отличалась расточительностью и нерасчетливостью; хорошей хозяйки дома, способной умело вести дела, из нее не получилось. Она быстро потратила свои собственные средства и стала требовать денег от мужа. Генеральское жалованье Багратиона (2280 рублей в год) ни в коей мере не могло удовлетворить запросы этой великосветской дамы.

В 1801–1802 годах Багратион был вынужден брать крупные суммы в долг и продавать принадлежавшие ему деревни. Известен доклад государственного казначея барона Васильева Александру I: «Ваше Императорское Величество изволили повелеть мне условиться с генерал-майором князем Багратионом о цене за продаваемую в казну деревню. Он сам собою никакой цены не определяет, а только говорит, что на нем стоит долгу казенного 28 000 рублей да партикулярного 52 000 рублей, всего 80 000 рублей…»{15} Император приказал Васильеву купить деревню у Багратиона и заплатить ему 70 650 рублей, из них удержать казенный долг, а остальное выдать генералу на руки. Но этой суммы Екатерине Павловне Багратион хватило на полтора года. Весной 1804 года князь снова подписал долговое обязательство на 3381 рубль под большие проценты у петербургского купца Бартоломея Дефаржа с обязательством вернуть деньги через два месяца. Он смог вернуть лишь 500 рублей, и Дефарж подал на генерала иск в Санкт-Петербургское губернское правление.

В 1805 году Багратионы покинули Санкт-Петербург: Петр Иванович уехал на войну с французами, Екатерина Павловна — тоже за границу, но на отдых. Впоследствии супруги видались только несколько раз. Генерал воевал на полях Европы и России, а княгиня Багратион, поселившись в Вене, нашла себе новое поприще. В 1815 году ее уже прямо называли тайным дипломатическим агентом России.

Как видно из этой истории, вмешательство монарха само по себе не могло служить гарантией счастливого брака, но тем не менее оно просуществовало в русской армии до 1808 года. Офицеры, «приняв намерение жениться», подавали рапорт своему полковому командиру, а тот уже писал царю. В Российском государственном военно-историческом архиве сохранилось немало документов подобного рода:

«Его Императорскому Величеству

от Его Императорского Высочества

Цесаревича и Великого князя

Константина Павловича

РАПОРТ

Высочайше вверенного мне лейб-гвардии Конного полка полковник граф Ожаровский 1-й просит позволения жениться на разведенной с генерал-майором графом дер Паленом Марье Павловой, урожденной Скавронской. О чем Вашему Императорскому Величеству представляю.

Константин

№ 653

С.-Петербург

Декабря 31-го дня 1806 г.

РЕЗОЛЮЦИЯ: «Позволить»{16}.

Речь в этом рапорте идет о младшей сестре княгини Багратион. Обе девушки, Екатерина и Мария Скавронские, были влюблены в одного человека — красавца и лихого кавалериста 25-летнего генерал-майора, шефа Изюмского гусарского полка графа Павла Петровича фон дер Палена. Он выбрал Марию Павловну. От обиды, как судачили в санкт-петербургском высшем свете, Екатерина Павловна тотчас и бросилась на шею другому генералу и герою — князю Багратиону.

Граф фон дер Пален, ревностный служака, потребовал, чтобы жена вместе с ним уехала из столицы в Волынскую губернию, где стоял тогда Изюмский гусарский полк. Но роль полковой дамы, суровый армейский быт и походные будни не пришлись по нраву прелестной Марии Павловне. Ее страстная любовь развеялась, как туман под лучами солнца. Сразу после рождения дочери Юлии она подала на развод. Новым ее избранником стал польский аристократ граф Адам Петрович Ожаровский, командир эскадрона в лейб-гвардии Конном полку, герой сражения при Аустерлице. Там ему удалось вместе со своими солдатами отбить французское знамя и соответственно получить за это орден Святого Георгия 4-й степени.

Милостиво разрешенный императором брак с Ожаровским 1-м (у него был брат Кузьма, служивший офицером в этом же полку) вернул Марию фон дер Пален, урожденную Скавронскую, в столицу и снова ввел в высшее общество, которого она больше не покидала.

Доблестный гусар граф Павел фон дер Пален тужил недолго. Через год он также подал императору рапорт о позволении жениться на Аграфене Лермонтовой, урожденной Орловой, и точно также получил разрешение на это.

Понятно, что браки генералов и представительниц дворянской аристократии, владевших тысячами душ крепостных, устраивались иначе, чем браки армейских офицеров, живших лишь на жалованье. Для них инструкция по-прежнему формулировала два пункта: «материальное обеспечение» (точно оно было указано только в законе 1866 года — не менее 250 рублей чистого годового дохода) и «пристойность брака», под которой понимали добрую нравственность и благовоспитанность невесты и соответствующее офицерскому званию общественное ее положение. Проверка по двум этим пунктам военнослужащих, желающих вступить в брак, после 1808 года была возложена на командующих армиями и корпусами, после 1849 года — на командиров полков.

Эти ухищрения были продиктованы одним суровым обстоятельством: военная администрация признавала, что получаемое офицерами, особенно младшими, содержание недостаточно для обеспечения жизни их семей на уровне, соответствующем высокому престижу офицерского звания в обществе. Вместе с тем государство не имело возможности увеличить оклады жалованья младшему командному составу до нужной суммы и вводило запреты и ограничения. Если офицер мог доказать, что женитьба улучшит его материальное положение, то командование охотно шло ему навстречу и разрешало брак, рассмотрев, однако, личность невесты и установив происхождение ее капитала.

На деле это приводило к тому, что обер-офицеры полков кавалерии поневоле оставались холостыми. Возможно, этим и объясняется развитие так называемого «волокитства», о котором упоминают все современники и авторы полковых историй. Корнеты, поручики, штабс-ротмистры и ротмистры напропалую ухаживали за дамами, флиртовали, «крутили романы», но по объективным причинам не могли сделать избранницам своего сердца официальное предложение и создать семью.

Некоторые из них вступали во внебрачные связи, искали доступных женщин и без труда находили их. Правда, в мемуарах ссылки на это попадаются очень редко. Общественная мораль была строга, и господа офицеры стыдились рассказывать о своих любовницах или о посещениях публичных домов.

«Все утро прошло за работой в канцелярии князя. Это становится необычайно скучно. Днем делали различные глупости у друга С… Пришел туда надменный еврей, который развлекался вместе с четырьмя людьми из общества. Я не был в их числе, так как испытываю отвращение к развратным женщинам…» — сообщает в своих воспоминаниях Н. Д. Дурново, прапорщик Свиты Его Императорского Величества по квартирмейстерской части, рассказывая о своем пребывании в мае 1812 года в городе Вильно{17}. 20-летнего офицера привлекают романтические отношения: «Я так часто упоминаю об Александрине в своем дневнике, что хочу доставить себе удовольствие описать ее наружность. Она небольшого роста, но великолепно сложена. Ее волосы белокурые, глаза живые и искрящиеся умом. Ее плечи соперничают с мрамором по своей белизне. Одним словом, в свои шестнадцать лет она имеет фигуру Венеры и пробудила во мне неистовую любовь. Отправившись в сад, я имел счастие встретить мою богиню, которую сопровождал во время прогулки…»