Алла Бегунова - Повседневная жизнь русского гусара в царствование императора Александра I

• Название: Повседневная жизнь русского гусара в царствование императора Александра I
• Автор: Алла Бегунова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 2000
• ISBN: 5-235-02400-1

Какой была повседневная жизнь гусара в «золотой век» русской легкой кавалерии — царствование императора Александра I (1801–1825), на которое пришлись войны с наполеоновской Францией и «гроза Двенадцатого года»? Всё, что мы знаем о гусарах той поры, заимствовано в лучшем случае из художественной литературы — повестей Пушкина, стихотворений Лермонтова и Дениса Давыдова, романа Льва Толстого. Но во всех этих произведениях гусары изображаются в некоем романтическом ореоле — «проза жизни» менее всего интересовала читающую публику XIX столетия. Книга же, которую держит в своих руках читатель, рассказывает как раз о буднях гусарской жизни, причем рассказ этот основан исключительно на документальном материале, по крупицам собранном известной писательницей и исследовательницей русской военной истории, членом Международного Наполеоновского общества Аллой Игоревной Бегуновой.

---

Рассмотрев на основании Всемилостивейше пожалованной от блаженной и вечно достойной памяти в Бозе почивающей Государыни Императрицы Екатерины вторыя, в 2-й день Апреля 1785-го года благородному Российскому Дворянству грамоты, и Высочайшего Его Императорского Величества Всемилостивейшего Манифеста во 2-й день Апреля 1801-го года состоявшегося, о возстановлении прав и преимуществ Дворянства по Высочайшей Грамоте оному дарованных, предъявленные от них, Дуровых, о дворянском их достоинстве доказательства, признали оныя согласными с предписанными на то правилами; вследствие коих по силе 77-й статьи объявленной Грамоты они и род их внесен в Дворянскую Родословную Екатеринославской губернии книгу в первую ея часть во свидетельство чего, губернский предводитель дворянства и депутаты во исполнение Всевысочайшего Его Императорского Величества соизволения дали им сию грамоту за подписанием нашим и утвердив оную печатью дворянского собрания Екатеринославской губернии. Апреля 13-го дня 1803-го года.

Подлинную подписали:

Губернский предводитель дворянства коллегский советник и кавалер Ананий Струков, Депутат от Дворянства Новомосковского уезда надворный советник Иван [нрзб], Депутат от Дворянства Павлоградского уезда надворный советник Василий Яковлев, Депутат от Дворянства Бахмутского уезда коллегский асессор Дмитрий Криско, Депутат от Дворянства Ростовского уезда Дмитрий Миско. Секретарь и казначей Дворянства коллегский асессор Дмитрий Биляшевский.

место печати

1808 года Июня 22-го дня.

Вятской Губернии в Сарапульском уездном суде копия сия с подписанною Грамотою свидетельствована и оказалась верною, что суд уездной с приложением казенной своей печати и удостоверяет.

место печати

Уездный судья 10-го класса Княгин

Дворянский заседатель Осип Козлов

У сего приложена сарапульского уездного суда казенная печать.

В должности секретаря губернский регистратор Иван Караваев{53}.

Едва ли император Александр I, встречаясь с Н. А. Дуровой, спрашивал об этой грамоте. Он и так верил, что героиня принадлежит к благородному сословию. Государь подтвердил ее привилегии, даровав ей чин корнета всего лишь после восьми месяцев солдатской службы в Польском конном полку. Однако в полковых канцеляриях к соискателям офицерских эполет относились гораздо строже и пометки о наличии дворянской грамоты, либо копии с нее, делали обязательно.

В частности, подробно описан этот документ в формулярном списке корнета Александрийского гусарского полка Ивана Ивановича Дабича: «Из дворян Новороссийской губернии, в доказательстве чего представил в полк грамоту, данную отцу его от той губернии за подписом губернского предводителя и уездных депутатов 1791-го года в Мае 1-го дня»{54}.

Вообще в Александрийском полку документацию вели более тщательно, чем в Мариупольском. Об этом можно судить по формулярным спискам офицеров. За 1804 год они сохранились полностью. Согласно штатам от 17 декабря 1803 года в 10-эскадронном гусарском полку с 1 запасным эскадроном должно было состоять: 1 шеф-генерал, 1 полковник, 1 подполковник, 3 майора, 8 ротмистров, 3 штабс-ротмистра, 21 поручик и 32 корнета. Налицо же в полку было: 1 шеф-генерал, 1 полковник, 4 подполковника, 4 майора, 9 ротмистров, 2 штабс-ротмистра, 23 поручика и 29 корнетов.

У александрийцев богатых офицеров было больше, чем у мариупольцев: из 73 человек 12 прямо для или опосредованно владели крепостными. Причем два из них: подполковник Осип Романович Добровольский, из польской шляхты, и корнет Геннадий Васильевич Болотников, из дворян Костромской губернии, имели достаточно крупные состояния — по 500 душ крестьян мужского пола. Второе место по богатству занимал корнет Сергей Александрович Бибиков, 17 лет от роду, «отставного майора города Москвы сын, за ним мужска пола в Тульской, Рязанской и Калужской губерниях 300 душ состоит»{55}. Братья Ольшевские Николай Данилович и Антон Данилович, ротмистр и штабс-ротмистр, белорусские дворяне, следовали за ним (за матерью их — 200 душ), далее шел ротмистр Станислав Янович Петровский, из польского шляхетства (150 душ) и корнет Антон Александрович Жуховицкий из дворян Минской губернии (за отцом его — 100 душ). Другие 6 офицеров относились к мелкопоместным дворянам (от 7 до 50 душ). Среди владельцев крестьян были и обер-офицерские дети, один из них — поручик Алексей Арсентьевич Надлачанин, 31 года от роду, который «поместье имеет и крестьян 30 душ в Новороссийской губернии Елисаветградском уезде, а что он точно из сего звания и принят в обер-офицерский чин, о том данный отцу его из Государственной Военной Коллегии от 31-го Июня 792 года за № 8873-го об отставке аттестат представил»{56}. Корнет Герасим Михайлович Анисимов, 24 лет от роду, земляк Надлачанина и тоже выходец из обер-офицерских детей, «в Новороссийской губернии Елисаветградском уезде недвижимое имение имеет и 7 душ крестьян, о чем свидетельство представил»{57}. Остальные офицеры полка, включая шефа и единственного среди них титулованного дворянина генерал-майора графа Карла Осиповича де Ламберта, прибывшего в Россию из Франции в 1793 году, крестьян не имели.

По образовательному цензу александрийцы, пожалуй, уступали мариупольцам. Из кадетских корпусов здесь было всего три человека: упоминавшийся выше корнет Бибиков, который с 1796 по 1802 год обучался в Пажеском Его Императорского Величества корпусе, ротмистр Иван Павлинович Данилович, албанец по национальности, окончивший в 1792 году Корпус чужестранных единоверцев, где он получил весьма разносторонние знания: «грамоте российской, итальянской и греческой читать и писать умеет, арифметику, геометрию, тригонометрию, географию, историю знает, рисовать и танцевать умеет», — и поручик Павел Иванович Бутович, 26 лет от роду, «из малороссийских дворян, бунчукового товарища сын», из 1-го кадетского корпуса, где он обучался с 1786 по 1795 год и был выпущен в Александрийский гусарский полк корнетом.

Представители польско-литовской шляхты, которых в полку было 19 человек, как правило, умели читать и писать по-русски и по-польски, а иногда даже и по-немецки и по-французски (братья Ольшевские, ротмистр Людвиг Иванович Инард, подполковник Леонтий Александрович Турай, майор Осип Михайлович Березовский, поручик Петр Иванович Мосецкий). Хорошее образование имел и граф Ламберт. Он читал и писал по-французски и по-немецки и понимал, как сказано в его формулярном списке, по-русски, что было совсем неплохо для офицера-иностранца. Ламберт знал арифметику, геометрию и фортификацию. Полковой командир полковник Анастасий Антонович Приовский, 46 лет от роду, «из венгерской нации дворян греческого исповедания», кроме русского, также умел писать и читать на двух языках: венгерском и греческом. С «указными науками 1736 года»: арифметикой, геометрией и тригонометрией, был знаком еще один штаб-офицер, будущий полковой командир, а в 1804 году подполковник Андрей Александрович Ефимович, 33 лет от роду, «из малороссийских дворян Черниговской губернии, где недвижимость имеет, крестьян не имеет».

Остальные 48 офицеров-александрийцев в своем образовании за пределы начальной школы не вышли и умели только читать и писать. Впрочем, это не мешало им служить добросовестно и быть на хорошем счету у начальства, так как вовсе не образованность ценили тогда в гусарах, а другие качества и умения. Правда, если офицер был знаком еще и с правилами сложения, вычитания, умножения и деления, то в его формуляре делали пометку: «арифметику знает».

Таким специалистом в полку был поручик Христофор Егорович Милкович, 44 лет от роду, «нации сербской, из дворян». Его военная биография началась… на флоте. Он в 1789 году поступил волонтером на гребную флотилию и участвовал в походе Черноморского флота в Средиземное море, штурмовал крепость Корфу и сражался с французами на Ионических островах. Каким образом моряк превратился в кавалериста, неизвестно. Но в 1796 году Милкович по высочайшему повелению был пожалован в корнеты и определен в Александрийский гусарский полк.

Вообще же национальный состав офицеров был довольно пестрым. Шеф полка — француз, полковой командир — венгр, три штаб-офицера — поляки, два — украинцы, один — русский и один — «из цесарских дворян греческого исповедания» (австриец). Всего в александрийских гусарах служило 19 выходцев из польско-литовской шляхты, 13 — из малороссийского дворянства, 7 — из российского дворянства. Сербов было трое: ротмистр Ешин, поручик Милкович и корнет Носавец. Албанец один: ротмистр Данилович, лифляндский дворянин — тоже один: корнет Карл Карлович Зен, 22 лет от роду, «за отцом его — недвижимое имение в Минской губернии». Интересная запись есть в формулярном списке ротмистра Павла Петровича Лунича, 46 лет от роду: «из еврейских дворян, дом имеет в Новороссийской губернии в Алексопольском уезде, а крестьян за ним не состоит»{58}. Еще в полку числились штаб- и обер-офицерские дети (8 человек), которые считали себя русскими, и выходцы из воинских поселян (2 человека), выслужившихся в офицеры из рядовых, «нации малороссийской».