Себастьян Фитцек - Терапия

• Название: Терапия
• Автор: Себастьян Фитцек
• Издательство: Мир книги
• Жанр: Триллер
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-486-02521-1

Двенадцатилетняя дочь известного берлинского психиатра Виктора Ларенца, Жози, исчезла при таинственных обстоятельствах.

Прошло четыре года. Скорбящий отец уехал в заброшенный дом на острове. Его общества навязчиво ищет красивая незнакомка, которую мучают видения. Ей является девочка, бесследно пропавшая, как когда-то Жози. Виктор начинает терапию, которая все больше напоминает драматический допрос.

---

— Нет, не сейчас. Проверь-ка другие помещения. Если в комнате Жози тебе ничего больше не бросается в глаза.

— М-м-м…

В телефоне опять зашуршало, и Виктор представил, как Кай чешет в затылке — последнее место на его голове, где еще растет много волос.

— Что?

— Может, это глупо прозвучит…

— Давай говори.

— По-моему, в комнате не хватает не просто мебели…

— А чего же?

— Атмосферы. — Кай нервно кашлянул.

— Что-что?

— Ну, не знаю, как это назвать. Но у меня хороший инстинкт. И я понимаю, что это не комната для двенадцатилетней девочки.

— Ну-ка объясни! — потребовал Виктор.

— У меня-то дочери нет, но моей племяннице Лауре исполнится на следующей неделе тринадцать. И когда я последний раз к ней заходил, ее комната напоминала ее личное королевство. Там на двери написано не «Добро пожаловать, друзья», а «Вход запрещен».

— Жози не такая, она не бунтовщица.

— Да, знаю. Но у Лауры стены увешаны плакатами всяких мальчишек из поп-групп. На зеркале билеты с тех концертов, где она была, открытки от приятелей с Майорки. Понимаешь, о чем я?

Чего-то не хватает.

— Нет.

— Это не комната подростка, который готовится узнать огромный мир. Вместо вырезок из журналов тут плюшевый слоник. А «Улица Сезам»? Я умоляю тебя. У моей племянницы на стене не Эрни, а Эминем.

— Кто это?

— Вот видишь. Именно об этом я и говорю. Рэпер такой. Не думаю, что тебе доставит удовольствие знакомство с его текстами.

— Все равно я не понимаю, что значат твои слова.

— Здесь правда кое-чего не хватает. Нет оплывших свечей в бутылках из-под красного вина. Нет шкатулки для первых любовных писем. И, разумеется, здесь явно не хватает туалетного столика.

— Но ты же сам сказал вначале, что это нормальная детская комната.

— Вот именно, детская. Для восьмилетней девочки. Но Жози-то было уже двенадцать.

— Ну все-таки это загородный дом. По этой комнате нельзя судить.

— Может быть, — вздохнул Кай и куда-то зашагал. — Ты спросил, чего не хватает, — я сказал свое мнение.

Виктор услышал, как закрылась дверь. Но вдруг атмосфера дома разрушилась — как старая кинопленка. Неожиданно оборвалась связь Виктора с Каем и с домом.

— Куда ты идешь?

— Прости, мне надо пописать. Сейчас перезвоню.

Не успел Виктор возразить, как контакт прервался: Кай дал «отбой».

А Виктор словно прирос к месту, обдумывая и отыскивая связи.

Какие выводы можно сделать из слов Кая? Окно разбито совсем недавно. Комната совершенно не похожа на подростковую.

Ему так и не удалось поразмыслить, потому что Кай перезвонил, как и обещал, хотя и чересчур быстро.

— Виктор?

Судя по изменившимся шумам, детектив был уже не в доме, а в лесу.

— Что случилось? Почему? Почему ты убежал из дома? Я еще не…

— Виктор! — выкрикнул Кай.

Его голос звучал так нервно, что Виктор испугался.

— Что такое?

— Нам все-таки следует вызвать полицию.

— Почему? Что случилось?

Жози.

— Кто-то был в твоей ванной. Наверное, лишь несколько часов тому назад, потому что следы совсем свежие.

— Господи, Кай, какие следы?

— Кровь. На полу. В умывальнике. В туалете. — Кай тяжело дышал. — Вся ванная в крови.

Глава 16

Наши дни. Клиника в Веддинге. Палата номер 1245

Пейджер доктора Рота подал голос в тот момент, когда Ларенц сделал перерыв после своего часового повествования.

— Не забудьте, что вы собирались мне рассказать, доктор, — сказал завотделением и закрыл за собой тяжелую дверь.

«Забыть? — подумал Ларенц. — Моя проблема как раз в том, что я не могу забыть. Хотя больше всего на свете об этом мечтаю».

Уже через две минуты Рот вернулся и вновь уселся на неудобный складной стул из белого пластика. Такие стояли по всей клинике для посетителей, но в данном отделении они не имели никакого смысла, потому что к его пациентам никто не приходил.

— У меня одна хорошая и одна плохая новость, — сообщил Рот.

— Начинайте с плохой!

— Меня уже ищут. Профессор Мальциус спрашивал, куда я подевался.

— А хорошая?

— Пришел запрос на посещение вас. Но не раньше шести часов вечера.

Виктор лишь кивнул. Он догадывался, кем окажутся его гости, и выражение лица врача подтверждало его догадку.

— То есть у нас осталось минут сорок?

— Да, сорок минут, чтобы рассказать окончание вашей истории.

Виктор вытянулся на кровати, насколько это ему удалось.

— Ох, в сорок семь лет оказаться прикованным к кровати, — застонал он, но доктор Рот пропустил его слова мимо ушей. Он знал, чего хочется Ларенцу, но не мог ему это позволить.

— Так почему же вы не вызвали полицию после того открытия в загородном доме? — продолжил он беседу.

— Потому что полиция четыре года не могла мне помочь. Теперь, когда я впервые наткнулся на след, я не хотел отдавать его в руки полицейских.

Рот понимающе кивнул.

— Значит, вы остались на острове, а Кай был вашей связующей ниточкой?

— Да.

— И сколько это еще продлилось? Когда вы наконец выяснили, кем была Анна и что случилось с Жози?

— Два дня. Я и сам не понимаю, почему это продлилось так долго. Вообще-то уже на тот момент все было ясно. Если бы моя жизнь была записана на пленку и я смог ее перемотать, я бы понял. Все части пазла лежали передо мной, но я оказался слеп.

— Итак, вся ванная была в крови?

— Да.

— Что случилось потом?

— В тот день немногое. Я собрал свои вещи, чтобы уехать с острова, встретиться с Каем и самому во всем разобраться. Но ничего не вышло. Шторм усилился. Как и моя простуда. Вам знакомо такое чувство, словно по всему телу большой солнечный ожог?

Рот кивнул.

— В рекламе обычно пишут: «Головная и мышечная боли». А что остается у человека, у которого болят голова и все мышцы?

— Рассудок?

— Точно. Чтобы заглушить его, я принял валиум и помолился, чтобы назавтра ходили паромы.

— Но так не случилось?

— Нет. Ураган «Антон» сделал меня пленником моего собственного дома. Береговая охрана посоветовала всем жителям не покидать дом без крайней необходимости. К сожалению, крайняя необходимость возникла у меня на следующее утро, сразу после пробуждения.

— Что случилось?

— Опять кто-то пропал прямо на моих глазах.

— Кто?

Ларенц приподнял голову и нахмурился.

— Я хочу предложить вам сделку, доктор Рот: я рассказываю вам свою историю, а вы…

— Что я?

— А вы дарите мне свободу.

Рот хмыкнул. Они уже не раз возвращались к этой теме.

— Вы прекрасно знаете, что это невозможно. После того, что вы сделали. Я не только потеряю работу, но и попаду под суд.

— Да-да. Вы это уже говорили. И все-таки я готов рискнуть.

— В каком смысле рискнуть?

— Я расскажу вам всю историю. Свою историю. А когда я закончу, вы сами решите, стоит меня выпускать или нет.

— Я многократно говорил вам, что это вне моей компетенции. Я могу долго сидеть здесь и слушать вас. Но я не могу вас выпустить, о чем вы умоляете уже несколько дней подряд.

— Нет? Тогда внимательно слушайте. Я уверен, что ваше мнение изменится после моего рассказа.

— Я в это не верю.

Если бы не жгуты на руках, Ларенц погрозил бы пальцем.

— На вашем месте я бы не зарекался.

Он закрыл глаза, а Рот откинулся на спинку стула, чтобы услышать окончание. Окончание трагедии.

Глава 17

Паркум, два дня до истины

Действие лекарства постепенно слабело, и Виктор очнулся от сна без сновидений. С каким удовольствием он подольше бы оставался в том безболезненном вакууме, который дарил ему валиум. Но вещество уже теряло силу, не блокируя больше темные мысли.

Анна

Шарлотта

Жози

Кровь!

Виктор медленно сел на кровати, борясь с желанием упасть обратно на подушку. Пробуждение напомнило ему о подводной экскурсии, когда они были с Изабель на Багамах. На нем был свинцовый жилет, который он почти не ощущал под водой. А когда в конце поднимался по лесенке в лодку, то почувствовал, как же давят на него кислородные баллоны и прочие тяжести. Похожее действие оказывало сейчас успокоительное. Или вирус.

«Лучше некуда, — подумал Виктор и, собрав все силы, поднялся с кровати. — Ну вот, теперь вообще непонятно, что меня подкосило: простуда или побочный эффект лекарства».

Пижама была влажной от пота, и Виктор дрожал от холода, поэтому накинул шелковый халат, висевший рядом с кроватью, и, поеживаясь, поплелся в ванную. По счастью, она находилась на одном этаже со спальней, и ему не пришлось спускаться по лестнице. Пока не пришлось.